Ирина Ванка - Секториум

• Название: Секториум
• Автор: Ирина Ванка
• Жанр: Научная Фантастика

История Земли глазами пришельцев.

Бытовые зарисовки о жизни, работе, а также моральном облике людей, сотрудничающих с инопланетянами.

---

— Не могу знать, сэр, — ответил он.

— Ты еще здесь? Пошевеливайся, пошевеливайся! Надо работать! — он оторвал Мишу от стены и подтолкнул к лифту. — Давайте же, шевелитесь все! Чего это вы расселись? Зачем вы здесь в таком количестве? Этьен останется с камерой, а остальные займутся делом! Что вы поймете? Я адаптирую лекционную запись, тогда приглашу всех. Адам, отдай камеру Этьену. Проваливайте отсюда! И ты, давай же, ей-богу, шевелись!

— Ес, сэр! — ответил Миша, подтягивая на ходу штаны.

— Все! Действуйте, кто получил задание!

— Разрешите бегом, сэр?

— Иди! — отмахнулся Вега, мы направились к лифту, но на середине пути он снова догнал нас и обратился ко мне, как к замыкающей процессию. — За руль его не пускай, — предупредил шеф. — За рулем либо ты, либо Андрей. Если возникнут проблемы с его поведением, сразу звони. Поняла меня, Ирина?

— Ес, сэр, — ответила я, но шеф нахмурился.

— Без фокусов там, вы у себя дома!

— Можно подумать, — удивилась я, — мы часто безобразничаем в гостях? — удивилась, но потом подумала и решила в эту тему не углубляться.

Разумеется, каждый землянин раз в жизни обязан пересечь Атлантику также как посадить дерево и построить дом… Мне казалось, что количество посаженных мною деревьев могло бы избавить от прочих ритуальных обязательств. Тем более что смысл трансатлантического перелета был непонятен с самого начала. Океана я почти не видела. Всю ночь мы трудились над документами и сочиняли фальшивые имена, весь день я держалась бодро, чтобы в Шенноне заснуть у Миши на плече, и проснуться на подлете к Чикаго. Миша спал всю дорогу. Спал странно, то и дело вскакивая и задаваясь нелепым вопросом:

— Что такое «ближайшие земные расы»?

— Наверно, бизоны и койоты, — предполагала я. Миша в ответ неприлично ругался.

— Чтоб я сдох! — говорил Миша. — Это что ж, земляне используют слэпы коровьего стада?

— Не все, — успокаивала его я. — Только те, кому не достался гуманоидный.

— Черт меня возьми, — возмущался Миша. — Их «заряд развития» рассчитан на пятнадцать лет! Я-то думал, отчего это человечество так прогрессивно тупеет?

— Мне кажется, в тебе доминирует свиной слэп, а не коровий, — отвечала я. — У свиней «заряд» еще меньше.

— О! — стонал Миша. — Если б ты знала, с какими людьми я общаюсь! Однодневными ядовитыми мушками, прилипшими к куче навоза!

— Ты сам сделал выбор.

— Классная теория, — восхищался Миша и снова укладывался спать. — Мне понравилась! — он наверняка видел сны, потому что дергался и махал руками.

В Чикаго нас встретил Андрей, и мы продолжили спать на широком сидении чикагского такси. Частный самолет повез нас дальше на запад, и мы уже спали втроем, но недолго. Не успевали набрать высоту, как снова садились на дозаправку. Пилоты выбрасывали мешки с почтой, закидывали новые. Из всех удобств были только шатающиеся кресла. Самолет оказался старый, с задранной обшивкой крыла и дребезжащими внутренностями, но мы устроились в хвосте салона на почтовых мешках и не жаловались, потому что готовы были к худшему: ехать на автобусах через весь континент.

— Благодарите бога, — говорил Андрей, — что Петр договорился. Здесь не принято брать левых пассажиров, особенно, иностранцев.

На новой остановке к нам подсел священник в обществе двух пожилых дам. Дамы забились в угол, видимо, впервые услышали русскую речь. Потом убедились, что мы не палим из автоматов, и подобрели. Стали нам понимающе улыбаться, даже угостили минеральной водой.

В Портленд мы садились в сумерках, облетев половину планеты. Я потеряла счет суткам. Миша больше не спал. Он зевал и пялился на витрину с хот-догами. Я продолжала спать у него на плече уже стоя. Кроме меня на Мишу были навьючены сумки, у ног стоял дипломат, а кейс с «запеканкой» он бережно держал в руках. Андрей бегал вокруг, разыскивая прокат автомобилей.

— Эй, — обратился ко мне Миша, — сходи, купи сосиску.

— Сам сходи.

— Я забыл, как она по-английски.

— Хот-дог.

— Не… тот козел на таможне сказал по-другому, а я забыл. Он отобрал мою последнюю сосиску, которую я хочу от самого Чикаго.

