Симонов Сергей - Цвет сверхдержавы - красный 2 Место под Солнцем

• Название: Цвет сверхдержавы - красный 2 Место под Солнцем
• Автор: Симонов Сергей
• Жанр: Прочая околокомпьтерная литература

Preproduction вариант. Возможны любые дополнения и изменения. Растаскивание по онлайн-библиотекам - на совести растаскивающих. Последняя актуальная версия - только здесь.

---

Идею Курчатова Хрущёв одобрил и попросил подготовить предложения. Игорь Васильевич представил свою записку, по которой 14 января 1956 года Президиум ЦК и Совет Министров приняли совместное постановление «Об организации Международного института ядерных исследований». (Исторический факт)

Несмотря на подступающий грипп, 1 марта Хрущёв успел поставить на обсуждение Президиума ЦК вопрос о строительстве в 1956—1960 годах атомных электростанций. Это был ещё не законченный план, а предварительная прикидка. Даже учитывая высчитанную специалистами бОльшую стоимость «атомного киловатта» в сравнении с электричеством, вырабатываемым на тепловых и гидроэлектростанциях, Никита Сергеевич считал, что атомная энергетика может быть рентабельной в местах, куда уголь приходится возить издалека.

Первую АЭС, позже получившую название Балаковской, предполагалось заложить в районе Куйбышева. Также были определены и другие перспективные регионы — Уральский, Московский, Ленинградский. Позже планы были пересмотрены, и первой промышленной АЭС стала Сибирская, в Томске-7, а затем была построена Белоярская.

26 марта было подписано соглашение об учреждении Объединенного института ядерных исследований. Участие в соглашении приняли 11 стран Европы и Азии. Институт расположился на Волге, в Дубне, поскольку там уже были Институт ядерных проблем и Электрофизическая лаборатория Академии наук. (Исторический факт).

Хрущёв предложил передать в этот институт большую часть исследований по термоядерному синтезу. Курчатов очень удивился этому предложению, но Первый секретарь предложил пока не заморачиваться этим вопросом.

— Прямо сейчас или даже завтра термоядерный реактор нам не построить, — пояснил Хрущёв. — Попозже соберемся и решим, сейчас более срочные вопросы имеются.

Также Никита Сергеевич дал важное поручение министру среднего машиностроения Авраамию Павловичу Завенягину:

— Авраамий Палыч, что у тебя на «Маяке» творится? — спросил Хрущёв, позвав министра в свой кабинет после одного из заседаний Президиума ЦК. — В Челябинске-40, который Озёрск?

— В смысле? Что творится? — переспросил Завенягин. — Там всё в порядке было.

— Уверен? А если проверить?

— Да что случилось-то, Никита Сергеич? — не на шутку встревожился Завенягин.

— Пока не случилось, но случится, если не принять меры, — ответил Хрущёв. — Надо проверить охлаждающие системы хранилищ радиоактивных отходов. И поставить какие-то термометры, в общем, датчики температуры, на каждую банку. Чего я тебя учить буду, ты лучше меня всё знаешь!

— Сегодня же поручу Славскому заняться, — ответил Завенягин. — А откуда информация? Сигнал был с предприятия?

— Нет, не с предприятия. Этого, Авраамий Палыч, я тебе не скажу, — усмехнулся Хрущёв. — Но народ на «Маяке» тут ни при чём. Не вздумайте там расследование устраивать, а то случись настоящая авария — они потом молчать будут. А в делах с радиацией любое замалчивание — преступление.

Завенягин вышел от Хрущёва крайне озадаченным, но предупреждение Первого секретаря воспринял серьёзно и сразу же поручил своему заместителю Ефиму Павловичу Славскому (позднее — министр среднего машиностроения) разобраться с проблемой, всё проверить и доложить. В процессе длительной всесторонней проверки было обнаружено недостаточное охлаждение резервуара № 14 хранилища ядерных отходов С-3 комбината «Маяк». Был проведен комплекс мероприятий по доработке системы охлаждения хранилища, очистка подводящих и отводящих каналов, модернизирована система контроля температуры резервуаров.

В результате проведённых мероприятий была предотвращена авария, (в нашей реальности произошедшая 29 сентября 1957), после которой образовался Восточно-Уральский радиоактивный след.

Хрущёв инициировал ещё один атомный проект. Ещё на январской встрече с атомщиками он спросил у академиков Доллежаля и Александрова:

— А вот скажите мне, товарищи, если мы ставим реактор на корабль или подводную лодку, он используется для их движения и электропитания бортовых систем. Так ведь?

— Именно, Никита Сергеич, — кивнул Александров.

— А если мы полностью используем мощность судового реактора, чтобы только крутить генератор? Какую электрическую мощность мы можем с него получить?

