Говард Лавкрафт - Врата серебряного ключа

• Название: Врата серебряного ключа
• Автор: Говард Лавкрафт
• Издательство: АСТ, Хранитель, Харвест
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-042906-1, 5-9762-2741-4, 978-985-16-1022-4

Говард Лавкрафт. Человек, которого называли не меньше! – Эдгаром По XX века. Создатель и магистр американской мистической «черной школы» 20-х – 30-х гг. прошлого века, школы не писателей даже – жизнью своей доказавших, что от нашего мира к миру Тьмы и Ужаса очень и очень короток.

Гениальный безумец, впустивший в нашу жизнь богов и монстров за предельной древности – и оставивший после себя своеобразные «мемуары визионера», писателя, буквально собственной кровью фиксировавшего на бумаге Истину явленных ему видений. Писателя, нашедшего свою «темную дорогу» – и дерзнувшего пройти ее до конца!..

---

Вибрация волн усилилась – Бытие явно хотело, чтобы он понял суть чудесных превращений и понял как должное многообразие собственных обличий, а не только ту мельчайшую частицу, с которой связывал оставшееся «я». Волны внушали ему, что любая форма в пространстве образуется при пересечении той или иной фигуры с большим количеством измерений. Квадрат – это результат сечения куба, а круг – сечения сферы. Трехмерные куб и сфера возникают при сечении фигур четырех измерений, о чем люди до сих пор лишь догадывались и что изредка видели во сне. Четырехмерные фигуры создаются с помощью сечения пятимерных, и так далее, вплоть до головокружительной бесконечности прообразов. Мир людей и людских богов – лишь малая грань ничтожно малого явления – трехмерного континиума. К нему ведут первые врата, где Умр ат-Тавил навевает сны Властителям Древности. Люди называют его реальностью, отвергая многомерный подлинник как бредовый вымысел, хотя все обстоит совершенно иначе. То, что они считают сущностью и реальностью, на самом деле есть иллюзия и призрак, а то, что на земле зовется иллюзией и призраком, – это сущность и реальность.

Время не движется, а стоит на месте, убеждали его волны. У него нет ни конца, ни начала. Нам только кажется, что оно идет и приводит к переменам. Это земное заблуждение. Да и само время – не более чем иллюзия. Лишь зажатые в трехмерном мире люди полагают, будто прошлое сменяется настоящим, а настоящее будущим. Череда событий заставляет их думать о ходе времени. Но в действительности все, что было, есть и будет, существует одновременно.

Бытие торжественно провозглашало свои истины, не давая Картеру возможности усомниться. Даже когда он не мог до конца уразуметь его откровения, то ощущал непреложную правоту последней реальности космоса и знал, что она способна опровергнуть все прежние узкие представления и косные пристрастные взгляды. Ведь он чувствовал их неподлинность еще на земле и стремился вырваться из этого плена.

После долгой паузы до Картера снова донесся рокот волн. Они говорили, что перемены, которым обитатели трехмерных миров придают столь большое значение, – всего лишь функция их сознания, поскольку они воспринимают явления под разными космическими углами. По аналогии с множеством форм, образующихся в результате сечения конуса, – их несходство зависит прежде всего от угла сечения, – реальность кажется изменившейся от малейшего сдвига космического угла. Эти бесконечные смены углов сознания поработили землян, в массе своей не умеющих ими управлять. Только считанные единицы, знакомые с древними преданиями, знают, как надо с ними обходиться. Они-то и вырвались из-под власти времени и перемен. Но силам и сущностям за Вратами ведом каждый угол сознания, и они либо созерцают космос, раздробленный на мельчайшие части, которые вы зовете сценой событий, либо видят его всеобщим и целостным.

Вибрация волн опять ослабела, и Картер почувствовал, что приблизился к разгадке утраченной цельности своего «я», совсем было повергшей его в отчаяние. Он попытался соединить разрозненные фрагменты открывшейся истины. Картер догадался, что смог бы раскрыть тайну еще за первыми вратами, когда перед ним предстал сонм двойников, но чары Умр ат-Тавила уберегли его от этого потрясения и позволили открыть серебряным ключом последние врата. Он желал разобраться, что связывает столь различные ипостаси его «я» – частицу за этими вратами, призрак, восседающий на восьмиугольном пьедестале, мальчика из 1883 года, немолодого мужчину из 1928 года, далеких пращуров, безымянных существ из иных эпох и иных миров, и послал в бездну поток мыслей. Бытие ответило ему новым плеском волн и постаралось разъяснить природу этой связи, непостижимой земному уму.

– Все поколения в пространствах трех измерений и все стадии роста одной-единственной личности, – услышал он рокот волн, – не более чем воплощения вечного прообраза в безмерном пространстве. Каждый представитель уходящих в глубь веков поколений – сын, отец, дед и так далее, и каждый человек в разном возрасте – младенец, ребенок, подросток, мужчина – лишь одна из фаз этого вечного прообраза, зависящая от смены угла сознания или умозрительного плана. Рэндолф Картер в любой год своей жизни, Рэндолф Картер и его предки, люди и их предтечи, земляне и жители иных планет – только фазы абсолютного, вечного Картера вне времени и пространства. Различие этих призрачных проекций вызвано сменой угла и рассечением прообраза планом сознания.

