Виктор Погребной - Человек из легенды

• Название: Человек из легенды
• Автор: Виктор Погребной
• Издательство: Воениздат МО СССР
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1962

Эта книга о легендарном лётчике истребителе Герое Советского Союза Фадееве Вадиме Ивановиче. Гвардии капитан Фадеев, командир эскадрильи 16 гвардейского истребительного полка (полк А. И. Покрышкина), к апрелю 1943 года совершил 394 боевых вылета, провёл 43 воздушных боя и лично сбил 17 самолётов противника +3 в группе, погиб в бою 5 мая 1943 г.

---

— Все живы?

— Кажись, все, — ответил кто-то.

— А Федорчук где?.. Федорчук! — крикнул Вадим. Но Федорчук не отозвался. Его нашли мертвым среди развалин.

ПОСЛЕДНЯЯ ВСТРЕЧА С «ДРАКОНОМ»

В ночь на 29 апреля наша авиация нанесла сильный удар по боевым порядкам и огневым позициям противника. Утром снова вылетели на задание 144 бомбардировщика, 84 штурмовика и 265 истребителей. Вражеская авиация тоже не бездействовала. Накануне и 29 апреля днем она пыталась совершить массированные налеты на советские войска и военные объекты западнее Краснодара. Однако наши летчики-истребители, захватив инициативу и господство в воздухе, оказали противнику сильное противодействие и сбили за два дня 116 самолетов, потеряв 45. Только за 29 апреля в воздушных боях было уничтожено 72 и подбито 9 немецких самолетов.

Несколько раз поднималась в воздух и группа Вадима Фадеева. В конце дня Вадиму пришлось вступить в бой недалеко от своего аэродрома с четверкой «мес-сершмиттов». С самого начала он понял, что встретился с бывалыми асами, и его четверке придется очень трудно. 'Как недоставало ему Аркадия... Фадеев предупредил ведомых, что противник опытный, подбодрил шуткой, а на него уже наседал немецкий ас. Вадим сделал несколько замысловатых фигур, но отвязаться от него не удалось. Видно, фашист заметил на капоте мотора русского восемнадцать звездочек и выбрал себе достойного противника. Фадеев, улучив удобный момент, резко переломил самолет, с переворотом через крыло взмыл вверх и через какую-то долю секунды оказался над хвостом проскочившего вперед «мессершмнтта», на фюзеляже которого заметил нарисованного дракона.

— A-а, старый знакомый! — узнал его Вадим.

«Дракон» не осилил такой маневр, однако никак не хотел лезть в сетку прицела. Долго гонялся за ним Фадеев, пока не поймал на мгновение и не всадил в него короткую очередь из всех огневых точек.

Ас выпрыгнул из горящей машины, долго не раскрывал парашюта. «Боится расстреляю, — подумал Вадим.— Живи. В плену пригодишься...»

В тот день летный состав отпустили на отдых рано. Солнце только клонилось к закату, а Вадим уже был в станице, шел вдоль сквера домой. Толкнув калитку, он вошел во двор. Навстречу ему выпорхнула Людмила. Он подхватил ее на руки и, поцеловав, понес в дом.

— На распашонки ЕМУ заработал сегодня, — сказал он на ходу. — До десятого пота гонял меня фриц.

В маленькой комнате окно было открыто в палисадник, на столике стоял глиняный кувшин с букетом сирени и тюльпанов. Людмила старалась делать все, чтобы муж хорошо отдыхал, и он умел ценить ее заботу.

Вадим сбросил сапоги.

— Отдохну немного, Людочка. Если усну, через полчаса разбуди.

И только произнес он это, как вошел посыльный и доложил, что старшего лейтенанта вызывают в штаб дивизии.

— Сейчас приду, —ответил Фадеев. Он снова обулся и пошел, сказав жене: — Если надо лететь, вызвали бы в штаб полка или прямо на аэродром. Тут что-то другое. Скоро вернусь. А ты куда собираешься? Ни-ни, делать тебе там нечего.

Во дворе штаба на бревнах, сложенных у забора еще до войны, сидели и стояли летчики. Слышались остроты, смех.

— В чем дело? — спросил Фадеев.

Люди расступились, и Вадим увидел немецкого летчика: маленький, рыжий, немолодой, вся грудь в крестах.

— Это и есть тот, что вас сбил, — сказал по-немецки один из наших солдат, обращаясь к пленному и указывая на Вадима.

Ас вдруг весь просиял, начал что-то лопотать. Из всего сказанного им Вадим успел разобрать только одно слово: «Борота, Борота...»

— Он очень доволен, что его сбил именно такой летчик-богатырь, — перевел солдат.— На его счету с тридцать седьмого года сто сбитых самолетов.

А немец продолжал говорить, показывая на свои золотые часы.

— Он хочет поблагодарить вас и подарить такому летчику свои именные часы, — переводил солдат. — Все равно, говорит, их у него отберут, так пусть достанутся победителю. — Немец протянул Вадиму руку.

