Мэриан Палмер - Белый вепрь

• Название: Белый вепрь
• Автор: Мэриан Палмер
• Издательство: Армада
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7632-0521-9

Война Алой и Белой розы считается одним из самых загадочных периодов в истории Англии. Это было время благородного рыцарства и коварных интриг, дворцовых переворотов и династических распрей. Оно породило немало интересных и сильных духом людей. Таков один из главных героев романа М. Палмер король Англии Ричард III, личность незаурядная, глубокая, противоречивая.

Роман будет интересен самому широкому кругу читателей.

---

— Полагаю, я знаю его куда лучше, чем ты, — мы ведь росли вместе в Фозерингэе, пока ты был с нашим отцом. Я, бывало, бегал за мячами и носил ему стрелы, когда он занимался всякими играми и стрельбой. Боже, чего только я в детстве из-за него не пережил! — По лицу Ричарда пробежала и тут же исчезла беглая улыбка. Помолчав, он снова заговорил, но теперь уже иным тоном: — Когда я могу повидаться с ним, Нед?

Взяв со стола ножичек и тщательно полируя им ногти, Эдуард ответил:

— Не вижу в этой встрече никакой необходимости.

— Необходимости? Да ни о какой необходимости я и не думал…

Эдуард промолчал. Ричард вплотную приблизился к нему.

— Где ты его держишь, Нед?

Едва сдерживая гнев, Эдуард ледяным тоном ответил:

— Оставь свои подозрения, Дикон, я их не заслужил. У Джорджа в Тауэре есть все, что ему надо, даже вина вдоволь, насколько мне известно. Если ты думаешь, что твое появление прольет бальзам на его раны, то заблуждаешься — он тебя не любит.

— Я хочу его видеть. Ты что же, не позволишь мне этого?

— Я уже сказал, что не вижу в этом необходимости. По-моему, уже достаточно. Сейчас к Кларенсу не пускают посетителей, да, насколько я знаю, он и не хочет никого видеть. Быть может, после суда у нега будет больше тяги к компании.

— О Боже, Нед, ты же вовсе изолировал его от мира! Это на тебя не похоже. Думаешь, я не узнаю, чья это рука? Они долго ждали, эти распутники и кровососы, и вот дождались: пришла пора взять реванш за Чепстоу{126}, когда Уорвик и Джордж так унизили тебя! Неужели ты по-настоящему оплакивал тогда своего тестя и его сына? Да в жизнь не поверю. Я же видел — ты и пролил-то всего две-три слезинки. И неужели можно так поддаться влиянию женщины, чтобы пойти против собственной крови, против крови отца…

— Эй, поосторожнее в выражениях! — перебил его Эдуард.

— Поосторожнее в выражениях! Все эти годы я был достаточно осторожен, осторожнее некуда. Так что же, прикажешь терпеть до конца жизни?

— Попридержи язык, говорю тебе!

Эдуард стремительно распрямился, на висках у него надулись вены, он резко бросил руку в сторону, указывая на блестящий кружок рядом с изголовьем.

— Может, ты и впрямь некоронованный король Северной Англии, Дикон? Но вот что я тебе скажу: это я тебя поднял на такую высоту, а ведь могу и опустить. Мне давно уже советуют сделать это. — Тяжело дыша, король замолчал. Его брат весь напрягся и, внезапно склонившись в глубоком поклоне, отошел к двери, дрожащей рукой открыл ее:

— В этом я не сомневаюсь. Прошу передать мои наилучшие пожелания Ее Величеству — моей великолепной свояченице. Только не забудьте — я не граф Десмонд, да и не Джордж Кларенс. С разрешения Вашего Величества…

Все еще тяжело дыша, Эдуард коротко кивнул, а Ричард, выходя в переполненную приемную, едва не упал, споткнувшись о скрюченную фигуру привратника, сторожившего вход в спальню. Тот вскочил со словами извинения. Прямо за ним, все еще напряженно вытянув шеи — явно подслушивали, — стояли маркиз Дорсет и его брат Ричард Грей. На их лицах было написано удовольствие пополам с любопытством.

Привратник потянулся было прикрыть дверь.

— Вы мешаете мне пройти, господин маркиз, — сказал Ричард, не двигаясь с места. Голос его звучал негромко, но Фрэнсис, незаметно поджидавший герцога Глостера в стороне, знал, что он едва сдерживается. Дорсет заколебался было, но затем, прищурившись, сделал шаг в сторону. Весь полыхая, Ричард Грей последовал примеру Дорсета. Глостер постоял немного, переводя взгляд с одного на другого, затем круто повернулся и пошел быстрыми, тяжелыми шагами.

Пришли и миновали рождественские праздники, до предела наполненные различными пирушками. В январе пышно отпраздновали свадьбу малолетнего герцога Йорка, его жене едва исполнилось шесть. На следующее утро герцог Кларенс предстал перед судом пэров.

Суд был недолгим и шумным. В небольшой, до отказа наполненной комнате брат шел против брата, обвинения сыпались одно за другим.

