Алёна Малышева - Радужный венец. Время потерь

• Название: Радужный венец. Время потерь
• Автор: Алёна Малышева
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Время всё лечит, но оно же и стирает. Правда забывается, а ложь становится истиной. И как быть, когда именно ты являешься той, кого коснётся старая-престарая легенда? Как быть, когда всё, что ты знала, окажется ложью, а кого считала врагами откроют тебе правду? Как быть, когда лишь от тебя будет зависеть будущее родной страны? А ты ведь всю жизнь мечтала лишь об одном — летать.

---

— Сон — это лучшее лекарство как от душевных, так и физических ран. Люсилия свыкается с болью, принимает её, — тихо произнесла она, перебирая шерсть улегшегося на ноги Малыша:

— Думаешь? — с надеждой шепнул Китан.

Анела про себя вздохнула. Как бы она не относилась к ведьме, но видеть Китана растерянным и печальным было неприятно.

— Да. Скоро она проснётся, я не сомневаюсь в этом. Может даже, через несколько часов. — Была бы она на самом деле так уверена. — И мне многое ещё придётся выслушать от неё.

— Да не думает Люси так. Это просто…просто…

— Говорит боль и отчаяние. Понимаю. Легче обвинить того, кто рядом, с кем можешь справиться.

— Анела! — с возмущением покосился на неё Китан.

— Что?

— Неужто вы не можете договориться?

Договориться? Жрица и ведьма? Он понимает, о чём спрашивает?

— Пойми, я воспитывалась как будущая жрица. Нас учили видеть в ведьмах врагов. Хорошо учили. Мне трудно измениться. Люсилия ведьма, которая видела отношение солнечников и жриц к ним, ей приходилось скрываться и опасаться нас. Думаешь, легко всё это забыть? Переделать себя?

— Но вы иридис! Обе. А ты к тому же их королева…

— Кит, не надо, — взмолилась Анела. Она так старалась не думать об этом.

Китан с пониманием кивнул:

— Хорошо. Но ты можешь сдерживать свою стихию, когда говоришь с Люси?

— Я постараюсь…

— Вы ужинать идёте? Или особое приглашение надо? — донёсся голос Злата.

— А вот на генерале я точно как-нибудь использую что-нибудь тяжёлое! — буркнула Анела, бросая сердитый взгляд на Злата, который с ожиданием смотрел на них сквозь костёр. — Может, тогда перестанет командовать направо и налево.

— Навряд ли, — неожиданно хмыкнул Китан. — Он весь в отца. Только не говори ему. Не любит, когда его сравнивают с канцлером.

— Не знаю, не знаю, — спихивая недовольно заворчавшего пса с ног и вставая, с облегчением улыбнулась она. Всё же удалось подбодрить Кита. — Может и стоит немного позлить его и всё свалить на тебя.

— Анела! — возмутился Китан и вдруг улыбнулся. — Спасибо.

Анела, уже шагнув к костру, удивлённо оглянулась.

— Да не за что.

Ужин прошёл в молчании. Скорее не в тяжёлом и угрюмом, а в спокойном и доброжелательном. По палаткам разошлись, когда из-за гор выплыла огромная луна, а тёмное небо украсилось россыпью бледных звёзд.

Анеле не спалось. Видимо, за время своих странствий в иллюзорных мирах она выспалась на несколько дней вперёд. Повертелась на жесткой лежанке и мысленно плюнула. Взяв тетрадь с карандашом, откинула полу палатки и вышла в объятия прохладного ночного воздуха. Откуда-то сбоку выскочил Малыш и бросился ей под ноги.

— Осторожнее, — засмеялась она, едва не упав.

Потрепала за ушами пса и огляделась.

У костра, прислонившись спиной к дереву, спал Китан. Увидь его генерал, шуму бы было. Кажется, Китан не смог справиться с усталостью. Он, наверное, всё время, что она находилась в Сером мире, был рядом и отдохнуть не смог. Так бы ни за что не забыл о своих обязанностях часового. Пусть поспит, а она покараулит за него.

Анела нырнула обратно в палатку и захватила с собой плащ. Осторожно укрыла им парня, который даже не шевельнулся от её прикосновения. С улыбкой посмотрела на умиротворённое спокойное лицо. Брат… названный. Сестёр у неё много…было. А вот брат единственный. Странно как-то, необычно.

Анела краем глаза заметила движение и замерла. От их полянки удалялась стройная высокая фигурка с длинными распущенными волосами, колышущимися на лёгком ветру. Вырвался вздох облегчение. Люси проснулась. И тут же Анела насторожилась. Куда это ведьму на ночь глядя понесло?

По совести, генерала или Китана нужно было разбудить и предупредить. Но из-за какой-то маленькой прогулки? Пусть отдохнут. Анела сама присмотрит за ведьмой, заодно и поговорит с ней один на один. Хотя бы, если разругаются, Китан не узнает.

— Малыш, карауль! — тихо приказала она псу и пошла следом за ведьмой.

Люсилия двигалась быстро, словно знала, куда шла. А может и правда знала. Прошли мимо небольшого холма, прямо к купающимся под лунным светом руинам. Ведьма остановилась у первого камня, обхватила себя за плечи и словно сжалась, устремив взгляд вперёд. Она даже не заметила, как Анела подошла и остановилась рядом.

