Сергей Гавань - Изумрудный трон

• Название: Изумрудный трон
• Автор: Сергей Гавань
• Жанр: Фэнтези

Изумрудный трон, зелёный как молодой лист, тысячу лет служит символом власти рефрамантов — людей, что обладают божественной мощью. Однако он, как и эта мощь, часто притягивает к себе чёрные души и редко наставляет на добрые деяния. Эта книга рассказывает о Цеппеуше Мендрагусе — юноше, который был приговорён к борьбе за престол, а в итоге бросил вызов всему тому, что тот воплощал. Она рассказывает о Гиреме Ректе — юном маге, который искал силы для того, чтобы спасти семью, а в итоге нашёл их там, где не ожидал найти. Она рассказывает о Трикселе Нурвине — человеке, который всю жизнь боролся с самой природой, невзирая на последствия. Это эпическая история, в которой будущее встречает прошлое, где плоть встречает магию и сталь, храбрость встречает смерть, любовь встречает похоть, а люди жертвуют личным счастьем ради спасения всего мира.

---

«Младший сын дивайна Герранского, рефрамант. Едва не погиб в Джихалаях, во время снежной лавины два года назад».

«И всё?» — подняв брови, спросила она у информатора.

«Рект обычный сын дивайна, каких много. В крупных битвах не участвовал, чего-то значимого не добился», — пожала плечами та. — «Ну, не считая того, что он помощник вашего благородного дяди».

И этот обычный помощник с сегодняшнего дня будет подготавливать Шаку к роли жены Пророка. Разумеется, не ко всем её аспектам — на это хватает настоящих учителей — а к основам политики. После смерти отца ей придётся самой присутствовать на собрании Дивината. При мысли об этом девушку бросало в холодный пот.

«Ну да, кому как не этому мальчику читать мне лекции о структуре Теургиата и проблемах с Алсалоном», — думала она, вслушиваясь в разговор охранников с кем-то посторонним.

«Это он!» — вспыхнуло в голове. Шака притворилась спящей.

— Оружие… повернись… проходи….

На слух девушка поняла, что кто-то неторопливо вышел из-за стеллажа и подошёл почти вплотную. Потом присел на корточки, чтобы подобрать книгу. Лицом она чувствовала, что на неё смотрят, но не выдала себя дрожанием век.

— Госпожа, — голос был мягким. — Очнитесь.

Слабо простонав, Шака медленно открыла глаза.

— А, вот и вы. Знаете, за время, что вы опаздывали, я успела поспать, почить, а потом опять поспать.

Юноша оценивающе посмотрел на неё, хмыкнул и выпрямился. А затем позволил себе положить развёрнутую книгу ей на бедро. Негодование взыграло в ней, как цунами, натолкнувшееся на скалу — сказались годы нотаций матери и учителей этикета.

— Мальчик, пошёл вон отсюда, — не сдержавшись, сказала она, принимая сидячее положение. — И приведи мне нормального учителя.

— Меня задержал ваш дядя. Его и обвиняйте.

— За такой тон и слова о вашем начальнике вас высекут, — фыркнув, пообещала девушка. — Не нужно сваливать всё на него.

— В общем-то, он сам сказал мне это сделать. Дословно Кархарий произнёс следующее: «Если эта взбалмошная вредина вздумает на тебя наседать, то вали всё на меня. И да, держись с ней просто — её это просто бесит».

— Это он тоже сказал?

Джензен посмотрел на неё немигающим взглядом.

— Конечно.

Шака неожиданно для самой себя успокоилась. Ей никто и никогда не мог перечить, а если она срывалась — лишь подставляли вторую щёку. Это было неприятно. В избиении слабого нет ничего приятного.

— Ну, хорошо. Так что на самом деле тебя задержало?

— Не думаю, что…

— Я уже поняла, что ты не думаешь, — прервала его Шака. — Мне не интересно твоё мнение о том, что мне может быть интересно, а что нет.

— Хорошо. Я мог прийти раньше, если бы не узнал, что кое-кто интересовался мной последние пару недель. Узнав это, я страшно запаниковал. Понадобилось время, чтобы прийти в себя.

Щёки Шаки порозовёли.

— Ну, я просто привыкла заранее знать всё о прислуге. Охрана не всеведуща.

Джензен вежливо склонил голову. Некоторое время они молча смотрели друг на друга.

— Садись, — девушка махнула рукой в сторону кресла напротив. — Я действительно хотела кое-что у тебя узнать.

Юноша, облачённый в лишённую изысков тёмную робу, сел, положив правую руку на мягкий подлокотник кресла. Левую он прижал к бедру, осознанно или нет, пытаясь скрыть её в просторном рукаве. Движение было заметным, и Шака увидела причину — пальцы на руке были странно истончившимися и потемневшими.

Она хотела спросить, что это, но почему-то не стала. Вместо этого он спросила, указав на руку:

— Сильно болит?

— А, это, — смущённо помедлив, протянул он и закрыл кисть тканью. — Нисколько. Так что же ты хочешь узнать?

— Что тебя задержало.

Джензен коротко рассмеялся.

— Ладно, в этом нет никакой тайны. Я помогал Кархарию разбираться с первыми прибывшими дивайнами. Твой дядя считает, у меня есть дипломатический дар. Далеко не со всеми ему удаётся найти общий язык.