Кларенс знал, что обречен, и все равно дрался, как раненый зверь, стараясь выскользнуть из сетей, все сильнее опутывавших его. Когда в конце концов он в отчаянии закричал, что король сам должен доказать правоту своего дела, сойдясь с подсудимым в смертельном поединке, лицом к лицу, никто даже не среагировал на эти слова. Непреклонные лорды признали Кларенса виновным по всем статьям, и герцог Бэкингем вынес смертный приговор.

Потянулись дни томительного ожидания. Указ о приведении приговора в исполнение лежал неподписанным на столе короля. Ричард Глостер бродил по двору, словно тень. В своем унылом уединении Цецилия Йорк молилась и оплакивала судьбу сына. Однажды вечером в герцогские покои в Вестминстере проскользнул гонец с анонимным посланием, в котором речь шла о каком-то сговоре между некоторыми высокородными господами и не названными по имени членами палаты общин. Вышел гонец из дворца так же незаметно, как вошел. Он получил кругленькую сумму, не зафиксированную ни в одной из бухгалтерских книг Вестминстера{127}. На следующее утро Ричард Глостер направился в Тауэр. Комендант встретил гостя с нескрываемым удивлением. Никто не предупредил его о визите герцога, хотя, разумеется, для лорда-констебля все двери открыты. Тем не менее в поведении коменданта явно чувствовалось беспокойство. Оно еще более усилилось, когда лорд Дадли узнал, по какому делу герцог приехал в Тауэр. Растерянный страж решил было потянуть время, но, встретившись с холодным взглядом посетителя, отказался от этой мысли. Будь что будет, мысленно произнес он и двинулся следом за герцогом Глостером.

Кларенс помещался на верхнем этаже Тауэра.

Стражники расположились внизу, они с удовольствием потягивали эль и играли в кости. За плотно закрытыми окнами сгустилась ночная тьма, на стены падал отблеск горящих свечей. Надзиратель открыл двери. Отступив в сторону, Дадли сказал:

— Я подожду вас, милорд.

Кроме стола и скамейки, в комнате Кларенса ничего не было, разве что окно да стульчак, вделанный в массивную стену. Ричард постоял на пороге, привыкая к тусклому освещению, затем подошел к столу.

Кларенс опустил голову на руки и привалился к столу, на котором стояла наполовину опорожненная бутылка. В последний раз Ричард видел брата недели две назад. Приговор свой Кларенс выслушал спокойно, а теперь, когда лихорадка последних месяцев миновала, он весь как-то обмяк и опустился. Убожество помещения постоянно напоминало ему о поражении. Пропитанный винными парами воздух смешивался с мерзким запахом испражнений. Пол комнаты был усеян нечистотами. Ричард оторвал взгляд от сгорбленной фигуры и отшвырнул ногой какой-то комок грязи. Подняв голову, он встретился взглядом с Кларенсом. Тот непонимающе, часто моргая, смотрел на Ричарда покрасневшими глазами, затем неуклюже потянулся к опрокинутому стакану, наполнил его вином и залпом выпил.

— А-а, мой маленький братец Глостер, — хрипло произнес он. Что-то мелькнуло в его глазах, трудно сказать, что именно — злость, подозрение, животный страх. Упершись обеими руками в стол, он старался подняться. — Какого черта, — голос его сорвался, — какого черта тебе здесь надо?

— Я пришел сказать, — ровно ответил Ричард, — то, что тебе, наверное, лучше узнать от меня, чем от Дадли. Завтра заседание палаты общин, ее члены обратятся к королю с просьбой утвердить вердикт суда пэров. Кое-кто из них уже обогатился за счет этого.

Кларенс прямо посмотрел на брата и медленно произнес:

— Ах вот как… — Руки его словно подломились, и он рухнул на стол. — Стало быть, он осмелится… осмелится? — Кларенс отвернулся, и его вырвало прямо на пол.

Ричард молча ждал. Кларенс вытер рот и повернулся. Руки его дрожали. Пытаясь успокоиться, он сжал кулаки и наконец проговорил:

— Какая, право, неслыханная радость для тебя, Глостер, — быть первым, кто принес эту весть.

Ричард подошел к окну и выглянул наружу. Снова пошел снег. Хлопьями он падал на карниз, оседал под собственной тяжестью и постепенно таял на каменной поверхности.

— Ты так полагаешь?

Позади послышался нервный, на грани истерики, смешок.

— А почему бы и нет? Я лично с удовольствием поменялся бы с тобой местами. — Ричард промолчал. Кларенс негнущимися пальцами побарабанил по грязной манжете рубахи. — Бесценный мой брат. Меня тошнит от тебя, Глостер. Понимаешь, тошнит.

Снег повалил сильнее, хлопья не успевали таять на карнизе. Ричард снова выглянул в окно и задумчиво произнес:

— Я хотел поговорить о твоих детях. Девочка получит почетное место при дворе, а когда настанет срок, ей подыщут достойного жениха. Что касается мальчика… — Глостер запнулся. — Он станет графом Уорвиком. Нед дал слово. А пока он будет жить в провинции со своими гувернерами.