Надежда Нелидова - Училка тоже человек

• Название: Училка тоже человек
• Автор: Надежда Нелидова
• Жанр: Русское современное

Она сеет вокруг Смерть, к чему ни прикоснётся. К добродушной соседской собаке, к буйному соседу, даже – о ужас! – к доблестному работнику милиции. Нет, речь идёт не о роковой женщине-вамп, а об одинокой стареющей учительнице в типовой «хрущёвке».

Отчего люди становятся человеконенавистниками, создавая вокруг рукотворный Ад? Как нам ужиться вместе? Так тесны наши квартирки, дома, города, Земля…

---

Девушка, как поступили бы в этой ситуации все нормальные девушки, фыркнула и, вызывающе покачивая толстенькой попочкой, обтянутой джинсами, ушла к своим. По-видимому, она все-таки передала: из комнаты донесся взрыв смеха. Потом там начали танцевать с утроенной энергией. Ленусик постояла, раздумывая, потом решительно накинула пальто и вышла из квартиры.

Через некоторое время она вернулась, вся облепленная мокрым снегом, а вслед за ней ввалился похожий на снежный ком милиционер.

– Это входит в ваши прямые обязанности, – продолжала убеждать его Ленусик в том, в чем, по-видимому, безуспешно убеждала всю дорогу. – Их поведение расценивается как аморальное, из хулиганских побуждений. И если вы не отреагируете…

Милиционер чувствовал себя не очень уютно и в душе был целиком против настырного Ленусика, который вовсе не был похож на младенца, для которого детское время вышло. Но нужно было реагировать, и он нерешительно постукал согнутым пальцем в дверь.

Из кухонного закутка испуганно выглядывала сонная хозяйка в мятой ситцевой рубахе. Ребята, усмехаясь, пожимали плечами и ворча сквозь зубы, разбирали в прихожей одежду. Милиционер вышел первым, сердито топая снежными валенками.

А Ленусик взяла кусок мыла, полотенце и пошла в ванную. Нужно было спешить дочитывать оставшиеся страницы.

Когда она проходила мимо кухни, ее остановил хрипловатый мужской голос:

– Слушай-ка, девушка. Впредь предупреждай меня, хозяина квартиры, о том, что ты собираешься делать. Если хочешь здесь находиться.

Он сказал «не жить», а «находиться», что можно было приравнять к «не быть выставленной за дверь». Так оскорбительно с Ленусиком никто смел разговаривать. Ленусик проглотила оскорбление.

Вслед Ленусику смотрел, задевая головой дверной проем, парень. Странное у него было, точно вылепленное из двух половинок, лицо. Нижняя половина – ясная, юная, с красиво, резко очерченными губами. Верхняя – пожившая, пасмурная. От уголков глаз к вискам веером расходились тонкие белые морщинки, не поймешь, то ли старившие, то ли молодившие их обладателя.

Где-то Ленусик читала, что такие морщинки бывают только у мудрых и добрых людей. Или ей показалось, что она читала?

* * *

Темная, неграмотная женщина, желая добиться внимания со стороны возлюбленного, шла к ворожее. Вконец растерянная от приключившегося с ней председательница учкома отправилась к студентке-пятикурснице Любе Луц. Люба была широко известна по институте тем, что каждый семестр ей регулярно делалось от одного до трех предложении зарегистрировать брак (без розыгрышей). И это при том, что Люба была неинтересна, неизящна, разве что славилась покладистым характером и кулинарными способностями. Обыкновенная толстуха.

В пустой прохладной аудитории, зябко кутаясь в пуховый платок, она говорила Ленусику, что это АБСОЛЮТНО неважно, красива женщина или нет. Главное: женственная ли она, мягкая, слабая ли. Обрати внимание, кто остается в разведенках и старых девах – сплошь красавицы. Женственные, мягкие и слабые – никогда.

– Это важно? – переспросила Ленусик недоверчиво. Ужели счастье столь возможно?

Но Люба тут же морально уничтожила ее:

– Ты не имела и не будешь иметь успеха. – Выдержав паузу, во время которой Ленусик побелела, как мел, потом побагровела, а потом снова побелела, Люба милостиво закончила: – Если как можно скорее не займешься собой.

Она вздохнула и задумалась.

– Тебе подойдет спортивный стиль, ты худенькая, миниатюрная. Джинсы, рубашка… В этом случае ты приобретешь пикантность. И не забывай постоянно следить за поведением. Пересмотри себя.

Придя домой, Ленусик прошмыгнула в свою комнату, заперлась и села к зеркалу пересматривать себя. Учебники она отложила в сторону, чтобы не отвлекали. Она долго смотрела на свое лицо с аскетически зачесанными волосами. И вдруг, решившись, точно в холодную воду вошла, сдернула зажим. Волосы рассыпались, немного прикрыв бледные оттопыренные уши и прыщавый, в точечках, лоб.

