Ричард Адамс - Шардик

• Название: Шардик
• Автор: Ричард Адамс
• Издательство: Азбука-Аттикус
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-389-08023-2

Ричард Адамс покорил мир своей первой книгой «Обитатели холмов». Этот роман, поначалу отвергнутый всеми крупными издательствами, полюбился миллионам читателей во всем мире, был дважды экранизирован и занял достойное место в одном ряду с «Маленьким принцем» А. Сент-Экзюпери, «Чайкой по имени Джонатан Ливингстон» Р. Баха, «Вином из одуванчиков» Р. Брэдбери и «Цветами для Элджернона» Д. Киза.

За «Обитателями холмов» последовал «Шардик» — роман поистине эпического размаха, причем сам Адамс называл эту книгу самой любимой во всем своем творчестве. Изображенный в «Шардике» мир сравнивали со Средиземьем Дж. P. Р. Толкина и Нарнией К. С. Льюиса, и даже с гомеровской «Одиссеей». Действие начинается на острове Ортельга — дальней окраине могущественной Бекланской империи. Ортельгийцы поклоняются богу в медвежьем обличье и верят, что когда-нибудь Шардик Сила Божья вернется вызволить их из многолетнего изгнания. И вот однажды молодой охотник Кельдерек по прозванию Играй-с-Детьми находит исполинского медведя. Уверенный, что зверь этот не кто иной, как Шардик, он решается на, казалось бы, невозможное. Впереди у него — битва за империю, и трон короля-жреца, и неожиданная любовь, и мучительный поиск себя…

Перед нами разворачивается не просто панорама вымышленного мира, продуманного до мельчайших деталей, с живыми и дышащими героями, но история о поиске человеком бога, о диалоге с божественным, о вере и искуплении.

Современная классика — впервые на русском.

Знак информационной продукции 16 +

---

Шардик… где он? Кельдерек пристально всмотрелся в сумрак, ища хоть какое-нибудь подобие уступа на обрывистом склоне; ладони у него вспотели, ступни закололо от леденящего страха перед провалом, зияющим под ним.

Неожиданно, в порыве молитвы и отчаяния, он возопил:

— Шардик! Владыка Шардик!

А в следующий миг, казалось, все зловещие призраки и ночные духи, заточенные там в кромешном мраке, разом вырвались на волю и набросились на него. Их отвратительные вопли не были эхом, ибо не имели ничего общего с голосом Кельдерека. То были голоса горячечного бреда, буйного безумия, самого ада. Низкие и одновременно невыносимо пронзительные; далекие и одновременно мучительно режущие слух, давящие на глазные яблоки, забивающие легкие, как удушливая пыль, — они дышали гнусным, дьявольским злорадством обитателей проклятой вечности, которые терпят жестокие муки от одного вида друг друга во мраке. Сдавленно всхлипывая, прикрывая голову руками, Кельдерек отполз назад и заткнул уши. Мало-помалу жуткие звуки стихли, обычные ощущения и восприятия вернулись к нему, и, постепенно успокоившись, он погрузился в глубокий сон.

Много часов он крепко спал, не чувствуя, как припекает весеннее солнце, как по лицу и рукам ползают мухи. Таинственные глубинные силы, которые во сне оживают в темных недрах сознания, поднимаются в сумеречные области, где притягивают и поглощают образы реальности, а потом всплывают пузырями сновидений, — бесплотные, невесомые и бесформенные силы эти не вызвали в Кельдереке ни малейшего телесного движения, пока следовали своими путями во вселенной, заключенной в отдельно взятом черепе. Пробудившись спустя долгое время, он сначала увидел свет дня, уже вечереющего, а чуть погодя услышал беспорядочные человеческие крики, отдаленно напоминающие ужасные голоса, что нагнали на него лютого страха утром. Но то ли потому, что теперь он лежал не над пропастью, то ли потому, что не сам он собственным воплем породил этот сумбурный шум, — на сей раз он просто встревожился, а не испугался до беспамятства. То были крики живых людей, отзывавшиеся обычным эхом. Кельдерек осторожно привстал и огляделся. Слева от него, на южном конце оврага, где утром скрылся Шардик, трое или четверо мужчин, лихорадочно выбравшись из зарослей, пустились прочь со всех ног. Низкорослые лохматые мужики, вооруженные копьями и явно охваченные ужасом. Пока Кельдерек смотрел, один из них бросил копье на землю, а другой споткнулся, упал врастяжку, поднялся на колени… В следующий миг кусты на краю расселины резко раздвинулись, и появился Шардик.

Подобно тому как матерая корова, разлученная со своим теленком, с яростным ревом проламывает ограду загона, с тяжелым топотом несется по деревне, в горе и гневе от причиненного ей зла, и в бешенстве прошибает глиняную стену хижины, чьи обитатели внезапно узревают перед собой гротескный источник страха и разрушения в виде рогатой головы и плеч, — так же и Шардик проломился сквозь кусты и бурьян на краю расселины, на миг остановился, злобно рыча, а потом бросился вперед и одним ударом лапы убил стоящего на коленях мужчину, тот даже вскрикнуть не успел. Уже в следующее мгновение он повернулся и двинулся по краю оврага к месту, где лежал Кельдерек. Кельдерек распластался в высокой траве и затаил дыхание, когда медведь проходил мимо меньше чем в полудюжине локтей от него. Он услышал дыхание зверя — сдавленные булькающие хрипы, какие издает раненый, судорожно хватающий ртом воздух, — и выглянул из травы сразу, как только осмелился. Шардик тяжело брел прочь; на шее у него зияла свежая рана, глубокая рваная дыра, сочащаяся кровью.

