Елена Миллер - Светлая полоска Тьмы

• Название: Светлая полоска Тьмы
• Автор: Елена Миллер
• Жанр: Любовно-фантастические романы

История девушки, жизнь которой резко изменилась после попытки суицида. Она открыла для себя иной мир, где магия стала реальностью. Противоборство Сил: Свет и Тьма, Закон и Хаос. Пришельцы-драконы, некроманты и оборотни. Ожившие легенды и мифы. Другие вселенные и расы. Прошлое и настоящее. Картины грядущего: сны и реальность. Заговоры, интриги, предательство. Водоворот страстей: противостояние двух магов, чьим яблоком раздора ей пришлось стать. Любовь и Смерть

---

Вокруг бассейна было с десяток кресел в виде бесформенных мешков, набитых непонятно чем. Три из них было уже занято: там возлежали дамы за сорок и вели светскую беседу. В бассейне никто не плавал, наверное, он был просто элементом декора. Плетневой не наблюдалось. Маня усадили в лиловый мешок-кресло, судя по ощущениям, он был набит пенопластовыми шариками, и пожелали приятного расслабления. Залезать на мешок, как те дамы, я не решилась, а, сидя с краю, постоянно сползала на пол. Кожа зудела. Нейлон лип. Пенопластовые шарики осыпались под моим мягким местом. Воняло лимоном.

Ундина принесла зеленую бурду в высоком стакане с соломинкой и лимонной долькой на ободке. На вопрос: "Что это?", ответила: "Коктейль Молодость", и ретировалась к выходу, где застыла в проеме, словно Цербер. Струйка продолжала журчать. Бурда оказалась кислой. "Спецоперация" перешла на уровень "миссия невыполнима". Подхватившись с кресла, я вернула Ундине "Молодость", пусть сама пьет, чтобы рожа такой довольной не была, и припустила в раздевалку со всех ног, пока она не опомнилась. Дамочки проводили на меня удивленными взглядами. Ундина бросилась следом, вопя, что "пытка" должна длиться еще как минимум полчаса, поскольку маслу нужно полностью впитаться. Под ее завывания я перешла на бег, не хотела еще неделю вонять цитрусом.

Оказавшись в раздевалке, я метнулась в душ и выскребла себя дочиста, причем дважды, но меня все равно продолжал преследовать лимонный душок. Когда вышла из душевой, обнаружила трех "ундин", хихикающе-шушукающихся и бросающих на меня косые взгляды. Плюнула, оделась и пошла на ресепшен, ждать Алку. Тамошняя Милашка болтала с Тайкой на чистом русском. Увидев меня, они заткнулись. Я села на диван. В дверь проскользнула Ундина и начала что-то нашептывать Тайке с Милашкой. Вся троица уставились на меня, чуть ли не давясь от смеха. Это было уже слишком, мало того, что издевались почти час, так еще и потешатся изволят. Я встала и гордо вышла вон. Если дверь не была бы на ограничителях, хлопнула бы. Алку я бросила как последняя предательница, путь знает, что в СПА-разведку со мной нельзя.

— Бежова здесь? У тебя? Но зачем? — оторвала меня от "кислых" воспоминаний Плетнева.

— Она утверждает, что приходится мне двоюродной теткой.

— Не может быть! Ты же говорила, что у тебя вообще нет родственников.

— Говорила, но Бежова хочет это исправить.

— С ума сойти! Сама Марго Бежова — твоя тетка. Лиса, это надо обмыть в самом дорогом ресторане. Не беспокойся, я все организую.

— Уймись, подруга. Я не уверена, что это правда.

— Как не уверена? Зачем Бежовой тебе врать? Она богатая, респектабельная дама — ты бедная сиротка. Какая ей выгода из-под тебя?

— Не знаю, но вся эта история, которую она мне рассказала, слишком уж напоминает мексиканский сериал.

— Правда?! Расскажи, — она сложила губки бантиком. — Пожалуйста!

— Да сплошь клише: любовь — кровь, убийство — зона, незаконное дитя — детдом. Видишь вот, читаю, — я помахала копией дневника Любови Бежовой перед ее любопытным носом.

— Ух, ты! Это что, сценарий к сериалу? Дашь почитать? — она попыталась выхватить у меня папку.

— Не сценарий, а дневник сестры моей бабушки. И не лезь. Я еще сама не прочла. Вот закончу, тогда и дам полистать.

— Ловлю на слове.

Телефон Аллочки пискнул SMS-кой. Она прочла сообщение, тягуче улыбнувшись, быстро набрала ответ и отправила.

— Прости, Лиса, дела. У меня сегодня перспективная встречка намечается. Все принесу, что ты просила. Завтра или послезавтра. Идет?

— Идет. Счастливо.

— Пока! Пока! — она вихрем унеслась за дверь.

Я поймала себя на том, что улыбаюсь. Подруга заставила меня смеяться, а это дорогого стоит. Вот только о Драконе соврала. Улыбка сползла с моего лица.

За окном проклюнулись сумерки, часы на стене показывали почти шесть. Мы проболтали с Алкой больше часа. Вернулась сиделка. Я снова взялась за оставленное мадам Бежовой чтиво. До ужина и последующего за ним бай-бай еще оставалось время.

