Тимоте де Фомбель - Глаза Элизы

• Название: Глаза Элизы
• Автор: Тимоте де Фомбель
• Издательство: КомпасГид
• Жанр: Детская проза
• Год: 2014

Двухтомник «Тоби Лолнесс» — «На волосок от гибели» и «Глаза Элизы» — вышел во Франции в 2006–2007 гг., а затем был переведен на 28 языков и стал мировым бестселлером. Завоевав около 20 престижных французских и международных литературных наград, этот остросюжетный роман в жанре фэнтези принес мировую славу автору — молодому французскому писателю и драматургу Тимоте де Фомбелю.

Во второй книге романа о крошечном древесном мире — «Глаза Элизы» — читатель узнает, что Дереву, на котором живут Тоби Лолнесс и его семья, по-прежнему грозит смертельная опасность. Адская котловина Джо Мича становится всё глубже и глубже, кора Дерева зарастает непроходимым лишайником. На Вершине царит злодей Лео Блю. Элиза в плену у врага, на людей Травяного племени объявлена охота. Скрываясь ото всех, Тоби борется со злом, и он не одинок. Этой зимой решится судьба Дерева. Сможет ли Тоби спасти хрупкий мир и своих родных? Удастся ли ему отыскать Элизу?..

---

Лунный Диск отдал бы все на свете, чтобы оказаться неправым. Он испытующе смотрел в глаза Тоби.

— Скажи мне правду, Ветка! Илайя хотела тебя убить?

— Зачем ты так говоришь?

— Я хочу знать правду! Ты должен сказать мне, Ветка!

Тоби молчал. Он задумчиво ворошил угли, избегая горестного взгляда мальчика, а тот настаивал:

— Говори же!

Влюбленная лягушка больше не пела. Тоби набрал побольше воздуха и тихо сказал:

— Илайя…

И снова замолчал.

— Продолжай же, — прошептал мальчик.

Смолк даже огонь, давая слово Тоби.

— Илайя хотела умереть, — проговорил юноша. — Она хотела убить себя.

И опустил глаза в землю.

Это далось ему тяжело. Вряд ли какие-то другие слова могли вызвать в нем больший гнев и несогласие. Но он знал, что они принесут душе Лунного Диска покой: его сестра не преступница. Она просто тоскует.

Тоскует отчаянно. Смертельно!

Лунный Диск улегся на спину, потянулся и сказал:

— Спасибо тебе, Ветка.

Тоби перевел дыхание, откинулся назад и улегся рядом с маленьким другом. Огонь снова тихонько потрескивал. Тоби смотрел на раскинувшийся над ними зонтик из белых цветов, в который осеннее небо вплетало звезды.

Тоби и сам не знал, что так ответит.

Но что он мог еще сказать? Тоби лежал, сон никак к нему не шел. Может, он беспокоился, что когда-нибудь Лунный Диск все же узнает жестокую правду?

Узнает, что однажды ночью друг ему солгал, чтобы утешить.

На следующий день они вошли в заросли колючего кустарника, которые тянулись далеко на запад.

С тех пор как Тоби распрощался с прошлой жизнью, он ни разу не приближался к Дереву.

— Приготовьтесь, нам предстоит нелегкая работа, — предупредил своих спутников Джалам.

Уже очень давно проводник никого не водил через колючие заросли по земле. Слишком многие здесь погибли. Кустарник кишел страшными чудищами — лесными мышами и полевками. С дикими зверями ничего не мог поделать даже самый опытный проводник, и встреча с ними была крайне опасной.

Единственным возможным путем был воздушный. Джалам показал Тоби на длинные колючки, сплетавшиеся наверху в причудливые спирали и узкие подвесные мостки. Потом взглянул на Лунного Диска.

— Мне трудно поверить, что Тряпичка одолеет заросли Дикого Запада.

— Я не Тряпичка, меня зовут Лунный Диск, — бойко поправил мальчик проводника.

Джалам не стал ему возражать. В следующие десять дней им предстояло преодолеть колючие заросли воздушным путем.

Колючки сплетались в причудливые переходы, но скольжение по ним требовало немалого акробатического искусства. Их мелкие шипы с бархатистыми листочками становились серьезным препятствием.

Джалам вел их от одного убежища для ночевки к другому. Эти убежища находились в полых колючках. Усталые путники прижимались друг к другу в маленькой нише и повисали ночью над пустотой.

Их рацион был скудным и однообразным. В заброшенных паутинах находили высохших мух, которые хрустели на зубах. Изредка попадались сморщенные ягоды, уцелевшие до конца лета. Сладкого пирога из таких не испечешь…

Однако продвигались они без особых приключений. И вот уже последняя ночевка в зарослях, перед тем как снова выйти на равнину.

В полночь их разбудили мощные толчки.

— Осторожно! — закричал Джалам.

Тоби уже катился прямо на старика, потом их подбросило до потолка, и они оба рухнули рядом с Лунным Диском. Все трое были шариками в мешочке, который кто-то очень сильно тряс.

— Посмотрю, что там делается, — решил Лунный Диск, уже выглянув за порог.

— Не-ет! — заорал проводник, но было поздно.

Мальчик исчез, его словно ударом бича вынесло из убежища. Тоби и Джалама крепко прижало друг к другу в глубине полой колючки. Лунный Диск улетел.

