С. Глуховский - Когда вырастали крылья

• Название: Когда вырастали крылья
• Автор: С. Глуховский
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1965

 Старые большевики и ветераны авиации предложили написать книгу о Баранове. Автор приносит им сердечную признательность за ценные воспоминания о своем соратнике и друге. Они использованы наряду с архивными материалами, письмами и дневниками самого Петра Ионовича. Военный историк, если он еще и специалист в области авиации, создаст куда более полную и обстоятельную биографию П. И. Баранова. Для этой книги автор привлекал те события и факты, в которых проявлялся характер П. И. Баранова, те приметы незабываемого времени, когда у Страны Советов вырастали крылья. 

---

В жандармском околотке было немало агентов. Никем из них задержанный не был ранее замечен. Арестованные комитетчики в один голос заявили, что видят Тихомирова впервые. Вахмистр хотел отпустить задержанного и на всякий случай приказал обыскать его. У Тихомирова нашли брошюрку и почтовую открытку. Какая-то Белла выражала неизвестному Пете свои нежные чувства и заодно сообщала, кто из ее родственников болен и кто собирается в дальнюю дорогу.

- Не мое это, господин вахмистр, - Тихомиров растерянно развел руками. - Не мое… Утром московским поездом приехал. Если поезд еще на путях, спросите проводника - всю ночь лежал на верхней полке. А в соседнем купе господа интеллигентные ехали. Спорили, книжечки какие-то читали. Должно быть, по ошибке кто-нибудь и сунул книжечку в карман моего пальто. А может, с умыслом?

- Разберемся, - мрачно буркнул вахмистр и приказал отправить задержанного в камеру предварительного заключения.

В разные концы полетели запросы.

Из жандармерий сообщали, что фотография арестованного в Харькове Тихомирова, присланная для опознания, им незнакома. Долго ждали известий от костромской жандармерии и градоначальника Москвы. Наконец пришли ответы. Тихомиров Александр Егорович происходит из крестьян деревни Совково. В Москве обучен конторскому делу. Состоял членом московского рабочего клуба «Образование», привлекался к суду за тайное хранение запрещенной литературы, после чего выслан в Тверь.

И опять пришлось отправлять запрос.

Тверская жандармерия уведомила харьковскую, что А. Е. Тихомиров за несколько дней до нового года поселился в гостинице, но внезапно исчез. Выдали Тихомирову в Твери дубликат паспорта, так как старый, по заявлению владельца, был украден в Москве во время купания. И еще прислали в Харьков фотографию Тихомирова.

При полном совпадении двух биографий тверской Тихомиров был совершенно не похож на однофамильца, задержанного в Харькове. [9]

* * *

Теперь следователь уже не допрашивал, а убеждал арестованного:

- Паспорт, парень, ты украл. Хозяина паспорта мы разыскали. Значит, ты с чужим паспортом пошел бродяжить по Руси, дабы уклониться от воинской повинности. Признавайся, парень, и дело с концом.

Арестованный не соглашался, но и не очень упорствовал:

- Пишите что хотите. Ваша сила…

Следователь заканчивал дознание, когда в Харьков прибыл особоуполномоченный из департамента полиции. Он сам допрашивал арестованного, проявив необычайный интерес к открытке Беллы. А через неделю после его отъезда столичное начальство заставило начальника Харьковского жандармского управления проглотить горчайшую пилюлю. Полковник фон Коттен из отделения по охранению государственной безопасности и порядка в Санкт-Петербурге сообщал в особо секретном письме генерал-майору Рыковскому:

«Вами задержанный и Вами же именуемый Тихомиров А. Е. является опасным государственным преступником. Его настоящее имя Петр Ионович Баранов. Он родился в 1892 году в селе Крутой Верх, Зарайского уезда, Рязанской губернии. Конторщик по профессии. До ухода в подполье работал в петербургской конторе по продаже металлов «Продамет». С 1912 года - член большевистской группы Василеостровского комитета РСДРП.

В августе 1913 года Баранов был арестован. Как лицо вредное для общественной безопасности и порядка, он был выслан из столицы с запретом проживать в двадцати семи городах центральной части России, включая Харьков. Тайно вернулся в Петербург, где проживал нелегально. Осенью 1915 года, уже будучи солдатом 94-го Казанского пехотного полка, дезертировал по указанию партийного центра, имея специальное задание этого центра установить конспиративную связь между некоторыми комитетами РСДРП и их агентами в армии. Полагаем, что появление Баранова в Харькове связано с этим заданием. Провалы некоторых наших агентов в городах, где дислоцированы воинские части, связаны, как это теперь установлено, с поездками Баранова по определенному маршруту. [10]

Вашему Управлению надлежит подготовить исчерпывающий материал для передачи Баранова П. И. военно-полевому суду.