Вадим посмотрел на него уничтожающе и пробасил:

— Врагам руку не подаю и подарки от них не принимаю. И нечего тут... По-русски говорить умеешь, а притворяешься. — Фадеев махнул рукой и пробурчал: — Стоило ли вызывать из-за прихоти этого мерзавца.

ПРАЗДНИК В СТАНИЦЕ

Вадим встал на рассвете в праздничном, приподнятом настроении.

— С Первым маем, Людочка! — весело поздравил жену. — Не забыла, митинг сегодня в станице.

Л потом он шел по улице, и все вокруг казалось ему необычным. Те же дома, тот же утопающий в сирени сквер, и даже старушка в новом клетчатом платке, что каждое утро наела под заборами корову, — все будто помолодело, принарядилось.

— Доброе утро, бабушка, — приветствовал Вадим старушку. — С праздником вас!

— С праздником и тебя, сынок,— ответила старушка.— Скорей бы конец пришел иродам; бейте их там посильней, чтобы на всей нашей земле наступил праздник.

— Скоро, скоро, бабушка. И не только на советской земле—во всем мире будет большой праздник.

Ветер ласкал вывешенные на домах красные флаги. И Вадим подумал, что там, по ту сторону фронта, на всем Таманском полуострове, над которым будет пролетать сегодня, он не увидит красных флагов. Там еще зверствуют фашисты. Но красный цвет непобедим, и не долго ждать того дня, когда советский флаг будет свободно развеваться во всех уголках Родины.

На аэродроме у стоянок самолетов выстроился в каре полк. Командир поздравил личный состав с праздником, начальник штаба зачитал приказы по фронту, по 4-й воздушной армии, по дивизии, поздравительные телеграммы гвардейцам, приказ по полку, в котором подводились итоги боевой работы полка и каждого летчика за три недели их участия в боях на Кубани. С 9 апреля по 1 мая

полк совершил 489 самолетовылетов. Летчики сбили в воздушных боях с противником:

гвардии старший лейтенант Фадеев — 13 лично и 1 в группе;

гвардии капитан Покрышкин — 10;

гвардии старший лейтенант Речкалов — 8;

гвардии лейтенант Труд — 7 лично и 1 в группе;

гвардии майор Крюков и гвардии лейтенант Сутырин уничтожили по 5 вражеских самолетов; гвардии старший лейтенант Искрнн, гвардии младшие лейтенанты Бережной, Горохов, Мочалов, Савин, Степанов и Табаченко — по 3; гвардии капитан Тетерин, гвардии старший лейтенант Федоров, гвардии лейтенант Науменко и гвардии младший лейтенант Сапунов—.по 2; гвардии лейтенанты Ершов и Паскеев, гвардии младшие лейтенанты Ефимов и Старчиков сбили по одному самолету противника.

Итого —81 сбитый лично и 2 в группе.

— Наши потери за этот период, — сказал майор Датский,—восемнадцать самолетов и одиннадцать летчиков.

Он назвал имена Александра Голубева, Ивана Савина, Никиты Мочалова, Дмитрия Сапунова, Степана Вербицкого и других воздушных воинов, отдавших свою жизнь за свободу и независимость нашей Родины. Гвардейцы минутным молчанием почтили память своих боевых товарищей.

Через несколько минут парами взлетали самолеты, собирались в группы и ложились курсом на юго-запад. Техник-лейтенант Константин Радченко вернулся со старта на стоянку. У его капонира новый замполит старший лейтенант Степан Калинин, на днях прибывший в эскадрилью Фадеева вместо уехавшего в марте на учебу капитана Воронцова, читал младшим авиаспециалистам первомайский приказ Верховного Главнокомандующего. Закончив чтение, Калинин роздал сержантам свежие газеты.

— Почитайте, — сказал он,— тут и о наших асах пишут.

Радченко тоже подошел, ему досталась центральная авиационная газета. Развернув ее, он тут же увидел вверху на третьей странице большие портреты Фадеева и Покрышкина, прочитал и надпись над ними: «Герои Ку-

бани». Фадеев на снимке смотрел из-под ладони в небо, позади него еле угадывался фюзеляж самолета.

— Товарищи! — воскликнул Радченко.—Да вы только взгляните.

И пошла по рукам газета. Сколько же радости испытывает техник, когда слава гремит о его летчике, частица и его труда не пропала даром, принесла пользу Родине. А попадёт тот же техник, скажем, к летчику из робкого десятка, и все его старания пойдут насмарку.

Сержант Вертушкпн читал газету «Крылья Советов»:

— Слава Героям. Боевой счет советских асов... Дмит-рий Глинка, — сообщил Вертушкии, — двадцать один, его брат Борне — десять, наш Вадим Иванович Фадеев... Да тут ошибка. Написано: сбил лично восемнадцать, а на самом деле — девятнадцать фашистских самолетов и один в групповом бою.

— Никакой ошибки нет, — пояснил замполит эскадрильи.—Пока газета печаталась, командир сбил еще одного фрица.

— Это верно, — поддакнул оружейник Пелевин, — за нашим командиром никакая газета не поспеет.