Дэвид Алмонд - Меня зовут Мина

• Название: Меня зовут Мина
• Автор: Дэвид Алмонд
• Издательство: Азбука
• Жанр: Детская проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-389-02572-1

Дэвид Алмонд пишет о детях и для детей. Пишет просто о самом сложном. О том, что так важно понять человеку в десять-двенадцать лет, о вопросах, которые бередят душу и на которые не знают ответа взрослые: правда ли, что лопатки нужны, чтобы к ним крепились крылья? Могут ли ожить глиняные фигурки, если очень постараться, когда их лепишь? Помогает ли любовь от болезней? Алмонд пишет так, что его читают дети и взрослые по всему миру — его книги переведены более чем на два десятка языков. В 2010 году он стал лауреатом премии имени Г. X. Андерсена — высшей награды в мире детской литературы. А всех его наград — не счесть. Книга «Скеллиг», написанная в 1998 году, получила медаль Карнеги и Уитбредовскую премию, в 2008 году вышел одноименный фильм с Тимом Ротом в главной роли.

«Меня зовут Мина» предваряет события, которые развернутся в «Скеллиге», самой известной книге Алмонда, экранизированной в 2008 году.

…У Мины не было друзей — её считали странной. Не было отца — он умер. Зато у неё была мама — самая лучшая, всё понимающая мама — и целый мир в голове. Потому что голова — это место для чудес. Но как найти того, с кем можно ими поделиться?

---

Вдруг откуда-то издали донёсся глухой рёв. Мина замерла. Может, водопад? Или… уж не мёртвые ли это корчатся и стонут в муках?

— Меня зовут Мина. Я очень смелая. Меня зовут…

Что-то коснулось её ноги. Мина вскрикнула и шарахнулась в сторону. Уфф… Оказалось, к ногам ластится чёрный кот!

— Кисик, котенька…

Так и не уняв дрожи, Мина наклонилась и принялась гладить густую тёмную шерсть.

— Меня зовут Мина, — утешительно прошептала она, а кот в ответ мяукнул и заурчал.

Мина поняла, что в этой темноте у неё появился друг, и мало-помалу успокоилась.

Дальше они пошли вместе. Стены туннеля кое-где обвалились, и дорогу преграждали завалы из камней и кирпича. Мина явственно представляла мир, который всё отдалялся, отдалялся и наконец остался где-то над головой — за слоем земли, камней, костей, корней… А вдруг сейчас всё это обвалится ей на голову и засыплет, как когда-то шахтёров?

А потом — Мина даже ахнула — туннель перерезала канава. С водой, В тусклом свете очередной лампочки Мина увидела поток, бурлящий у самых её ног. Наверно, это и есть река между миром живых и миром мёртвых, через которую перебрался Орфей! Мина наклонилась погладить кота. Но он увернулся. А на другом берегу подземной реки кто-то зарычал и замерцали два глаза. Ага, подумала Мина, это то самое чудище, страж подземного мира, которого должен был приручить Орфей. Существо приблизилось и оказалось косматой облезлой собакой. Она скалилась и рычала на них с котом через канаву.

Мина присела на корточки. По-дружески протянув к собаке руку, она — по примеру Орфея — запела тонким, дрожащим голоском:

Ложись, мои хороший,
Я рядышком тоже
И тихо на ушко спою —
Чтоб глазки закрылись,
Чтоб радости снились —
Шахтёрскую песню свою…

Бей сигнал — и в забой,
Бей сигнал, дорогой,
В шахту день закатился давно.
Уголёк высыпай
И скорей засыпай,
Опускайся на самое дно.

Пёс порыкивал, но уже не так грозно, а потом и вовсе лёг и словно бы даже заснул. Кот вернулся и пристроился возле Мины. Она посмотрела в бесконечный, уходящий вниз и вниз туннель и собралась было перешагнуть ручей, как вдруг услышала человеческий голос.

— Джаспер!

Пёс вскочил, зарычал. Уши его встали торчком.

— Джаспер! Где тебя черти носят?

Далеко в туннеле показался силуэт человека.

— Джаспер!

Пёс развернулся и побежал к хозяину.

— Кто здесь? — раскатилось по коридору. Голос был низкий, хриплый, он ширился, жёстко отскакивая эхом от стен. — Кто здесь? А ну, покажись!

Мина пригнулась. И скользнула обратно в туннель, уходивший вверх, к выходу. Ступала на цыпочках, тихо-тихо. И только за грудой камней распрямилась и побежала со всех ног.

— Кто здесь? — вопил голос ей вслед. — Какого чёрта тебе тут надо?

Мина спотыкалась, хваталась за стены, чтобы не упасть, но бежала. Лай, крики — совсем как голоса мертвецов и того чудища, что их сторожит. Шаги преследователя тяжело ухали у неё за спиной. Наконец она добралась до лестницы с осыпающимися ступенями. И стремглав взлетела вверх, к воротам, к солнечному свету. Выскочила и захлопнула ворота крепко-накрепко. Чёрный кот тут же скрылся в кустах рододендронов. Мина пробралась сквозь кусты к опушке. Мужчины по-прежнему лежали на траве, по-прежнему жевали бутерброды и читали газеты — словно её путешествие в Мир-иной длилось всего несколько мгновений. Она прошла мимо, и они снова даже бровью не повели. Сердце Мины бухало, чуть из груди не выскакивало, но она изо всех сил старалась не умереть со страху.

Ну а потом раздался крик-визг миссис Малоун, а следом, у входа в парк, показалась и сама миссис Малоун.

