Ирина Ванка - Секториум

• Название: Секториум
• Автор: Ирина Ванка
• Жанр: Научная Фантастика

История Земли глазами пришельцев.

Бытовые зарисовки о жизни, работе, а также моральном облике людей, сотрудничающих с инопланетянами.

---

— Это ненормальный подход к воспитанию ребенка!

— Знаю, но у меня и ребенок не особенно нормальный.

Алена выслушала наши препирательства без комментариев. Хотя ей ничего не стоило объяснить шефу то, чего он не хотел понимать. Объяснить так, чтобы он отстал от нас раз и навсегда со своей расчудесной Лого-школой.

— Сейчас они уедут, — сделала вывод Алена. — Вчера их еще не было. Что бы это могло означать? Где наш аналитический центр? Эй! — она отворила дверь в сад, где «гигант мысли» ползал на четвереньках вокруг беседки, выкусывая стебли конопли и бережно складывая их в пакет. — Тащи сюда свои мозги, — скомандовала Алена. — Задачку решать будем!

Без особенного энтузиазма Миша отжался от грядки.

— Дано, — объявила Алена, — куча сигов в кабинете у шефа. Вчера их не было. Сегодня они возвращаются на Блазу. Никто из наших, включая Адама, понятия не имеет, почему. Что думаешь?

— Элементарно, Ватсон! Толпа родственников перлась мимо, решила навестить, — ответил наш аналитический центр и дернулся назад к конопле, но был остановлен.

— С каких это пор бэта-сиги нам родственники?

Миша скроил гримасу и указал пальцем в сторону кухни, где Адам варил кофе.

— Он действительно ничего не знает, — подтвердила Алена.

— Врет.

— Когда врет, я вижу.

Миша задумался, а затем отряхнул колени, вымыл в бассейне руки и пошел к лифту.

— Куда?

— Поглядеть, — ответил он.

Мы остались в прихожей. Ждать долго не пришлось.

— Они были у шефа в кабинете? — уточнил Миша по возвращении. — Ерунда. Я обыскал весь офис — мертвая зона.

— Ира, ты видела их? — спросила Алена.

— Точно, видела.

— Это была не галлюцинация, как ты считаешь?

— Что же я бэтов от галлюцинации не отличу? Их там было штук пять в «вакуумной упаковке».

— Я их узнала по воротникам, — уточнила Алена. — У Кольца служба безопасности в таких же воротниках ходит.

— Уй, ё… — схватился за голову Миша и пошел на кухню к Адаму, но их разговор, похоже, новостей не принес.

— Я туда не заглядывал, — признался Адам. — Что это может означать, не представляю. Шеф обычно не скрывает от нас гостей.

— А ты их видел? — спросил Миша ползающего вокруг Имо, но мой неболтливый сын и на этот раз промолчал. — Если они смылись только что, сделаем финт ушами, — придумал Миша и взялся за телефон. — Звякнем на Луну. Зря я, что ли связь ставил? Клянусь, от неожиданности, шеф схватит трубку. — Так и случилось. — Вега! Привет еще раз, — обрадовался Миша. — Пардон, если не вовремя, но у нас тут общественность разволновалась. Что за гости были у тебя двадцать минут назад, объясни, пожалуйста? Ага… — сказал Миша, выслушивая ответ. — Да, да… понятно… Хорошо, я все понял. Да, все понятно. Ладно, извини, что… ага… договорились. Ну, все…

— Ну? — спросила Алена раньше, чем Миша положил трубку.

— Ну… — передразнил Миша.

— Что он сказал?

— Кто сказал?

— Что сказал шеф? Говори, не придуривайся.

— А что сказал шеф?

— Я тебе сейчас врежу!

— Врежь! Все равно, при женщинах я матом не ругаюсь! — заявил Миша.

— Мишкин, кончай!!!

— Что Мишкин? Что сразу Мишкин? Он не сказал ни одного цензурного слова!

— Ты можешь изложить смысл хотя бы в общих чертах, черт тебя возьми?!

— Могу, — согласился Миша.

— Ну, так излагай, пока я тебя не задушила!!!

— Он сказал…

— Что сказал?

— …что Кролик со своими бестактными вопросами скоро прогуляется на три буквы, а мы — составим ему компанию. Тебе уточнить маршрут?

Страсти улеглись, но вопросы остались. Со временем, они переросли в проблему на почве ущемленного Алениного самолюбия. Миша не кололся. Шеф не отвечал на позывные. О месте его пребывания нетрудно было догадаться, но достать его оттуда не представлялось возможным. Неизвестность сильно портила жизнь Алене, а Алена, соответственно, портила жизнь нам:

— Ты же говорил с ним минуту, — злилась она на Мишу. — Хоть что-нибудь он должен был сказать по существу?

Успокоить ее не мог никто, даже интенсивная работа в разгар летней сессии. Она злилась на студентов, устраивала им взбучки на экзаменах, а вечером снова звонила нам.

