Джульет Маккенна - Игра воровки. Клятва воина [ Авторский сборник]

• Название: Игра воровки. Клятва воина [ Авторский сборник]
• Автор: Джульет Маккенна
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-019629-6

Эйнаринн.

Мир, которым правит магия — магия, подвластная лишь избранным великим мастерам, живущим на загадочном острове Хадрамал.

Мир, где прошлое и настоящее сплелись в опасной игре, которую, сама того не зная, начала смелая воровка, укравшая один из величайших магических артефактов древности...

Мир, который в силах спасти от зловещей Силы эльетимов — магов Ледяных Островов — лишь бесстрашный воин-одиночка, поклявшийся некогда отомстить эльетимам за смерть друга...

---

Это придется сделать мне. Если Райшед падет, одной мне не справиться с опытным воином, кто бы ни контролировал его ум. Шив едва сохранял сознание, и я даже думать боялась, что может случиться, если он потеряет власть над своими чарами.

Я вытащила кинжал и, подойдя к краю магического барьера, тревожно оглянулась. Маг кивнул. Он силился не лишиться чувств, но он знал, что я должна сделать. Я медленно продвинулась дальше – так, чтобы не выпасть из дико качавшейся лодки и не насторожить врага.

Райшед бросился вперед, и Айтен чуть не растоптал меня, попятившись от удара в лицо. Райшед ударил его рукоятью. Подхваченная ветром, кровь хлестнула меня по лицу вместе с морскими брызгами. Я увидела отчаяние на лице Райшеда – тот удар должен был сразу отправить его друга в Иной мир. Должно быть, эфирная магия держала его на ногах. Отчаяние едва не стоило Райшеду жизни. Меч Айтена рассек пустоту с прежней скоростью, оставив кровавую прорезь на руке Раша.

Я стиснула кинжал, ужасно сожалея, что нет со мной моих ядов или каких-нибудь дурманов, способных мгновенно свалить человека. Времени не оставалось. Я изучила спину Айтена, но удар в сердце был слишком рискованным. Когда лодка трясется под ногами и Айтен делает выпады взад и вперед, можно попасть в ребро, что для меня будет скорее всего фатальным. Это должен быть удар в большие кровеносные сосуды на шее или ноге, который быстро свалит Айта. Но достаточно ли быстро? Остается только молиться, что Райшед поймет мои намерения.

Айтен расставил ноги, чтобы обрести устойчивость в лихорадочно раскачивающейся лодке. Он пошел на Райшеда, пытаясь нанести ему сокрушительный удар по голове. Когда он двинулся, я всадила кинжал меж его ног вверх к внутренней стороне бедра, в артерию возле паха. Айтен пошатнулся. Увидев алый поток, Райшед бросился к другу и в свирепом объятии прижал его руки к бокам. Они вместе рухнули на колени, и вскоре Айт перестал бороться. Его голова упала вперед, на грудь Райшеда, затем вбок; чернота агрессии исчезла из глаз, уступая место знакомому спокойному карему цвету, пронзившему мне сердце. Айтен приоткрыл рот, словно хотел что-то сказать, но только недоуменно вздохнул в последний раз и закрыл глаза, как усталый ребенок.

Райшед скривился от невыносимой боли, и я зажмурилась, чтобы не видеть его беспомощных слез.

«Ах ты, сукин сын, ублюдок, гад поганый, вонючий засранец, пятно дерьма на заднице мира!»

Я выплеснула ненависть к Ледышке в бесполезной брани, но облегчения не обрела. Тогда я снова открыла глаза, чтобы встретить воочию жестокую реальность, но обнаружила, что ничего не вижу.

– Ты выражаешься, как вульгарная проститутка. Однако это позволило мне найти тебя, так что я не стану жаловаться.

Мрак вокруг меня осветился жутким бесцветным огнем, и я увидела Ледышку, медленно идущего ко мне через свертывающуюся спиралью темноту. Я задохнулась от ужаса. Что он сделал? Где я? Я лихорадочно схватилась за кинжал, чтобы поразить Ледышку, но кинжал был бледным и нереальным в моей руке. Дрожа как дерево в бурю, я поняла, что этот ублюдок поймал меня в ловушку внутри моей собственной головы. Не знаю, как я поняла это, просто поняла – и все.

– Ты очень проницательна, – подтвердил ненавистный голос.

Он звучал так ясно, словно Ледышка был рядом со мной; губы плывущего образа шевелились. Я помрачнела. Первоначальный шок прошел, и негодование потеснило страх. Я увидела, что фигура Ледышки неотчетлива, размыта по краям, и это придало мне сил, но, приближаясь ко мне, она становилась светлее на фоне черноты, целее и ужаснее.

– Мне следовало уделить тебе больше внимания, – вздохнул он. – Но Джерис так усердно убеждал меня, что ты не более чем согревательница постели, служащая маленькой усладой ему и вашему другу-волшебнику. – Отвратительное нетерпение исказило его тон. – Теперь, когда я знаю правду, я найду в твоем разуме намного больше интересного для меня, не так ли?

Страх перед ним внутри моего ума снова был выше любого ужаса, когда-либо испытанного мною. Он мог делать все что угодно с моим телом; плоть заживает, на худой конец есть мир Иной, но представить, что он снова врывается в мой разум, было невыносимо.

