Егор Титов - «Спартак» – наше всё. Откровения кумира красно-белых

• Название: «Спартак» – наше всё. Откровения кумира красно-белых
• Автор: Егор Титов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-85663-3

Почему на самом деле, имея многомиллионное предложение от «Баварии», на тот момент лучший футболист России остался в «Спартаке», да еще с зарплатой 10 000 долларов в месяц? Как родной клуб подставил своего символа и сделал его изгоем для большого футбола на целый год? Что нужно для того, чтобы забить 100 красивых голов и отдать 100 неординарных голевых передач? Один из лучших и самых популярных российских футболистов Егор Титов совместно со своим другом, известным футбольным экспертом Алексеем Зининым, написал книгу-сенсацию. Потрясающая легкость и искренность изложения, призывающая к осмыслению глубина суждений, абсолютная неприкрытость правды и море юмора – все в этой книге.

---

Говорят, что искусственно вызвать кураж простому человеку нельзя. У меня же во второй половине 1990-х частенько это получалось.

Утром в день матча я просыпался абсолютно умиротворенным, но после обеда, когда до установки оставалось часа полтора, начинал прокручивать в голове предполагаемые эпизоды встречи. Тут же ощущал, как растет мое внутреннее возбуждение, как мои ноги наливаются силой. Когда я направлялся на установку, у меня уже выступала испарина. На самой установке я превращался в фишку на макетной доске, я был уже весь в игре, и по лбу, по спине у меня струился пот. По дороге к автобусу меня потрясывало от переизбытка адреналина. Пока мчались на стадион, я чуть сбрасывал внутреннее напряжение, чтобы не перегореть. Слушал музыку, смотрел в окно. При подъезде к арене я вновь себя заводил, представлял, какое получу удовольствие на поле. А уж если соперник был из категории «топовых», то я и вовсе, как скаковая лошадь перед стартом, «бил копытом» и был готов со свистком судьи полететь вперед. Ступал на газон и чувствовал, что я в полном порядке! Великие времена!

Что бы там ни происходило, у меня с самооценкой и с настроем проблем практически никогда не возникало. Да, в 2003 году, когда после разрыва «крестов» я возвращался в спорт, уверенность немного сбоила. Я ничего не боялся, но журналисты месяца три задавали мне вопрос: «Не опасаетесь, что ваша связка вновь накроется? А тяжело ли стать самим собой после долгого перерыва?» Мне постоянно напоминали, что у меня были проблемы. Я по-прежнему не испытывал страха, тем не менее какой-то надлом в психике все же стал прослеживаться. Я позволил самому себе признаться, что долго не играл, а это означало, что я разрешил Егору Титову снисходительно к себе относиться. Все это не могло пройти бесследно. Но я достаточно быстро вернул все на свои места. В тот год мне даже пару раз посчастливилось призвать на помощь кураж. Однако после отставки Романцева, при работе с Чернышевым и Старковым, столь важного для меня «победоносного» состояния мне больше достичь не удавалось. Ощущение праздника, которое дарил футбол, ушло. Да, уверенность оставалась при мне, но без должного желания она уже не приносила привычных дивидендов. Любимая игра превратилась в монотонную работу. Все было не то и не так. Я погрузился в какую-то рутину и уже не получал удовольствия от игры. Более того, порой улавливал в себе черточки, присущие тридцатипяти-тридцатисемилетнему футболисту на сходе, который на автопилоте едет к финишу, зная, что все самое лучшее осталось в прошлом. Мне тогда было очень страшно. Я думал: елки-палки, неужели в двадцать семь лет для меня все закончится? Хуже всего было то, что подобные метаморфозы происходили со всеми моими партнерами. Элементарно не от кого было подзарядиться положительной энергией. Меня все бесило. Моя раздражительность наверняка переносилась в семью. Не дай бог кому-то пережить нечто подобное.

А ведь это была еще не низшая точка. Самое страшное началось тогда, когда закончилась моя годичная дисквалификация. Везде писали и говорили: «Титов вернулся. Сейчас он всем покажет! Сейчас он будет творить чудеса!» А я-то всего-навсего человек, не волшебник и не Стрельцов, что, впрочем, одно и то же. Мне надо было обретать себя заново. Признаться, я надеялся, что справлюсь. Моя уверенность была при мне, ноги тоже. На старте, забив два гола «Рубину», я подумал, что все пойдет нормально. Но после пяти-шести туров у меня случился спад. Видимо, организм отвык от таких нагрузок, от такого графика. Я понял, что навыки притупились. Раньше я не глядя отдавал передачи и знал, что они будут филигранными, а тут выяснилось, что мне нужно поворачивать голову, и вдобавок это не гарантировало точности. Плюс я вернулся совсем в другую команду, от былых принципов построения игры ничего не осталось. С партнерами я говорил на разных языках. Вот тогда я призадумался и занервничал. А тут меня еще посадили на лавку. Я до этого последний раз сидел на скамейке запасных весной 1996-го. Жутко непривычное и болезненное ощущение: у меня в голове не укладывалось, как я могу быть невостребованным. Но я не такой человек, который пойдет сразу спрашивать: а почему?

