Жан Ануй - Коломба

• Название: Коломба
• Автор: Жан Ануй
• Жанр: Драматургия
• Год: 1969

«Коломба» рассказывает о судьбах молодых супругов Жюльена и Коломбы. Первый, сын знаменитой трагической актрисы мадам Александры, собирается уйти в армию. Его отношения с матерью не сложились, поскольку та бросила его одного в приюте, когда он был еще совсем маленьким, однако молодая жена должна остаться одна с ребенком, поэтому Жюльен все же решается попросить помощи у мадам Александры. И она, и все «население» театра представляется в пьесе легкомысленной, скуповатой, глуповатой и ненадежной публикой.

---

Жюльен (кричит). Нет, не хорошо!

Коломба. Вот, например, мне скажут, что я красивая, и поднесут букет. Что это, легкость?

Жюльен. Да.

Коломба. Что же тут плохого, если я приму букет, ничего не дав взамен? Легкость — это когда смеешься в ответ на шутки молодых людей на улице, это когда солидные почтенные господа как по команде оборачиваются, подталкивая друг друга локтем, гляди, мол, какова милашка, а ты, пройдя несколько шагов, останавливаешься у витрины посмотреть, какие у них разочарованные физиономии? Но ведь все это забавно и ничуть не плохо, раз я тебя люблю.

Жюльен. Нет. Послушай, милая пташка, зто трудно. Я буду далеко и ничем не смогу тебе помочь… Если ты действительно меня любишь…

Коломба. Ну конечно, люблю, дорогой, только тебя одного и люблю.

Жюльен. Да, мне хочется верить в это всеми силами души. Итак, если ты меня любишь… Да ты слушаешь или нет? Ты же смотришь куда-то в сторону.

Коломба. Смотрю в сторону, а слушаю тебя, дорогой. Навострила уши.

Жюльен (важным тоном, что делает его немного смешным). Если ты меня любишь, Коломба, ты не будешь любить ничего, что любишь сейчас.

Коломба (с ласковым смешком, недоверчиво). И платья, и кольца, и цветы, и комплименты? И магазины, где совершенно бесплатно показывают самые прекрасные вещи на свете?

Жюльен (кричит. Он несчастен). Нет!

Коломба. Но ведь я ничего не прошу мне покупать. Только гляжу. Разве плохо просто глядеть?

Жюльен (кричит). Да, даже глядеть!

Коломба. Вот если бы ты сказал, чтобы я ничего не принимала, — это другое дело. На худой конец, я понимаю, но… только поглядеть…

Жюльен (кричит). Нет! Раз я не могу купить тебе эти платья, лучше на них даже не глядеть.

Коломба. Ну, знаешь, твою просьбу выполнить не так-то легко.

Жюльен. Все хорошее всегда трудно. Я уже тебе это объяснял. Поклянись мне.

Коломба. С тобой всегда чуточку страшно. Словно отвечаешь урок, который знаешь нетвердо.

Жюльен. Слушай и попытайся меня понять. Коломба, ты моя жена. И два года назад ты согласилась следовать за мной и жить в бедности. Верно я говорю?

Коломба. Да, мой дорогой.

Жюльен. Я тебе все это объяснил, и ты мне поверила. Ты согласилась, а тут еще пеленки, и соски, и покрасневшие от стирки и мойки посуды руки, и вся эта будничная и жалкая жизнь. Ведь тебя никто не принуждал, ты сама согласилась.

Коломба. Я согласилась потому, что любила тебя, мой дорогой, вот и все.

Жюльен (кричит). Одной твоей любви недостаточно! Я уезжаю. Поклянись, как мы тогда клялись.

Коломба. Перед мэром? Но он такой уродливый с этим шарфом на животе, да еще весь в перхоти. Это не считается.

Жюльен. Ну хорошо, тогда поклянись, как клялись мы перед старым кюре, который думал о чем-то своем, в маленькой промозглой часовенке, где не только не было приглашенных, но, возможно, даже самого господа бога не было.

Коломба. Хорошо. Клянусь. Доволен?

Жюльен. Плюнь.

Коломба. Плюнула. Но, дурачок мой милый, не потому я твоя жена, что клялась, а потому, что люблю тебя.

Жюльен (кричит). Нет! Не желаю, чтобы ты была моей женой потому, что меня любишь. Что мне одна твоя любовь? А завтра возьмешь и разлюбишь. Я хочу, чтобы ты была моей женой всегда, потому что дала мне клятву!

Коломба (немножко обижена). Значит, тебе все равно, люблю я тебя или нет?

Жюльен (яростно кричит). Да! (Спохватывается, вид у него несчастный.) Нет! Пойми же меня, пташка. Ты не только моя жена. Жену я мог бы себе и другую найти, может, еще красивее тебя.

Коломба (даже подскакивает от негодования). Как это — красивее? И ты еще смеешь говорить, что меня любишь? Иди ищи себе другую такую идиотку, иди сейчас же, и посмотрим, как ей будет весело с тобой жить!

