Тоска Ли - Царица Савская

• Название: Царица Савская
• Автор: Тоска Ли
• Издательство: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2015
• ISBN: 978-966-14-9854-8

Ибо крепка, как смерть, любовь…

X век до Рождества Христова. Легенды рассказывают, что однажды царица пустыни отправилась на север с караваном сокровищ, чтобы своими глазами увидеть могущественного царя и испытать его загадками. Но истинная история царицы Савской и царя Соломона известна лишь им двоим…

Слава о богатствах Сабы и сиянии ее правительницы достигла ушей царя Соломона. Окруженный сотнями жен и наложниц, он мечтает о ней — женщине, чья мудрость равна ее красоте. Но царские жены и наложницы не смогли стерпеть того, что чужеземка отнимает у них возлюбленного. Ей пришлось бежать, но, уезжая от Соломона, царица Савская под сердцем уносила драгоценный дар…

Это самая грустная и самая романтическая история любви всех поколений!

---

— Мы поговорим. Я вернусь. Ночь коротка…

— Не коротка. И становится все длиннее! Разве ты не смотрел в окно, разве не видел, как блекнет солнце? Уже осень, и время до моего отъезда скорее сведется к часам. Проведи с Ташере месяц, когда я уеду. Не вставай с ее ложа, если хочешь. Но останься со мной сейчас.

— Билкис, — сказал он устало. — Ты не знаешь, что значит быть мужем сердитой жены, не говоря уж о многих женах. Ты мой мир и покой. Позволь мне выполнить долг и вернуться к тебе с благодарностью.

Я ничего не могла поделать. И открытая ярость ничего не могла бы мне дать. Но чего я ждала от царя с таким множеством жен — и чего можно ждать от царя?

— Что ж, иди. Возможно, я буду здесь, когда ты вернешься. Возможно, нет.

Он вздохнул, склонился над моими руками и вышел.

На следующее утро я проснулась одна. И царь ко мне не пришел. Как не вернулся и днем, к обеду, который я разделила с Шарой. Мы смотрели на улицы, заполненные паломниками, на крыши, украсившиеся беседками из пальмовых листьев; прошлой ночью я видела, как лампы гостей зажигаются в городе, словно созвездия. Весь день пилигримы входили в город и выходили прочь, и крики торговцев-зазывал с рынков долетали до самого дворца.

Запах городских пекарен дрожжевым потоком окутал город, отчего мой желудок требовал есть и снова есть целый день напролет. Шара словно не замечала: она принесла с собой набор для игры в Сенет и разгромила меня три раза подряд.

Шара теперь была совершенно иной. Гордо расправились плечи, которые она за эти годы привыкла сутулить и напрягать. Всегда сдержанная и робкая раньше, теперь она шагала так, словно снова могла дышать. Даже ее движения стали шире. Шара больше не извинялась за место, которое занимала под солнцем ее крошечная фигурка. Прошлое больше не сковывало ее.

За миг до заката по дворцу пронесся крик и плач.

Я вскочила на ноги, опрокинув доску и рассыпав фигурки по полу. Я бросилась к двери царских покоев, Шара за мной по пятам. Но Яфуш выставил руку, останавливая меня, и первым шагнул в коридор.

Загрохотали двери со стороны покоев Ташере, и донеслись взвинченные голоса — один женский, злобно кричащий. Второй мужской. Голос царя.

Я тихо расспросила стража, но не послала за царским слугой. Не стоило опускаться до царской семейной ссоры.

Позже, тем вечером, в царские покои пришел брат царя, Натан. Шара и я как раз готовили ложе ко сну. Я видела, каким взглядом он на меня посмотрел, как сверкнули его глаза, как недобро поджались губы.

— Рано утром к нам прибыл гонец, — сказал он мне. — Фараон, царь Египта, умер.

Глава двадцать восьмая

Весь следующий день царь провел со своим советом. Когда я послала за ним, мне ответили лишь, что он придет ко мне, как только сумеет освободиться.

Сидеть рядом с ним в этот раз меня явно не приглашали.

Я раздраженно расхаживала по покоям и наконец послала за Азмом небольшой вооруженный эскорт, чтобы безопасно доставить его во дворец.

Выждав совсем немного, чтобы он успел попробовать пишу, выставленную перед ним на столе, я сказала:

— Фараон мертв. Получал ли ты об этом знамение?

Но я уже знала, каким будет ответ.

— Ни единого. Не было ни знамения, ни знака. — Мне показалось или его лицо исхудало и осунулось за несколько недель, словно он не ел и не спал?

— Я хочу узнать, что ты видел в день, когда мы выходили из Сабы, — сказала я. Я забыла о том видении на долгие месяцы, но сегодня перед рассветом память вернулась, мрачная, как безлунное небо.

Он покачал головой.

— Лишь то, что наше возвращение сокрыто от взоров.

— И что это значит?

— Я не знаю. Это может означать, что возвращение будет сложным…

— Путь сюда тоже был сложен!

— В лучшем случае может означать, что мы изберем другую дорогу назад.

— А в худшем?

Он помедлил.