↑

Глава 19. Дневник сестры моей бабушки. (Продолжение)

Алиса.

Следующая запись в дневнике Любови Бежовой была датирована маем 1971 года. Люба с мужем и годовалой дочерью вернулись на родину. Отец Георгия выхлопотал для сына место в министерстве. По возвращении в Москву Люба пыталась разузнать хоть что-то о судьбе осужденной сестры. Неожиданно ей помогла свекровь. Она показала ей свидетельство о смерти Елизаветы Беловой и записку, которая пришла им по почте с Московского Главпочтамта. Видимо, кто-то из бывших заключенных отправил ее, когда был в столице.

Единственное письмо Лизы, судя по штемпелю, послали 22 августа 1963 года. Оно было написано крупным, почти детским почерком. Маргарита сделала его копию вместе с конвертом.

"Дорогая сестренка, пожалуйста, прошу, позаботься о моей Наденьке. Я родила ее здесь, на зоне, 10 апреля 1960 года. Она славная, добрая малышка. Месяц назад ей исполнилось три годика, и ее перевели в детдом. Моей девочке там не место. Пожалуйста, разыщи ее и забери. Она все, что у меня есть, кроме тебя.

Надеюсь на тебя сестренка.

Твоя Лиза".

Копия свидетельства о смерти тоже была. В ней говорилось, что Лиза умерла 12 февраля 1965 года от туберкулеза в тюремной больнице.

Люба решила разыскать племянницу и удочерить ее. Наде было уже одиннадцать — медлить было нельзя. Она и так многое пропустила в жизни племянницы. Георгий был категорически против, он не хотел конфликтов с Сомовыми. Несмотря на то, что Степан Петрович был уже почетным пенсионером, он сохранил определенное влияние. Муж Любы не горел желанием оказаться в новой "дыре", где-нибудь в Африке, из-за сентиментальных намерений жены. Любе пришлось согласиться. Георгий угрожал разводом и лишением опеки над дочерью, но она надеялась когда-нибудь уговорить его.

Летом 1973 года Люба неожиданно столкнулась с двоюродным братом Андреем, старшим сыном тетки Веры. Они не виделись с тех пор, как она переехала к сестре в Москву. Разговорились. Андрей дослужился до подполковника МВД. Пять лет назад он перебрался в столицу. Дважды женат и разведен, двое детей от разных браков. Тетка Вера по-прежнему жила в Калуге с младшей дочерью Катериной, которая так и не вышла замуж. Люба рассказала ему о судьбе сестры, попросив помочь разыскать Надю. Он пообещал, что все сделает. Через месяц у нее уже был адрес и телефон детдома. За все эти годы Надю так и не удочерили. Люба собиралась навестить ее. Год назад Сомов старший скончался, и она надеялась, что сможет уговорить мужа принять девочку в семью.

В начале сентября 1973 года она созвонилась с директором детского дома и договорилась о встрече. Сообщив Георгию, что собирается навестить тетку в Калуге, она собрала чемодан с купленными обновками и укатила в небольшой городок Орловской области. Мценский детский дом показался Любе мрачным заведением, но директриса ей понравилась. Несмотря на свою должность, она не была похожа на черствых и чопорных чиновниц системы опеки. Люба сама провела часть детства в детдоме, и понимала, как нелегко приходится этой женщине и ее воспитанникам.

Долгожданная встреча с племянницей не оправдала ожиданий. Тринадцатилетняя девочка-подросток была замкнутой, не хотела идти на контакт. К подаркам Надя отнеслась безразлично, даже московскому шоколаду не была рада, буркнула что-то в благодарность, и все.

— Надя — трудный подросток, — пожаловалась директриса детдома. — Ее уже дважды пытались удочерить, но каждый раз возвращали обратно.

— Почему? — удивилась Люба.

— Не прижилась. Строптивая и слишком честная, а это не всем нравится.

— Да, вся в Лизу.

— Это вы о ее матери? Что ж, вашу сестру это ни к чему хорошему не привело, — директриса вздохнула.

— Вы всего не знаете, — возмутилась Люба. — Моя сестра жертва, а не преступница.

— Пусть так, но результат тот же.

— У Нади так не будет, это я вам обещаю. Я все сделаю, чтобы моя племянница избежала подобной участи.

— Хотите ее забрать? — деловым тоном спросила чиновница.

— Не сейчас. Понимаете, мне нужно сначала уговорить мужа.

— Конечно, я все понимаю. Принять чужого ребенка в семью — непросто.

— Надя мне не чужая.

— А вашему супругу?

— Я его уговорю.

— Надеюсь на это. Наде нужна нормальная семья.

— Она у нее будет.

Поездка в Мценск заняла три дня. Когда Люба вернулась домой, Георгий устроил скандал. Каким-то образом он узнал, что его жены не было в Калуге. Люба призналась, что разыскала Надю и ездила ее повидать. Бежов был в ярости. Он заявил, что это последнее предупреждение. Еще раз, и он выставит ее на улицу, лишив родительских прав. Люба не смогла возразить, она всегда была трусихой. Сначала ею управляла сильная сестра, потом муж. Бежов запретил жене что-либо рассказывать о покойной сестре или племяннице их дочери.