Виктор Митрошенков - Земля под небом

• Название: Земля под небом
• Автор: Виктор Митрошенков
• Издательство: Советская Россиия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1987

На основе документов, свидетельств современников, а также личных встреч автора сделана попытка создания хроники жизни первого космонавта планеты. День за днем знакомится читатель с детством, годами учебы и службы Ю. А. Гагарина, становлением его как человека, летчика, а затем космонавта, с окружением, в котором оформилась эта яркая личность. Послесловие летчика-космонавта СССР дважды Героя Советского Союза П. Поповича.

---

Да, но где же юмор, где его неистощимое веселье?

Клавдия Акимовна — хозяйка домика, где предстояло провести командиру «Востока» и его дублеру сутки перед стартом, спросила Сергея Павловича Королёва:

— На какой койке будет спать Юрий Алексеевич?

— Гагарин? — удивился Королёв. — А почему вы решили, что он будет в этом домике спать?

— Не знаю. Просто я думаю, что первым нашим человеком в космосе должен быть такой, как Гагарин. Я мать летчика… Так где же он будет спать?

— А зачем вам, Клавдия Акимовна, это надо?

— Надо. Я поставлю у его кровати много-много тюльпанов…

Везде, где находятся космонавты: гостиница, лаборатории, столовая, — звучит бодрая, веселая музыка.

Все это вместе взятое должно приободрить кандидатов.

Николай Петрович Каманин решает рассказать Гагарину и Титову о решении Государственной комиссии, говорит о комплексе вопросов, которые рассматривались на заседании: о регистрации полета, как мирового рекорда, об аварийном катапультировании космонавта на старте и т. д. «Пригласил к себе Юрия Гагарина и Германа Титова, — вспоминает Каманин, побеседовал о ходе подготовки и сказал просто, как можно более ровным голосом:

— Комиссия решила: летит Гагарин. Запасным готовить Титова.

Не скрою, Гагарин сразу расцвел улыбкой, не в силах сдержать радости. По лицу Титова пробежала тень сожаления, что не он первый, но это только на какое-то мгновение. Герман с улыбкой крепко пожал руку Юрию, а тот не преминул подбодрить товарища:

— Скоро, Герман, и твой старт.

— Рад за тебя, Юра. Поздравляю, — ответил Титов».

Да, врачи были правы, когда писали о Гагарине.

«…Одной из особенностей характера можно отметить чувство юмора, склонность к добродушию, шутке… Уверенность, вдумчивость, любознательность и жизнерадостность придавали индивидуальное своеобразие выработке профессиональных навыков».

10 апреля.В жесткий непоколебимый распорядок дня вторгается расширенное заседание, на котором присутствуют члены Государственной комиссии, ученые, конструкторы. Это заседание торжественное. На длинном столе вместо деловых папок минеральная вода, фрукты.

Юрий Гагарин садится рядом со своими наставниками, слева от него генерал Каманин. Напротив — Главный конструктор со своими помощниками, а также Карпов, Быковский, Титов…

Председатель кратким вступлением открывает заседание, предоставляет слово Главному конструктору Сергею Павловичу Королёву.

— Принято решение о первом полете, — говорит Королёв. — На очереди у нас — новые полеты, которые будут интересными для науки, для блага человечества. Скоро мы будем иметь двух-трехместный корабль…

Генерал Каманин объявляет решение Государственной комиссии об утверждении старшего лейтенанта Гагарина командиром космического корабля «Восток» и старшего лейтенанта Титова дублером.

Офицеры встают.

Первым выступил Юрий Гагарин. Вероятно, он волновался, мурашки бегали по его телу, ладони ощущали влажность, а колени дрожь, глаза застилала розовая пелена, но это была не робость и не трусость. Он был взволнован неожиданным счастьем, потрясен свершившейся мечтой, благодарен за величайшее доверие, оказанное ему.

«Он готовился совершить подвиг, — говорил летчик-космонавт СССР Евгений Хрунов, — потому, что его полет нельзя было расценить иначе. Он летел туда, где еще никогда не был человек, он летел в враждебную для человека среду, в мир вакуума и безмолвия, в царство убийственных для всего живого ультрафиолетового излучения и частиц высоких энергий, источниками которых является Солнце и далекие глубины космоса. Он должен был лететь со скоростью, с которой еще никогда не летал человек. Все было впервые. И никто не мог дать полной гарантии в том, что он обязательно возвратится на родную Землю».

В этот же день члены Государственной комиссии были гостями космонавтов.

11 апреля.Обязательная зарядка по методике, разработанной медиками и спортсменами. К Юрию Гагарину вернулась бодрость, хорошее настроение, он сыплет шутки, рассказывает смешные истории. На сей раз юмор доходил не до всех, на недоуменных лицах напряжение, волнение, страх: «Как он может шутить, когда неизвестно, что будет завтра?»