– Талмия меграла элдрин фрез, – выплюнула я в него магические слова, и мрак ярко вспыхнул алым, образ на миг поблек.

– Дерзкая свинья!

Я вздрогнула – плеть боли хлестнула в моей голове, – но повторила заклинание. На этот раз темнота на минуту рассеялась, и я лихорадочно принялась вспоминать, что можно еще использовать, снова и снова швыряя в него эту волшебную формулу.

– Ты жалкая. Я был внутри тебя один раз, и я сделаю это снова.

Я нажала на витки злобы, которые угрожали опутать меня, и отгородила от него свой разум. Он знал мой ум, но обратная сторона той руны означала, что я знаю его; я боролась инстинктивно, не понимая, как или почему, но изо всех оставшихся сил. Что мне было терять?

Я выругала себя за то, что перескакивала по заклинаниям в списке Джериса, пропуская непроизносимые слова. То, что удалось вспомнить, я произносила, задыхаясь, и по мере того как проговаривала отрывки этой вроде бы тарабарщины, я чувствовала, что плеть его разума немного слабеет, ищущая хватка на краях моего ума соскальзывает. Ритмы слов пробудили воспоминания, погребенные где-то глубоко внутри, и я ощутила новый прилив надежды.

– Мармол, элрил, сенил, дексил, врем, тедрен, шатен, ардрен, парлен, врек.

Я пропела считалку Леса, уже для самого Народа ставшую почти чушью, но ее по-прежнему заучивали, передавая от поколения к поколению, как мой отец передал ее мне. Я выкрикнула древние слова, а затем вспомнила песню с названиями лесных птиц; Ворон был игрой Народа задолго до того, как ее узнал остальной мир. Я повторяла их снова и снова, возвращая из своего детства бессмысленные слова и каденции, которые почему-то не давали этому кошмару под названием Ледышка овладеть мною снова.

Я могла чувствовать его гнев и – слабее – его замешательство. Для него я была просто ребенком, который заткнул уши и горланит дерзкую песню, чтобы заглушить отцовские упреки. Это было все, что я могла сделать, но, как скажет вам любой трехлетка, подобную тактику трудно победить.

Темнота вокруг меня отступила, и ужасающий образ Ледышки заколыхался, будто дым на ветру. Я ощутила жжение в запястьях и холод в ступнях и удвоила усилия, осознав, что по-прежнему владею своим телом:

– Ливак! Ливак! – Хриплый голос Райшеда раздался в моих ушах, и проклятия Ледышки эхом прокатились в моей голове в последнем взрыве ярости.

Тьма перед глазами рассеялась, и я увидела измученное болью лицо тормалинца, нос к носу с моим. Я задохнулась от боли – он как тисками сжимал мои запястья.

– Это ты?

– Мои глаза – мои?

Райшед посмотрел в глубь меня, и спустя долгую напряженную минуту подозрение ушло с его лица.

– Это был он?

– Если он будет искать тебя, читай огненное заклинание, старые баллады, древние молитвы, старинную литургию – все что вспомнишь. В этих словах есть сила, не знаю почему.

Холодный ветер пробирал меня, а я была вся насквозь мокрая от пота и дрожала, как изнуренный зверь, бежавший изо всех сил. Колени подломились, и я рухнула на скамью, тошнотворно-сладкий запах крови поднимался со всех сторон, когда лодчонку швыряли туда-сюда равнодушные волны.

– Раш, я должна была, ты понимаешь? Это был не он, это был тот ублюдок. Раш, это был единственный выход…

Я подняла голову. Райшед не смотрел на меня. Беспредельное отчаяние, какое бывает только у человека на виселице, заполнило его глаза. Ничего не понимая, я обернулась и, когда высокая зеленая волна подняла нас, увидела лес мачт, выходивших из бледных восточных небес. Ветер раздувал паруса, и длинные вымпелы с эмблемой Ледышки тянулись к нам, облизываясь, как жадные языки.

– Тримон, спаси нас! – выдохнул Шив, взывая к богу путешественников, и сжал пальцами борт, так что побелели костяшки.

Я даже воспряла духом, когда нос лодки повернулся и мы заскользили через пенящийся гребень волны, затем еще одной и еще.

– О Перид, – тихо промолвил маг, в полном изнеможении роняя голову на грудь.

Я бросилась вперед, чтобы не дать ему выпасть из лодки, но, хотя я схватила его, снова двинуться уже не посмела, боясь, что опрокину лодку. Она теперь встала боком к катящимся волнам и сильно качалась, угрожая всех вывалить. Тело Айтена поворачивалось в воде, неуклонно собирающейся вокруг наших ног; мы начинали тонуть, когда заклинание Шива утрачивало силу и тускнело.

– Всех нас они не получат!

С внезапной яростью Райшед наклонился, взвалил на плечо бедный труп – последняя кровь друга испачкала спину – и бросил его в океанский простор.

– Прими тебя, Дастеннин, Айт, и доброго тебе пути. Следуй за его гончими в Иной мир, куда твои деяния дошли раньше тебя. Мы сохраним о тебе светлую память, пока сами не присоединимся к тебе.