Николай Шагурин - Эта свирепая Ева (Сборник)

• Название: Эта свирепая Ева (Сборник)
• Автор: Николай Шагурин
• Издательство: Красноярское книжное издательство
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1983

В настоящий сборник включен Фантастико-приключенческий роман «Эта свирепая Ева», новые рассказы, а также издававшиеся ранее произведения «Новая лампа Аладдина» и «Тугоухий игрок», которым присуща увлекательность, острота и важность поставленных проблем. Сборник является итогом более чем полувековой литературной деятельности Н. Я. Шагурина и выходит к 75-летию со дня рождения писателя.

---

— Да, да! — согласился Апухтин. — Я учитываю ваши советы, Евгений Максимович. И думаю, что вы даете правильное направление моей работе. Спасибо вам. Но чтобы успешно завершить книгу, мне необходима ваша помощь в одном деле.

— С удовольствием. Что именно?

— Мне нужно встретиться с профессором Румянцевым.

Кудояров снова раскурил трубку и помолчал.

— Это невозможно, — наконец вымолвил он.

— Почему? Профессор в отъезде?

— Нет.

— Он болен?

— Нет.

— Он так занят, что не может уделить мне полчаса?

— Нет.

— Так почему «же? Почему?

Кудояров попыхтел трубкой, ладонью разогнал облако душистого медового дыма.

— По той простой причине, Андрей Сергеевич, что профессора Кирилла Андреевича Румянцева не существует, — спокойно сказал Кудояров.

— Как так??! — обомлел Апухтин, не веря своим ушам.

— Да так, очень просто. Нет его, хоть стучитесь во все двери.

— Вы меня мистифицируете, Ейгений Максимович! А книги Румянцева — «Вызов демонам», «Дума об океане»?

— Книги есть, а профессора Румянцева физически нет. Я сейчас вам объясню эту загадку. Один товарищ, весьма компетентный в вопросах науки, академик Александр Леонидович Яншин, говоря о роли ученого в современном обществе, справедливо заметил: «Времена Фаустов миновали». И пояснил… В наше время количество научной информации нарастает, как лавина. Никакая одиночная, самая ученая голова, несмотря на всю глубину мысли и Дарования, не в силах охватить полностью имеющуюся информацию. В этих условиях один ученый может быть хорошим специалистом только в какой-то узкой области. Потому новое обобщение научного материала, а также крупные открытия и исследования, имеющие принципиальное значение для дальнейшего развития науки, могут быть сделаны только хорошо организованными и целенаправленными коллективами.

— Начинаю понимать, — сказал Апухтин.

— В одном болгарском журнале, — неторопливо продолжал Кудояров, — я видел остроумную карикатуру: «Памятник изобретателю прежде и теперь». На первом рисунке изображен изобретатель прежде. Год 1895-й. Гордый одиночка стоит на высоком пьедестале, вдохновенно подняв очи к небу и прижимая к груди чертеж, свернутый трубкой. На втором рисунке — изобретатель сегодня. Год 1975-й. Тут нарисована целая куча людей. Они, как на групповых снимках, какие делаются в каком-нибудь доме отдыха: одни стоят, другие сидят, третьи возлежат у них в ногах. Вы, кстати, слыхали что нибудь о Николя Бурбаки?

— Слышал, — сказал Апухтин. — Его называют «математическим феноменом XX века».

— Бурбаки действительно существовал. Это была очень оригинальная фигура: французский генерал XIX века Шарль-Дени-Сотэ Бурбаки, неудачливый претендент на греческий престол. Но к математике он не имел отношения. Не берусь объяснить, почему группа французских математиков избрала его фамилию своим псевдонимом. Все они очень сильные, творчески работающие ученые — восемнадцать человек. Результат их трудов — всемирно известная «Энциклопедия математики» в тридцати томах.

— Но какое отношение он имеет к профессору Румянцеву? осведомился Апухтин.