— Например, с твоим отцом.

Больная рука Джензена коротко вздрогнула.

— Да, например с ним. Но Рензам ещё не прибыл. Если вернуться к теме разговора, то дивайнов беспокоят волнения среди простого народа, в особенности на востоке.

— Проповедники из Алсалона?

— Верно. Они распространяют молву о своём боге, которого зовут Хнум. Это, а также своеволие некоторых ренедов заставляет волноваться некоторых дивайнов. Мы с вашим дядей на протяжении всего утра внушали им, что эти беспорядки несущественны.

— То есть, дядя не хочет, чтобы в заварушку ввязывались крупные игроки.

— Именно так. Не знаю, стоило ли меня к вам приставлять.

— Стоило, — Шака помахала открытой книгой. — Я читала «Конец столетней ночи» Кастиллы Крокла.

— Интересная вещь.

— Но я думала, что здесь будет хоть немного рассказываться о Дивинате.

— Конечно, ведь Крокл писал о Тёмном Веке. Теургиат, как он есть, начал формироваться немного позже. Что конкретно ты хочешь узнать?

— Секунду. Лизи!

Из-за стеллажа вышла женщина в форме служанки.

— Принеси-ка нам вина, как я люблю.

Служанка кивнула и удалилась. Шака поправила кудрявые русые волосы.

— Зачем нужен Теургиат, я и сама догадываюсь. Во главе с Пророком он решает государственные дела. И это всё?

— Не совсем. Теургиат — это название совокупности органов власти. Дивинат устанавливает законы, Пророк следит за их исполнением, Триединая Церковь во главе с Протоургом наблюдает за порядком среди рефрамантов, ловит еретиков и девон. Есть ещё Торговый Альянс и Банк, но тебе сейчас не обязательно знать экономическую специфику.

— А как протоург и Пророк уживаются в теократическом государстве?

— Нормально уживаются. Одному человеку тяжело уследить за всеми делами в нашей стране. Изра ведь огромна. От Лазурных берегов до Джихалайских гор, например, около двух месяцев пути. На то, что бы управлять землями, не хватает рефрамантов. В некоторым местах власть достаётся джустикариям.

— А сколько человек состоит в Дивинате?

— Около тридцати. Семеро из них Теурги, остальные — обычные рефраманты из числа лучших. Например, мой отец состоит в Дивинате. Я удовлетворил твоё любопытство?

Вполне, — Шака почувствовала сонливость. Ей было довольно уютно в присутствии Джензена. — Для ничем не примечательного мальчика сойдёт. О, а вот и Лизи. Ты как раз вовремя.

Она снова обратила взгляд на собеседника.

— Значит, претенденты на мою руку также выбирались из семей, чьи члены присутствуют в Дивинате?

Джензен покачал головой, наблюдая за тем, как служанка разливает густую тёмную жидкость по двум серебряным кубкам, стоящим на невысоком круглом столике между креслом и диваном.

— Здесь всё гораздо строже. Претенденты выбираются исключительно из семей Теургов. Понятно, по каким причинам — союз с представителем самых могущественных фамилий ценится наиболее высоко. В твоём случае, это Маэльдуны, Мендрагусы и Дастейны.

— А почему только они?

— Отпрыски остальных четырёх семей либо женаты, либо слишком молоды, либо женского пола, либо чересчур уродливы.

— Ну, хоть за последнее спасибо.

Джензен улыбнулся и взял протянутый кубок с вином. Шака задумчиво посмотрела на свой.

— Ты же приставлен ко мне не только как учитель, но и слуга, да? Вот первое распоряжение. Я хочу, чтобы навстречу каждому претенденту на мою руку был выслан отряд солдат для эскорта.

— Зачем?

— Затем, чтобы я могла выбирать хотя бы из трёх человек. В стране сейчас небезопасно. Я не хочу рисковать.

Джензен склонил голову.

— Трудная задача. Гверн Конкрут занемог после смерти вашего отца. Командовать армией Пророка сейчас некому.

— Но ведь он не единственный командующий. Найди ответственных людей, которые не боятся риска.

— Я посмотрю, что можно сделать, — дипломатично произнёс юноша и поднял кубок. — А сейчас мне нужно уйти. Кархарий хотел видеть меня после обеда.

Кивнув, Шака поднесла кубок к губам. Джензен тем временем сморщил нос, скривил губы и принюхался к содержимому.

— Стой! — завопил он, когда девушка уже готова коснуться ртом густой жидкости. — Яд!

Задребезжал выпавший из рук девушки кубок, вино расплескалось по полу. В зал гурьбой ввалилось полдюжины охранников с обнажёнными кинжалами. Джензен поставил кубок на стол, поднялся, поправив рукав на изуродованной руке и, подойдя к девушке, помог ей встать.

— Нам нужно к Кархарию. Ты! — он посмотрел на служанку, которая, в ужасе прижав ладони ко рту, замерла у стеллажа. — Будь здесь, пока за тобой не придут. Ничего не трогай.

Шака позволила себя вести, удивлённо глядя на красную лужу.

— Нахальный ублюдок, — слабо произнесла она. — Ты спас мне жизнь.

Глава 10. Забрасинская ночь