Андрей Мансуров - Разрешенная фантастика – 3

• Название: Разрешенная фантастика – 3
• Автор: Андрей Мансуров
• Жанр: Научная Фантастика

Я хочу выразить свою искреннюю благодарность Редакторам Журналов, Альманахов и фэнзинов: «Космопорт», «МирФантастики», «Фантаскоп», «Знание – сила», «Наша гавань», «Полдень 21 век», «Иерофанта.нет», «Астра Нова», «Млечный путь», «Эдита», «Метаморфозы», «Журнал Великороссъ», и многих других – за то, что они любезно разрешили мне произведения, впервые опубликованные на страницах их изданий, (под этим ли именем, или под псевдонимом) опубликовать теперь и в личных Сборниках – этом и последующих. Разумеется, темы, которые поднимаются в них, не столь социально остры и неоднозначны, как в сборниках «Запрещённая фантастика 1 и 2», и в них несколько меньше юмора, чем в сборниках «Ироничная фантастика 1 и 2». Однако, смею надеяться, что содержание произведений, включённых в них, достаточно интересно и оригинально. Впрочем, тот факт, что они уже опубликованы, говорит сам за себя. В этой части Сборника только одно произведение в жанре фэнтэзи. Остальные – сайнс-фикшн.

---

Да, всё понятно и так. Слова не нужны. Лютая тоска в глазах соседа говорила ему о том, что и сам он, наверное, выглядит не лучше.

Что же им остаётся?!

Снова переселяться в отдалённые и запущенные леса, где ровного места на склонах скал и холмов не найдётся даже для носового платка?! А из зверья – только белки да мыши?

– Ладно, идём. Чего стоять-то… – Корвин помог отцу семейства взвалить немаленький тюк на спину, после чего закинул к себе на плечо и свой.

Они двинулись – Варес впереди.

Шагов через сто сосед всё же оглянулся:

– Знаешь что, Корвин… Если Король опять примет решение: всем – отступать и прятаться, я не соглашусь. И буду голосовать за нового Короля.

Корвин только кивнул. Они оба знали, понимали, да и все остальные знакомые и соседи давно считали, что старого Мойеса пора заменить. Уж больно сдал старик за последние годы. Наверное, всё ещё считает верной тупую поговорку, что «худой мир лучше доброй войны».

Ну так Собрание докажет выжившему из ума маразматику, что отступать-то уже – некуда. А прятаться – позор! Недостойно это древнего и гордого народа.

Пора и зубы показать.

Иначе – исчезнут они во мгле преданий, как уже исчез народ Эутуросов…

Во временном Лагере скопилось не меньше двухсот человек – беженцы.

И не только из Раздола, как Корвин и Варес, но и из Приречья, Тёплых Холмов, Березняков, Ключевого Распадка…

Многие, как сразу становилось понятно, обосновались здесь, под носом у суверена, давно: на опушке стояли капитально сработанные шалаши, между деревьями виднелись навесы. Да и тропинок в округе оказалось протоптано много: люди явно обустроились надолго. Может, надеялись, что если они будут постоянно мозолить глаза повелителю, он решится, наконец, начать действовать?..

Горели костры, в котлах над ними булькало варево, на скорую руку сварганенное из того, что принесли с собой, или из продуктов, выданных королевским интендантом – Вахидом.

Сам интендант, мальчишкой потерявший родителей, и поэтому бежавший из Дубравы, (Корвин не застал тех времён, когда Дубрава ещё была под властью людей.) сновал между кострами, вокруг которых ютились, кутаясь в спасённые одежды и шкуры, беженцы. И выяснял у мужчин – глав семейств, что ещё может понадобиться для более-менее сносного проживания прямо тут, на открытой всем звёздам и ветрам, обширной поляне у Королевского Дворца. Пара слуг уже что-то кому-то подносила…

Дворец из-за деревьев и навесов отсюда оказалось почти не видно. Но Корвин буквально нутром чуял, что вся многочисленная челядь, эта банда угодливых прихвостней и наглых дармоедов, сейчас пялится в окна, негодуя, и справедливо опасаясь за свои тёпленькие места: понимает, что если Мойеса переизберут, в первую очередь в три шеи погонят именно их – бездельников и тунеядцев. На содержание которых и уходит львиная доля налогов, собираемых с народа.

– Ты – как? Сам где-нибудь расположишься, или… – Корвин понимал, что с одной стороны Варес хочет, чтобы он присоединился к ним – тогда и Рода постесняется пилить и шпенять мужа всё время, и… Всё-таки хоть кто-то знакомый будет рядом.

С другой стороны присутствие чужака, пусть и соседа, будет смущать семейство.

– Нет. – Корвин повернул лицо к собрату по несчастью, – Я остановлюсь вон там, на опушке. Прямо у Дуба Полнолуния. Костёр мне разводить не нужно, поскольку варить и жарить мне нечего. Мясо – только вяленное.

– Ну… ладно, как знаешь. Заходи, если что. – по облегчению в голосе Корвин понял, что почуял всё правильно. Да оно и понятно: в такую минуту, когда горе отрыва от мест, где провёл всю жизнь сам, да и отцы с дедами обустраивали вотчину, как могли, ещё свежо, и ощущается, подобно лавине, обрушившейся на голову, лучше побыть с семьёй.

Корвин кивнул, буркнул «Угу», а ноги словно сами понесли его к Дереву.

Здесь, у феноменально древнего, посаженного ещё Рэндольфом Рыжим, легендарного Дуба, уже собралась масса одиночек – тех, кто как и он, пока не обзавёлся семьёй, но уже достиг того возраста, когда старики-старейшины уже начинают ворчать и пенять: «Пора, мол, раз молодой, да здоровый, позаботиться и о продолжении славного Рода…».

