Бобби Пайрон - Стая

• Название: Стая
• Автор: Бобби Пайрон
• Жанр: Зарубежное современное
• Год: 2014
• ISBN: 978-966-14-6288-4, 978-5-9910-2686-4, 978-966-14-6220-4, 978-966-14-6224-2, 978-966-14-6223-5, 978-966-14-6222-8, 978-966-14-6221-1

Мишке было пять лет, когда мама исчезла, а отчим выгнал его из дома. Так маленький мальчик оказался на улицах большого города. Не имея ни теплой одежды, ни возможности добыть себе пропитание, он мог погибнуть, но стая бездомных собак спасла его. Они стали для него новой семьей и дали то, чего ему так не хватало, – любовь и заботу. Живя в лесу, в норе под деревом, со своей стаей, ребенок был счастлив, но зимой приходилось возвращаться в город, который таил в себе гораздо больше опасностей, чем самый дремучий лес…

---

Я думал и думал всю ночь. Мимо проезжали поезда, ребята смеялись, плакали, ругались. Я думал о том, как вернусь домой. Думал о теплой кроватке. Думал о том, как мамины белоснежные руки мелькали в брызгах горячей воды. Думал о том, как на плите варились щи. Вспоминал мамину улыбку, мамин голос.

– Мишка, Медвежонок мой. Мой милый, чудесный малыш.

А потом я вспомнил мальчика в зеркале. Я понял, что нужно делать.

Глава 11 Поселок

Я сидел на лавке в поезде. Вагон подпрыгивал на рельсах, колеса стучали. Я смотрел на куртки и пальто разных цветов. Какие-то люди входили, какие-то выходили. Кто-то читал, кто-то спал. От сидевшей рядом женщины пахло луком. Было видно, что она очень устала. Другая женщина теребила длинную черную косу. Никто из них не обращал на меня внимания. А я сидел на лавке. Я ехал домой.

По пути из Большого Города нужно было миновать много остановок. В вагоне были и другие дети. И все они ехали со взрослыми. Эти дети смотрели на меня, удивленно распахнув глаза. Я старался быть тише воды, ниже травы.

А потом, на одной из остановок, дверь вагона открылась, и внутрь вошли две собаки. Я выпрямился.

Собаки, принюхиваясь, пошли по проходу, виляя хвостом. Я думал, что кто-нибудь накричит на этих псов, выгонит их. Но никто не обращал на них внимания. Пассажиры читали книги и газеты или просто похрапывали, прислонившись головами к стеклу. Никто не кричал. Никто не выгонял собак.

Наконец собаки устроились рядом с молодой мамочкой, державшей на коленях младенца. Покружив у ее лавки, псы вздохнули и улеглись на пол. Затаив дыхание, я смотрел, как они спали. Я не мог поверить в то, что собаки могут ездить на поезде.

На следующей остановке собака покрупнее, мохнатая, точно медведь, встала и принюхалась, а потом легла и опять задремала. То же самое повторилось и в следующий раз, когда поезд затормозил. Только теперь мохнатый пес дернул за ухо собаку поменьше, и они вместе вышли за дверь вагона. Вскоре собаки исчезли в толпе.

Я проснулся от голода. Выпрямившись, я выглянул из окна. Мы уже давно выехали за пределы Большого Города.

Я уже испугался, что проспал свою остановку, когда из громкоговорителя донеслось название моего поселка.

Я соскочил с лавки и вышел из вагона. На платформе мне пришлось пробираться сквозь лес ног, сумок и рюкзаков. Конечно, мама будет ждать меня на вокзале, она придет сюда в своем красном пальто, на котором теперь не хватает одной пуговицы. Конечно, мама ходила сюда каждый день, встречала каждый поезд, ждала своего Мишку.

Но никто не ждал меня, никто не улыбнулся. Не было тут ни красного пальто, ни каштановых волос.

Я прошел по деревне, мимо школы, мимо лавки мясника, мимо магазина тканей, мимо пекарни, где работала мама. Холодный ветер продувал мой свитер. В пекарне было темно.

Я поднялся по длинному пологому склону холма и дошел до высотки. В доме я не заметил никакого движения. Но мама, конечно же, ждет меня. Выглядывает меня.

Я взбежал на четвертый этаж, перепрыгивая через две ступеньки. Мое сердце трепетало.

Дверь стояла нараспашку. Я уже хотел войти в квартиру, но тут меня осенило. А что, если он там? Что, если там тот злой дядька, с его огромными уродливыми ступнями, гнилыми зубами и бутылками водки? Вонь его пота, красное пятно на полу…

Дверь скрипнула. Я отпрянул.

– А ты еще кто такой? – В дверном проеме показалась грузная тетка с одутловатым лицом. На тетке была черная куртка и грязная шаль.

– Меня зовут Мишка, Михаил Андреев, – прошептал я, слыша, как стучит мое сердце. – Я тут живу. С мамой. Мою маму зовут Анна Андреева.

Хмыкнув, женщина принялась выносить на лестничную клетку бутылки.

– Ну и свинья же твоя мать, – сказала она.

Во мне вспыхнула злость.

– Моя мама не свинья! – возмутился я. – Это он свинья. – При мысли о нем мне стало дурно. – Он плохой, плохой дядька.

Женщина пожала плечами.