Войди в эту минуту кто-нибудь, увидь Ленусика в таком виде – она бы со стыда сгорела, как человек, которого застали за неприличным, более того – постыдным занятием. В ее гардеробе имелся подходящий бледно-голубенький свитерок с воротником «хомутиком». А вот джинсов – в помине не было. Напиши Ленусик родителям – и те немедленно выслали бы дочери требуемую сумму, хотя и подивились бы просьбе: они привыкли, что самый невзыскательный парень тратит на туалет больше Ленусика.

Нет, Ленусик не стала просить родителей, иначе это была бы уже не Ленусик. Да и цель, на осуществление которой потребовалась столь фантастическая сумма, казалась ей предосудительной.

– Ты давай не транжирь деньги, поняла? – строго приказала она сама себе. И сама себе покорно покивала в зеркале.

На следующий день Ленусик через ЖЭУ устроилась нештатным дворником на шесть подъездов в соседний дом – пока на три месяца. Зарплата семьдесят рублей плюс двадцатка за пищевые отходы. Итого: девяносто на три – двести семьдесят. Просто королевская цифра получалась!

Ленусику достался запущенный участок, Контейнеров под мусоропроводами не было, и мусор в последний раз убирался сто лет назад. Задыхаясь от вони, она выгребла все до последней лопаты.

После десяти вечера она, как трудолюбивый муравей, возилась во дворе. В хозяйкиной телогрейке сновала со скребком взад и вперед, яростно скрежетала лопатой, нагружала и вывозила на пустырь корыто со снегом. Она была румяна и счастлива, хотя уставала страшно и хотя дворники из соседнего дома, муж и жена, всегда оставляли ей убирать немного больше угловых ничейных дорожек и приворовывали бачки с пищевыми отходами.

И хотя ни один из парней, вечно околачивающихся у подъездов, не помог ей протащить корыто, не пошутил, не кинул веселое словцо. Ее не замечали, ведь она была совсем, совсем не хорошенькая (хорошенькой бы от них отбоя не было), ну, ничего, и не то терпели. Ленусик все равно была счастлива, потому что каждый день приближал ее к ее мечте.

Оказалось, красота стоила не только денег, но и времени, что было гораздо болезненнее для Ленусика. Однажды, по совету Любы, она поднялась ни свет ни заря, выстояла порядочную очередь в косметологической лечебнице и получила жетон с цифрами 9.35. В это время Ленусику предназначались парафиновая маска, массаж и укол с глюкозой. В это же время начиналась лекция в институте, которую Ленусик, сами понимаете, пропустила.

А вечером состоялась очередная консультация Любы Луц на дому.

Гадалок и консультантов следует задабривать. Люба пила индийский чай с дорогим фирменным тортом. Прихлебывая из чашки, Люба говорила:

– Для женщины важно владеть искусством оформления лица, умение подчеркнуть индивидуальное. Вариант для тебя: волосы на прямой пробор, сзади собрать в валик, подколоть, чтобы шейка выглядела трогательно-беззащитной. В итоге лицо выглядывает, как цветочек.

Ленусик очень сомневалась, что ее лицо будет выглядывать, как цветочек. По мере того, как опорожнялся второй чайник и уменьшался в размерах торт, Люба все более укреплялась в яростном желании доказать всему свету полную состоятельность подруги во всех отношениях.

– Главное – уверенность в себе… Одна тут училась, ты не знаешь… Одни уши чего стоили – лопухи. Как у Чебурашки. Она, когда к зеркалу садилась, их подвязкой прижимала, ей богу, не вру. Ну, как будто они у нее не торчат. Даже на человека становилась похожа. И ничего, воображала, что она нормальная, без ушей. На танцы бегала, марафетилась. И что ты думаешь? – Люба подбоченилась, победно поглядывая на зачарованного Ленусика. – Замуж выскочила. За красивейшего и умнейшего парня. Главное – не комплексовать!

И Люба не явилась на консультацию с пустыми руками. Из дамской сумки, больше напоминающей по размерам хозяйственную, вынула узкие джинсы бесподобного мышиного цвета:

– Держи, голуба. Твой размер. Через квартал сумму выплатишь. А пока – гони четвертачок.

На прощание поучала, постанывая и пыхтя, влезая в коротенькое и тесное для ее телес пальто:

– Входи в форму, не стесняйся. Помни: главное – уверенность в успехе задуманного мероприятия. Будет нашим паренек, никуда не денется.

На следующее утро Ленусик надела свитер и джинсы и потратила около полутора часов на первую в ее жизни прическу. Потом, чувствуя себя по меньшей мере уличной девкой, отважилась и провела по губам помадой рыженького, морковного цвета. Правда, и ту всю съела за завтраком.

Потом Ленусику признавались групповские: ее приняли за Ведрову из 302-й. Но когда Ведрова прошла и решительно приземлилась на неприкосновенное место председательницы учкома, засомневались: Ведрова ли? А Ленусик так освоилась со своим новым имиджем, что на последней паре доказала, что она не только Ленусик, но и ничуть не изменившаяся Ленусик.

Бесподобная Шурочка Левченко на уроке проголодалась и стала вынимать из-под стола печенье из шуршащего целлофана и чамкать, снова доставать и чамкать – и это, сидя на первой скамье и честно глядя в глаза исторички.