— Я его предупреждал, — прошептал Джалам, стиснув зубы.

Толчки продолжались.

— В колючие заросли попала птица, — объяснил Джалам. — Она может биться в них много дней.

— А Лунный Диск?

Старый проводник не торопился с ответом.

— Вы думаете, он упал на землю? — настаивал Тоби.

— Если он в самом деле упал, хорошего не жди…

Джалам посмотрел на Тоби и закончил фразу:

— Подберет полевка или змея! А как иначе, если мальчишке десять лет и у него переломаны руки и ноги.

Тоби ничего не ответил. Он знал: раненый и преследуемый со всех сторон человек и в десять лет способен вырваться из любых когтей.

Джалам и Тоби оставались в убежище эту ночь, и следующий день, и еще одну ночь. Чтобы время текло быстрее, чтобы поменьше думать о голоде, они старались побольше говорить. Джалам вспоминал приключения своей молодости, Тоби его слушал. Иногда убежище сотрясали сильные толчки, но длились они недолго.

К утру второго дня усталый Джалам стал делиться личными воспоминаниями. О детстве, о влюбленностях, о первых свиданиях с той, что стала его женой…

— В крапиве! — смеясь, восклицал он. — Представляешь? Я назначал ей свидания в крапиве! Таким дураком я был в юности! А одежда у нас, сам знаешь, короткая. Мы возвращались с обожженными руками и ногами. Недолго наша любовь оставалась тайной.

Тоби смеялся вместе с Джаламом. Но они тут же вспоминали сияющие глаза Лунного Диска и грустнели.

Джалам жалел, что обходился с мальчиком так сурово.

— Честно сказать, я побаиваюсь детей, — признался он.

— У вас их нет? — спросил Тоби.

— Нет, — ответил Джалам.

— Вы их не хотели?

Джалам не ответил. Не они, а дети их не хотели. Они с женой мечтали иметь детей. Может, в Джаламе, когда он так строго обращался с детьми, говорила обида. Тоби взял старика за руку. Опасность открывает и сближает сердца. Они долго сидели рядом, ощущая почти что покой.

А потом Тоби заговорил об Изе Ли.

С тех пор как он узнал, что мать Элизы родилась в Травяном Племени, он жаждал услышать о ней побольше. И поэтому он отважился потревожить молчание старика.

— А вы знали Изу, когда она жила еще на травяной равнине?

Глаза Джалама заблестели. Спустя какое-то время он заговорил:

— Я сказал тебе, Ветка, что мне очень повезло с женой, она стала счастьем моей жизни. Я дорожу ею, как зеницей ока. Но очень долго мне казалось, что я никогда не забуду Изу.

— Вы?

— Тридцать семь раз я просил ее руки.

Он опустил глаза.

— Тут нет ничего особенного. Некоторые делали ей предложение сто раз. Нук из-за нее бросился с колоса. Прекрасная Иза! Если бы ты знал, Ветка, что она значила для всех нас!

Лицо Джалама помрачнело, и он прибавил:

— На травяной равнине нет человека, который не сожалел бы о том, как мы поступили.

— И как же вы поступили?

— У нас мягкое сердце, Ветка. Не знаю, как могло случиться то, что случилось с Изой.

— А что случилось?

— Мы все виноваты, потому что все были к ней неравнодушны.

— Так что же произошло, Джалам? Расскажите.

Колючие заросли сотряс мощный толчок, и все вновь успокоилось. Джалам сделал Тоби знак молчать. Они сидели и ждали. Долго. Наконец Джалам сказал:

— Все в порядке. Даже трудно поверить… Никогда не видел, чтобы птица освободилась сама спустя двое суток. Обычно они высвобождаются в первый день. Или приходится ждать неделю, пока они не умрут от истощения.

— Неужели неделю?

— Да. Скажу тебе правду, мое старое тело не выдержало бы недели без пищи. У тебя был шанс, Ветка. Я-то подумал, что окончу свои дни здесь.

Тоби крепко сжал руки Джалама.

— А сами рассказывали смешные истории…

Издалека донесся голос, зовущий их.

— Это малыш, — обрадовался Джалам. — Он спасся!

Старый проводник поспешил к выходу.

— Лунный Диск! — закричал он.

Детский голос откликнулся на его зов.

Джалам вновь позвал мальчика и, светясь от радости, крикнул:

— Я иду к тебе, Лунный Диск! Иду!

Занимался день. За последними колючками уже виднелась равнина. Джалам вышел из убежища.

Тоби по-прежнему мучила неразгаданная тайна Изы Ли.

4 Между двух миров

Прошло немало дней, прежде чем Тоби и Джалам сообразили, что их спасителем был Лунный Диск.

— Мне просто повезло, — улыбнулся он. — Я оказался в нужную минуту в нужном месте.

Но дело было вовсе не в счастливом случае.

Выброшенный из убежища первым толчком, Лунный Диск потерял сознание. Он очнулся на стволе той самой колючки, которая удерживала в плену черного дрозда. Мальчик чувствовал над собой тепло птичьего тела, ощущал сумасшедшее биение сердца дрозда, который только что пытался вырваться из неволи и теперь затих.

Лунный Диск привязал себя набедренной повязкой к стволу, чтобы его не унесла буря, которую могла поднять птица. И стал ждать утра.