Предупреждая Вас о необходимости более квалифицированного ведения следствия, сообщаем точные сведения о прошлой революционной и подпольной деятельности П. И. Баранова…»

3

Так синяя папка была временно изъята из «Дела Харьковской организации РСДРП» и опять оказалась в руках начальника жандармского управления. Снова генерал-майор Рыковский вернулся к первой странице в синей папке, где в верхнем правом углу была приклеена фотография арестованного. И опять, уже через лупу, рассматривал эту фотографию, стараясь представить в натуре облик человека, которого сейчас к нему приведут.

Худое, продолговатое лицо, прямой с едва заметной горбинкой нос, плотно сжатые губы. Над невысоким лбом светлая полоска четко разделяет густые, гладко причесанные волосы. Генерал усмехнулся: «Экий хлыщ! Типичный по обличью конторщик». А не ошибается ли полковник фон Коттен? Неужели это тот Баранов, которым так интересуется петербургский градоначальник? Неужели этот юнец руководил забастовкой, писал и печатал прокламации, устраивал тайные явки своих единомышленников?

Однажды на такую явку шпик привел жандармов, и Баранов принял на себя удар. Оказав сопротивление, он дал возможность своим товарищам разбежаться всем, кроме одной девушки. Генерал Рыковский был теперь убежден, что расшифрует открытку Беллы Беркович к Пете Баранову.

Многое знает теперь начальник харьковской жандармерии. Знает даже, где метина от пули, которой Баранов был ранен на демонстрации рабочих Выборгского района. А было ему тогда восемнадцать лет. Из молодых, да ранний! Любопытно, как сейчас поведет себя этот уже не таинственный двойник? Будет лгать и изворачиваться? Сочинит новую версию? Или под тяжестью улик раскается в надежде на милость? Почему бы ему не попросить у генерала снисхождения? В такие годы с наголо побритой головой загреметь кандалами… Что ж, если парень [11] во всем признается, можно и утешить его призрачной надеждой на свободу с ее земными радостями…

Постучали в дверь, и жандармы ввели арестованного.

- Не робейте, молодой человек. Ступайте сюда, поближе, - генерал пальцем поманил арестованного.

Парень был худ, но строен. Чисто выбрит и гладко, на пробор причесан. Синяя сатиновая косоворотка, туго стянутая ремнем, плотно облегала неширокую грудь. Он приближался к столу, и его серо-голубые глаза с большими зрачками смотрели на генерала настороженно. «Напуган, боится меня», - решил генерал и, грузно поднявшись, начал разговор мягко, сочувственно:

- Начудили вы. Надо эту комедию кончать. Двойника на сцене смотреть забавно, а в жизни, знаете ли… Человеку нельзя долго скрываться. Департамент терял ваш след, нам голову морочили. А каков финал? Суд вас ждет, нелегкий суд…

Парень, к удивлению генерала, усмехнулся, неизвестно к чему произнес: «Нуте-с», после чего стал оглядывать кабинет начальника жандармерии с таким вниманием, будто его для этой цели и привели сюда. Сдерживая вспыхнувший гнев, генерал продолжал:

- Представление окончено. Теперь у нас есть все сведения. Знаем, что удрали вы из Казани. Казарма - не тюрьма, удрать нетрудно, особенно в банный день… Знаем ваших знакомых по Харькову. Фамилии главарей местных социал-демократов я и без вас помню наперечет - через мои руки прошли. А все же назовите их… Зачем? Чтобы убедиться: вы покончили с ролью двойника, стали самим собой, готовы к искренним показаниям. Итак?…

Парень молчал.

- Понимаю вас, - многозначительно сказал генерал. - Время военное и за дезертирство… Я вас пугать не буду. Все в наших руках. Но кое-что и от вас зависит. Рассказывайте…

Парень нехотя отозвался:

- Все следователю рассказал.

- Опять комедию ломаешь! - обозлился генерал, не заметив, как перешел на «ты». - О какой девушке ты морочил голову следователю? Я тебе сейчас ее назову! - пригрозил он, раскрывая папку. - Уже сличили почерк на открытке с почерком той самой Беллы Беркович, что [12] училась с тобой в Петербурге на Черняевских курсах. И в Харькове она до тебя побывала - знаем мы эту бывшую курсистку! Хоть ты и стреляный воробей, а давно у нас на примете. В Харьков ты приехал еще за месяц до ареста. С кем из местных социал-демократов связан? Отвечай!

В упор глядя на генерала, парень спросил:

- Хотите меня к политическим приобщить? - И, усмехнувшись, добавил: - Не выйдет…

- То есть как это не выйдет! - крикнул генерал, потрясая синей папкой.

- А так! Что вы обо мне узнали через три месяца после ареста? Да, я солдат девяносто четвертого Казанского запасного пехотного полка. Фамилия моя - Баранов Петр Ионович. Полк покинул без позволения. В этом мое преступление, и по закону военного времени судить меня должен военно-полевой суд. Следователь ваш правильно дело повел, а вы только зря стараетесь.