Ли Чайлд - Избранные романы: Трудный путь. Волшебный час. Просто, как смерть. Чудо в Андах.

• Название: Избранные романы: Трудный путь. Волшебный час. Просто, как смерть. Чудо в Андах.
• Автор: Ли Чайлд
• Издательство: Издательский дом Ридерз Дайджест
• Жанр: Современная проза
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-89355-227-0

Ли Чайлд

Трудный путь

Жарким вечером Джек Ричер попивает кофе в одном из нью-йоркских кафе. Но мирное созерцание окружающей жизни прерывается, когда незнакомец сообщает ему, что Ричер только что стал свидетелем передачи крупного выкупа. Более того, некто Эдвард Лейн хочет нанять Ричера для поиска заложниц.

Темные тайны самого Лейна заставляют Ричера пересмотреть свою роль в этом деле.

Кристин Ханна

Волшебный час

Однажды в маленьком городке штата Вашингтон появляется необычная девочка в сопровождении защитника-волка. Она не может — или не хочет — говорить. Кто она? Чтобы вывести девочку из мира одиночества и страха, власти обращаются к помощи детского психолога Джулии Кейтс.

Джулии, недавно пережившей трагедию, измученной собственными тревогами и одиночеством, предстоит найти путь к сердцу потерянного, испуганного ребенка.

Питер Джеймс

Просто, как смерть

Рой Грейс мог бы стать современным комиссаром Мегрэ. Он проницателен, настойчив и готов прибегнуть к нетрадиционным методам, чтобы найти пропавшего накануне свадьбы жениха.

Неожиданные повороты событий в деле об исчезнувшем молодом бизнесмене не дадут вам возможности перевести дух до самой развязки.

Нандо Паррадо

Чудо в Андах

Может ли человек прожить два месяца на морозе без еды, воды, теплой одежды и крыши над головой? Может ли он, теряя последние силы, взобраться на одну из высочайших гор на Земле?

Нандо Паррадо смог сделать это. И он расскажет свою историю выживания в Андах.

---

Мы отправились на один день в Брюгге, романтичный средневековый город с изумительными каналами и соборами. Я чувствовал, что каждую минуту связь между нами становится все крепче. Под вечер, когда пора было везти ее домой, я стал умолять ее, чтобы она приехала ко мне в Милан.

— Ты с ума сошел! — расхохоталась она. — Мама меня убьет, если я только заикнусь об этом.

— Тогда приезжай на следующей неделе в Испанию, — не унимался я. — На следующей неделе у меня гонки в Яраме.

— Не могу, Нандо. Но обещаю, мы скоро увидимся.

Я вернулся к себе в Милан и очень тосковал по Веронике, но на следующий день, к моей несказанной радости, она позвонила и сказала, что едет ко мне. В ее решении не было ничего импульсивного. Она все обдумала и приняла решение. Она была готова изменить жизнь. А был ли готов к этому я?

Я встретил ее на вокзале. Она вышла из поезда, такая юная, такая прекрасная, что я влюбился в нее еще сильнее. Вероника поехала со мной в Яраму, а потом мы на пару недель отправились отдохнуть в Марокко. Я понимал, что должен принять важное решение. Я доказал себе, что могу стать отличным гонщиком, но для того, чтобы осуществить свою мечту, я должен был всего себя отдавать спорту. Гонки должны были быть главным в моей жизни, а я не был уверен, что такое положение дел удовлетворит Веронику. Неужели мне придется отказаться от мечты? Ведь если мы поженимся, нам придется поселиться в Уругвае. Хватит ли у меня духу сменить нынешнюю увлекательную и яркую жизнь на каждодневный труд в магазине отца, где мне придется заниматься счетами, накладными, поставками? Но оказалось, что никакой проблемы нет. В горах я понял главное, поэтому сделал правильный выбор. Я хотел строить жизнь с женщиной, которую полюбил.

Весной 1978 года мы с Вероникой вернулись в Монтевидео. В 1979 году мы поженились и поселились в маленьком домике в Карраско. Вероника стала манекенщицей, а я продолжил дело родителей. Вместе с Грациэлой, Хуаном и отцом мы создали крупнейшую в стране сеть хозяйственных магазинов.

Шли годы, и мне представилась новая возможность проявить себя. В 1984 году меня пригласили вести на уругвайском телевидении программу про автогонки. Я никогда раньше не выступал перед камерой, но это был шанс снова окунуться в мир гонок, и я согласился. Телевидение меня увлекло, и я приобрел новую профессию. Сейчас мы с Вероникой продюсируем и ведем пять программ, в том числе про путешествия, природу, моду. Мы пишем сценарии, работаем в качестве режиссеров и редакторов. Я занимаюсь и творчеством, и бизнесом — я создал кабельный канал. Мы много работали и добились успеха. Но главное достижение нашей жизни — это две дочери.

Наша Вероника родилась в 1981 году. Прежде я думал, что никого не полюблю так сильно, как жену, но как только я заглянул в крохотное личико дочери, меня охватила такая безбрежная любовь, какой я не знал прежде. Она стала главным сокровищем моей души, и я, если бы потребовалось, не раздумывая отдал бы за нее свою жизнь. Я держал ее на руках и думал о том, что, если бы не победил Анды, это крохотное существо никогда бы не появилось на свет. Я испытывал глубокую благодарность за все чудеса, которыми одарила меня жизнь. И каждый мой шаг по неприступным горам был шагом к ней, к моей дочурке.

Через два с половиной года на свет появилась наша вторая дочь, Сесилия. Она родилась недоношенной и первые два месяца жизни провела в больнице. Бывали дни, когда врачи готовили нас к худшему, и тогда я вспоминал тот ужас, который мне довелось пережить в Андах. Но теперь обе мои дочери — красивые девушки, умные и сильные, полностью готовые к самостоятельной жизни.