Кельдерек бегом бросился к мужчинам, стоявшим у тела своего мертвого товарища. Заметив незнакомца, они подобрали свои копья и повернулись к нему, быстро переговариваясь на грубом диалекте бекланского.

— Что вы наделали? — проорал Кельдерек. — Клянусь богом, я сожгу вас заживо!

Потрясая мечом, он шагнул к ближайшему мужику. Тот попятился, наставляя на него копье:

— Не подходите, господин! Иначе нам придется…

— Ну так и убей его, чего медлить-то, — сказал другой.

— Нет, не надо, — торопливо вмешался третий. — Он ведь не спускался в Избоину. А после всего случившегося…

— Где ваш чертов предводитель… священник, жрец, или как он там себя называет? — прокричал Кельдерек. — Старик в синем плаще. Он подстрекнул вас к нападению. А я ему доверился, вероломному лжецу! Клянусь, все деревни в вашей проклятой долине будут сожжены дотла… Где этот негодяй?

Он изумленно осекся, когда первый мужик вдруг бросил копье на землю, подошел к самому краю оврага и указал рукой вниз, оглядываясь на него.

— Отойди в сторону, — сурово велел Кельдерек. — Нет… подальше… вон туда. Я вам не доверяю, кровожадные грязееды.

Он снова опустился на колени на кромке обрыва. Здесь склон в верхней своей части спускался отлого, а двумя десятками локтей ниже Кельдерек разглядел за деревьями широкий травянистый уступ с крохотным озерцом и примятую, поломанную траву на месте, где лежал Шардик. Наполовину в озерце, лицом вниз, лежал человек в синем плаще. Череп у него был раздроблен, мозги наружу; рядом валялся окровавленный наконечник копья. Древка нигде видно не было — вероятно, упало в пропасть.

Услышав шорох позади, Кельдерек стремительно вскочил на ноги и повернулся. Но возвратившийся мужик был по-прежнему безоружен.

— Теперь вы должны уйти, господин, — прошептал он, дрожа всем телом и уставившись на Кельдерека как на выходца из потустороннего мира. — Я в жизни не видал ничего подобного, но я хорошо знаю, что бывает, когда они во плоти выходят из Избоины. Теперь вы увидели все своими глазами и знаете, что это существо обладает неземной силой. Это воля божья. Но именем бога заклинаю вас, господин, пощадите нас и уйдите!

Засим все трое повалились на колени, умоляюще стиснув руки и глядя на него с таким нескрываемым страхом и мольбой, что он пришел в недоумение.

— Теперь вас никто не тронет, господин, — горячо заверил первый мужчина. — Ни мы, ни кто другой. Если хотите, я пойду с вами хоть до самой границы Урты. Только уйдите!

— Хорошо, — ответил Кельдерек, — ты пойдешь со мной, и, если еще кто-нибудь из твоих навозных ублюдков попытается напасть на меня, ты умрешь первым. Нет, оставь копье — и пойдем.

Но уже через лигу Кельдерек отпустил своего несчастного покорного заложника, который смотрел на него с таким ужасом, будто видел перед собой призрака, восставшего из могилы. И дальше опять пошел один, следуя на почтительном расстоянии за Шардиком, бредущим через долину на север.

35. Пленник Шардика

Постепенно Кельдерек осознал, что теперь он одинокий путник в незнакомом краю, где помощи ждать неоткуда, связанный необходимостью неотступно следовать за смертельно опасным зверем. А еще немного погодя понял, что стал пленником Шардика.

Представлялось ясным, что медведь ослаблен последним ранением. Он продолжал двигаться по направлению к горам (уже отчетливо видневшимся на горизонте) с прежней решимостью, но шагал все медленнее, останавливался передохнуть все чаще, а время от времени крупно вздрагивал и резко мотал головой от боли. Кельдерек, теперь мало опасавшийся внезапного стремительного нападения, сократил расстояние между ними и изредка негромко призывал: «Держись, владыка Шардик!» или «Успокойся, владыка Шардик, твоя сила — сила божья!». Один или два раза ему показалось, что Шардик узнал его голос и даже нашел в нем известное утешение.

После коротких сумерек быстро наступила ночь. Шардик несколько часов проспал, лежа на виду посреди открытой местности, но Кельдерек не смог сомкнуть глаз и безостановочно расхаживал взад-вперед поодаль, наблюдая за ним. Незадолго до рассвета медведь внезапно поднялся на ноги, мучительно кашляя, и снова побрел по направлению к горам; его тяжелое хриплое дыхание далеко разносилось в предрассветной тишине.

Кельдерека мучил лютый голод, и позже утром, заметив вдали двух пастухов, устанавливающих переносные плетеные изгороди, он пробежал с тысячу шагов, чтобы попросить у них хоть что-нибудь, хоть корку хлеба, хоть кость поглодать. К его удивлению, они оказались простыми приветливыми парнями — явно прониклись сочувствием к голодному измученному путнику и выразили готовность помочь, когда он сказал, что во что бы то ни стало должен отослать сообщение в Беклу, а сам связан религиозной клятвой неотступно следовать за огромным зверем, которого они видят в отдалении. Воодушевленный доброжелательностью пастухов, он вдобавок рассказал и о событиях вчерашнего дня, а когда закончил, парни переглянулись с нескрываемым ужасом.

— Избоины! Господи помилуй! — пробормотал один из них.

Другой, положив на землю полкаравая и маленький круг сыра, попятился со словами: