Ван Мэн - Избранное

• Название: Избранное
• Автор: Ван Мэн
• Издательство: Радуга
• Жанр: Современная проза
• Год: 1988

Творчество Ван Мэна — наиболее яркий в литературе КНР пример активного поиска новой образности, стиля, композиционных приемов. Его прозу отличает умение показать обыденное в нестандартном ракурсе, акцентируя внимание читателя на наиболее острых проблемах общественной жизни.

В сборник вошел новый роман Ван Мэна «Метаморфозы, или Игра в складные картинки», опубликованный в марте 1987 г., а также рассказы, написанные им в последние годы. В конце сборника помещены фрагменты из первого романа писателя, созданного во второй половине 50-х годов и увидевшего свет лишь в 1979 г.

---

Чжао Шантун излагал: мир каждого человека, если говорить условно, как бы состоит из трех важнейших частей. Его духовная деятельность, его устремления, надежды, мечты, идеалы, знания — все это его голова. Его умения, способности и возможности, успехи, действия и поступки — это тело. И наконец, третья часть — ноги, при помощи которых человек стоит на земле, занимая определенное место в окружающем мире. Все три части должны находиться во взаимном соответствии друг с другом, они должны быть согласованы и сбалансированы, благодаря чему человек и существует, и, к слову сказать, может жить довольно неплохо. Если эта гармония отсутствует, человека ожидают невзгоды и беды. Например, чрезмерные желания могут породить любовь, а любовь непременно принесет тревоги и беспокойство. Вот почему раньше говорили: «Море бед безбрежно, истинный брег — раскаяние».

А в чем состоит ваша ценность? Что вы понимаете в жизни, способны ли вы, так сказать, измерить небо и землю? Ваша жалкая плоть — грош ей цена, поскольку она лишь кожа, покрытая волосами. Она не в состоянии прокормить не то чтобы жену и детей, но даже удовлетворить желания собственного живота. И вы еще смеете поганить китайскую культуру, поливать грязью традиционную мораль! Желаете осуществить всеобщую европеизацию? Ответьте, а можете ли вы сделать ружья и пушки, которые производятся за морем? Способны ли вы быть держателем акций и других ценных бумаг? Что вы вообще умеете делать? Пить кофе, есть европейские блюда и разглагольствовать о высоких материях. А дальше? Так скажите, чем же Цзинъи хуже вас, почему она вам не подходит? Можете ли вы сами оторваться от той почвы, на которой стоите обеими ногами, — от родной земли с ее древней культурой? Подумайте хорошенько, ведь такой человек, как вы, давно бы протянул ноги с голоду, живя где-нибудь в Европе, Северной Америке, в России или Японии! Могли бы вы сейчас стоять на ногах, не имея под собой ни общечеловеческих принципов, ни нашей морали, ни чувств верности и почитания родителей? Если их не придерживаться, то нечего и распространяться ни о культуре, ни о прогрессе, ни о чьем-либо счастье! Находиться во власти своих страстей, переоценивать свои возможности при такой скудости своих талантов. Иначе говоря, быть окутанным мглой, как горы пеленой тумана. Это значит пребывать в состоянии дикости и невежества.

Глаза Чжао Шантуна, от постоянного недосыпания покрытые красной сеточкой сосудов, блестели. Ни Учэн не знал, куда ему деваться от этого пронизывающего взгляда. Обычно словоохотливый, он сейчас молчал, словно набрал в рот воды, потом, превозмогая смущение, стал оправдываться. Все дело в том, что, живя вместе с Цзинъи, он чувствует себя необыкновенно одиноким — он произнес это слово по-английски, — и, заканчивая свою мысль, он подчеркнул, что было бы крайне негуманно насильно заставлять его жить с Цзинъи.

Доктор, иронически усмехнувшись, поправил произношение иностранного слова, сказанного Ни Учэном. Если уж вы хотите выразить ваши европеизированные настроения на иностранном языке, то надо по крайней мере знать, как употреблять то или иное слово. В конце разговора Чжао обратился к Ни Учэну со щекотливым вопросом, который не рисковал задавать ни один из тех моралистов-праведников, благородных отцов семейства, что когда-то пытались его образумить.

— Вы заявили, что жена вам противна… Но почему же вы с ней произвели на свет двоих детей?..

Лицо Ни Учэна залил яркий румянец.

Совершенно ясно, сказал доктор, продолжая улыбаться, что вы человек не слишком порядочный, потому что издеваетесь над слабыми, над людьми еще более беззащитными, чем вы. Удовлетворяя свои физиологические потребности, свои животные инстинкты, вы пытаетесь доказать, что вы тем не менее намного выше и значительнее других. Вы не считаете вашу жену человеком. Вы полагаете, что она должна жертвовать ради вас всем, не получая взамен решительно ничего. «Путь Неба таит в себе массу потерь, а дар его незначителен» — так гласит поговорка, а у вас все наоборот: при малых потерях вы собираетесь получить большой дар. Не из Европы ли вы привезли с собой эту гуманность?

