Ирина Ванка - Секториум

• Название: Секториум
• Автор: Ирина Ванка
• Жанр: Научная Фантастика

История Земли глазами пришельцев.

Бытовые зарисовки о жизни, работе, а также моральном облике людей, сотрудничающих с инопланетянами.

---

— Вот он! — крикнул кто-то, указывая на балкон.

Лавина устремилась к узкой лестнице, снесла старца, подпертого костылем, перевернула инвалидную коляску. Из эпицентра донеслись сдавленные стоны. На балконе был найден только пиджак отца Сириуса и нотный лист с текстом молитвы.

Та же лавина вытеснила меня на улицу и покатила вниз, но я удержалась за перила. Сверху было видно, как машины зашевелились в сторону шлагбаума. Милиция была повсюду, нетерпеливые граждане подскакивали к гражданам в форме, эмоционально жестикулировали. Оцепление распространялось до шоссе, из зарослей леса тоже торчала машина с синей склянкой на крыше. Храм покидали последние, самые верные прихожане.

— Матушка, закурить бы… — окликнул меня знакомый голос, но, обернувшись, я увидела старца с костылем, которого только что валяли по полу. — Закурить бы, Христа ради, — повторил старец и дождался, когда сквозь лохмотья седых бровей я увижу лицо.

— Сириус?

— Тсс… — он приложил к усам палец и потянулся за зажигалкой.

— Уходить надо.

— Уйдем, — сказал он, заслонив от ветра огонек.

— Даже не уходить, а сматываться, пока суматоха.

— Кто Иуда? — спросил Сириус, переставил костыль под другое плечо, и стал раскуривать мокрую папиросу.

— Не время сейчас думать об том, выбираться надо.

Сириус взял меня под руку, и мы в редеющей толпе поковыляли к машинам. Попытки ускорить шаг заставляли его хромать и корчиться от боли. Я перестала понимать, где спектакль, а где последствия суматохи. Только одна наблюдательная прихожанка все-таки раскусила нас и вцепилась Сириусу в костыль. Мы стали спускаться втроем.

— Отец Сириус, — лопотала она шепотом, — что за времена теперь? Как жить, если от благих побуждений одни беды на наши головы?..

Из ее поспешного монолога я поняла, что головы тут как раз ни причем. Что неустойчивая перед соблазнами дама совершила грех чревоугодия с импортным продуктом. Раскаяние с поносом настигли ее и терзали, покуда несчастная исцелялась молитвой. Она боялась даже думать о таком же импортном лекарстве. Я хотела оторвать от нее Сириуса, но женщина отпустила костыль и вцепилась в его рукав. Покончив с повествовательной частью, она немедленно перешла к вопросительной, даже осмелилась встать у нас на пути, что свидетельствовало о ее душевном нездоровье.

— Отец Сириус, — залопотала она совсем тихо, — должны ли мы, прости Господи, простые люди, питаться этими бесовскими генетически измененными овощами?

Сириус выпрямился перед ней. Женщина оробела, но не сошла с дороги и не отцепилась от рукава.

— Какая разница, чем топить печь, — молвил отец, — Евангелием или апокрифами? — он выдержал паузу и затянулся папиросой.

Женщина вникала, продолжая держать его за рукав, но Миша лишил ее возможности постичь глубину мысли. Мне показалось, он оторвал ее от Сира вместе с рукавом и выбросил в кусты.

— Быстро! — сказал он и пошагал к машине.

— Михаил Борисович сегодня был особенно скептичен, — заметил Сириус ему вслед.

— Он всегда скептичен.

— В отношении меня…

— Можешь этим гордиться.

— Чего выстроились? — крикнул на нас Миша из машины. — Садитесь!

Он вырулил за бордюр, объехал десяток таких же сердитых водителей, пересек газон в неположенном месте и уперся бампером в милицейское заграждение.

— Сколько можно издеваться над пожилым человеком? — крикнул он молодому милиционеру, который осматривал багажники. — Где совесть?! Дед при смерти в очереди стоять должен? Да, если хочешь знать, он инвалид войны! Кто будет отвечать, если он прямо здесь и помрет?

— Какой войны? — удивился милиционер и сунулся в машину.

— Кавалер ордена Болевого Красного Знамени, — добавил Миша. — Герой труда. Покажи ему ветеранские корочки.

Сириус уронил горящий окурок и дрожащей рукой полез в карман плаща. Карман ускользал, Сириус старался. Из-под сидения повалил дым.

— Проезжайте, — милиционер поспешно открыл шлагбаум. — Загоритесь сейчас!

Мы пролетели мимо колонны милицейских автомобилей, выбрались на шоссе и погнали к городу.

— С тебя, батюшка, слишком до фига адреналина, — жаловался Миша, хватаясь за сердце. — Можно бы и поменьше…

— Поезжайте спокойно, Михаил Борисович, — ответил Сир. — Вы летите, словно за вами черти гонятся.