– Пусть так. Но сейчас их здесь нет. Тут вообще неделями никого не было. Квартплата уже месяцами не внесена. А мне, значит, прибирай за этими свиньями. Скоро новые жильцы въедут.

– Но ведь тут живем мы, – возразил я. – Мама просто уехала ненадолго.

Женщина, выпрямившись, устало смерила меня взглядом. Ее лицо немного смягчилось.

– Ее тут нет, малец. Ты знаешь, где она?

Я покачал головой.

Тетка начала запихивать мусор в пакет.

– Соседи говорят, они слышали крики. Ты и сам сказал, он был плохим человеком. Может, с твоей матерью стряслось что. – Ее лицо вновь окаменело. – Но что было, то было. Это не моя забота. Тебе придется найти себе новое жилье. У тебя родня-то есть?

Я покачал головой.

– Это мой дом.

Тетка – чем-то она была похожа на свинью – вздохнула.

– Ох, что ж с нами стало-то за эту пару лет. – Она всплеснула руками. – Живем что псы, детей наших бросаем.

– Мама никогда бы меня не бросила. Она…

Но тетка меня не слушала. Она разговаривала с мусорным пакетом.

– Как по мне – меня-то что, меня никто не спрашивал, но как по мне, так раньше было лучше. Раньше все шло как по маслу. – Она завязала пакет с мусором и ткнула в мою сторону пальцем. – Можешь думать о коммунизме и Горбачеве, что хочешь, но как Союз развалился, так все и полетело к чертям. – Тетка забросила два пакета себе на плечо. – Когда я вернусь, чтоб и духу твоего тут не было.

Я слышал, как она ворчит, спускаясь вниз по лестнице.

Я медленно прошел из одной комнаты в другую. На маминой кухне – тут всегда было так опрятно! – громоздились горы мусора. Тут сильно воняло. Дверца холодильника была открыта. Внутри валялся кусок заплесневелого сыра и надкусанная прогорклая сосиска. Я жадно запихнул остатки пищи в рот и пошел в спальню. Все исчезло. Мамина одежда, деревянная иконка, висевшая над кроватью, запах табака и лаванды… Ничего не осталось.

Я вернулся на кухню и подошел к шкафу, в котором спал после того, как в нашей квартире поселился тот злой дядька. Отсюда тоже все пропало. И моя одежда, и одеяло, и мой черный радиоприемник с блестящей антенной и множеством кнопок.

А потом я увидел книгу со сказками. Она лежала в углу.

Я провел кончиками пальцев по грязной обложке. Жар-птица летела над Ледяным царством, над блестящими сосульками, навеки покрывшими золотые купола-луковки.

Прижав книгу к груди, я в последний раз обвел взглядом мамину кухню. В раковине лежала разбитая тарелка. Когда я в последний раз ел из тарелки, пил из чашки?

Затем я направился в угол спальни. Встав на колени, я коснулся пальцем красного пятна, которое даже эта похожая на свинью тетка не сумела оттереть. Пятно было намного, намного больше, чем мне показалось в первый раз.

Меня прошиб холодный пот. А потом меня вырвало.

С теткой, похожей на свинью, мы разминулись на лестнице. Она пробормотала что-то, но я не сумел разобрать ее слов.

Я остановился на вершине холма. Капля упала мне на лицо, затем вторая. Заморосил мелкий дождик. Сунув книгу под свитер, я пошел на вокзал. Я решил вернуться в Большой Город, на Ленинградский вокзал.

Глава 12 Дождь

Дождь не прекращался много дней. Иногда с неба срывалась холодная морось, иногда начинался настоящий ливень, и капли барабанили по крыше вокзала. Из‑за дождя нам приходилось оставаться под землей. Мы не могли просить милостыню, не могли воровать еду и выпивку.

В первый день мы спали, свернувшись в нашем логове из газет и картонных коробок. Даже Рудик, и тот спал. Я высматривал красное пальто, каштановые волосы и собак.

На второй день Таня отказалась красть кошелек у женщины, и Рудик ее избил. Юля ушла с каким-то дядькой в сером красивом костюме. Вернулась она с чистыми волосами, сумкой, полной еды и пива, и с синяками на шее.

На третью ночь я читал ребятам сказки из моей книжки. Правда, я не мог прочитать все слова, но я помнил, как эти сказки читала мне мама.

Когда я читал «Девочку со спичками», вокруг воцарилась тишина, слышался только перестук колес, да Паша время от времени заходился в кашле. Рудик чистил ногти острием выкидного ножа.

– Она была точно как мы, – вздохнула Таня, утирая слезу. – Всем было на нее наплевать. Даже потом.

– Не всем, – возразил Паша. – Тот свет поднял ее и унес прочь.

– Это был Господь, – кивнула Юля. – Господь унес ее прочь.

– Или ангелы, – предположила Таня. – Ее могли унести ангелы.

– А где были эти ангелы, где был этот ваш Господь, когда она подыхала с голоду?! – фыркнул Витя. – Где они были, когда ее вышвырнули на улицу?

Все молчали, глядя в пол.

– А я вам скажу, где ангелы. – Витя вырвал книжку у меня из рук. – Они тут, в сказках. Ангелы бывают только в сказках!

– Отдай книжку! – вскочив, я попытался отобрать у него мои сказки.