Вильям Козлов - Чёрные ангелы в белых одеждах

• Название: Чёрные ангелы в белых одеждах
• Автор: Вильям Козлов
• Издательство: ТИС
• Жанр: Современная проза
• Год: 1995
• ISBN: 5-87949-009-2

Без издательской аннотации.

---

— А я где-то читал, мол, с милым рай и в шалаше, — вставил он.

— Но и в раю что-то надо есть-пить! А в городе даже минеральной воды не купишь.

— Даже не подозревал, что ты такая хозяйственная! — подивился он.

— Жизнь заставила, дорогой, — улыбнулась она.

Юрий Иванович уж был рад и тому, что они с Машей проведут месяц вместе. И хотя он бодрился и сделал вид, что ее отказ выйти за него замуж будто бы и не задел его, это было не так: он был ошеломлен, расстроен и еще не знал, что нужно будет предпринять. Конечно, он не собирался ее отговаривать от поездки в Америку, такое счастье выпадает, может, всего раз в жизни, но быть вдали от нее целый год… Об этом даже думать не хотелось. Сейчас июнь, до осени еще далеко, впереди у них месяц-полтора кочевой, туристской жизни, а там будет время на досуге все обдумать и решить…

— Я смотрю, ты не очень-то расстроен, — подозрительно посмотрела на него Маша. — Я думала, ты будешь отговаривать…

— Все еще впереди, — усмехнулся он. И подумал, что жизнь столь изменчива в наше время, до осени всякое еще может произойти…

— Конечно, мне будет очень недоставать тебя, — мечтательно произнесла она — Но ведь это Америка! Страна чудес! Даже не верится, что я увижу Нью-Йорк, Вашингтон, Голливуд!

— Ну а пока я тебе предлагаю сейчас на машине в Комарово или. Зеленогорск и выкупаться в Финском заливе, — подозвав официантку, сказал он — Это то, что возможно сейчас осуществить.

— Я поняла… До осени наши президенты разругаются с Америкой и меня никто не выпустит отсюда, — сказала сообразительная девушка.

— Упаси Бог! — состроил он испуганную физиономию, — Америка с нами ссориться не будет — ей не выгодно. Она и без атомной войны нас завоевала…

— А ты не боишься, что я там встречу симпатичного янки и выйду за него замуж? — выйдя на сверкающий в лучах солнца Невский проспект, сказала она. — Наши девочки, что поедут со мной, уже строят планы на этот счет.

— Мне нужно бояться? — усмехнулся он, а про себя подумал: «Вот она женская логика: сначала боялась меня ранить этим известием, а теперь недовольна, что я не рву на себе волосы и не посыпаю голову пеплом!»

8. Как добыть огонь?

— Я не смог нигде достать газу, — поставив машину на место, сообщил жене Вадим Андреевич, — И бензин на нуле. У колонки на шоссе — очередь на километр, и за две машины передо мной бензин кончился. И неизвестно, когда будет.

— А у меня спички кончились, — обрадовала Лина Вениаминовна. — Хотела плиту разжечь, а коробок пустой.

— Огонь будет, — сказал Дима и показал черную с ручкой лупу, которой отец пользовался, читая мелкий печатный шрифт, — Нужно, чтобы солнце было.

Но солнца не было, небо затянули серые облака, они низко стелились над озером, по которому бежали волны с белыми гребешками пены. Да и ветер дул северный, раскачивал ветки яблонь, шуршал в грядках с клубникой.

— Пойду у соседей стрельну, — сказал Вадим Андреевич.

— Какие спички, родимый, — замахала руками соседка, у которой покупали молоко. — Ни соли, ни мыла, ни спичек и в помине нет! Да и с хлебом стало хуже. Раньше брала по десять-двадцать буханок — у меня же скотина, куры, а теперича и пять у продавщицы не выпросишь.

— А как же Осип Иванович, он ведь цигарку изо рта не вынимает?

— У Осипа завсегда с собой огонек… — раздвинула обветренные губы в улыбке пожилая женщина в ватнике и резиновых сапогах. — Он на берегу лодку конопатит.

Коренастый, с морщинистым розовым лицом, Осип Иванович Колобашкин согнулся над перевернутой кверху килем плоскодонкой. В одной руке у него пакля, в другой длинный нож. Во рту — самокрутка. Пахло расплавленным варом, гревшимся в высокой жестяной банке на небольшом костерке. На дощатые сходни накатывали волны, слышался негромкий плеск. Из камышей на плес выплыли четыре утки Вадима Андреевича и вылезли возле людей на берег. Вслед за селезнем косолапо поковыляли к навозной куче, где уже ковырялись соседские куры.

— Коли на рыбалку, так не советую, — увидев Вадима Андреевича, сказал он густым прокуренным голосом, — Волна гуляет, да и рыба в перемену погоды не клюет.

— Как вы, Осип Иванович, огонек добываете? — спросил Вадим Андреевич, присаживаясь на чурбак. Их тут несколько штук стояло на берегу. Вокруг — серебристая рыбья чешуя, на мелководье, зацепившись за водоросли, колышутся рыбьи потроха. Видно, за ночь не успели раки съесть.