Сверкавшие глаза Чжао смотрели на собеседника с гневом. Он походил сейчас на ястреба, который нацелился на свою добычу — кролика. Однако лицо его по-прежнему оставалось доброжелательным, оно словно источало радость и удовлетворение, как будто доктор в данный момент находился на коктейль-пати где-то в Европе и собирался, чокнувшись с собеседником бокалами, пожелать ему здоровья. Вид странного лица доктора, выражавшего целую гамму чувств, пронзил Ни Учэна холодом.

Неужели он говорит от чистого сердца, вполне искренне? Уверенности в правдивости слов доктора у Ни Учэна не было. Он терялся в догадках. Почему все-таки доктор доволен своей личной жизнью, более того, он, кажется, вполне счастлив. Непонятно, что еще может добавить к сияющему над головой святого нимбу неграмотная рябая жена? А может быть, он просто скопец, как старые придворные евнухи? Он себя оскопил, чтобы, «очистившись», сделаться святым. Навряд ли! Евнухи испокон веков считались людьми презренными. Подтверждением может служить судьба даже такого человека, как Сыма Цянь[152], казавшегося в глазах обывателей опозоренным и униженным. Нет, нимб святого даруется тому, кто, умея сохранить свои желания, способен постоянно, ежедневно и ежечасно, подавлять страсти, а в конце концов их убить. Таким образом, сокровенный смысл всякой морали состоит в выработке рефлексов, которым обучал Павлов свою собаку. Такая подопытная собака успешно поддается дрессировке.

Ни Учэн вдруг вспомнил одно ухищрение ламаизма, о котором ему когда-то рассказывал приятель. Лама, дабы пройти в своем покаянии через искус, получает приказ вступить в связь с женщиной, однако через какой-то период времени он должен суметь перебороть свою страсть и условный соблазн. И тем самым приобщиться к святости. Только путем борений с самим собой, преодоления он может стать истинным ламой, а затем живым Буддой. Того, кто не проходит через этот искус, ждет крах.

Судьба кастрированного быка завиднее участи лам. Когда Ни Учэну было тринадцать, его двоюродный брат повел его к резнику, который кастрировал животных. Юный Ни Учэн собственными глазами увидел, как доморощенный ветеринар одним взмахом ножа отсекал молодым бычкам голубовато-белую плоть, покрытую ярко-красными нитями сосудов. После операции кастрированных бычков погнали на солончаковую низменность, где среди белых пятен проступавшей соли виднелись редкие кустики пожухлой травы, похожей на остатки волос, украшающих голову лысеющего человека. Бычки не издавали ни единого звука. Лицо мальчика сделалось пепельно-серым. Он ясно представил себе, как кто-то вскрывает чувствительную часть его тела, выдавливая из нее содержимое. Он почти чувствовал острую боль, вслед за которой приходит ощущение одеревенелости и пустоты. Ноги у мальчика задрожали, изо рта вырвался гортанный звук, и содержимое желудка исторглось наружу: лепешки с вареной рыбьей мелочью. Его штанишки мгновенно промокли, что вызвало дикую радость двоюродного брата, и тот долго хохотал над ним. Он и потом подхихикивал несколько дней подряд.

Разговор с Чжао вернул Ни Учэна к тому давнему случаю, когда его стошнило и он обмочился. На его лицо сейчас было страшно смотреть.

Доктор, будто разгадав его мысли, широко улыбнулся и, воспользовавшись своей победой, попытался разрушить последнюю линию обороны собеседника…

Разумеется, удовлетворение голода и жажды, как и отношения между полами, составляют природную сущность человека. Однако она может получить развитие и удовлетворение лишь при определенных условиях. Разнузданное проявление страстей и половая распущенность есть не удовлетворение этой природной сущности, но отклонение от нее — некая аномалия. Вот, скажем, голод, который является проявлением естественной потребности человека. Следует ли из этого, что вы должны есть все без разбора, где угодно и когда угодно, тайно от всех поглощая в полном беспорядке блюда грязные, кишащие микробами? Очевидно, что человек не собака, он не будет пожирать собственный кал. Подобно этому и половые отношения между мужчиной и женщиной не могут сводиться к примитивной случке, какая бывает у тех же собак. Иначе говоря, физиологические потребности человека вовсе не сводятся к беспорядочному спариванию представителей двух полов, которое, кстати сказать, осуществить проще простого — отправившись на скотный двор. В этом вопросе должны существовать определенные границы и правила, по крайней мере в области гигиены и медицины, иначе какой может быть разговор о счастье, любви? К тому же существует еще и человеческое общество. Хватит ли у вас смелости и настойчивости бороться с его моральными устоями и правилами, выступать против общественного мнения? Вряд ли! Словом, вы можете добиться многого лишь при одном условии — прочно стоять в этом обществе обеими ногами. Так обычно и поступают люди в своей жизни. В молодости они готовы сражаться против общества, видя неразумность его устройства, но в конце концов идут с ним на мировую, получая один от другого взаимную выгоду.