Фрэнсис Берти - За кулисами Антанты (Дневник британского посла в Париже)

• Название: За кулисами Антанты (Дневник британского посла в Париже)
• Автор: Фрэнсис Берти
• Издательство: Государственное издательство
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1927

Дневник охватывает период с июля 1914 по июль 1919 г. и представляет собой документальное свидетельство эпохи, взгляд изнутри на отношения между Великобританией и Францией и шире – внутри Антанты в целом в период Первой мировой войны.

---

28 июля. Сегодня днем я видел поляка, только что прибывшего из Варшавы, где все еще господствует уверенность в военном отношении, по вместе с тем растет негодование и разочарование из-за невыполнения русским правительством обещаний, содержащихся в воззвании великого князя Николая, а также злоба по поводу нашествия на страну целой орды попов, которые пичкают поляков-католиков русским православием. Он сообщил, что последние перемены в составе русского правительства, а именно отставка министров – юстиции, внутренних дел и обер-прокурора святейшего синода может привести к кой-каким хорошим результатам, так как они заменены либералами.

29 июля. Грей и Делькассе, думается мне, должны начать понимать, что я не слишком ошибался относительно Сазонова: он опасен и упрям, у него нет остроты, и он крайне близорук; если Грей и Делькассе не возьмут его за уши и не встряхнут его, то он всех нас вовлечет в серьезные затруднения.

30 июля. Эдмонд де-Ротшильд рассказал мне вчера, что евреи в России подвергаются страшным мучениям: двести пятьдесят еврейских местечек разрушено, и пятьсот тысяч евреев скитаются бездомно. Он очень угнетен вообще и не уверен даже в окончательной победе. Он считает, что немецкая организация слишком превосходит плохую организацию у нас; он опасается, что Россия, несмотря на обязательства, принятые ею 5 сентября, заключит сепаратный мир с Германией.

34 июля. Сегодня утром здесь был по пути из Афин в Лондон дипломатический курьер Гиндлип. Он говорит, что король, его жена-немка и весь антураж, равно как военный штаб, настроены германофильски. Греки в бешенстве по поводу нашего вмешательства в их выгодную контрабандную торговлю с Турцией через Болгарию.

С балканскими государствами дело обстоит по-прежнему: «Прошу меня избавить». Нет ничего удивительного, что они ожидают возобновления русского наступления, а когда это будет?

Несмотря на поражения, русские остаются заносчивыми и обнаруживают упрямство и величайшую близорукость. Здесь нет признаков ослабления решимости итти до конца с немцами; французы надеются на пашу выдержку как в политическом, так и в военном отношении, но мы должны не ослаблять блокады.

Глава тринадцатая Август 1915 года.

4 августа. «Petit Journal» возвращается к вопросу об участии Японии в военных действиях в Европе для поддержки союзников. Газета говорит, что участие Японии должно было бы быть гораздо более значительным, и что сотрудничество ее в Европе несомненно могло бы быть достигнуто. Японцы не хотели посылать войска, а здесь возникла мысль, что мы, преследуя собственные тайные цели, отговорили японское правительство притти на помощь Европе. Можно себе представить, что это было бы за предприятие – отправить на французский театр военных действий морем пятьсот тысяч человек, снабжать их в течение всей войны всем необходимым, подкреплениями и т. д. Другая мысль заключалась в том, чтобы Япония на суше пришла на помощь России. В результате их появления в Европе по всей Азии распространилась бы версия, что желтая раса явилась единственным средством спасения Англии.

2 августа. Достигнуто соглашение о принятии нами на себя еще 15 миль фронтовой линии с прослойкой французских войск. Я сомневаюсь, чтобы можно было, как думают некоторые, убедить болгарского короля взяться за оружие в интересах держав Антанты, а если он останется нейтральным, то он будет пропускать к германо-туркам оружие, идущее через Румынию, если эта страна будет его пропускать, из Австрии, Германии и из Дедеагача, если мы не приостановим доставку оружия в этот порт морем со стороны Адриатики, Греции, Испании и, быть-может, Америки. Если Болгария останется нейтральной, несмотря на лесть держав Антанты, то, думается мне, мы бросим наши сомнения относительно перехватывания оружия и т. д., как бы ни протестовал против этого король.

Французы ненавидят дарданелльскую экспедицию, они возлагают на нас ответственность за начало этой экспедиции, предпринятой, как думает публика, для спасения нашей позиции в Индии и в Египте; но французы не хотят теперь отступать, гак как их положение в Марокко было бы сильно поколеблено неудачей в борьбе против турок. Французское правительство сознает теперь, что было вовлечено в экспедицию, план которой оно неосновательно считало вполне продуманным британскими военными и морскими экспертами.