Возвратился я в основу «удачно»: один-три сгорели «Москве». Появился еще один повод для переосмысления – пришел к выводу, что все стало сложнее. В итоге месяцев пять с собой боролся. Затем была пауза из-за игр сборной, когда мы очень хорошо поработали. У футболистов есть такое выражение «крылья выросли». Так вот они у меня выросли, навыки пробудились, и уверенность вернулась. Больше мы с ней не расставались. И я, тертый калач, признаться, теперь не представляю, из-за чего могу с ней расстаться хотя бы на день!

Глава 4 Как воспользоваться полученным шансом

Для того чтобы состояться в каком-то деле, помимо всего прочего нужно уметь использовать те шансы, которые тебе посылает Всевышний. Бывает, единственный достойный случай проявить себя выпадает человеку в тот редкий момент, когда он по каким-то причинам не готов к испытаниям. Я думаю, что мне повезло: мои шансы приходили ко мне вовремя, хотя тогда мне казалось, что я слишком долго их ждал. А началась моя «шансовая эпопея» в 1992 году…

До попадания в дубль мне непосредственно на зеленом газоне в общем-то все легко давалось. И вдруг, попав от Королева к Зернову, я понял, что мне нужно завоевывать авторитет заново. Вообще все проходить заново! Впереди представлялся какой-то нереальный по сложности путь. Пока я месил грязь на полях второй лиги, мои сверстники уже становились звездами.

Владик Радимов в только созданном российском чемпионате произвел фурор. Он играл дерзко и ярко, напрочь шокировал и своих и чужих. Так вот, я наблюдал тогда за взлетом Радимова, чуть позже Хохлова, и мне безумно хотелось тоже на авансцену выйти. Проверить себя! Зависти никакой и в помине не было, я вообще подобного чувства никогда в жизни не испытывал. Мы вместе с Владом и Димоном выступали в юношеской сборной СССР были прямыми конкурентами, и я не сомневался, что эти ребята доберутся до Высшей лиги.

Когда они заблистали, я радовался за них. Чуть ли не гордился. При этом сознавал, что мое время тоже обязательно наступит. Я объективно оценивал ситуацию: заиграть в том «Спартаке» семнадцатилетнему мальчишке было не под силу. И все равно зверски тянуло попробовать.

Если бы в тот период мои мечтания сбылись и Романцев бросил бы меня в бой вместе со спартаковскими титанами, боюсь, я просто не выдержал бы таких потрясений.

Подобие моего дебюта состоялся в 1993 году в товарищеском матче со сборной Ирана. Когда минут за пятнадцать до конца встречи Олег Иванович подозвал меня, чтобы выпустить на поле, я так разволновался, что споткнулся и чуть не упал. Этот комичный эпизод я часто описывал в прессе. Напомню лишь, что от волнения я заменил не Вовку Бесчастных, как мне велел Романцев, а Игоря Ледяхова. Это сейчас смешно, а что тогда со мной творилось, вы даже не можете представить!

Главное – что я все же попробовал на вкус большой футбол, только вот следующего шанса мне пришлось ждать почти два года.

В марте 1995-го я должен был наконец-то принять участие в официальном матче в Москве с «Уралмашем», но получил небольшую травму. Лежал дома перед телевизором, и когда Муксин Мухамадиев сделал дубль, у меня мелькнула мысль: а ведь я тоже мог бы сейчас быть там, в телевизоре, и, глядишь, поучаствовал бы в голевой комбинации!

И все же вскоре, уже на выезде, в кубковом противостоянии все с тем же «Уралмашем», наконец-то получил то, что было для меня так важно. Поразительно: события, предшествовавшие полноценному дебюту, мне запомнились куда больше, чем сам дебют. Нас поселили в «новейшей и комфортабельнейшей» гостинице города Екатеринбурга, постройки эдак года 1969-го. Вырывающий ноздри запах я не комментирую, раньше он был обязательным атрибутом каждой гостиницы. Меня убило другое – полчища тараканов. К этим тварям я вполне нормально отношусь – как-никак рос в коммуналке, где мусоропровод располагался прямо на кухне. Однако столько тараканов, сколько на нас с Валеркой Чижовым в буквальном смысле набросилось в номере, я не видел нигде и никогда. Была настоящая война! Эти варвары по стенам залезали на потолок и оттуда падали на нас – мы едва успевали смахивать их с себя. После непродолжительных боев мы с Чижом сдвинули кровати в центр комнаты, одежду положили на тумбочки – не хотелось, чтобы враги в нее забрались и отправились с нами в Москву. Но как только выключили свет, последовала новая атака. Мы встали, зажгли лампу и отбили натиск превосходящих сил противника. Так повторялось несколько раз. Потом мы уже решили свет не гасить, и все равно поспать нам не удалось.

То ли эта безумная ночь повлияла, то ли тот факт, что из-за обилия больных в состав вкрапили много молодежи, то ли сказалось, что к моему появлению на поле счет был уже пять-ноль в нашу пользу, но я ни капельки не занервничал, когда услышал: «Готовься». Отыграл минут двенадцать совершенно спокойно. Какой-то эмоциональной феерии не испытал. Я просто ощутил: ну вот, та жизнь, к которой так долго подбирался, наконец-то наступает. Дерзай!