Малейшее изменение угла могло превратить сегодняшнего ученого-мистика в ребенка, каким он был много лет назад, превратить Рэндолфа Картера в колдуна Эдмунда Картера, бежавшего в 1692 году из Салема в Аркхем, затерявшийся между высокими холмами, или в Пикмена Картера, который в 2169 году отразит натиск монгольских орд, собирающихся завоевать Австралию; превратить Картера-человека в выходца с двойной планеты Кифамил, некогда вращавшейся вокруг Арктура, – позднее этот инопланетянин обитал в Гиперборее и поклонялся черному идолу Тзаттогуа, далекого пращура, жившего на той же планете Кифамил или в Стронти – за пределами галактики, в четырехмерный летучий разум в старом пространственно-временном континиуме или в растительный мозг будущего со зловещей радиоактивной кометы, и так далее в бесконечном вращении космоса.

– Прообраз, – гулко вещали волны, – существует в абсолютной бездне. Она скрыта от земных взоров, и о ней смогли догадаться лишь редкие провидцы. В ней всегда главенствовало Бытие, которое сейчас внушает тебе истины. Знай, что оно является прообразом Картера. Вот почему Картеры испокон веков стремились раскрыть заповедные тайны космоса. Все великие исследователи, великие мыслители и великие художники – грани этого прообраза.

Картера потрясло откровение Бытия, он ощутил какой-то пугающий восторг и был готов преклониться перед трансцендентной сущностью. Волны опять перестали вибрировать, и полная тишина заставила его задуматься о странных дарах, еще более странных вопросах и уж совсем странных ответах. Он никак не мог сосредоточиться и, собрав воедино полученные сведения, сказать себе, что постиг последнюю тайну. Если допустить, что все, поведанное ему Бытием, – правда, то, изменив угол сознания, он сможет перенестись в далекое прошлое и побывать в тех уголках вселенной, которые прежде видел лишь во сне. Наверное, эту власть над временем и пространством снова даст ему серебряный ключ. Ведь он уже превратил его из мужчины, живущего в 1928 году, в мальчика из 1883 года, а потом в некое существо за пределами времени. Даже теперь, утратив телесную оболочку, Картер знал, что ключ находится у него.

Пока волны безмолвствовали, он обратился к Бытию, поделившись с ним своими тревожными размышлениями. Картер понимал, что здесь, в последней бездне, он в равной степени удален от любой грани своего прообраза – с лицом человека или неведомой твари, земнородного или родившегося на иной планете. Его снедало любопытство, и он хотел узнать о разных фазах своего существа, в особенности об отделенных от 1928 года толщей времени и пространства или о тех, что всю жизнь являлись ему в сновидениях. Он чувствовал, что великий и извечный прообраз, Бытие, способно перенести его во плоти в любую из этих фаз, изменив план его сознания. Несмотря на пережитое им чудесное превращение, он страстно мечтал о новом чуде. Ему не терпелось побывать в загадочных и необычных уголках вселенной, промелькнувших в видениях этой ночи.

Он спросил Бытие, удастся ли ему проникнуть в призрачный, фантастический мир с пятью разноцветными солнцами, незнакомыми созвездиями и головокружительными черными кручами, в мир, где обитают похожие на тапиров существа с клешнями, высятся причудливые башни, где прорыты страшные туннели, а над ними царят цилиндры. Он смутно ощущал, что эта планета прочнее остальных, связана с иными мирами и, обосновавшись на ней, он сможет совершить ряд путешествий на планеты, с которыми издавна торговали клешнерукие. Любопытство и в этот решающий момент возобладало у Картера над страхом.

Волны опять завибрировали, и Картеру стало ясно, что Бытие ответило согласием на его просьбу.

Он узнал о черных безднах, которые ему предстояло одолеть, о неведомой пятигранной звезде, светящей в другой галактике с чуждыми законами. Там в норах обитали старые враги инопланетян с клешнями – громадные ползающие твари. Бытие предупредило Картера о том, что в плане его сознания, совмещенном с временно-пространственным миром этой планеты, нужно изменить угол. Тогда он сможет принять облик клешнерукого существа и жить, не вызывая ничьих подозрений. Он также должен помнить о своих символах, ибо без них не сумеет вернуться из чуждого мира, который захотел посетить. Картер послал в бездну ликующе-радостный поток мыслей – его устраивали все предложенные условия. Он знал, что однажды серебряный ключ уже совместил план его сознания с планом мира и перебросил его в 1883 год. Теперь он со своими арабесками поможет ему перенестись на другую планету. Бытие уловило его беспокойное ожидание и подтвердило, что готово отпустить Картера в путь. Рокот волн смолк, и наступившая тишина показалась ему невыносимой.