— Сама посуди, — говорила она мне, — что им здесь делать? Наверняка, они приезжали за Имо! Помнишь, как шеф на тебя наехал с Лого-школой? Туда конкурс как в МГИМО, только среди блатных! Если они приглашают сами — это нонсенс! Это ни в какие ворота… Надо его прятать, пока не поздно.

Следующей ночью я не смогла уснуть, а утром взяла сонного Имку на руки и пошла к Мише. Ничего успокаивающего он не сказал. Последний разговор с шефом остался тайной, в том числе, для меня. Но с того дня большую часть суток Миша просиживал у пульта слежения за радарами. Он стал чаще спотыкаться об пороги, реже оборачиваться на красивых женщин, и вообще, вызывал подозрение не только у Алены. Если бы мы точно знали, чего бояться, было бы спокойнее, но Миша стоял на своем: ничего интересного в тот день шеф не сказал. Сказал, что надо вести себя аккуратнее, задавать меньше вопросов и не совать нос в чужие разговоры. Зато Мишин разговор с Палычем состоялся при мне, что называется, в открытом эфире:

— Как поживаешь, Олег? — спросил Миша и, выслушав жалобы на плохую погоду, перешел к сути. — Есть основание подозревать, что у Кролика опять едет крыша. Имей в виду. Ей бы отлежаться на больничном и попить лекарства, ты знаешь, какого… Иначе, я за себя не ручаюсь. Да! Конечно… Спасибо, Олег. Я надеюсь… Всего хорошего!

— Ты уверен? — спросила я, когда разговор закончился.

— Чтобы сиги свалились сюда из-за макаки? — Миша указал пальцем на Имо, спящего на краешке кровати. — Не смеши… Он им нужен, как Индеру анализ мочи австралийского аборигена, чисто для экзотического разнообразия. Никто за ним сюда не полезет. Нашла сокровище… — но, чуть поразмыслив, добавил. — А вообще, у Кролика иногда бывают не тупые идеи. Хорошо бы иметь место, где его спрятать. У тебя есть какие-нибудь друзья… подальше отсюда?

— Кроме Секториума у меня никого нет, — ответила я.

Моя «макака», тем временем, освоилась. Он понимал все, но реагировал, как прежде, по личному усмотрению. Он не пытался говорить, не имел необходимости контакта с внешним миром, самостоятельные действия предпочитал любому мудрому руководству. Он освоил холодильник, краны, замки, кнопки на панели лифта, он знал дорогу до парка и магазина, безошибочно определял троллейбус, на котором мы иногда подъезжали до рынка, видел номера за километр и никогда не путал, несмотря на то, что Миша с трудом объяснил ему цифры. Имо не боялся ни машин, ни собак, ни посторонних людей. Он сразу поехал на двухколесном велосипеде и ни разу не упал с него. Ему ужасно нравилось кататься на мотоцикле, сидя на плечах у Володи. Тогда я испугалась, потому что вспомнила: ребенок-флионер может себе позволить не бояться травм, но я не могла развивать в нем это ценное качество. Его храбрость и так была ненормальной для человека, а ловкость — сродни обезьяньей.

Когда Имо повадился лазать по металлическому каркасу зимнего сада, я поняла, что бороться с этим бесполезно. Его брат лазал по отвесным скалам и прыгал в пропасть на ветряные потоки. Я надеялась, что однажды меня перестанет это шокировать. Но, ей-богу, на самой чудовищной высоте я боялась за ребенка меньше, чем в детской песочнице. Боялась не за него, а за чужих детей, которые могут полезть следом за Имо на дерево или получить переломом черепа в невинной потасовке. После каждого выхода в парк я благодарила бога, и в модуле позволяла детенышу флионера исполнять любые акробатические номера. Все равно запретить ему было невозможно. Индер подвесил к потолку сада канат, и «макака» раскачивалась над макушками деревьев, пугая до смерти дядю Мишу. Первый раз, увидев это зрелище, Миша схватился за сердце.

— Слезь немедленно! — закричал он, но Имо и не подумал. — Слезь сейчас же или я ремень возьму!

— Еще не хватало, чтобы ты моего ребенка ремнем выпорол, — сказала я. — Даже не мечтай.

— Только посмотри, что он делает!

— Не ты ли заказал флион? Маленький, чтобы летал по саду. Вот, он и летает.

— Представь, что будет, когда он вырастет?

Я не представляла, поскольку не хотела думать об этом. Имо меня пугал часто и охотно, но только один раз поставил в дурацкое положение. Подставил, иначе говоря. С другой стороны, именно с этого инцидента наши проблемы стали разрешаться, а страхи приобрели осмысленный характер. Если, конечно, к страху может быть применимо слово «смысл».

Мы возвращались с прогулки. Я завернула в магазин, Имо с Мишей не стали меня ждать. Подходя к дому, я издалека поняла: что-то не так. У калитки сидел мужчина, держал на коленях мое чадо, Миши по близости не было. «Что-то случилось», — решила я и оказалась права. На скамейке сидел мой брат. На крыльце стояли его сумки. Вид у брата был, мягко говоря, озадаченный.