Жюльен. Послушай, Коломба. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю. Ты тоже можешь встретить человека красивее и сильнее меня и полюбить его как мужчину. Такая любовь — лишь часть нашей любви, ее можно подарить кому угодно, просто потому, что мы молоды, мы живые люди. А ты, ты совсем другое. Ты моя союзница, мой маленький брат. Все они отвратительны, они бесхребетные, и тот из них, кто не зол, непременно глуп. С самого раннего детства помню только одно — вечные оскорбления. Ненавижу их.

Коломба. По правде сказать, ты и сам не слишком уживчив.

Жюльен (кричит). Да, я не уживчив. Но я создал мир на собственный лад, и там все гораздо труднее и все чище. И этот мир — ты, Коломба, и наш маленький старичок, который хохочет в пеленках, пока еще хохочет, пока еще не показал, на что способен.

Коломба. Однако этот старичок твой родной сын! И если он вырастет не таким, как тебе хочется, ты что же, любить его не будешь?

Жюльен (кричит от всего сердца). Да!

Коломба. Значит, насколько я понимаю, ты любишь меня за мои достоинства?

Жюльен. Да.

Коломба. Будь я лгунья, воровка или, скажем, кокетка, ты бы меня не любил?

Жюльен. Нет.

Коломба. Значит, ты любишь меня только за одни мои достоинства? А знаешь, это не особенно лестно. За мои достоинства меня каждый может полюбить — дело не хитрое! Надо любить меня также и за мои недостатки, если ты действительне меня любишь!.

Жюльен. У тебя нет недостатков, Коломба, разве такие, как у птички.

Коломба. А если в один прекрасный день у меня появятся недостатки посерьезнее, ты перестанешь меня любить? Слишком легкое решение, миленький! И ты воображаешь, что это и есть любовь?

Жюльен. Да, Коломба!

Коломба (пожимает плечами). Ты всегда все знаешь лучше, чем другие. Во всяком случае, я-то знаю, что не хочу, чтобы меня так любили. Хочу, чтобы меня любили как настоящую женщину. А не как школьницу, вызубрившую свой урок.

Жюльен (улыбается, он сдался). Ну ладно, когда я вернусь с военной службы, я обещаю любить тебя как настоящую женщину. У нас будут сцены, крики, примирения, я буду страдать из-за тебя, как из-за настоящей женщины страдают настоящие мужчины. Но пока я буду в отсутствии, помни хорошепько, пташка, свой урок. Будь тверда, требовательна, неприступна. (Вдруг становится жалким, даже нелепым.) Ну прошу тебя, побудь еще немножко такой, какой я тебя люблю.

Коломба (все еще сердится). Я всегда старалась быть такой, как ты хотел, ты прекрасно это знаешь.

Жюльен (после мгновенного колебания внезапно решается). Сейчас он вернется. Я еще должен сказать тебе вот что. Если тебе придется с ним видеться, не смей его любить.

Коломба. Но он такой милый.

Жюльен (взрывается). Вот за то, что он милый, и не смей его любить! Ты его не полюбишь, если любишь меня, потому что я совсем не милый.

Коломба. На твоем месте я бы этим не хвасталась! Быть милым — это, по-моему, достоинство.

Жюльен (вопит). Нет!

Коломба (с комическим вздохом). Как все с тобой сложно, дорогой! Вечно приходится быть начеку. Насколько же для меня все проще. Все милые, нет ничего мерзкого, а главное, мне так хочется быть счастливой. (Задумывается, вздыхает.) Счастливой… Странно, это слово, когда его произносишь, щекочет губы, как будто тебя целуют.

Арман (выходит из уборной мадам Александры, кричит). Вы еще здесь, голубки? (Сияющий появляется в коридоре.) Победа, дети мои! Ренегата видеть она не пожелала, но согласна видеть его супругу… Как зовется сия юная красотка?

Коломба (вскакивает, как школьница-первоклассница, и вежливо отвечает). Коломба, мсье.

Арман. Боже, какая прелесть! Где вы раскопали такое имя?

Коломба. Была святая Коломба.

Арман. Очень жаль! А я-то надеялся, что его изобрели специально для вас. Во всяком случае, очевидно, святая была не настоящая: наверняка чуть грешила. Подожди еще минут пять в коридоре, старик, если ты ей сейчас покажешься, она разъярится. Сначала мне хотелось бы представить ей Коломбу. А твой выход будет во второй картине. Блудный сын, великодушная мать, ей нужно лишь подсказать эту сцену: я ее знаю, сыграет по всем правилам. Только не поскупись на прощальный поцелуй. И еще одна важная подробность: я не сказал, что она бабушка. В ее возрасте такая весть может убить на месте. Объявим это попозже, осторожненько. Согласен? Надеюсь, это не слишком оскорбляет нашего дорогого сурового Катона?