— Достаточно, чтобы запитать электросеть небольшого города, — ответил Николай Антонович Доллежаль. — Но такое электричество получится недешёвым... Пока что.

— О! Именно! — Хрущёв поднял вверх палец. — А если другого источника электричества вообще нет? Смотрите, товарищи: у нас северное побережье огромной протяжённости. Электростанций в этих местах практически нет, где есть — каждое лето в навигацию надо завозить огромное количество топлива. А если мы поставим реактор на большую баржу с электродвигателем, получится этакая самоходная электростанция, которая, кстати, ещё и тепло вырабатывает!

— Если трубы теплоносителя вывести с баржи на берег, чтобы отработавший в турбине пар мог ещё и нагревать воду для отопления помещений, мы получим источник электричества и тепла для всего города.

— Тогда, кстати, можно построить теплицы, и круглый год выращивать тропические фрукты и свежие овощи, даже за Полярным кругом.

— Э-э-э... Никита Сергеич, — академик Александров поспешил прервать полёт фантазии Первого секретаря. — Растениям не только тепло, им ещё и свет нужен. А в Заполярье полгода — полярная ночь.

— А мы лампы дневного света в теплицах повесим, — ответил Хрущёв. — Мне, помнится, докладывали, что у нас ещё в 1951 году группа учёных получила Сталинскую премию за разработку таких ламп. Значит, можем ведь, Анатолий Петрович!

— Ну-у... Да, — подтвердил Александров. — Наверное, получится. Но удовольствие недешёвое, Никита Сергеич.

— А вы думаете, каждое лето завозить по всему Севморпути тысячи тонн угля и десятки тысяч бочек бензина — дешевле? — спросил Хрущёв. — Мне докладывали, что весь Север этими ржавыми бочками завален. Обратно-то их никто не повезёт, нерентабельно это. А кстати, можно же завезти туда несколько электрических плавильных печей и утилизировать весь металлолом, который на Севере скапливается годами!

— Понимаете, товарищи, терять Север нам никак нельзя. Это стратегически важный для СССР регион. А значит, нужно создавать комфортные условия жизни для людей. В общем, так. Поручаю вам разработать проект передвижной атомной электростанции морского базирования, с одним-двумя реакторами, на основе имеющихся проектов реакторов для подводных лодок, и построить опытный образец. Постановление ЦК — за мной. Работайте, товарищи!

Доллежалю от Хрущёва изрядно досталось на одном из совещаний НТС СССР. Во время обсуждения возможностей модернизации и расширения производства на комбинате «Маяк», Хрущёв спросил:

— Николай Антонович, я тут узнал, можно сказать, случайно, что реактор на заводе «А» на «Маяке» имеет прямоточную систему охлаждения. Это так?

— Да, Никита Сергеич, — подтвердил Доллежаль. — Такие же реакторы строятся и в Красноярске-26.

— То есть, охлаждающая вода первого контура действительно сливается в окружающую среду, без какой-либо защиты? — уточнил Хрущёв.

— Ну... На «Маяке», например, вода сбрасывается в озеро, не имеющее естественного стока, — пояснил академик. — Озеро находится в охраняемой зоне комбината, никто из посторонних к нему доступа не имеет...

— Николай Антоныч, вы с ума сошли? Кто-нибудь проверял, сообщается ли это озеро с водоносным слоем? А если эта радиоактивная вода просочится в слои грунтовых вод? — возмутился Хрущёв. — Наверняка залегание этих слоёв никто не исследовал! И ещё, мне докладывали, что вода сливается не только в озеро, но и в реку Теча! А в ней дети купаются и скотину из нее поят. И воду для питья из нее берут! Причём население о радиации не информировано!

—Никита Сергеич, реактор на «Маяке» строился в 1948 году, — пояснил Доллежаль. — На тот момент о радиации вообще было мало что известно. К тому же, вы помните, кто тогда руководил атомным проектом? Критиковать решения руководства было, мягко говоря, не принято...

— А вы, Николай Антонович, на покойников собственное рукожопие не списывайте! — оборвал его Хрущёв. — Лаврентий Палыч, конечно, был не подарок, но атомную промышленность он нам построил, и в такие сжатые сроки, что повторить это при необходимости будет непросто. Но технические решения принимал не он, а вы! Потому и отвечать за засранные озера вам!

Опешивший Доллежаль втянул голову в плечи и молчал.

— Никита Сергеич, вообще-то тогда проект реактора разрабатывал я сам, — вступился за Доллежаля Курчатов. — Николай Антонович занимался конструкторской частью, а проект мой. В 1946-м, когда начиналось проектирование, мы очень мало знали о радиации, особенно о долгоживущих изотопах, которые получаются в реакторе.