Александр Носович - История упадка. Почему у Прибалтики не получилось

• Название: История упадка. Почему у Прибалтики не получилось
• Автор: Александр Носович
• Жанр: История
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-906798-27-5

Прибалтика, потерявшая за 23 года 20 % населения, — это едва ли не самый быстро пустеющий регион в мире. Ни по одной стране в мире кризис 2008 года не ударил так сильно, как по Латвии. Экономические последствия упорной поддержки властями санкций против России катастрофичны. В Прибалтике, разделяющей западные «демократические ценности», теперь судят за споры по историческим вопросам, за несогласие с позицией властей отключают от эфира телеканалы, а старые советские фильмы, показываемые на Новый год, и песни российских исполнителей считают угрозой политическому строю… Эти страны существуют на основе квазирелигиозной системы табу, умолчаний, запретов, сакральных тем. Основа их государственности — этнический национализм, оборачивающийся преследованием национальных меньшинств, прежде всего русских. В Европе XXI века при таком положении дел сложно говорить о прогрессе и передовом развитии.

Однако СМИ транслируют другой образ стран Прибалтики — их политические и экономические реформы представляют как «историю успеха». И разрыв между реальной Прибалтикой и ее мифологизированным восприятием стремительно растет.

Цель этой книги — показать настоящие, а не выдуманные Литву, Латвию и Эстонию, доказать реальность их проблем и объяснить, как и почему, встав однажды на «балтийский путь», эти страны оказались в тупике и что с ними будет дальше. Кроме того, в «Истории упадка…» представлен оставшийся за рамками первой книги анализ геополитической функции Прибалтики как «буферной зоны» между Россией и Западом.

---

В 2014 году Кэмерон и британские консерваторы заявили о намерении провести референдум о выходе Соединенного королевства из Евросоюза, ориентировочно в 2017–2018 годах — одним из следствий этого выхода будет неизбежное ужесточение правил въезда на туманный Альбион из континентальной Европы, что чревато в первую очередь для Латвии и Литвы, правительства которых привыкли использовать эмиграцию населения как панацею от всех их экономических и социальных проблем. А тут даже простого ужесточения британскими правыми миграционного и трудового законодательства будет достаточно, чтобы вызвать кризис экономической политики стран Балтии, в основе которой — «выпуск пара» социально-экономической напряженности за счет открытых европейских границ.

Пока же, по результатам переписи 2011 года, в Великобритании живет около 100 тысяч литовцев (вторая по численности эмигрантская община страны среди европейских, после поляков), 32 тысячи латышей и 3,4 тысячи эстонцев (половина из них живет в Лондоне). При этом перепись указала, что в Великобритании проживает 67 тысяч русских (то есть назвавших русских язык родным) — с учетом того, что часть русских приехали на Туманный Альбион из Литвы, Латвии и Эстонии, реальная цифра прибалтийских гастарбайтеров в Соединенном Королевстве ещё выше.

По данным аналогичной переписи населения того же года оказалось, что в Ирландии живет 44 тысячи литовцев и 20 тысяч латышей. За прошедшее после проведения переписи время эмигрантов из Прибалтики, разумеется, стало ещё больше. Наконец, в Финляндии по состоянию на 2013 год проживали 40 тысяч эстонцев.

Великобритания и Ирландия — две страны, в которых уже состоялось формирование новейших прибалтийских диаспор. Этот же процесс сейчас происходит в Норвегии и Германии. Литовцы, например, компактно проживают в восточных районах Лондона и в примыкающих к английской столице графствах Восточной Англии.

В этих районах уже появились магазины литовских товаров, а английские пабы были переделаны под пивные с литовской и латышской музыкой. Центром литовского сообщества в Великобритании стал Центр досуга Сиднея Рассела в Дэгенхэме. В Великобритании уже появилась литовская баскетбольная лига: национальный спорт — это один из путей сплочения литовских соотечественников на новой родине.

«В целом прошли те времена, когда человек приезжал в Ирландию, что называется, на пустое место, бездельничал „с недельку — с месяцок“, обрастал новыми знакомствами — и преспокойно устраивался на работу, а то и не на одну, да ещё и выбирал, какая ему больше по вкусу, — описывает роль образовавшейся прибалтийской диаспоры журналистка из Латвии Карина Кошелева, сама в своё время эмигрировавшая на „зеленый остров“. — Люди не едут сюда наобум, на голое место — почти у каждого из новых переселенцев в Ирландии уже есть друзья и родственники, которые посодействуют с трудоустройством… конечно, все продолжают между собой довольно тесно общаться. В основном, как я уже говорила, это выражается в том, что соотечественникам помогают в поиске местной работы. Но и за любой услугой — от автосервиса до маникюра — по-прежнему предпочитают обращаться к „своим“ (или, на худой конец, к полякам). Парикмахер, дантист, флорист, кондитер, даже торговец мясом — они все обеспечены „земляческой“ клиентурой. Во-первых, клиенту не нужно преодолевать языковой барьер, во-вторых, наша ментальность такова, что ко всему местному мы относимся крайне скептически. Пусть родная страна упала „ниже плинтуса“, для нас и трава там зеленее, и молоко белее, и всё там делают умнее и лучше, чем в Ирландии. При том что на самом деле назад на родину нас уже калачом не заманишь…»[9].