— Кто-то собирался следить за фигурой, а в самолете жрал за двоих…

— Ты чо, старуха! Я похудел на пять килограммов! Смотри, ремень обвис.

Действительно, за ту неделю, что мы не виделись, Миша достиг успеха. Не то, чтобы он заметно похудел, просто его живот перестал угрожающе натягивать пуговицу на рубашке.

— Я ж ее без хлеба съем, — канючил он, но, встретив мое равнодушие, стал раздражаться. — У меня башка не работает на голодный желудок! Я ж не могу как некоторые, на одних конфетах. Я мяса хочу!

Я устроилась на бордюре газона и еще раз задремала, чтобы не ругаться в первый день приезда в Америку. Миша бывал здесь много раз и съел тонну местных сосисок. Он испытывал чувство голода везде и всегда, даже в невесомости и на поверхности необитаемых планет. Только там он не был подвержен соблазну наброситься на «Макдональдс». Поворчав немного, он начал складывать сумки вокруг меня. Потом пропал, а когда вернулся, был уже добрым и вытирался салфеткой.

— Во, — сказал он, — Анджей катится. Я уж думал, мы здесь табором стоять будем.

К газону подрулила машина, открылась дверь. Миша все еще был обижен на меня за сосиску, поэтому все заднее сидение оказалось в моем распоряжении. В последний раз я мне представилась возможность заснуть, но чем ближе мы подъезжали к месту аварии, тем больше холодело на душе, тем чаще мы сверялись с картой.

— По радиомаяку сто двадцать километров отсюда, — сказал Миша.

— А в милях? — уточнил Андрей.

— Семьдесят пять… — Миша посмотрел на спидометр. — С такой скоростью через час будем у цели.

Мне тоже стало интересно поглядеть на американский спидометр. Ночь, темное шоссе, скорость… Если сейчас нам навстречу вылетит бензовоз, а Андрей чихнет за рулем, мы разделим участь родителей Джона Финча. Как его, такую малявку, выбросило в открытое окно без единого перелома и сотрясения, действительно чудо. Индер говорил, что он сильно обгорел и плакал сидя в канаве у гигантского костра, что бровью не повел, когда его крали инопланетяне. Он ничего не видел и не соображал от боли, а как только в лаборатории обезболили ожог, успокоился, притих и начал улыбаться всем подряд своей очаровательной улыбкой. Наши были уверены, что у ребенка психическая травма, а Джон просто улыбался, ничего не помнил и приводил в замешательство не только своими природными способностями, но и добродушием. Одно стало ясно сразу: в нашей компании появился новый необычный информал. Какая с него польза Секториуму, — большой вопрос, но то, что Джон Финч уже не жилец в социуме, понимал каждый.

Мы должны были узнать место аварии издалека по черному пятну на дороге. Вся ночь вокруг была одинаково черной. Машина прорубала себе туннель светом фар. Редкие встречные машины выскакивали из темноты, и, как в тайге, ни одного фонаря на километры.

— Будем ориентироваться на заправку, — рассуждал Миша. — От нее ровно полторы мили. Стоим не больше трех минут. Как только я найду маяк, сваливаем.

Андрей уже спал за рулем, когда на горизонте вспыхнул рекламный щит.

— Мотель! — воскликнул Миша, но пока Андрей просыпался, мотель с баром и заправкой пролетели мимо. — Остановимся там, заодно и поужинаем.

Черное пятно стало видно уже через милю. Машина влетела в колдобину прямо под знаком ограничения скорости. Словно на этом месте выгорело дорожное покрытие. В кювете валялся обрывок полицейского ограждения. Пятно «стекало» на поляну. Издали в темноте оно становилось похожим на пропасть. Смотреть на это зрелище без содрогания было невозможно. Андрей неуверенно притормозил у обочины. Только Мише было наплевать на все, кроме предстоящего ужина. Он открыл дипломат, достал антенну, стал напевать себе под нос глупую песенку. Андрей надел резиновые перчатки, взял кейс с «запеканкой» и обернулся ко мне:

— Сядь за руль, — попросил он. — Если заметишь встречные фары, поезжай вперед. Сможешь?

— Конечно, — ответил я, и перебралась на его место.

Из темноты не выплыл никто. Словно на несколько минут нас засосала черная дыра. Миша перестал петь, и стало тревожно.

— Что? — спросила я.

Он вышел и вернулся с мятой пивной банкой на магните.

— Маяк, — сказал он. — Рукой не бери, кинь в пакет.

Вернулся Андрей, и я с удовольствием уступила ему место водителя. В тот же пакет мы сложили куски фольги, оставшиеся от «запеканки», перчатки, и хотели сунуть все это в аннигиляционный патрон, но Миша передумал.

— Не здесь, — сказал он. — Поехали отсюда, поехали.

К мотелю мы подкатились молча.

— Фонит? — спросил Андрей, когда машина встала под фонарями.