9 августа. Мы думали, что Дарданеллы будут форсированы в короткий срок, и что затем мы поведем за собою – по пути в Сербию, в Будапешт и в Вену – Грецию, Болгарию и Румынию; этот расчет оказался неправильным, но я считаю, что поскольку мы пустились в дарданелльскую экспедицию, мы должны довести ее до конца ради сохранения нашего кредита и позиции в Индии, Египте и на Балканах.[46]

Завтра утром я приму г. Эпльтона (секретаря Генерального совета трэд-юнионов) вместе еще с двумя представителями рабочих организаций, гг. О'Грэди и Круниона.[47] У них есть рекомендация от Роберта Сесиля, и они прибыли с поручением по адресу некоторых французских рабочих организаций.

12 августа. Рабочие лидеры сделали мне сегодня визит; они были удивлены склонностью части французских рабочих прикрашивать дело Кайо-Кальметта;[48] эту склонность они приписывают влиянию германских агентов. Сами они, т.-е. британская рабочая партия и трэд-юнионы, откладывают все вопросы, в которых они специально заинтересованы, до тех пор, пока немцы не будут вытеснены из Франции и Бельгии, и им хотелось бы по этому вопросу сговориться со своими французскими товарищами. Главной квартирой агитаторов среди рабочих был Берлин; британская партия хотела бы перенести центр в другое место, – но куда? Амстердам слишком немецкий город, равно как и Берн, где силен германский элемент.

13 августа. Господа из трэд-юнионов хотят посетить британский фронт, чтобы получить из первых рук и сообщить своим товарищам сведения о положении, о настроении солдат, об их взглядах на внутреннюю политику и, наконец, о состоянии, в которое страна приведена германской оккупацией! Британская главная квартира встречает к этому препятствия; Французская значительно более сговорчива.

15 августа. Я думаю, что мы смогли бы вовлечь Болгарию, если бы только Россия согласилась на необходимые и оправдываемые жертвы; Румыния была бы на нашей стороне пассивно, а впоследствии и активно, если бы Россия перестала гнаться за «врагом хорошего – за лучшим». Что касается Греции, то с ней совершенно невозможно иметь дело, и даже если бы Венизелос[49] вернулся к власти, то король и общественное мнение отказались бы уступить Каваллу и другие территории, требуемые Болгарией. Поскольку вся Греция состоит из морского побережья и островов, мы можем повлиять на нее, и я отказался бы от методов ласкового убеждения и заставил бы ее понять, что она должна поступать так, как говорит. Сербия продолжает гордо заявлять, что она ничего не уступит, но, думается мне, она поймет еще до того, как станет поздно, что то, что сейчас может быть отдано с барышом, впоследствии у нее смогут отнять без всякой компенсации, и что она поступит благоразумнее, если примет то, что ей предлагают в обмен на территории, от которых ее просят отказаться. Все мы, как дети, делим шкуру не убитого медведя, но никто из участников дележа не согласен отдать что-либо из своих собственных владений.

20 августа. Потеря «Арабика» тягостна; большим несчастьем является также потопление двух транспортных судов у Дарданелл, но что действительно вызывает тревогу, это опасное положение русской армии; здесь опасаются, что она может быть окружена или разбита на две части, вследствие чего немцы смогут пойти на Петербург; если так, то возможно внутреннее сотрясение в России, а когда трон самодержца начинает колебаться, то нельзя знать, что станут делать для своего спасения сидящий на троне и окружающие его.

Итальянцы удерживают свои позиции, но предполагается, что они не станут продолжать свое наступление, если им удастся сбросить австрийцев в равнину. Они, как говорят, будут выжидать наступательных действий французов и англичан, русских и румын.

Русская дипломатия не заслуживает даже презрения. Она говорила и действовала так, как будто бы русские победители и могут диктовать свою волю. Вскоре они могут оказаться на коленях, и будет уже поздно спасать себя. Мы и Франция будем продолжать борьбу в крайне невыгодных условиях.

22 августа. По сведениям, полученным здесь из хорошего источника, русские армии лишены всего, что нужно для войны: нет достаточного количества ружей, орудий, снарядов и т.-д.; все снабжение хромает, и повсюду в высших Сферах армии было обнаружено и продолжает существовать взяточничество. Французам и нам придется вынести всю тяжесть немецкого наступления. Здесь заметно сильное угнетение, но не среди офицеров, приезжающих с фронта. Извольский очень поник, но утешается чаем у Ритца в дамском обществе.