Симона Вилар - Ветер с севера

• Название: Ветер с севера
• Автор: Симона Вилар
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: S45585-594-5

Начало X века. Изгнанный с родной земли дерзкий викинг Ролло имеет, казалось бы, безумную цель – он решается захватить земли северной Франции, чтобы основал, там свое королевство.

Во время одного из своих набегов пленницей этого неукротимого воина становится юная Эмма, рыжеволосая красавица. Грубый язычник Ролло не мог и предположить, что отныне вокруг этой стройной девушки закружится его жизнь, а дорога, на которую направит его судьба, приведет к вожделенному трону.

---

– Нет! – почти закричала Снэфрид, и Ролло вздрогнул, ибо никогда не слышал, чтобы его жена повышала голос вне битвы. Сейчас же он прозвучал резко и визгливо.

– Нет! – снова повторила она, но уже тише, и умоляюще взглянула на мужа. – Уплывем отсюда, Рольв. Ради нашей любви, ради всех богов Асгарда уплывем!

Показалось ему или нет, но в глазах Снэфрид сверкнули слезы. Раньше этого никогда не бывало.

– О, Снэфрид…

– Прикуси язык, белая сука, – внезапно вспылил Ингольф. – Разве не ты советовала нам довериться судьбе? Теперь же ты визжишь, словно знаешь, что твои колдовские чары здесь бессильны. Долго же ты водила нас всех за нос! Но не тебе, волчья наездница[59], идти против воли богов. Клянусь молотом Тора, будь по-моему, тебя бы давно забили каменьями как колдунью, надев притом мешок на голову, чтобы ты, проклятая, никого не сглазила!

Стычки между Ингольфом и женой ярла случались и раньше, но обычно Снэфрид держалась с таким ледяным достоинством, что кипятящийся старик Ингольф, как правило, сам превращался в мишень для насмешек. Теперь же в женщину словно вселился злой дух. Она вцепилась в бороду Ингольфа и рванула ее с такой неожиданной силой, что старый викинг мешком повалился ей в ноги. Но в следующий миг он сам опрокинул ее затрещиной, и вскоре они покатились по земле под громовой хохот викингов. Если бы Ролло и Бьерн не растащили их, оба схватились бы за оружие.

– Чтоб тебя сожрали немочи и хвори! – проклинала, вырываясь из рук Ролло, Снэфрид. – Чтоб ты мочился кровью и до конца жизни валялся среди прокаженных! Чтоб ты умер от руки ребенка или женщины!

Пощечина Ролло свалила Снэфрид на песок.

– Успокойся! Опомнись, Снэфрид! Ведь уже завтра ты будешь жалеть о том, что натворила сегодня. Ты ведешь себя, как женщина раба. Будь же разумна и пойми, что мы не можем выйти сейчас в море. И это неотвратимо, как судьба.

– Судьба… – тихо повторила Снэфрид. Ветер бросил ей на лицо волосы, и Ролло не видел бешеной злобы, исказившей ее черты.

Ролло молча пожал плечами и отправился взглянуть, прочно ли закреплены у берега драккары. Ингольф уже хмуро раскладывал у костра провизию и глотал, чтобы успокоиться, из меха вино, которое и в самом деле всегда предпочитал пиву. Весельчак Бьерн посмеивался:

– Не знаю, что это за земли, но здесь, похоже, весело.

И тут же принялся сочинять вису о битве девы и старого кормчего. Однако Ролло велел ему заткнуться. Он молча поглядывал то на сидевшего у костра с ободранным лицом Ингольфа, то в сторону дюн, куда удалилась разгневанная Снэфрид. Оба они были дороги ему, и он глубоко сожалел, что и жена, и старый друг выказали себя такими глупцами.

Он немного отвлекся, когда двое викингов притащили к костру обнаруженного неподалеку отшельника-христианина. Тот был перепуган, воздевал к небу руки и что-то без умолку лопотал. Молитвы, как понял Ролло, имевший опыт общения с христианами. Но старый отшельник вдруг замер, когда Ролло появился перед ним при свете костра во весь свой исполинский рост, а потом вдруг назвал его по имени.

Викинг сначала опешил, но потом понял, что, как обычно, сыграло свою роль его сходство с отцом. Отшельник же вдруг принялся отчаянно креститься и что-то вопить. Ролло повернулся к Ингольфу.

– Ты знаешь язык этих мест? Что он там мелет?

Ингольф засмеялся.

– Он говорит, что Ролло вернулся в эти края, и берега великой реки Сены вновь омоются кровью. Поэтому он молит своего распятого бога, чтобы тот забрал обратно в преисподнюю того, кто зовется хозяином Нормандских земель.

Ролло засмеялся.

– Хозяин Нормандских земель! Звучит изрядно. Эй, свяжите-ка его. Сейчас я хочу спать, а утром он понадобится, чтобы поведать, где здесь найдутся вода и пища нам в дорогу.

Ингольф, который сначала было заулыбался, вновь стал мрачнее тучи, однако сам скрутил веревками проливающего слезы отшельника.

А Ролло ушел в ближайшую рощу, где устало опустил голову на ствол поваленного дерева и вскоре спал так же сладко, как если бы покоился на сеновале или среди перин из гагачьего пуха.

