Симона Вилар - Ветер с севера

• Название: Ветер с севера
• Автор: Симона Вилар
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: S45585-594-5

Начало X века. Изгнанный с родной земли дерзкий викинг Ролло имеет, казалось бы, безумную цель – он решается захватить земли северной Франции, чтобы основал, там свое королевство.

Во время одного из своих набегов пленницей этого неукротимого воина становится юная Эмма, рыжеволосая красавица. Грубый язычник Ролло не мог и предположить, что отныне вокруг этой стройной девушки закружится его жизнь, а дорога, на которую направит его судьба, приведет к вожделенному трону.

---

И уже через несколько месяцев викинги с суеверным ужасом передавали друг другу весть о гибели Си-гурда. Оказывается, брат Регнвальда совершил удачный набег на Шотландию, убил одного из шотландских князей, а его отрубленную голову как трофей возил у седла на ремне. И вот зуб отрубленной головы оцарапал ему ногу у бедра, нога распухла – и от этого Сигурд вскорости умер. Все сбылось по слову Белой Ведьмы! Нет, решительно, несмотря на все почтение викингов к финской валькирии, они не могли побороть своей робости перед ней.

Только Ролло и его брат не опасались чар финки. Атли – потому, что чувствовал себя под защитой старшего брата и знал, что не менее, чем красавица жена, он дорог Ролло. Сам же ярл был абсолютно уверен в любви Снэфрид и ощущал свою власть над ней. И все же наступил день, когда и ему стало не по себе рядом с Белой Ведьмой.

Как-то раз, на берегах Рейна, после набега он заметил, как Снэфрид удалилась в одну из отдаленных хижин, неся под мышкой сверток с плачущим младенцем. Он не сразу последовал за ней, занятый дележом добычи. Когда же спустя некоторое время он вошел под кров уединенного строения, то замер, обнаружив при свете пылающего очага Снэфрид, склонившуюся над трупом младенца со вспоротым животом.

– Во имя великого Тора?[54] Что ты делаешь, жена!

Снэфрид отвела упавшие на лицо волосы. Ее руки по локоть и даже само лицо были перепачканы кровью.

– Разве тебе не ведомо, Рольв, что ничто так верно не предвещает будущее, как внутренности и потоки крови человеческой жертвы?

И видя, что викинг по-прежнему потрясенно молчит, недоуменно повела плечом.

– Я знаю, что тебе близки взгляды Альвера Детолюбца[55], Рольв. Но пойми – это дитя, лишившись родных, все равно бы погибло. А мне была необходима жертва, чтобы заглянуть вперед.

Она хотела еще что-то добавить, но умолкла, заметив выражение холодного бешенства на лице мужа.

– Если я еще раз доведаюсь, что ты губишь младенцев, Снэфрид, я забуду о том, как много места ты занимаешь в моем сердце.

Он вышел, а финка еще какое-то время оставалась сидеть неподвижно с отрешенным выражением на лице. Потом негромким, лишенным интонации голосом произнесла в пустоту:

– Я подчиняюсь твоей воле, муж мой. Но знай и ты – пока ты следуешь избранному мною для тебя пути, твое сердце принадлежит мне, как нож за голенищем моего сапога.

Да, Снэфрид была уверена в любви Ролло. В своих походах он нередко развлекался с красивыми женщинами, среди которых встречались дочери и жены князей. Снэфрид спокойно наблюдала за тем, как приручал или покупал их богатыми дарами ее муж. Казалось, ей неведомо было, что такое ревность. Ни одного упрека не слетало с ее уст, когда, оставив даже самых красивых из них, он возвращался к ней. И их ночи – в палатке ли на корме драккара или на роскошных ложах в захваченных поместьях – были полны страсти и огня, как в первую их встречу, когда она первой обняла того, кого не страшил даже гнев конунга Норвегии.

По прошествии четырех лет Ролло выполнил обет, данный матери, и отвез младшего брата в храм Упсалы. Атли за это время так и не стал викингом, предпочитая оставаться на драккаре, когда все воины шли в поход. Он не выказал себя трусом, когда пару раз на драккары нападали с берега, и храбро держался во время морских битв, но при дележе добычи его глаза никогда не загорались при виде золота.

Когда же Ролло спросил, хотел ли бы Атли, как желала их мать, стать жрецом в Упсале, мальчик ответил, что ему это безразлично, но он любит море. Ролло же больше всего беспокоило, что его младший брат вновь, как и прежде, начал страдать приступами удушья, и порой он даже замечал, как на рукаве Атли, когда он прикрывал рот, появлялись кровавые пятна.

В великом святилище в Упсале Ролло отвел брата к жрицам Фрейи, которые славились умением верно предсказывать будущее. В последнее время, хоть в его отношениях со Снэфрид ничего не изменилось, Ролло стал избегать просить ее предсказать нить его норны.

И вот в Упсале, среди священного дыма жертвенников, под звуки песнопений и заклинаний, главная жрица прорекла, что судьба Атли столь тесно связана с жизнью Ролло, что старшему сыну женщины-скальда куда безопаснее лишиться руки, чем оставить младшего брата.