— Люсилия?

Ведьма вздрогнула и резко обернулась. Быстро смахнула блестящие слёзы и зло прошипела:

— Что надо? И тут в покое оставить не можешь? Иль решила полюбоваться, что твои любимые жрицы сделали? — обвела рукой руины. — Смотри! Прекрасный город Арлесс. Город, дающий пристанище всем. Бродягам, ведьмам, жрицам… Всё, что осталось. А они ведь хотели жить, дружно жить. Нас приняли и никогда не упрекали. Пока… Ненавижу вас всех! А тебя особенно. Если бы не надеялись… если бы не ждали… мы стёрли бы вас всех с земли! Не оставили бы даже воспоминаний! Я готова молиться на тех, кто уничтожил вас…

— Замолчи!

Понять Анела её могла. Охотницы убили её бабку и, видно, родных в Арлессе, но обвинять всех подряд жриц?

— Не все жрицы одинаковы, как и не все ведьмы. Я знаю тех, кто никогда не прольёт ни капли невинной крови. Тех, для кого милосердие и правда не пустой звук.

— Например? — вдруг прищурилась ведьма. От неприятного предчувствия сжалось всё внутри.

— Матушка… Верховная жрица Аннета, она никогда…

— Не лгала, хочешь сказать. Ты в этом уверена? — вкрадчиво поинтересовалась ведьма. — Может, она рассказала, чья ты дочь? Может, призналась, что она твоя родная бабка? Может…

— Да о чём ты?!

— О правде! Об искренности твоих жриц! Об Аннете, которая знала всю правду, но даже не подумала ничего сказать тебе. Как же ей, видно, было приятно держать тебя в неведении. Она ведь такая искренняя, такая добрая… — яда в голосе ведьмы хватило бы и на десяток Ангусов.

— Прекрати! — не выдержала Анела. Сомневаться в Матушке она не желала. Сердце кольнуло, по венам потекло тепло. Стихия просила дать ей волю, но амулет пока её сдерживал.

— А то что? На ветру меня развеешь? Так давай — пробуй. Силёнок хватит? Как бы я хотела быть в храме. В момент нападения. Видеть, как вы, жрицы, мрёте словно мухи! Пищите от страха! Молите о пощаде…

Люсилия ещё что-то кричала и кричала, но её слова долетали до Анелы едва слышно и неразборчиво, словно через толщу воды. Их заглушали лязг оружия, стоны раненых, рычание псов. Перед глазами стояли Эли с чернеющей стрелой в груди, алая кровь на белой мантии, умирающие одна за другой жрицы, страх и слёзы на лицах послушниц. И разрушенный храм… дом.

— Хв-а-атит! — закричала Анела.

Стихия словно только этого ждала, амулет опалил грудь, разлетаясь на части. В глазах потемнело. По венам заструилась лава. Сознание отдалилось, остались ярость, ненависть и одно желание: уничтожить!

Люсилия попятилась, янтарные глаза в ужасе расширились. Страх лишь подстегнул стихию. Могущество опаляло, дурманило. Анела могла всё! Мимолетное желание — и эта высокомерная стерва исчезнет. Навсегда! Её проклятые губы больше не извергнут ни звука.

— Анела! — испуганный крик ведьмы едва проник сквозь дурман. — Успокойся!

Зачем?

Между ладонями замерцал переливающийся чернотой с серебряными искрами шар. Он с каждым мгновением становился больше и больше, очаровывал своим смертоносным сиянием.

Ведьма сдернула амулет и бросила на землю. Сложила ладони вместе. Вокруг появилось голубоватое сияние. Движение руки — сияние преобразилось в мерцающий щит. В нём отразилось, словно в зеркале, лицо, искажённое от ярости, серебристо-чёрное марево вокруг плеч и распахнутые за спиной крылья — чёрные как безлунная ночь.

Анела испуганно дёрнулась от понимания — это она. Шар стихии соскользнул с ладоней. В Люсилию. Анела машинально шагнула за ним следом и в ужасе застыла.

Нет! Не надо! Что она делает? Богиня!

Шар легко пронзает щит, проносится над плечом застывшей ведьмы. Каменный столб за спиной Люсилии обвивают чёрные перья пламени. Столб начинает дрожать. В воздухе нарастает гул, от которого сжимаются внутренности.

Надвигается страшное — нет сомнений.

Срезанная прядь волос Люсилии касается земли, и оцепенение, охватившее Анелу, спадает.

Она по наитию бросается к ведьме, хватает её за руку и меняется с ней местами.

Гул нарастает, чёрное пламя сосредотачивается в центре столба. Анела раскидывает руки, загораживая ведьму, и зажмуривается. Капля за каплей собирает остатки стихии:

— Богиня, пожалуйста… — невольно срывается с губ.

И словно в ответ в ладонях появляется приятная прохлада, кончики пальцев колет маленькими иголками. Анела открывает глаза и с облегчением разрешает радужному шару в руках распуститься и заключить их с ведьмой в кокон. От слабости темнеет в глазах. Во рту — привкус крови.