— Что ты или кто-то другой не вернется.

От этих слов я застыла.

— Ну что ж, — сказала я, помолчав. — Знамения ошибались и раньше.

Каждый раз, когда я утверждала, что Алмаках говорил со мной, он молчал. Каждый раз, когда я думала, что он проявляет милость, все оканчивалось катастрофой. Вот почему я не смела задумываться о том, что разоблачение Иеровоама Абгаиром — сломавшее царя, но поправившее нашу размолвку — было знаком нашего будущего и того, что теперь последует расплата за счастье.

Чуть позже днем из города донеслись крики, и часть вооруженной охраны двинулась от дворца в ту сторону. Я наблюдала с террасы за тем, как пустеют перед ними улицы, как сияет солнце на их нагрудниках. Возле рынка возникло какое-то беспокойство, но мне была видна лишь часть происходящего — люди бежали со стороны палаток, крики звенели в воздухе.

Меня нервировало, что город настолько заполнен паломниками. Они заполонили долину до самого рыночного холма, и я вынуждена была запросить дополнительную охрану для периметра моего лагеря, а наши стражи удвоили караул. Даже в Сабе конфликты и застарелая вражда порой вспыхивали от малейшей искры, как трут жарким летом, подхлестнутые необдуманными словами и вином. Я не отпускала от себя девушек и Шару, запретив им выходить в город, развлекая их угощениями с царской кухни и внезапным визитом Тамрина, которого они тут же научили играть в Сенет.

Соломон вернулся поздно ночью.

— Фараон умер, — сказал он мне.

— Я слышала, — я налила ему вина.

— Ливиец Шишак захватил власть. И за одну ночь Египет из слабого государства стал сильным.

Я никогда еще не видела царя таким изможденным.

— Это наверняка преувеличение, — сказала я. Он покачал головой.

— Он много лет командовал армией фараона. Египет вновь станет значимой военной силой. И он захочет вернуть Египту Гевер.

— Твоя первая жена египтянка!

— Разве это важно потомку наемников? Это не египтяне, а ливийцы, что захватили Египет и теперь обратят свои взоры за его границы. Они уже приняли Иеровоама, которого мой пророк, — при этих словах он поджал губы, — назвал правителем северных племен Израиля. И потому считают, что заполучили себе будущего царя. Нет. Он пожелает вернуть Гевер. Если не сегодня, то вскоре. А также долю нового флота.

— Ну так он этого не получит!

— Может и получить.

— Как такое возможно?

— Египет поставляет людей для гарнизонов Кадес-Варни, Беер-Шевы и Гевера. Люди, что защищают мои города, верны Египту. И это еще не все.

— Что же еще? — спросила я, удивляясь.

— Он знает, что ты здесь. Иеровоам пересказал ему преувеличенные истории о нашей… дружбе.

И отчего это простое утверждение заставило мои пальцы похолодеть?

Несколько дней назад я уверяла моих советников, что мне безразличны слова других. И все же отчего-то, услышав, что россказни о моей «дружбе» с Соломоном достигли Египта, я почувствовала себя так, словно весь мир решил подглядывать в мою спальню. И тем отвратительней было, что не все сплетни были преувеличением.

— Я должен быть предельно осторожен с ним, — говорил Соломон. — Египет дружит с моим старым врагом, Хададом.

Понимаешь ли ты теперь, как затруднительно мое положение? Я должен вести с ним переговоры ради наших общих с тобой интересов. Поскольку он может обратить свой взор как в сторону Гевера, так и на юг, в сторону Пунта.

Я моргнула.

— Но я сделаю все, что в моих силах, — продолжил он. — Ты мне веришь?

— Да.

Я не могла представить себе никого, кому еще доверила бы судьбу подобных переговоров. Но видеть его таким мрачным и слышать: «Я сделаю все, что в моих силах» после того, как я слышала лишь: «Смотри, как я его завоюю», было непросто.

Хадад в Араме. Резон в Дамаске. Иеровоам в Египте. Его собственные племена на севере угрожают выступить против него. Пророк его бога. Его ревнивые жены.

И этот человек — любимец Бога? Тот, о ком говорили, что ему дарована невероятная мудрость, вызывающая ревность врагов? Этот человек должен был сохранить племена, объединенные его воинственным отцом, но сделать это не силой, а убеждением, хитростью, браком — тем самым, что пугало его жрецов мнимой угрозой целостности их нации?

Я ощутила взгляд Соломона.

— В чем дело?

— Есть и еще одно.

— Что же еще? — не удержавшись, воскликнула я.

— Жена Шишака — родственница Ташере.

Я отвернулась.

Итак, Египет действительно обрел силу. И там, и здесь.

— И теперь ты не осмелишься на мне жениться, — сказала я.

— Я бы и сам не стал, — тихо ответил он. — Я не сделал бы тебя одной из сотен, как ты говорила, и не позволил бы любой жене возвыситься над твоим рангом. Это было бы неправильно. Ты царица. Моя царица. Ты первая в моем сердце.

Я вздохнула, когда он подошел ко мне и прижал мою голову к своему плечу.

— Ташере наверняка рада.