— Наш Румянцев тоже, так сказать, синтетическая личность, — пояснил Кудояров. — Дело, как нередко бывает в серьезных случаях, — началось с пустяков. Несколько лет назад купил я дачу. Принадлежала она двум хозяевам — архитектору и начальнику снабжения одного крупного предприятия. Надо отдать им честьстроили ее они собственными руками. И в результате этого удачного симбиоза появилось двухэтажное деревянное сооружение в псевдорусском, ерническом стиле с витыми колонками, петушками на крыше, резьбой и прочими затеями. Впрочем, купил я этот дворец отдыха отнюдь не ради экзотики, а потому, что стоял он в сосновом бору, а местность сочетала в себе три основных красоты русского ландшафта — лес, реку и поле. И вот в дни уик-энда собирались в моем тереме-теремке мои друзья и коллеги, числом тринадцать, ученый народ самых разных профилей, люди нестарые, талантливые искатели. Привлекала их, прежде всего, отличная рыбалка. В эту «чертову дюжину» входил ваш покорный слуга, три академика, четыре доктора технических наук, четыре профессора ленинградских вузов. С утра, после завтрака, прогулка по бору, разговоры на животрепещущие научные темы, после обеда рыбалка. А вечером опять споры, споры, споры… Нас особенно интересовали вопросы океанологии и некоторые физические проблемы, в особенности «безумная» идея об антиэнергии, выдвинутая в нашем кругу известным специалистом по морской метеорологии Иванцовым. Могу назвать вам дату рождения профессора Румянцева — июль 1974 года. Сначала этот псевдоним был нам удобен потому, что тут было действительно соборное творчество, и в книгах профессора Румянцева, не столько чисто научных, сколько научно-популярных и публицистических — сейчас даже трудно определить, что в них от Кудоярова, что от Иванцова, что от академика Боярчука. Потом мы стали предвидеть, — это уже когда родился проект «Перехватчика ураганов», — что профессор Румянцев может стать предметом посягательств со стороны, и потому продолжали мистификацию.

— Но вы разрешите мне раскрыть инкогнито профессора Румянцева в моей книге?

— Да, пожалуй, уже пора, — согласился Кудояров, подумав. — Я посоветуюсь с коллегами, но думаю, что сделать это придется.

Так решилась судьба мифа о великом ученом профессоре Румянцеве.

* * *

Книгу свою Апухтин посвятил Кудоярову. Она заканчивалась фразой: «Время Фаустов миновало. Да здравствует профессор Румянцев!»

ПАМЯТНИК АЭЛИТЕ

Звездный корабль вынырнул из Подпространства в пределах солнечной системы. Позади остался золотистый шарик Меркурия. От родной планеты голубого Солнца Логги корабль теперь отделяла чудовищная бездна в 500 миллионов световых лет…

«Центипед-0000» был звездолетом высшего класса, о чем свидетельствовали четыре ноля, добавленные к его названию, а начертанный на корпусе математический знак бесконечности означал, что корабль допущен к рейсам в любую галактику Вселенной. Двигатели «Центипеда» работали на энергии «А», которую корабль черпал из необъятного и неиссякаемого источника, — межзвездного пространства. Экипаж звездолета, не считая технического персонала (роботов), состоял из шести логгиан: командира, навигатора и бортинженера Улисса, главного аналитика Региса, историка Хора, лингвиста и литературоведа Лумиса, археолога Панту, универсалиста Кэна. Это была, собственно, исследовательско-поисковая группа с основной задачей обнаруживать разумную жизнь на планетах других галактик.

Сейчас звездолет устремил бег к небольшой, третьей от Солнца; планете. Пришельцам было известно, что она носила местное название Земля, так как изучение ее началось более ста лет назад. Но первый контакт был разочаровывающим: недавно закончилась последняя мировая война. Логгиане застали печальную картину: достижения человеческой науки и техники были погребены под руинами, воды мирового океана отравлены, флора и фауна уничтожены почти начисто, а остатки населения, укрывавшиеся в отрогах Гималаев и пещерах Южной Америки, все еще не преодолели шок.

Человечество получило жесточайший урок. Отныне с войнами было покончено навсегда и, как говорится, мечи давно перекованы на орала, все запасы термоядерного и химического оружия уничтожены, как и спутники, оснащенные лазерным оружием.

Улисс и его коллеги, звездные долгожители, помнили этот первый рейс на Землю. Не удивительно, что культура землян показалась им крайне примитивной. Что же заинтересовало здесь их, могущественных, как легендарные маги, победителей времени и пространства? То, что Землю населяли логгианообразные существа. Близорукому человеку на первый взгляд могло показаться, что он видит себе подобных: формы тела были схожи с земными, но отличал их огромный череп, совершенно лысый, который прикрывали они зелеными шапочками, прямоугольные глаза, в которых вместо зрачков светились сапфировые огоньки, и ярко-голубой цвет кожи. Что же разочаровывало в землянах? Прежде всего — язык. Логгиане говорили на одном, общепланетном языке, принятом на других мирах, достигших вершин цивилизация, в то время как земляне изъяснялись на множестве Языков, наречий и диалектов. В языке же пришельцев каждое слово отличалось огромной емкостью и заключало, будто какие-то иероглифы или ребусы, массу понятий. Сверх того, логгиане владели телепатической связью, недоступной жителям земли.

Во время первого посещения космические гости засеяли саванны Африки и равнины европейской части Земли семенами растения Ра, с плодами, похожими на кактус, но без шипов, чрезвычайно быстро растущего. Плоды эти, с ладонь величиной, плоские, мягкие, сочные и очень питательные, пришлись землянам по вкусу. Они называли их «растительным мясом». Через несколько дней просторы Африки густо зазеленели.