По поручению Сергея Павловича Карпов непрерывно информирует его о состоянии Гагарина и Титова, о их перемещении, общении, настроении. Если информация по какой-либо причине задерживалась, не поступала к С. П. Королёву или не вовремя передавалась, он немедленно выходил на связь сам. Именно в эти часы он сказал: «Ведь я его знаю давно, привык. Он мне, как сын».

Гагарин оберегается от суеты, лишних контактов, необязательных бесед, словом, от всего того, что мешало бы ему сосредоточиться, думать о полете.

В середине дня Гагарин и Титов прибыли на стартовую площадку, провели тренаж в кабине космического корабля. «Было очень любопытно наблюдать за Гагариным со стороны, — говорил профессор Б. Викторов. — Чувствовалось, как радостно он настроен, как приятно ему, что он летит первым, Но это не мешало Гагарину быть серьезным, спокойным, сосредоточенным.

Я смотрел на него и умом понимал, что завтра этот парень взбудоражит весь мир».

В тринадцать часов на стартовой площадке состоялась встреча Юрия Гагарина с обслуживающим персоналом ракеты и стартовиками. Таково было решение Главного. Тогда еще никто не знал, что этой встречей закладывались традиции Байконура, что подобные встречи станут обязательными при каждом полете.

Юрий Алексеевич произнес речь. Это был экспромт.

Обращаясь к испытателям, он сказал:

— …Вашим ребятам-испытателям большое спасибо от всех нас, а от меня самое большое. Вы многому нас научили и многим помогли. Такого коллектива, как у вас… я еще не встречал.

Приятные и хорошие ребята. Я счастлив, что жизнь связала нас судьбою. Теперь мы будем всегда вместе.

Обед, предназначенный для космонавтов, был особый, космический. Послеобеденный отдых — уже в отдельном домике. Обставлен он был скромно: две койки, две тумбочки, необходимая аппаратура, магнитофон, стенка с посудой…

По поручению Сергея Павловича К. Феоктистов и Б. Викторов провели инструктаж-беседу с Юрием Гагариным. Полтора часа интеллектуальной разминки: вопрос — ответ на ракетно-космическую тему.

Врач Никитин устанавливает датчики, снимает последние медицинские данные: температура, давление. По настоянию врача с восемнадцати часов никаких разговоров о полете. Можно вспоминать детство, обсуждать прочитанные книги, просмотренные кинофильмы.

Юрия Гагарина и Германа Титова оставляют одних. Стратегический медико-психологический план, вступает в силу. С ними врач, но он сторонний наблюдатель. Герман читает Юрию стихи, космонавты играют в бильярд, слушают записи русских мелодий, говорят о детстве, школе, военном училище…

Сергей Павлович навестил космонавтов вечером, внимательно осмотрел комнату, задал несколько вопросов, — посидел минуту в задумчивости, то ли собираясь с мыслями, то ли отдыхая, в чем он очень нуждался в эти дни. Пожелал космонавтам спокойной ночи и медленно, тяжело ступая, удалился.

Последняя ночь перед стартом! О ней можно писать много: о чем думали космонавты перед стартом, как оценивали прожитое, какие оставили записи… Последняя ночь — она всегда и трудная и легкая, короткая и длинная. Она ведь последняя перед чем-то или последняя вообще.

В двадцать один час пятьдесят минут Карпов вновь провел медицинский осмотр космонавтов, сделал запись: все в порядке.

— Ну вот что, ребятки, теперь спать!

12 апреля 1961 года. На какое-то мгновение Королёву показалось, что он первым пришел в этот дом, посмотрел на спящих Юрия Гагарина и Германа Титова, вышел на крыльцо и увидел осторожно удаляющегося Евгения Анатольевича Карпова.

Главный конструктор ракетно-космических систем Сергей Павлович Королёв предусмотрел все, кроме того, что этот начинающийся день явится водоразделом в его жизни, разделит ее на две очень неравные части, которые сам будет именовать «до» и «после» полета. И еще зная все, что сегодня произойдет, он расписал каждую минуту этого долгожданного дня, придумал ритуал, — так сказать, морально-психологический допинг, подчинил своей воле огромный коллектив КБ и вспомогательных и смежных организаций, выстроил последовательно события, которым суждено стать историческими. Короче, стал автором уникального сценария.

3 часа 00 минут. Сергей Павлович Королёв отошел на несколько шагов и как бы издалека посмотрел на стартовую площадку, на гигантское тело ракеты. Она выглядела эффектно в оцеплении ферм, подсвеченная мощными прожекторами. В усталой отрешенности Главный смотрел на творение рук своих, на детище всей своей жизни. Кажется, все готово! Каким будет утро эры галактического плавания? Неужто завтра! Нет, уже сегодня! Рубикон перейден! Вершится! Что-то будет?