Миша сбавил скорость только на автобане, когда убедился, что машина вне зоны досягаемости «чертей». Миша поехал так медленно, что позволил обогнать себя фуре. Расслабился, стал мечтательно улыбаться, как вдруг вспомнил, что собирался сказать мне еще с утра. Вспомнил и чуть не встал посреди дороги:

— Не поверишь, — воскликнул он. — Шеф все-таки нашел мне дублера.

— Наконец-то.

— Сам не верю. Звонит мне вчера и говорит: «Вариант идеальный! Голова работает, надо только научить, и можешь хоть в кругосветное плавание…»

— Кто же этот несчастный?

— А… — загадочно улыбнулся Миша, — в том-то и дело, что не «этот», а «эта». Студентка мехмата, отличница, красавица!.. — он погрузился в мечты о фее, которая станет почитать его, как фанатичные поклонницы почитают отца Сира, дремлющего на заднем сидении. — Первокурсница, — добавил он.

— Ах ты, старый пузатый крокодил! Может, ей нет еще восемнадцати!

— А что я такого сделал? — вознегодовал Миша, и Сириус проснулся.

— В офисе появится новый сотрудник? — спросил он. — Они могут внедрить шпиона…

— Сириус, — успокоила его я, — на Мишину специальность шпиона внедрить нельзя. Слишком большие требования. Человек с такими способностями шпионить не станет.

— Не каждый знает свою цену, — ответил Сир. — Надо тестировать. Каждого надо тестировать, прежде чем пускать в офис.

Отец Сириус проник в Секторианские подземелья без тестов и приглашения. Если уж до конца откровенно, то и без разрешения тоже. Проник так уверенно, что никто не удивился. Угрюмый человек, примелькавшийся с обложек журналов, поздоровался с Вегой так, словно знал его много лет. Он справился о здоровье Семена Семеновича, выразил сожаление по поводу отсутствия Адама Богуславовича и сделал комплемент Алене, которая, по его мнению, стала самым авторитетным специалистом в области социальной психологии нынешнего века.

Сириус прошелся по офису и заметил, что стойки бара в холле раньше не было, что мы раздвинули стены и убрали комнату, в которой хранился видеоархив. Индер вышел из лаборатории, взглянуть на диво, и Сириус к нему обратился не иначе, как «доктор Индер».

— Ты был у нас что ли? — сообразил доктор.

— Был, — сознался пришелец. — Давно. Кажется, в иной ипостаси.

Я принесла фотографию из старого альбома. На ней были Адам, я и Сережа Басиров перед отправкой в Одессу. Последний день в компании секториан, когда ему устроили проводы с тортом и подарками.

— Не узнали… — сказал Сириус шефу, и тому пришлось согласиться, что между подростком на фотографии и проповедником Сириусом действительно мало общего. Тем не менее, шеф не допускал праздного присутствия в офисе посторонних лиц.

— Хочешь у меня работать? — спросил он.

Думаю, тот же вопрос он задал бы Иисусу Христу, если бы тот забрел в его подземелья. Сириус не считал себя богом. Его намерения были просты:

— Не только хочу, — сказал он, — я должен!.. Обязан у вас работать. Иначе все, что мы делаем на Земле, не имеет смысла.

— А что мы делаем на Земле? — спросили наивные секториане.

— Спасаем человечество, — ответил Сириус. — Если мое странное имя вам не по нраву, зовите меня просто Сир.

Сережу Басирова Секториум потерял из вида в год окончания школы. Сначала перезванивались, переписывались. Письма постепенно ужимались в открытки к праздникам, пока не прекратились вовсе. Мы и не планировали долгих отношений, не предполагали свидеться. Только однажды в Москву приехала его мать: «Вы единственные близкие ему люди, помогите найти, — умоляла она. — Он где-то здесь, он наверняка ехал к вам». В Москве Сережа не появился. Спустя полгода Адам разыскал его на краю света. Юноша увязался за бродячими проповедниками, внимал слово божье, разъяснял Библию уличным зевакам. Домой он уже не вернулся. Сначала прибился к монастырю, потом поступил в семинарию. Мы, как смогли, успокоили мать, уверили, что карьера священника в наше время не худшая. Что, в крайнем случае, у ребенка будет крыша над головой и честный кусок хлеба.

Сергея выгнали из семинарии в тот же год. Выгнали с позором. Его интерпретация православного христианства коренным образом не соответствовала общепринятой. Можно было проще сказать: выгнали за ересь. Для молодого человека это стало первым потрясением. На том духовные искания могли бы закончиться, если бы его, потерянного, не приютили братья из протестантской общины, не помогли ему освободиться от ортодоксальных догм. К тому времени Сережа был самостоятельным, решительным и целеустремленным человеком с задатками лидера, и это не могло не сыграть свою роль.