Корвина эти ворчуны нисколько не смущали. Он – самостоятельный и взрослый наследник. Старший сын. И уж как-нибудь сам в состоянии определить, когда ему «продолжать Род». Да и с кандидатурами сейчас негусто: вокруг сплошь племянницы да четвероюродные сёстры… К тому же – несимпатичные. И глуповатые.

Как бы не «выродиться».

– Привет, Корвин. – с земли поднялся Фандор, почти ровесник Корвина, обитавший в Густой Дубраве, и, насколько Корвин знал, тоже, как и он сам, рано потерявший родителей, – Сам ушёл, или… Напали?

– Сам ушёл. Напасть собираются сегодня ночью. Чего мне их ждать-то?

– Верно, верно: ждать – только голову под топор подставлять. А кто это с тобой пришёл? Уж не Варес ли? – Фандор знал в лицо почти всех оставшихся в земле Шотлурд людей. Ещё подростком обладал поистине феноменальной памятью, и во время ежегодных сборов на обряд Равноденствия старался запомнить и имена, и родословную, и…

Сейчас-то Корвин понимал: амбициозный наследник Графа Людвига уже тогда метил в новые Кандидаты. Потому что не понимать напряжённости ситуации и необходимости в переменах не мог. Корвин иногда и сам…

Но останавливал страх перед ответственностью: ведь и правда – нужно будет внимать и пытаться выполнить чаяния и надежды каждого! Подданного.

Ну его на фиг. Лишняя головная боль, да осознание того, что какое бы решение, пусть даже достойное легендарного Соломона, ты не принял, всё равно на всех не угодишь: мещане со своими болтливыми жёнушками так и так будут судачить по углам, да критиковать… Как вон – Мойеса.

Однако если уж случится оказия, голосовать можно и за графа Фандора: он ничем не хуже остальных потенциальных кандидатов, и всегда готов выслушать. И – вникнуть. А не просто согласно покивать головой да посочувствовать на словах. А по части практичных советов – на основе исторических прецедентов! – ему и вообще нет равных! Да и за вооружённый отпор тварям он всегда высказывался, пожалуй, даже чересчур категорично.

Так что в качестве кандидата на должность Короля Фандор, Корвина, в-принципе, устраивал. Молод вот только.

Но, как показывает практика, со временем этот недостаток исчезает.

Не пропала бы только с этим самым временем и решимость… Дать достойный отпор наглым захватчикам. Подобно саранче вытеснивших людей с земель предков.

И отомстить за десятки уже убитых в неравном бою.

И детей – замученных теми, кто показывал (Иногда за деньги!) отловленных малышей: словно это они – страшные и злобные монстры!..

– Да, это Варес с семейством. На них успели напасть.

– Ну, и?..

– Да. Он убил троих, остальные смогли сбежать. Так что всё ясно.

– Да уж. Яснее, действительно, некуда. Вот и ещё одна фамильная вотчина потеряна навсегда. Ну, если только наш мудрый Король Мойес не надумает, наконец… – сверстник сделал паузу, но Корвин тон, которым было сказано «мудрый» выделил однозначно.

– Присоединяйся к нам, – Фандор повёл рукой, указывая на кучи скарба и расстеленные прямо на траве одеяла, – Здесь у нас что-то вроде холостяцкого общежития.

– Да, вижу. – Корвин и правда видел, как ему машут даже не захотевшие встать с одеял Ромул и Боммер, и жестами зовёт Уткур. Помахал в ответ и сам, – Присоединюсь, конечно. И вот ещё что… – он помялся, но всё же выдавил из себя:

– Мойеса-то – смещать будем?

– Хо-хо, братишка! Ты пришёл как раз куда надо!

Как раз об этом мы и толкуем тут с самого утра!

Вечер прошёл приятно.

Фандор раздобыл у дворцового Ключаря подвалов бурдюк с неплохим рейнским, и они неторопливо потягивали из него, передавая по кругу. А когда бурдюк опустел, выяснилось, что Фандор озаботился припасти и второй.

– …нет, женой она была отличной. Жаль только, что неплодной. Ну, мы и к бабке Шучихе ходили за травяными настоями, и Курт Рочен над Лони чего-то читал-бормотал… Но пока она была жива, детишек нам Бог так и не дал. – голова Уткура поникла, в углу глаза что-то предательски блеснуло. Его хозяин закусил губу: явно не хотел, чтобы кто-то это видел. Похоже, слишком сильна была любовь к жене, и не утихла ещё горечь утраты.

Затянувшееся молчание прервал Фандор:

– Прости, Уткур. Нам всем очень жаль. Мы знаем – Лони была отличной хозяйкой, и… Настоящей красавицей. Но – только не гневайся! – ты-то, ты-то! Ещё молод, силён, как мало кто, и сможешь жениться ещё раз!

– Да? Жениться-то я, конечно, смогу. Только куда прикажешь вести новую жену? Где нам жить? На пепелище дома деда Хамида? Или уж сразу – сюда, на «гостеприимную» поляну у подножия трона нашего «любимого» повелителя?!

– Это ты верно сказал… – Корвин видел, конечно, несмотря на лёгкое головокружение и эйфорию от алкоголя, что Фандор неспроста завёл беседу именно в это русло. Видать, готовился. Ну и молодец: чувствуется расчётливый политик, не стесняющийся, если надо, сыграть и на чувствах будущих подданных, – Мы здесь – скулящие и жалкие просители. Безземельные и согнанные с насиженных мест навсегда. Рабы. Затюканные и обездоленные. Бесправные, разобщённые подданные. Которые не смеют даже огрызаться, и сплачиваться в отряды – чтоб дать тварям достойный отпор.