– Он твой проводник в Мидгарде, он – твое спасение, вы, как колчан и ножны, должны всегда быть вместе, – напевала впавшая в транс дородная жрица, и Ролло не мог разглядеть ее лица под спутанной гривой седеющих черных волос. – Ты разгневаешь своих дисов[56], герой, если оттолкнешь того, кто изменит твою судьбу, кто поможет тебе освободиться от чар. И когда придет черед младшего отправиться в мир богов и героев, старший обретет свой путь.

Пророчица умолкла, все так же раскачиваясь в отрешенном забытьи. Выждав немного и решив, что их время истекло, братья стали пятиться к выходу. Но едва Атли поднял вышитый полог и вышел, как жрица глухо и тревожно окликнула Ролло.

Викинг замер, и даже некоторые из распевавших заклинания жриц изумленно умолкли. В Упсале считалось событием, когда пророчица называла пришедшего по имени.

Изумленный викинг смотрел, как женщина откинула волосы с лица. Оно конвульсивно подергивалось, глаза закатились, белая пена пузырилась на губах.

– Ты великий конунг, Ролло, – раскачиваясь, пропела пророчица. – Над тобой венец и сами боги склоняются перед тем, кто достигнет такого величия и породит от своего семени род королей и героев, о которых станут помнить во все времена. Но не противься, когда направит тебя судьба, о Ролло, великий конунг, великий конунг, великий конунг!..

Женщина стала заваливаться на спину, ноги ее бились в судорогах. В храме кто-то истошно закричал. Испуганно заметались жрицы. Ролло почувствовал, как его прошиб холодный пот, и не сопротивлялся, когда его стали настойчиво толкать к выходу.

Опомнился он не сразу. Им владела безудержная эйфория.

– Я всегда знал это, – твердил он, словно в горячке. – Я сразу поверил, едва Снэфрид предрекла мне это.

Разум вернулся к нему только тогда, когда его отыскали кормчий Ингольф и Бьерн Серебряный Плащ.

– Мы должны немедленно покинуть это место. Здесь люди Харальда, его наемные убийцы Сигтрюгг Быстрый и Хальвард Суровый. Или ты уверился, что конунг Норвегии простил тебе похищение его жены?

Но Ролло был еще под впечатлением предсказания, он верил, что его хранят боги, и лишь твердил, что в священной Упсале никакой святотатец не посмеет обнажить меч.

Его мнение резко изменилось, когда к ночи запылали четыре из семи его драккаров. Пристань они покинули, сражаясь. Снэфрид, на которую набросились в городе, была ранена, погибли многие дружинники Ролло. Этим было ясно сказано молодому ярлу, что пока он вовсе не король, а изгнанник, и еще не скоро сможет избавиться от ненависти повелителя Норвегии.

Несмотря на плохую погоду, они спешно вышли в море. Ингольф суеверно ворчал, что не будет удачи в плаванье, когда люди выходят в море, не успев принести дар воде. Ролло же куда более беспокоили преследователи, верные псы Харальда, которые, несмотря на шторм, устремились следом, явно задавшись целью заполучить его голову.

Гребли без смены. Ролло, как и все его викинги, не выпускал весла из рук, но даже их задубевшие от соли ладони стали покрываться кровавыми волдырями. Ингольф точно правил драккаром, стоя у кормового весла. Интуиция старого пирата и огромный опыт позволяли ему ловко менять среди крутых волн ход драккара, избегая опасного удара в борт и с тревогой поглядывая на следующий за ними драккар Бьерна. Бьерн еще слишком молод для моря – думал кормчий. Однако сейчас он порой прятал довольную улыбку в ставшую жесткой от соленой воды бороду. Тот, кто хвастливо именовал себя Серебряный Плащ, вел свой драккар как настоящий «король моря». Что же касается третьего корабля, то он налетел на риф, еще когда они огибали остров Борнхольм и у викингов не оставалось времени подобрать оказавшихся в воде, ибо суда Сигтрюгга Быстрого и Хальварда Сурового шли уже несколько дней за ними буквально по пятам.

Отстали они лишь во время шторма в проливе Каттегат. Суда же Ролло, с пробоинами и частично сломанными веслами, успели миновать его. Какое-то время они еще плыли на юг, пока не приняли решение пристать к небольшому скалистому островку, где нашли столь необходимую воду и немного пищи. Люди Ролло были крайне измождены, поэтому уснули сразу, кто где упал, местные же жители, люди в лохмотьях, которые промышляли тем, что карабкались по скалам, собирая яйца морских птиц, с опаской глядели на этих вооруженных, измученных морем людей и молились своим темным богам, чтобы пришельцы не вознамерились лишить их жизни.

Лишь на второй день, под вечер, Ролло, укрывшись под навесом скал от мелкого упорного дождя, поведал своим людям о предсказании в Упсале. Однако, несмотря на то, что он чувствовал, что его время пришло, он не знал места, куда звали бы его дисы, и теперь нуждался в добром совете.