Моему отцу пошел восемьдесят восьмой год, но он еще крепок и телом, и духом. Мы с ним удивительно близки. За годы, прошедшие после катастрофы, он стал моим самым лучшим другом. Мы оба пережили утрату дорогих для нас людей, но сплотило нас не только это. Мы любим и уважаем друг друга. Не знаю, понимает ли отец, насколько важен он был для меня в те тяжкие дни в горах.

Да, он старался оберегать и защищать нас, но не смог спасти от несчастья, и в глубине души он переживает это. Я хотел написать эту книгу, чтобы объяснить ему, что все не так. Он не подвел меня. Он спас мне жизнь. Спас теми историями, которые рассказывал, когда я был мальчишкой. Он спас меня тем, что умел трудиться не покладая рук, тем, что никогда не сдавался. Он научил меня своим примером, что если ты умеешь терпеть, то добьешься всего.

И самое главное — он спас меня своей любовью. Он никогда открыто не проявлял своих чувств, но я ни секунды не сомневался в том, что он меня любит. Это была тихая любовь, крепкая и глубокая. Когда я был в горах, на грани смерти, эта любовь была для меня главной поддержкой. Я знал, что, пока я держусь за нее, я не пропаду, и именно эта крепкая нить любви и помогла мне преодолеть все опасности.

Люди до сих пор спрашивают меня, как я пережил то испытание. Страдаю ли я кошмарами? Мучают ли меня воспоминания? И обычно не верят, когда я отвечаю, что ничего такого не испытываю. Ни ненависти, ни отчаяния. Я с надеждой смотрю в будущее и надеюсь на лучшее. Я живу в мире с самим собой не вопреки тому, что я пережил в Андах, а благодаря этому. Анды научили меня одной очень простой вещи: смерть существует, и она рядом.

Когда я стоял на вершине и видел вокруг себя одни лишь горы, я отчетливо осознал, что смерть всегда рядом со мной. Это ощущение затмило все другие. На долю секунды мне показалось, что жизнь — это всего лишь иллюзия, а за ней — только смерть. И тут я сделал еще одно открытие. Кроме смерти, есть любовь. И я почувствовал, что смерть теряет свою силу перед любовью — перед моей любовью к отцу, просто перед любовью к жизни. И тогда я перестал бежать от смерти. Я стал двигаться в сторону любви, и это меня спасло.

Жизнь была благосклонна ко мне. Я добился успеха. Я верю, что жизнью надо наслаждаться, но я твердо знаю, что без любви родных и друзей успех ничего не значит. Если бы я не пережил столько страданий, если бы не был вынужден смотреть в лицо смерти, я бы не научился ценить простые удовольствия обыкновенной жизни. В жизни много прекрасного — улыбка дочери, поцелуй жены, радостное повизгивание твоего щенка, разговор с другом, скрип песка под ногами, лучи солнца, падающие на лицо. В такие мгновения время останавливается. Я дорожу каждым из них, каждое превращается для меня в вечность, и, наслаждаясь каждым из них, я отгоняю тень смерти, висящую над каждым из нас.

Я часто вспоминаю своего друга Артура Ногуэйру и наш с ним разговор о Боге. Многие из моих друзей, переживших ту катастрофу, говорят, что в горах они ощущали присутствие Бога. Они верят в то, что в ответ на их молитвы Он милосердно позволил им выжить, они уверены, что это Он привел нас домой. Я уважаю их веру, но честно признаюсь, сколько я ни молился в Андах о чуде, присутствия Бога я никогда не чувствовал. Во всяком случае, я не чувствовал Бога так, как другие. Правда, иногда, глядя на горы и небо, я успокаивался, что мир упорядочен и добр.

Теперь я убежден, что если во Вселенной есть нечто божественное, то прийти к этому я могу только через любовь, которую я испытываю к родным, к друзьям, через простое счастье быть живым. Мне не нужна никакая другая мудрость. Мой долг — наполнить время, отведенное мне на земле, жизнью, помнить, что мы становимся людьми только через любовь. Я пережил много утрат, испытал много радости, но что бы ни давалось мне и что бы ни забиралось от меня, это то, что наполняет смыслом мою жизнь. И мне этого достаточно.

Через два года после нашего спасения мы с отцом вернулись на место катастрофы, к горе Соснеадо. Оказалось, что из Аргентины к леднику, где упал самолет, есть путь, но пройти по нему можно только летом. Это трудный поход — восемь часов езды по бездорожью, а потом еще два с половиной дня верхом.

В полдень мы оказались у ледника, остаток пути проделали пешком. Надгробие, установленное после нашего спасения, стоит на каменистом выступе, поднимающемся из снега. Под этим камнем лежат Сюзи и моя мать — вместе с останками всех остальных, кто здесь погиб. Здесь навалены в кучу валуны и стоит скромный железный крест. Отец принес цветы и коробку из нержавеющей стали — туда он положил плюшевого медвежонка, с которым Сюзи всегда спала. Мы стояли молча, в тишине. Это была особая тишина. В хорошую погоду в горах ты слышишь разве что свое дыхание и свои мысли.

Отец был бледен, по его щекам текли слезы. Я не испытывал ни вины, ни тоски. Только спокойствие. В этом месте не было больше ни страха, ни борьбы. Умершие обрели покой.

Отец с грустной улыбкой обернулся ко мне. Он взглянул на ледник, на горы вокруг, на бескрайнее небо, на останки самолета, взял меня за руку и шепнул:

— Теперь я понимаю, Нандо…

Мы спускались вниз, нас окружали величественные горы — молчаливые, громадные, совершенные, и не было вида прекраснее.