— Мина МакКи! Мина МакКи! Сию минуту иди сюда!

За спиной миссис Малоун маячил мистер Хендерсон. Он держался куда спокойнее.

— Вернись, Мина, — сказал он. — Вернись, и мы всё обсудим.

Минину маму, конечно, вызвали в школу. И все собрались в кабинете миссис Малоун. Это из-за ребят, призналась Мина. Они тычут пальцами и такое говорят… А что на ней за грязь? И почему туфли в пыли и каблуки сбиты? Не знаю, отвечала она. Просто гуляла в парке. Просто залезла на дерево. Не рассказывать же им, что она отправилась в Мир-иной, как Орфей? Не рассказывать же им, что она заворожила своим пением стража подземной реки — опять-таки как Орфей? А главное, не рассказывать же им, что у неё, как у Орфея, не вышло вернуть на землю того, кого она любит? Да и кто поверит, что ворота в загробный мир находятся в Хестон-парке?

Напоследок Мина сказала так:

— Ничего я особенного не сделала. Подумаешь — убежала ненадолго! Просто хотела свободы, и всё!

Домой в тот день её вела мама. Они пришли, устроились в обнимку на диване, и мама задумчиво пробормотала, ероша волосы Мины:

— Как же нам с тобой поступить?..

За окном пели птицы, они с мамой их слушали.

Сначала Мина хотела рассказать маме всё, во всех подробностях. Мама поймёт. И воображение у неё хорошее — сумеет представить, как всё было. Но Мина понимала, что поступила не очень-то благоразумно. Скорее совсем не благоразумно. И сейчас она не хотела пугать маму. Чтобы мама не думала, что Мина вот-вот ещё что-нибудь вытворит.

Мина долго ломала голову, а потом поняла: лучше эту историю записать. Так она и сделала.

Неужели я и вправду верила, что туннель ведёт в царство мёртвых? И что я вызволю оттуда папу? Не знаю. А если уж я сама не знаю, хотя сама туда ходила… Но я ведь была тогда ещё маленькая. И совсем запуталась — из-за беды, которая произошла с папой… Я иногда представляю, будто я нынешняя прихожу к себе тогдашней как старшая сестра. Обнимаю себя и говорю: «Не волнуйся, Мина. Жизнь пойдёт на лад, обещаю. Ты станешь сильной».

Туннель всё ещё заперт, людей туда не пускают. Выяснилось — это мне мама рассказала, — что придётся потратить целое состояние, чтобы всё там обезопасить. В некоторых местах обрушились стены и даже пол, и под ним открылись неизвестные пещеры. А боковые туннели ведут в никуда — заканчиваются тупиками, каменными обвалами. Я, конечно, больше под землю не совалась. Так и не знаю, что это был за человек-силуэт, и что за собака, и что они вместе там делали. Я уговариваю себя, что дядька — просто рабочий из бригады, которая ремонтировала туннель. Но почему с ним была собака? Тогда, может, это самый обычный человек? Он пошёл выгуливать собаку и они заглянули в туннель из любопытства? Нет, непохоже. Эти образы — человек-силуэт и его пёс — преследовали мена несколько месяцев. Я до сих пор высматриваю их на дорожках, когда мы с мамой гуляем в парке. И наш район, вместе с Хестон-парком, представляется мне Древней Грецией, а под ногами, под слоем земли, лежит Мир-иной. Там на троне сидит Аид, царь этого мира. А рядом — его жена, добрая Персефона. Иногда мне кажется, что я действительно увидела или почуяла там, внизу, что-то настоящее, древнее… Интересно, что открылось бы мне, если бы я перебралась на другую сторону подъемной реки? Если бы подошла к человеку-силуэту и сказала:

— Меня зовут Мина МакКи, и я ищу своего папу.

Но самое лучшее воспоминание — это чёрный кот. Нет, он никакое не воспоминание — теперь я вижу его повсюду. Шерсть у него ещё чернее моих волос. Я называю его Шепоток. Он прекрасен. Он — Шепоток.

Мысли об археоптериксе

Помните, я смастерила археоптерикса? С тех пор я не выпускаю его из рук: разбегаюсь, чтобы он расправив крылья — как будто летает. И я всё время думаю о том, как он, этот крылатый динозавр, пережил бедствие, которое истребило всех других динозавров. И ведь он не просто выжил. Он стал изящным, могучим, он многому научился. Он положил начало целой ветви эволюции! От него появились птицы! И теперь эти птицы летают, парят в небесах. А я смотрю на них снизу и восхищаюсь. Им удалось расселиться по всему миру, от ледяных полюсов до влажного жаркого экватора. И мне кажется, что, если человеческому роду удастся себя уничтожить — а люди, похоже, к этому стремятся — или если Землю постигнет какое-то бедствие, как случилось с динозаврами, птицы всё-таки выживут. Когда наш сад, и поля, и фермы, и лес совсем одичают, когда парк в конце Соколиной улицы придёт в полное запустение, когда города будут лежать в руинах, птицы всё равно будут летать, и петь, и вить гнёзда, и откладывать яйца, и растить птенцов. Очень возможно, что всем остальным живым тварям наступит конец, а птицы будут существовать всегда, пока существует наша планета. Они будут петь до скончания времён. В общем… мне кажется так: если Бог есть, возможно, Он выбрал птиц, чтобы они говорили Его голосом. Нравится вам такая мысль?

Эрни Майерс, мусор, пыль, метемпсихоз и синий автомобиль