Блэки Хол - Sindroma unicuma. Книга 2.

• Название: Sindroma unicuma. Книга 2.
• Автор: Блэки Хол
• Жанр: Фэнтези

Это городское фентези, близкое к научной фантастике. Не пугайтесь вступления. Дотерпите. В нем просто рассказывается что произошло в мире. Без этого будет трудно понять мироустройство романа. Действия происходят в научно-магическом институте. Г. героиня девушка Эва — студентка, на долю которой выпало немало бед. Рассказывается о её жизни, учёбе, о людях что ей помогают и наоборот терзают. Г. герой как раз из последних. Мир романа достаточно жесток. Но в повествовании есть и юмор, и ирония. Все герои очень живые, яркие.

---

Задумавшись, я не заметила, как машина остановилась, и очнулась, когда Мэл развернул меня к себе.

— Не бойся. Всё будет отлично. Есть препараты, которые можно принимать не заранее, а после.

— Откуда такая просвещенность? — поинтересовалась я подозрительно.

— У меня куча кузин разных мастей, поэтому кое-что знаю о ваших женских делах.

Почему-то меня не успокоили его слова.

— Учти, в аптеке буду покупать сама. А ты не подходи и делай вид, что не причем.

— Почему? — удивился Мэл.

— Как «почему»? Я девушка, и мне неловко, понимаешь?

— Хорошо. Так и сделаем.

Не зря мне показалась подозрительной быстрота, с коей он согласился. Наспех сляпанный план улетел вскорости в тартарары.

В небольшом помещении аптеки передо мной встал выбор, к какому окошку подойти: туда, где стояла дородная тетка необъятных форм, или туда, где переминалась девица, похожая как две капли воды на Изабеллу. Личные пристрастия сыграли свою роль, и я поплелась к окну с тетенькой в надежде, что та с пониманием отнесется к беде наивной студентки, которую оплели сети плотского соблазна. Мэл кружил около застекленной витрины, обклеенной рекламными листовками беззубых младенцев, и с большим вниманием разглядывал бутылочки для кормления и соски с погремушками. Меня залихорадило.

Отстояв в небольшой очереди, я приблизилась к окошку.

— Мне бы… — попросила задушевным голосом. — Когда уже поздно…

— Не слышу. Повторите! — сказала громко тётка.

— Я и молодой человек… мы вместе… — продолжала делиться невнятным вступлением к своей просьбе.

— Говорите громче! — крикнула матрона за окошком.

Глухая она, что ли?

— Здрасте! — прозвучал за моей спиной знакомый голос.

Сейчас всё испортит, — подумала я с тоской. И точно, дальше понеслось лихо.

— Мы занимались любовью, — пояснил Мэл с видом сытого мартовского кота и обнял меня. — Три раза за утро.

Девица навострила ушки, практически вывалившись из соседнего окошка, а мои уши загорели, будто их намазали жгучей смесью в пять слоев. Дородная тетя переводила взгляд с меня на Мэла, и в ее глазах светилось не сочувствие, а порицание распутной и аморальной молодежи. Была б ее воля, она вытолкала нас взашей из аптеки да еще громко ославила на всю улицу.

Мэла не остановил хмурый вид продавщицы.

— Увы, не предохранялись. Крышу сорвало, — продолжил делиться подробностями. — Хотим исправить ошибку. Дайте что-нибудь безопасное и эффективное.

Наверное, Мэл подробно и доступно объяснил, потому что тетка хорошо расслышала и принесла несколько коробочек.

— Эва, выбирай, — сказал над ухом Мелёшин.

Как выбирать, если на коробочках ценники от трехсот висоров и выше? Подумав, я взяла ту, что с наименьшей ценой, и вопросительно оглянулась на Мэла. У меня имелось в наличии около семидесяти висоров, может быть, он согласится доплатить оставшуюся сумму.

— Не хватает двести пятьдесят, — шепнула ему.

— Так дело не пойдет, — сказал решительно Мэл и обратился к тетке, мгновенно переквалифицировавшись из обаятельного парня в серьезного молодого человека, от которого повеяло арктическим холодом. — Нам нужно самое безопасное и самое надежное средство.

Та, слегка опешив от быстрой смены имиджа Мэла, протянула упаковку с нарисованным женским силуэтом.

— Лучшее на сегодняшний день, — сказала, кашлянув. — В виде жидкорастворимого порошка. Изготовлено из растительного сырья с вис-модифицированными добавками и абсолютно безвредно. Охватывает интервал плюс минус двенадцать часов после приема.

— Берем, — кивнул Мелёшин и снова превратился в рубаху-парня: — И что-нибудь на повседневку, чтобы заработало с первого дня.

— Вот, — тетка протянула другую коробочку. От ценников с нулями у меня зарябило в глазах, а сердце забилось с перебоями. Не успела я отговорить Мэла не совершать умопомрачительные траты, как он сунул карточку в окошко и в дополнение потребовал бутылку тонизирующего напитка. Конечно, после существенных потерь денежной наличности необходимо подавить стресс чем-нибудь тонизирующим, чтобы вернуть глаза в нормальное состояние.

