Ю. Бурлаков - Восходитель

• Название: Восходитель
• Автор: Ю. Бурлаков
• Издательство: Физкультура и спорт
• Жанр: Великолепные истории
• Год: 1979

Повесть о Михаиле Хергиани

---

Почему-то вспомнилась косовица, в Сванетии она обычно начиналась в первых числах августа. Хлеб косили, когда зерно было чуть мягкое, чтобы не осыпалось, ранним утром или вечером: колос меньше ломался. Зерно твердело и досушивалось в копнах.

В эти августовские дни Сванетия становилась удивительно красивой. На верхних ярко-желтых нивах, подходящих к самому лесу, выстраивались рядами высокие, как свечи, копны. Ниже, в полосах, чуть пожухшая кукуруза с рыжими султанчиками соцветий. Сочно зеленели только квадратные делянки картофеля. Яркими, красками пестрели и сванские дома на верандах вывешивались разноцветные перины, матрацы, одеяла. Женщины использовали последние дни жаркого солнца. А вечером в селения, поскрипывая, тянулись груженные сеном савы. Все придворье, весь дом со всеми комнатами и чуланами наполнялисьсладким, душистым запахом. И тогда всем хотелось поспать в дарбазе на свежем сене, где запах его был особенно густ.

«Я люблю горы и скалы, люблю хачапури, лепешки с медом, люблю запах араки, сам не знаю почему, и готов ее пить утром после пира. Но пить подряд несколько дней трудно. И тогда я ухожу в родной кош, где лес, где шумит река; с удовольствием занимаюсь по хозяйству... Дою коров.,

Я люблю наши песни и запах араки, сам не знаю почему, и, когда я далеко, я вспоминаю их, как родную землю».

Миша с любопытством смотрел на итальянских косцов, и ему вдруг захотелось самому пройти ряд-другой. Руки его истосковались по такой работе. Он подошел к косцам, взял нехитрый инструмент, поплевал для порядка на ладони и, чуть раскачиваясь, пошел. Блестящее жало с мягким звоном врезалось в зелень, выкладывая слева ровный травяной валик низкий бобрик стерни, без обронов и огрехов, оставался за спиной косца. Крестьяне одобрительно качали головами: умеет.

В мэрии Агордо, где состоялась встреча, Миша был в центре внимания: герой Банкона казался одновременно героем фильма о восхождении на пик Коммунизма 1962 года. Его лицо лучилось счастьем.

Вечером Миша сделал последнюю запись: «Селение Агордо произвело на меня большое впечат ление. Думал, что нахожусь в Сванетии во время сенокоса. Женщины сгребали сено и были одеты тан же, как и наши горянки: одни в черном (траур), другие в пестром. Сено здесь помещают вверху на сеновале, а скот внизу, как и у нас. Сено косят на спинах. В Лагунвари я помню много раз носил точно так же. И орудуют граблями так же, как у нас. И я поработал немного. Они удивились как я красиво косил».

3 июля из Рима нагрянули кинооператоры итальянского телевидения.

Всем одеться по форме, сказал Миша.

Это прежде всего касалось Олега Космачева. Его облегченные доспехи, в которых он выходил на штурм доломитских стен, потрясали всех. Вместо скалолазных штанов он надевал шерстяные в обтяжку рейтузы, а сверху их-легкоатлетические трусы. Потертые галоши, привязанные н ногам белыми тесемками, великолепно дополняли вид.

Киносъемка длилась час. Заполучив свои кадры, довольные телевизионщики укатили в Рим.

Для следующих штурмов выбрали стены северо-западной диспозиции, расположенные в основном шатре Чиветты. Первая связка нацелилась на стену вершины Су-Альто (2900 метров). Протяженность стены восемьсот метров. Миша считал это восхождение генеральной репетицией перед выходом нарекордный подъем по левой щеке Чиветты.

Вторая связна, теперь уже в составе Космачева и Кавуненно, выбрала стену вершины Торре ди Вальгранде (2752 метра). Протяженность стены шестьсот метров. Трудность обеих стен предельная «сесто градо суперьоре».

Впервые стену Су-Альто прошла французсная связка Ливанос Габриэль. Этот путь за восемнадцать лет повторили считанные альпинисты слишном труден подъем.

Стена начиналась с крутого расчлененного участка, затем переходила в заглаженную, отвесную среднюю часть с козырьками и карнизами и только перед вершиной чуть ложилась.

Ранним утром 4 июля две двойки вышли из хижины Ваццолер, прошли вместе по тропе до плато Лоры и, пожелав друг другу удачи, расстались. Одна связка направилась к подножию Су-Альто, другая дальше, за главную Чиветту.

