Валерий Шамбаров - Иван Грозный против «Пятой колонны». Иуды Русского царства

• Название: Иван Грозный против «Пятой колонны». Иуды Русского царства
• Автор: Валерий Шамбаров
• Жанр: История
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-906842-95-4

Наша страна, с ее огромной территорией и природными богатствами, всегда была «лакомым куском» для алчных иноземных захватчиков. Но не всегда ее удавалось покорить силой оружия. В таких случаях оставался захват изнутри – использование на нашей территории людей, которые вели бы активную пропаганду, перемежающуюся с определенного рода подрывной деятельностью. У такого явления есть термин – «Пятая колонна». В истории нашей страны примеров такого воздействия, примеров предательства веры и Родины, подлости ради «тридцати сребреников» множество…

На кого работали заговорщики в эпоху Ивана Грозного? Кто стоял за организацией Смуты? Почему на Украине простой народ во все времена хотел быть вместе с русскими, а руководство раз за разом предавало? И почему измены в России до сих пор остаются постоянно действующим фактором внутренней и внешней политики?

На эти и другие вопросы вам ответит новая книга известного писателя Валерия Шамбарова «Иван Грозный против «Пятой колонны». Иуды Русского царства».

---

Однако правительство Избранной рады настояло, что надо одновременно вести две войны. Операции против Крыма следовало продолжать до полной победы, прогнать хана и превратить полуостров в христианское княжество. Адашев вскружил голову гетману Вишневецкому, что сделает его удельным князем на отвоеванных землях, может быть, и в самом Крыму. Что же касается Ливонии, царя убедили – война будет легкой и скоротечной. Орден слаб. Одна экспедиция, и он согласится на любые уступки. Битая Швеция не рискнет вступиться. А чтобы не вступились литовцы с поляками, временщики разработали комбинацию: в качестве компенсации предложить королю Сигизмунду союз против Крыма. Ханство досаждало обеим державам, его разгром всем принесет облегчение. А за это благодарный король признает интересы русских в Прибалтике.

Избранная рада принялась действовать по своему плану так уверенно, будто договоренности уже достигнуты. Ливонцы, в общем-то, осознали, что им угрожает. Задергались, просили извинений, соглашались восстановить храмы, торговлю, даже платить дань царю. Хан Девлет-Гирей тоже прислал делегатов, предлагал мириться. Но Адашев сорвал те и другие переговоры. С ливонцами разругался после формальных придирок. А обращение из Крыма вообще не стал рассматривать и выносить на обсуждение Боярской думы. Были высланы отряды Вишневецкого и Ржевского «воевать Крым». Им также поручалось отбивать литовских подданных, которых татары угоняли с Украины.

А к Сигизмунду поехала московская делегация. Извещала, что Россия по собственному почину уже начала помогать ему и его людям. Предлагала совместными усилиями сокрушить ханство. Мало того, московское правительство выражало готовность заключить «Вечный мир». А эта проблема была давней и непростой. Польские короли до сих пор считали «своими» русские земли, отвоеванные у них предками Ивана Васильевича. Но и московские государи объявляли себя наследниками земель Древней Руси, захваченных поляками и литовцами. Теперь было объявлено – царь ради братского союза готов «поступиться своими вотчинами», отказаться от наследственных прав на Белоруссию и Украину.

Татары и впрямь настолько терроризировали Литву, что шляхта и население восприняли предложение о союзе с восторгом. Наших послов носили на руках, в их честь устраивались пиры и праздники. Король, казалось, был просто счастлив. В Москву поехали ответные делегации. Произносились пылкие речи о «христианском братстве». Сигизмунд в своих письмах к Ивану Васильевичу рассыпался в выражениях любви, соглашался на союз, обещал прислать полномочное посольство для его заключения. Но… это было не более чем ложью.

Как выяснилось позже, король был вовсе не заинтересован в крушении Крыма. Ханство считалось необходимым противовесом России (литовские вельможи проболтались об этом русским послам). Да, татары разоряли Литву. Но они угоняли простых мужиков, баб, девок – а много ли стоят судьбы каких-то крестьян в большой политике? Зато татар можно было использовать против русских. Уступать царю Ливонию Сигизмунд и подавно не собирался. Его послы в Москве всего лишь пускали пыль в глаза. В это же время король заключил тайный союз с Девлет-Гиреем.

Велись секретные переговоры с ливонцами, шведами. К альянсу примкнули папа римский и германский император – он согласился отдать Ливонию «под защиту» Сигизмунда. Против нашей страны составлялся грандиозный международный заговор. А в случае наступления на Крым по планам Адашева и Сильвестра в войну против России вступала еще и Турция. Кстати, в это же время, в 1557 г. в России вдруг появился Шлитте – тот самый саксонец, которого Избранная рада 10 лет назад посылала на Запад. Просидев долгое время в тюрьме Любека, он каким-то образом бежал. Привез в Москву давние предложения папы и императора об унии и союзе против Турции. Царь подобные поползновения, естественно, отмел. Но мы видим, что политика Избранной рады очень хорошо совпадала с западными пожеланиями.

