Джиованни дель Плано Карпини - Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Рубрука

• Название: Путешествия в восточные страны Плано Карпини и Рубрука
• Автор: Джиованни дель Плано Карпини
• Издательство: Государственное издательство географической литературы
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1957

В книге представлены труды двух авторов. Первый -- "История монголов", автор которого Джиованни (Иоанн) дель Плано Карпини (посланец папы римского Иннокентия IV, первый из европейцев посетивший Монгольскую империю) описывает своё путешествие к монголам в 1245-1247 гг. Второй -- "Путешествие в восточные страны"; автор этого труда Гильом (Вильгельм) де Рубрук даёт описание своего путешествия в столицу монголов город Каракорум в 1253-1257 гг., совершённого по поручению французского короля Людовика IX

---

Тогда я сказал: «Он сам воздаст за это, так как без Его дара этого не может быть». Он спросил, что я сказал; толмач сказал ему; тогда он прибавил: «Но как Бог дал руке различные пальцы, так Он дал людям различные пути. Вам Бог дал Писание, и вы, христиане, не храните его. Вы не находите, что один должен порицать другого; находите ли вы это?» — «Нет, Государь», сказал я, «но я сначала объявил вам, что не хотел бы ссориться с кем-нибудь».— «Я не говорю», отвечал он, «про вас. Равным образом вы не находите, что за деньги человек должен отклоняться от справедливости».— «Нет, Государь», отвечал я, «и во всяком случае я не приезжал в эти страны за добыванием денег, а, наоборот, отказался от тех, которые мне давали».

И тут был секретарь, засвидетельствовавший, что я отказался от одного яскота и от шелковых тканей. «Я не говорю», сказал он, «про это. Итак, вам Бог дал Писание, и вы не храните его; нам же Он дал гадателей, и мы исполняем то, что они говорят нам, и живём в мире». Прежде чем высказать это, он пил, как я думаю, раза четыре. И, когда я внимательно слушал, ожидая, не пожелает ли он исповедать еще что-нибудь из своей веры, он начал беседовать о моем возвращении, говоря: «Ты долго оставался здесь; я хочу, чтобы ты вернулся. Ты сказал, что не смеешь взять с собою моих послов; хотел ли бы ты передать мои слова или мою грамоту?» И с тех пор я не имел случая или времени объяснить ему католическую веру. Ибо с ним можно говорить только столько, сколько он хочет, кроме того случая, когда говорящий — посол; а посол может говорить все, что хочет, и они всегда спрашивают, желает ли он говорить еще и . другое. Мне же он не позволил говорить больше, но мне надлежало слушать его и отвечать на вопросы. Тогда я ответил ему, чтобы он приказал мне уразуметь его слова и изложить их письменно, и тогда я охотно передал бы их, насколько это у меня в силах. Затем он спросил, желаю ли я золота, серебра или драгоценных одеяний. Я ответил: «Мы не принимаем ничего подобного, но у нас нет, чем возместить издержки, и без вашей помощи мы не можем выбраться из вашей земли». Тогда он сказал: «Я прикажу, чтобы у тебя было все необходимое в моей земле; хочешь ты большего?» Я ответил: «С меня достаточно этого». Тогда он спросил меня: «До которых пор ты желаешь проводника?» Я сказал: «Наше могущество простирается вплоть до земли царя Армении; если бы меня проводили до тех пор, мне было бы достаточно». Он ответил: «Я прикажу проводить тебя до тех пор, а затем сам заботься о своей безопасности». И он прибавил: «У головы два глаза, и хотя их два, однако зрение их одно, и куда один направляет взор, туда и другой. Ты прибыл от Бату, и потому тебе следует вернуться через его владения». После этих слов я попросил у него позволения высказаться. «Говори», сказал он. Тогда я сказал: «Государь, мы люди не воинственные. Мы хотели бы, чтобы господство над миром было у тех людей, которые будут справедливее управлять им, согласно воле Божией. Наша обязанность учить людей жить согласно воле Божией. Для этого мы прибыли в эти страны и охотно остались бы, если бы вам это было угодно. Раз вам угодно, чтобы мы вернулись, этому надлежит быть. Я вернусь и доставлю вашу грамоту, насколько это у меня в силах, сообразно с тем, как вы прикажете. Я хотел бы просить у вашего великолепия, чтобы, когда я доставлю вашу грамоту, мне было позволено, если на то будет ваше согласие, вернуться к вам, в особенности потому, что у вас в Болате есть ваши бедные рабы, которые говорят на нашем языке, и они нуждаются в священнике, который бы учил их и детей их закону и охотно пребывал бы с ними». Тогда он ответил: «Согласен, если твои государи пошлют тебя снова ко мне». Тогда я сказал: «Государь, я не знаю намерения своих государей, но у меня есть от них позволение итти, куда я захочу, где было бы необходимо проповедать слово Божие, и мне кажется, это это было бы вполне необходимо в этих странах; поэтому, пришлет ли он вам обратно послов, или нет, я вернулся бы, если бы это было угодно вам». Тогда он замолчал и долгое время сидел, как бы размышляя, и толмач сказал мне, чтобы я не говорил больше. Я же ждал, обеспокоенный, что он ответит. Наконец он сказал: «Тебе предстоит сделать далекий путь; подкрепись пищей, чтобы иметь возможность крепким вернуться в свою землю». И он приказал дать мне пить. Затем я вышел от лица его и после того не возвращался. Если бы я, подобно Моисею, имел возможность делать знамения, может быть, он преклонился бы 264.

ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ

О прорицателях и колдунах у Татар; об их обычаях и дурной жизни

Итак, прорицатели, как признал сам хан, являются их жрецами, и все, что они предписывают делать, совершается без замедления. Я опишу вам их обязанности, насколько я мог узнать про это от мастера Вильгельма и от других лиц, сообщавших мне правдоподобное. Прорицателей много, и у них всегда имеется глава, как бы папа (pontifex), всегда располагающий свое жилище вблизи главного дома Мангу-хана, перед ним, на расстоянии полета камня. Под охраной этого жреца, как я упомянул выше, находятся повозки, везущие их идолов. Другие прорицатели живут сзади двора, в местах им назначенных; к ним стекаются из различных стран мира люди, верующие в их искусство. Некоторые из них, и в особенности первенствующий, знают нечто из астрономии и предсказывают им затмение солнца и луны. И, когда это должно случиться, весь народ приготов-ляеф им пищу, так что им не должно выходить за двери своего дома. И, когда происходит затмение, они бьют в барабаны и другие инструменты, производя великий шум и крик. По окончании же затмения, они предаются попойкам и пиршествам, обнаруживая великую радость. Они указывают наперед дни счастливые и несчастные для производства всех дел; отсюда Татары никогда не собирают войска и не начинают войны без их решительного слова; они (Татары) давно вернулись бы в Венгрию, но прорицатели не позволяют этого. Они переправляют между огнями все, посылаемое ко двору, и имеют от этого надлежащую долю. Они очищают также всякую утварь усопших, проводя ее через огонь. Именно, когда кто-нибудь умирает, все, принадлежавшее ему, отделяется и не смешивается с другими вещами двора, пока все не будет очищено огнем. Так, видел я, поступили с двором той госпожи, которая скончалась, пока мы были там. Отсюда брату Андрею и его товарищам надлежало пройти огнями по двум причинам: во-первых, они несли подарки, во-вторых, эти подарки были назначены лицу уже умершему, а именно Кен-хану. От меня ничего подобного не требовали, так как я ничего не принес. Если какое-нибудь животное, или что-нибудь другое упадет на землю, пока они проводят это таким образом между огней, то это принадлежит им. Также в девятый день мая месяца они собирают всех белых кобылиц 265 стада и освящают их. Туда надлежит собраться также и христианским священникам с их кадилом. Затем они выливают новый кумыс на землю и устраивают в тот день большой праздник, так как считают, что они пьют тогда впервые новый кумыс, как у нас поступают в некоторых местностях с вином в праздник св. Варфоломея или св. Сикста и с плодами в праздник св. Иакова или св. Христофора. Прорицателей зовут также, когда родится какой-нибудь мальчик, чтобы они предсказали судьбу его 266; зовут их и когда кто-нибудь захворает, и они произносят свои заклинания и решают, естественная ли это немощь, или она произошла от колдовства. По этому случаю женщина из Меца, о которой я упомянул выше, рассказала мне нечто удиви' тельное.

Однажды сделали подарок из очень драгоценных мехов, которые были назначены ко двору той госпожи, которая была христианкой, как я сказал выше, и прорицатели пронесли меха между огней, взяв из них более, чем им следовало бы. Одна

Очищение огнем (Французский рисунок ХУП1 в.)

Прием послов Угэдэйкаком (Персидская миниатюра XIV в.)

женщина, под надзором которой была сокровищница госпожи обвинила их перед ней за это; поэтому госпожа выразила им порицание. После этого вышло так, что госпожа начала хворать и испытывать какие-то внезапные страдания в различных членах тела. Позвали прорицателей, и они, сидя издалека, приказывали одной из девушек положить руку на место боли' и сорвать то, что она найдет. Тогда та вставала, делала так и находила у себя в руке кусок войлока или какую-нибудь другую вещь. Затем они приказывали положить это на землю; когда девушка полагала вещь, то та начинала ползать, словно какое-нибудь живое существо. Затем вещь клали в воду, и она будто бы превращалась в пиявку, а прорицатели говорили: «Госпожа, какая-нибудь колдунья так испортила вас своим колдовством», и они обвинили ту, которая раньше обвинила их за меха. Ее вывели из стана на поля, семь дней били палками и подвергали другим наказаниям, чтобы она созналась. А меж тем сама госпожа умерла. Услышав это, служанка сказала им: «Знаю, что госпожа моя умерла; убейте меня, чтобы я отправилась вслед за ней, так как я никогда не делала ей зла». И так как она ни в чем не сознавалась, то Мангу приказал позволить ей остаться в живых; и тогда прорицатели обвинили кормилицу дочери госпожи, про которую я сказал выше, что она была христианкой, и муж этой кормилицы пользовался наибольшим почетом среди всех священников-несториан. Ее отвели на пытку с одной ее служанкой, чтобы она созналась, и служанка созналась, что госпожа ее посылала ее поговорить с каким-то конем и спросить у него ответов. И сама женщина созналась кое в чем, что она делала, чтобы заслужить любовь у господина и чтобы тот оказал ей милость, но она не сделала ничего, что могло бы ему повредить. Ее спросили также, был ли ее муж соучастником. Она оправдала его, так как сожгла знаки и буквы, которые сделала. Затем ее убили; и Мангу сам послал ее мужа священника на суд к епископу, бывшему в Катайе, хотя этот священник и не оказался ни в чем виновным.