Чуть позже к Су-Альто подошли наблюдатели - Ануфриков и Романов. На седьмой день пребывания в Доломитах первая связка начала штурм третьей шестерки. Пройдя в одновременном движении нижние легкие скалы, альпинисты, начали пересекать снежно-ледовыи склон. Впереди пока шел Вячеслав, рубил и вытаптывал ступени он был в вибраме.

Миша был обут во французские скалолазные туфли и на этом отрезке, а также на первых метрах мокрых и обледенелых скал двигался вторым. Он вышел вперед от первого старого крюка, там, где скалы резко вздыбились.

Сколько раз Вячеслав наблюдал вблизи, как работает на отвесах Миша, и не мог сдержать восхищения: техника Тигра была безупречной. Было просто непонятно, как он мог держаться на заглаженных скалах, смело откидываться от стены, просматривая следующий участок.

Скалы все более усложнялись. Пошли нависающие плиты, карнизы. Однако темп движения лидера не сбавлялся.

Дошли до маленькой ниши - ночевки первопроходцев. Сделали короткую остановку, подкрепились шоколадом. Попили из фляги воды. Отсюда с середины стены хорошо просматривалась зеленая долина. По альпийским лугам бродили стада, слышался перезвон колокольчиков, доносились голоса пастухов...

- Закрою глаза и думаю, что я дома, в Сванетии, - сказал Миша. К тринадцати часам связка преодолела шестьсот метров стены и находилась рядом с перегибом, от которого начиналось легкое выполаживание. Наблюдатели уже считали, что на Су-Альто дело сделано и можно переходить под Торре ди Вал гранде связке оставалось пройти полверевки трудных скал. Путь преграждала огромная нависающая плита, Которую можно обойти справа или слева. Внешне варианты были равноценны. Лидер выбрал второй. Вячеслав внимательно страховал, следя за движениями партнера. Миша с помощью трехступенчатой лесенки-место было неудобное прошел траверсом влево метра на четыре (лесенку не снял, -оставил напарнику), вошел в камин и, поднимаясь по нему, скрылся из вида. Из камина донеслось пение.

Вячеслав следил за движениями вереки, медленно уползавшей вверх. Через минуту-другую послышался камнепад, и он увидел невероятное сверху вместе с камнями из Камина вывалился Миша. Первая мысль - мягко погасить рывок и удержать партнера. Он вложил в страховку все свое умение рывок резкий, сильный... Но почему веревка сразу ослабла? Он потянул ее на себя и понял: обрыв наверное, одним из камней веревка была перебита..

Второй веревки, а с ней и лишнего шанса на спасение, сорвавшегося у связки не было. Ради скорости Миша, ходил в этом сезоне на одинарной. Слишком много он возлагал на этот сезон.

Вячеслав видел, нак, стремительно набирая разгон, падал со стены партнер. Тигр летел вниз сгруппировавшись, выставив руни и ноги, словно еще надеясь таким способом смягчить удар. Он пролетел в чистом падении более сотни метров, прежде чем ударился о скальный выступ. Потом тело его падало бесконтрольно, билось о скалы низа стены, о стенки узкого с остатками льда. кулуара и наконец остановилось на снежнике. Было жутко во все это поверить: внизу, за бергшрундом, на глубине шестисот метров, виднелась неподвижная красная точка. Как врач-травматолог, Вячеслав понимал, что означает падение на такую глубину. В нахлынувшей лавине мыслей, самоупреков, душевной боли он чуть было не бросился вниз, чтобы одним махом покончить со всеми муками и поставить точку. Закрепись! кричали ему снизу... Закрепись.

Внемля зову команды, он стал закрепляться.

Весь путь падения Миши видел в бинокль Романов от «сорвался» до «упал».

Спешно переобувшись в ботинки-вибрам, взятые У находившихся рядом на учениях итальянсних солдат-артиллеристов, Ануфриков и Романов бежали по снежнину, чтобы подняться к горловине кулуара...

Сообщите в ближайшую хижину КАИ о несчастье с советсним альпинистом. Пусть принесут носилки, попросил Ануфриков офицера.

- Нужен ли врач?

- Я врач, - ответил Романов.

Чем ближе подбирались наблюдатели к Мише, тем более гасла надежда.

Под разрывом бергшрунда, на нижней его грани лежало изуродованное тело...

Старый восходитель, сподвижник братьев Абалаковых, ответственный работник Спорткомитета, отправивший по долгу тяжкой службы не одну альпинистскую похоронку, рыдал как ребенок.

Михаил Хергиани на стене в Су-Альто в своём последнем восхождении

Реквием

...Он не собирался умирать в тот день, когда камень ударил его в плечо и он потерял равновесие, хотя всего три месяца назад почел бы такую смерть за благо. Он принял бы ее с распростертыми объятиями, с улыбкой уставшего человека; принял бы как спасение, как милость, как самое желанное завершение уход на гребне триумфа.