Язык межнационального общения в прибалтийских диаспорах, что характерно, русский. Литовцы, латыши и русскоязычные на новой родине проявляют друг к другу солидарность и взаимовыручку — качества, которые были вовсе не свойственны им на покинутом балтийском берегу, где десятилетиями продолжаются вялотекущие межэтнические дрязги. Возможно, потому, что в Великобритании и Ирландии нет правящих политиков-националистов, от результатов правления которых и бежали все эти люди. В отдельных случаях русский язык может стать важным карьерным подспорьем для устройства прибалта на хорошую работу в Лондоне, который за последнее десятилетие облюбовали богатые россияне (или не очень хорошую в плане перспектив, но всё-таки более высокооплачиваемую: официанткой, обслуживающей русскоязычных посетителей, например).

Но всё-таки главное подспорье — это английский язык (а если речь не о Великобритании, то ещё и государственный язык страны пребывания).

Для своих детей мигранты стараются сделать местные языки родными. При том что государственные программы по интеграции поляков, прибалтов или болгар в британское, ирландское или норвежское общество не распространены, ассимиляция восточных европейцев происходит естественным путем: эмигранты сами стремятся отказаться от первоначальной идентичности и раствориться в местных обществах, став их органической частью. И добиваются в этом значительных результатов.

5. Истории эмигрантов: как «англотаджики» начинают всё с нуля

В 2012 году британская The Guardian рассказала о банде, поставлявшей британским фермерам литовских рабов[10]. В Литве члены банды вербовали мужчин и женщин для прибыльной работы в Англии. Им обещали по 350 фунтов стерлингов в месяц за несложную сельскохозяйственную работу. После переезда в Англию литовцы оказывались в зависимости от своих нанимателей, которые находили для них подряды на крупных фермах. Литовцы работали по 17 часов в стуки, зачастую по ночам. Их постоянно перевозили с места на место, жили они в бараках и спали на матрасах с клопами и тараканами. Иногда им платили мало, а иногда не платили вообще ничего. «Охранники» избивали рабочих и требовали от них деньги. Переломы ребер и синяки были нормой, утверждают пожилые жители Литвы, которые смогли сбежать от своих «хозяев».

«Мы были одной из многих компаний, которая использовала литовских рабочих. Сейчас мы прекратили контакты с организацией, которая их нанимала. Мы не собираемся ничего комментировать до завершения расследования», — прокомментировали разразившийся скандал представители компании — поставщика сельскохозяйственной продукции Noble Food, использовавшей гастарбайтеров из Прибалтики. Рабский труд литовцев использовался на фермах, которые производят продукцию для супермаркетов Tesco и ресторанов McDonalds — их представители от комментариев также отказались. Скандальная английская карикатура того времени: голые человечки расфасованы по нескольку штук впритык друг к другу, подпись — «10 литовцев по цене одного».

Этот случай, разумеется, из ряда вон выходящей, однако и он иллюстрирует беспощадное отношение к прибалтийским мигрантам на рынках тяжелого физического труда «старой Европы».

В 2013 году эффект разорвавшейся бомбы произвела публикация воспоминаний вернувшегося в Латвию эмигранта Алексея Лукьяненко, с честностью и прямотой итальянского неореализма описавшего обычный трудовой путь латвийского гастарбайтера в Великобритании[11]. Пережив банкротство своего бизнеса во время кризиса 2008 года, Лукьяненко поехал работать в Шотландию на рыбоконсервном заводе.

«Холодильник. Ставка без контракта 6,05 фунтов в час, до налога. С контрактом 6,55. Это самая тяжелая работа на заводе. Погрузка и отправка готовой продукции. Туда идут наши, которым некуда деваться».

«Если ты заболел или травмировался, это твои проблемы. Литовец как-то сорвал спину, и врач сказал ему, что две недели надо лежать дома. Когда он сказал это на работе, его уволили, чтобы не оплачивать больничный, а после того, как поправился, взяли обратно. Из-за прерванного стажа он потерял все годовые бонусы».

«Светкиной дочке надо было делать операцию на глазах. У нее было врожденное косоглазие. На острове такие операции не делали, поэтому надо было лететь на материк. Государство оплатило всё. Самолет туда и обратно, такси до больницы и саму операцию. Ребенок лежал в палате с регулируемой кроватью, огромным телевизором, компьютером, интернетом, игрушками, книжками, фруктами и йогуртами. Дочку кормили просто до отвала, а мама жила в специальной гостинице для родителей при больнице, и там тоже всё было бесплатно».

«По сравнению с другими регионами, у нас здесь очень мало прибалтов. В основном поляки, ну и немножко других. А в Бостоне он увидел целое литовское поселение. Первое, что его удивило, это количество крепких лысых ребят в спортивных костюмах, с золотыми цепями на шеях, разъезжающих по району на „БМВ“. По его словам, его не оставляло ощущение, что он вернулся домой в Литву, где идешь по улице и у тебя в любой момент могут отобрать деньги и мобильный телефон».