Россия шла в расставленную для нее ловушку! Что это было со стороны временщиков? Головокружение после прошлых побед? Грубые дипломатические ошибки? Или?.. Впрочем, поначалу казалось, будто советники государя были правы, предложили самый выигрышный сценарий. В 1558 г. ливонцев разбили вдребезги, взяли у них 20 городов. Орден балансировал на грани полного падения. Крымский хан пробовал ударить в спину, но его отбросила русская конница, а морозы в степях довершили катастрофу. Девлет-Гирей понес огромные потери, снова направил послов мириться. Но тут-то подали голоса другие державы.

В марте 1559 г. в Москву пожаловало посольство Литвы. Ждали, что оно прибыло заключать «Вечный мир» и союз. Но вместо этого послы потребовали… вернуть Смоленск! А король в своем послании указал, что он «запрещает» русским «воевать Ливонию», отданную императором под его покровительство. Узнав о таких претензиях, царь прервал переговоры. Указал, что ливонцы данники России, а не Литвы, их наказывают «за неверность, обманы, торговые вины и разорение церквей».

Вслед за литовцами прислал вдруг дипломатов император Фердинанд. Требовал не трогать Прибалтику. Появились шведские послы, предложили посредничество в примирении с Ливонией. Их отшили, но тут же возникли другие миротворцы, датчане. Послы короля Фридерика II объявили, будто он хочет «дружить», но требует отступиться от Эстонии, якобы издревле принадлежащей датчанам. Московские дипломаты выразили удивление и объяснили, что владения Фридерика «Дания и Норвегия, а других не ведаем», поэтому королю лучше не вступаться в российские сферы интересов. Но послов отрицательный ответ ничуть не смутил. Оказалось, что в Дании предвидели отказ, и послы имели вторую, запасную инструкцию. Предложили свое посредничество в ливонском урегулировании.

Все, в общем-то, было понятно. Но совсем непонятным стало поведение русской стороны. Адашев, возглавлявший переговоры, с какой-то стати… согласился. Вместе с датчанами взялся вырабатывать условия мира. Были повторены прежние требования: орден должен признать себя вассалом царя, платить дань, открыть свободу торговли для наших купцов, в нескольких прибалтийских городах размещались русские гарнизоны. Датчане обязались уговорить ливонцев на эти пункты. А чтобы все утрясти и оформить, Россия объявляла перемирие с мая по ноябрь 1559 г. В Ливонии в данное время царили полный разброд и паника, многие орденские чины и города склонялись к капитуляции. И вдруг им подарили передышку на целых полгода! Верная победа была упущена…

Но и во внутренней политике бояре не смирились с попытками государя ограничить их полномочия. Дума действовала в обратном направлении, ведь ее приговоры были равноценны с царскими указами. А Избранная рада подбирала под себя и новые структуры управления. Расставляла в руководство приказов своих людей. Продвигала их на командные посты в армии. Она чувствовала себя до такой степени уверенно, что сама предприняла атаку на права государя!

Мы уже отмечали, что у Ивана Васильевича и Атастасии вслед за царевичем Иваном родился второй сын, Федор. Как полагалось, для ребенка был составлен «двор», на его содержание отвели земельные угодья. А вскоре князь Прозоровский возбудил иск по поводу спорных земель. Ответчиком выступал князь Сицкий. По княжеским меркам, иск был пустяковым, на 150 четвертей (около 250 гектар). Но… дело в том, что Сицкий был женат на сестре царицы и представлял не свои интересы, а младенца Федора! И при этом Боярская дума запретила царю рассудить тяжущиеся стороны! Составила собственный суд. Мало того, обязала Ивана Васильевича быть ответчиком и дать показания перед судьями. Выиграл, разумеется, Прозоровский…

Спрашивается, так ли важны были 150 четвертей? Нет, важен был прецедент! Царь должен подчиниться закону. Не духу самодержавного русского права, а букве, как на Западе. Разумеется, Прозоровский не осмелился бы затевать столь необычное для России дело без мощной поддержки. Его иск являлся преднамеренной провокацией. Именно на «пустяках» следовало утвердить правило, что царь всего лишь должностное лицо. Закон выше царя, а принимает законы и следит за их исполнением Дума, которая, таким образом, становится аналогом польско-литовского сената. А дальше уже она будет руководить государем и управлять государством.

Избранная рада тихой сапой подвела Россию к перепутью! К той точке, за которой самодержавие выхолащивалось, а государство сворачивало к совершенно иной форме правления, аристократической олигархии. Но чтобы осуществить такой поворот, имело важное значение – как дальше пойдет война? Ведь победы укрепляли авторитет царя. Значит, и его власть. Но поражения могли подорвать ее…