— По старинному дедовскому обычаю, — усмехнулся Осип Иванович. У него чисто выбритое лицо, серые небольшие глаза. Крепкий еще мужик, хотя уже несколько лет на пенсии. Он воткнул нож в днище лодки, присел на нее, вытащил из кармана два серых кремня, белый веревочный трут. Ловко несколько раз ударил кремнями, брызнули красные искры, и трут задымился. Раздув его, он поднес к нему клочок бумаги, из которой скручивал самокрутки, и та вспыхнула.

— Вот и вся недолга.

— Как говорил мой дедушка: «Голь на выдумки хитра!» — улыбнулся Вадим Андреевич, — Надо и мне завести такой аппарат.

— Только трут найди веревочный, капроновая веревка не горит, а плавится, — посоветовал Осип Иванович, — Хошь, я дам?

— У нас есть бельевая, — вспомнил Вадим Андреевич, — А кремни где взять?

Осип Иванович поднялся с лодки, отправился вдоль берега, заросшего ивняком и лозой. На краю поля, подступившего к озеру, нагнулся и подобрал несколько камней, каждый внимательно осмотрел.

— Молотком расколоти дома, выбери пару поострее и покрепче и действуй, — вернувшись, объяснил он. — Без спичек проживем, а вот как бы с хлебушком катавасии не получилось, а?

— В войну и то выдавали по карточкам, — сказал Вадим Андреевич, вертя в руках камни, — Не будет хлеба — значит, голод.

— Мать твою! — сплюнул Осип Иванович, — Сволочи, довели страну! Глотки дерут депутаты на сессиях, а толку? Все хуже и хуже людям. Ну не могут управлять, так ушли бы, антихристы, так нет: вцепились руками и зубами в сладкий пирог и ничем их оттуда не отцепишь! Я хоть царя-батюшку и не захватил, а отец мой и дед говорили, что при ем люди хорошо, зажиточно жили, да вот пришли большевики, взбаламутили народ, да и не народ вовсе, а шпану всякую, ворье, босяков — и устроили вселенский грабеж всей Руси-матушки! — он покосился на Белосельского. — Ты, небось, коммунист?

— Беспартийный, — улыбнулся Вадим Андреевич, — И отец мой был беспартийным.

— Теперича коммунистом и быть-то совестно, — сворачивая новую цигарку, продолжал Осип Иванович, — Растолковали хоть людям, что принесла им партия за семьдесят лет своего владычества. Я всех коммунистов не обвиняю, многие ведь не знали, что такое эта партия? Вступали и честно служили ей. А жировали те, кто повыше, секретари и министры, а наши деревенские большевики — такая же голытьба, как и все мы тут… Вот скажи ты мне, Андреич, как так можно было хозяйствовать в стране, ежели нет частной собственности? Да рази бы какой мужик допустил такое, что было в прошлом году? Урожай редкостный, а половину его сгноили! И опять за бешеную валюту покупают у мериканца. Да мужик-крестьянин со своего собственного поля и зернышка не потеряет, а тут миллионы тонн коту под хвост! Вот что твои большевики-коммунисты сделали: убили у крестьянина любовь к работе. Колхоз-совхоз — энто чужое! А своего нетути, наши огородники — это курам насмех! И то урожаи что зерна, что картошки в десять раз больше снимаем, чем в государственных колхозах-совхозах.

— Большевики-коммунисты моих родителей расстреляли, — помрачнев, проговорил Вадим Андреевич, — И ни за что, просто так.

— Слышал про такое, да и сам многое повидал, — вздохнул Осип Иванович, — Убить не убили, а лагерей отхватил. Семь лет как одну копеечку отбухал в Карелии, под Петрозаводском.

— Есть ли в России хотя бы одна семья, которая не пострадала от большевиков? — вертя кремни в руках, уронил Белосельский.

— Энти гады наверху, что команды давали, — сказал старик, — Кое-кто и сейчас в довольстве свой век доживает в дворцах-дачах…

Прибежал Дима, блеснул глазами на Осипа Ивановича, выпалил:

— Письмо от Машки: она не приедет сюда. Уехала с дядей Юрой в Печоры, а потом на Псковское озеро. К нам заедут через месяц. Я написал ей, чтобы привезла мне шурупы, коробку с разными деталями, я нашел в сарае старый велосипед, его можно отремонтировать…

Лицо у сына было расстроенное, он хоть и не признавался, но скучал без сестры, приятелей у него здесь нет, Толик Пинчук обещал, однако тоже не торопится сюда приехать, вот и заскучал паренек.

— А еще что пишет? — спросил отец.

— Мама тоже расстроилась, — сказал Дима. — Думала, хоть каких продуктов нам привезет, даже спичек нет.

— Спасибо, Осип Иванович, за пауку, — поблагодарил соседа Вадим Андреевич. И повернулся к сыну: — Ну пошли, изобретатель, огонь из камней добывать!