Забрав покупки, Мэл потянул меня из аптеки и довел за ручку до машины. Порывшись в бардачке, отыскал стаканчик, налил напиток, сам распаковал коробочку и высыпал содержимое флакончика, взболтнув.

— Пей, Эва. Инструкцию потом прочитаешь, если захочешь.

— Это очень дорого, — сказала я грустно, вертя стаканчик в руках. — Моя безалаберность обошлась в бешеные деньги.

— Безалаберный здесь один человек, — ответил Мэл и помог поднести стаканчик ко рту, пока я от расстройства не вылила на себя напиток. — Из-за меня ты рискуешь своим здоровьем и будущим, потому пей и не думай ни о чем.

Небольшими глотками я влила в себя теплую газированную водичку со вкусом карамели.

— Ну, как?

Пожала плечами. Не пойму.

— А когда проявится результат?

— Он проявится через месяц или раньше, — хмыкнул Мэл. — Или не проявится, хотя здесь написано: «Стопроцентная гарантия».

Поняв, о чем он говорил, я сникла с огненными щеками. Мэл взял мои ладони.

— Опять твои руки холодные, — начал их растирать. — Что бы ни случилось, обязательно скажи мне. Будем решать вдвоем, хорошо?

— Хорошо, — пробормотала я, пытаясь удержать в себе пузырьки газа, и спросила, замявшись: — Не сердишься, что… не подстраховалась?

— Сегодня я получил подарок, о котором боялся мечтать, а ты переживаешь, что должен сердиться, — сказал Мэл и притянул меня к себе. — Уверен, всё обойдется.

— Ты прямолинеен как дорога, — проворчала я, прислушиваясь к стуку его сердца. — Можно найти слова пообтекаемее, а не кричать на всю аптеку о том, что мы… что у нас…

— Эва, когда ты научишься называть вещи своими именами, не краснея? — ухмыльнулся Мэл. — У тебя даже ушки светятся, когда занимаешься этим.

— Ничего подобного! — опровергла горячо.

— Хочешь, докажу? — загорелся он, и как я ни сопротивлялась, разговор завершился блоком страстных поцелуев и объятий. Чахлое сопротивление быстро сдалось, потому что безудержность Мэла снова превратила меня в безвольную тряпку. Я не заметила, когда он успел откинуть спинку сиденья и нависнуть надо мной.

— Что такое «повседневка»? — спросила в перерыве между нежностями, возросшими по степени разгоряченности.

— Для ежедневного употребления, — пояснил Мэл, оторвавшись от моих губ, и добавил безапелляционно: — Опробуем завтра или сегодня. Или сейчас.

Расстегнул на мне куртку и проник рукой под футболку, двинувшись горячей ладонью вверх по телу.

— Мэ-эл, — простонала я, не в силах сдерживаться. — У меня же… замок сломан, — выдавила через силу.

Он замер и отстранился с разочарованным вздохом. Подождав, пока приведу растрепанный вид в норму, целомудренно поцеловал.

— Подвези до института, а дальше дойду сама, — попросила я, застегивая куртку и заматываясь в шарф.

— Зачем кружить? По пути заберем твоего мастера.

— Тебе нельзя появляться в районе, — напомнила легкомысленному товарищу. Судя по песенке, которую Мэл замурлыкал под нос, отличное настроение переливалось через край.

— Ну и что? — пожал он плечами. — Поди не убьют среди бела дня.

Не стоило ему говорить. Воображение живо нарисовало машину Севолода, изувеченную не хуже танка, и Мэла за рулем, с расползающимся кровавым пятном на груди.

— Пожалуйста! — схватила его за руку. — Не искушай судьбу.

— Приятно, что беспокоишься обо мне, — поцеловал он мою лапку. — Мы промчимся стрелой, и никто не поймет, что это было.

Чем убедительнее приводились доводы, чтобы не появляться в районе невидящих, тем сильнее заражался Мэл азартом. В итоге я поняла, что уговоры возымели обратное действие. Складывалось впечатление, что ему нравилось водить красной тряпкой перед носом разъяренного быка.

— Какой адрес? — спросил, тронув машину.

— Не знаю. Всегда ходила от общежития, поэтому ориентируюсь только так, — пробурчала я, недовольная тем, что Мэл не внял убеждениям.

— Ладно, поедем по твоей карте, — ухмыльнулся он, вдавливая педаль газа. — Не бойся, ты со мной.

10.3

За окном проносились улицы и широкие проспекты, а по ним текли плотные транспортные потоки, в одном из которых ехали мы, зажатые со всех сторон автомобилями. Не столица, а гигантский муравейник.

Жизнь преподносит сюрпризы, — подумала я, разглядывая необычный архитектурный шедевр — здание с растянутыми искаженными формами, занимаемое Первым департаментом. Еще недавно Мэл был далек и недостижим, живя своей звездной жизнью, еще вчера между нами проходила жирная приятельская граница, и я убеждала себя, что ради собственного блага не следует ее переступать, а сегодня благоразумие кануло под воздействием стихийного порыва, стоило дать слабину.