Ему снился мерцающий благостный свет, к которому он шел по узкому ущелью между нависающих темных круч. Свет становился все ярче, но не слепил, наоборот, – вселял радость и покой. И когда Ролло вышел из ущелья, он оказался в солнечном луче и увидел перед собой холм, на котором возвышался каменный крест Карла Великого. «Я знаю это место, – решил викинг. – Я был здесь, когда буря пригнала нас к этим берегам. Это Виланд – страна, куда привел нас северный ветер, куда привела меня судьба».

Он слышал шум моря, видел чистое небо и парящих в нем чаек. И еще, словно музыка, звенела вода. Источник на холме играл и переливался, сбегая в круглый бассейн у подножия креста, искрился тысячью бликов, журчал тугими струями. А Ролло вдруг заметил, что сам он невообразимо грязен, что кожа его покрыта коростой и нестерпимо зудит. И тогда он вошел в воды источника под крестом и увидел, как корою сходит с него грязь, смывается запекшаяся кровь, затягиваются раны на теле. Сквозь чистые струи он видел себя и ощущал необычайную легкость и блаженство. И еще – пели птицы. Он видел их вокруг. Их оперение было радужным, и Ролло откуда-то знал, что прежде они были черными воронами Одина, которые, как и он сам, коснулись кристальных вод источника. Они сменили оперение, а хриплое карканье их обратилось в нежное щебетание. Птиц становилось все больше и больше, и Ролло почувствовал, что это он привел их к источнику, именно он сделал эти крылатые создания такими. Их пение радовало его, как тепло, как легкие струи искрящейся воды. И птицы ликовали вместе с ним…

…Он открыл глаза и тут же зажмурился от ударившего в глаза яркого солнечного света. Продолжался ли его сон? Ему было тепло под лучами солнца, он слышал щебетание птиц в ветвях деревьев, где-то шумело море. Он встал и, отряхнув песок и травинки, пошел туда, где его люди на костре готовили пищу.

– Почему вы не разбудили меня?

Ингольф сказал, что посылал Атлн, но мальчик заявил, что Ролло так сладко и крепко спал, улыбаясь во сне, что он не стал его будить.

– Мне приснился сон, – задумчиво сказал ярл. – Странный сон. Моя мать, Хкльдис, обладала даром видеть вещие сны, и что-то подсказывает мне, что и мой сон был таким же.

Он повернулся и долго глядел на каменный крест на холме среди дюн. Сейчас он не был окружен сиянием, как в сновидении, наоборот, в рассеянном свете солнца было заметно, какой он ветхий, потрескавшийся, замшелый, позеленевший от времени. И источника у его подножия не было. И все же Ролло был уверен, что это именно тот крест. Он с удивлением, словно заново узнавая место, глядел вокруг. Небо было в легкой дымке, густо-синее море вскипало барашками пены на гребнях волн, но ветер был полон ласкового тепла. Дальние рощи казались изумрудными на фоне серебристых песков, высь была полна звонкими криками чаек.

– Что с тобой, Рольв? – с тревогой спросил Бьерн Серебряный Плащ.

Ролло вздрогнул.

– Где Лебяжьебелая? Я хочу, чтобы она растолковала мне мой сон.

Но Снэфрид все еще была обижена на Ролло. Держась спокойно и величественно, говорить с мужем она, однако, упрямо не хотела.

Обычно, когда Снэфрид сердилась, Ролло чувствовал себя неуютно и всячески пытался загладить свою вину перед ней. Ведь она и впрямь была хорошей женой. К тому же Ролло никогда не забывал, чем она пожертвовала ради него. Однако сейчас ее упрямство рассердило ярла.

– Что ж, обойдусь и без твоей помощи. Эй, где тот отшельник, которого приводили вчера? Все эти христианские жрецы в бабьих одеждах – колдуны. Я думаю, он не хуже сумеет найти объяснение моему сну.

Когда отшельника привели к ярлу, при свете дня он вновь стал разглядывать Ролло с изумлением. Ясное дело, этот варвар действительно похож на того, кто, как опустошительный смерч, пронесся по Нормандии, но есть в нем и что-то совсем иное. Отшельник вздрогнул, когда старый викинг с заплетенной в косу седеющей бородой и в рогатом шлеме заговорил с ним на нормандском наречии франков, и поразился, когда понял, чего от него требуют. Ясно было одно – ему даруют жизнь и даже свободу, если он растолкует сонное видение этого молодого хищника. Отшельник кивнул, подняв глаза к небу, как бы испрашивая благословения.

Ролло пересказал свои сон, а затем уселся на песчаную кочку и стал слушать, как Ингольф без труда изъясняется на языке франков. Поистине недаром кормчий получил прозвище Всезнайки. Не было земли, куда бы они ни явились – с набегом ли, торговать ли – где бы Ингольф не смог столковаться с местными жителями. Он обучал языкам Ролло, частенько повторяя, что после удачливости и умения сражаться, для викинга нет ничего более важного, чем способность усваивать чужие наречия. Теперь Ролло уже мог понимать язык ирландцев, саксов и фризов, разбирал он и некоторые слова из того, о чем толковали отшельник и кормчий, но в целом их речь слышалась ему как некий смутный гул.