Мелисса Дэйли - Молли и кошачье кафе

• Название: Молли и кошачье кафе
• Автор: Мелисса Дэйли
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-098552-4

Трехцветная кошка Молли жила счастливо и беззаботно, но беда пришла, откуда не ждали. Но Молли решает взять судьбу в свои лапы и отправляется на поиски нового дома. Дебби, хозяйка маленького кафе, недавно переехала в другой город. Дела у нее идут не лучшим образом и ей очень одиноко. Счастливый случай сводит Дебби и Молли. Кошка и ее новая хозяйка начинают жизнь с чистого листа…

---

Мне хотелось подобраться поближе к окнам, чтобы рассмотреть обитателей, но чем дальше я углублялась в темный проход, тем сильнее меня охватывало чувство одиночества. Кругом стояла зловещая тишина. Вдруг шерсть у меня на загривке встала дыбом: я могла бы поклясться, услышала какое-то движение у противоположной стены. Замерев на месте, я обратилась в слух, пытаясь точнее определить, откуда доносится звук, однако было тихо. Сделав глубокий вдох, я сказала себе, что у страха глаза велики и что, должно быть, я услышала эхо собственных шагов. Стараясь не потерять голову от страха, я перешла на бег, не сводя глаз с выхода из проулка, до которого уже оставалось совсем недалеко.

Вдруг я уловила какое-то движение прямо у себя над головой. Фонарик охранной сигнализации, мерцавший у черного хода какого-то дома, вдруг ярко вспыхнул и залил все слепящим ярким светом. Я вжалась в стену и лихорадочно закрутила головой, но ничего не увидела. Фонарь снова погас, все погрузилось во мрак, и я, затаив дыхание, стала ждать, пока глаза привыкнут к темноте.

В ушах гулко стучала кровь, и каждая моя шерстинка стояла торчком от страха. Сверху со стены донесся шорох, и я увидела, как неясная тень соскочила вниз прямо перед моим носом. Я только ахнула от неожиданности, когда на меня уставились желтые глазищи большого рыжего кота. Выгнув спину дугой и прижимая уши, он угрожающе зарычал. Я, не раздумывая, ответила тем же: изогнула спину, распушила хвост и, прижав уши к голове, издала низкое рычание, предупреждая, что не дам себя в обиду. Рыжий кот не пошевелился. Его прищуренные глаза по-прежнему были устремлены на меня, но он не нападал первым. Это был большущий, устрашающего вида зверь с такими развитыми мускулами, что было сразу понятно: он очень силен. Шрамы, причудливым узором покрывавшие его уши, говорили о том, что передо мной опытный боец. Я стояла спиной к стене и не могла удрать: для этого мне пришлось бы отвернуться от рыжего, оставив незащищенным тыл. Он снова взвыл, словно бросая мне вызов.

Внезапно у нас над головами что-то скрипнуло, как будто кто-то открыл оконную раму. Кот от неожиданности присел и обернулся, а я воспользовалась этим шансом и во все лопатки бросилась назад, к ресторанным ступеням. Сзади слышался шорох лап – я поняла, что рыжий гонится за мной. Собрав все силы, я рванулась вперед, навстречу огням, сияющим в конце проулка, но поняла, что надолго меня не хватит. Усталость после долгого пути под дождем брала свое, я быстро выдыхалась. Чувствуя, что рыжий нагоняет, я сгруппировалась и подготовилась к неизбежному нападению.

Оно не заставило долго ждать: мою заднюю лапу пронзила жгучая боль. Не сознавая, что делаю, я лягнула своего обидчика, и он, не ожидая такой реакции, отлетел в сторону. Я повернулась к нему и злобно зашипела, чувствуя, как по раненой лапе разливается обжигающая волна боли. Рыжий уставился на меня и злорадно ухмыльнулся.

– Извини, – сказал он ехидно, – это место занято.

– Мог бы просто сказать, – жалобно простонала я. Криво улыбаясь, он смотрел, как я ковыляю прочь из его проулка.

Выйдя вновь на улицу, я остановилась. У меня кружилась голова и поджилки тряслись от пережитого только что шока. Я не знала, что делать и куда идти, но постаралась унести ноги как можно дальше от злополучного проулка. Стараясь не наступать на раненую лапу, я побрела обратно, через ресторанный сад, и сама не заметила, как снова оказалась на рыночной площади. Лапа болела невыносимо, нужно было немедленно найти укрытие и заняться раной. В углу я увидела большой желтый контейнер для мусора. Он был доверху наполнен щебнем и отбросами, а за ним высились штабеля деревянных ящиков и поддонов. От них разило гнилью, но мне было не до того. Кое-как втиснувшись в щель между поддонами, я пробиралась вперед, пока не ткнулась в холодную металлическую стенку контейнера.

Там я, кряхтя, улеглась и изогнулась всем телом, чтобы осмотреть рану. Отверстия, оставленные зубами рыжего кота, виднелись сквозь шерсть, кожа вокруг них вспухла и покраснела. Я тщательно, как только смогла, вылизала больное место, стараясь не слишком надавливать шершавым языком. Убедившись, что рану удалось как следует очистить, я свернулась клубком в надежде, что во сне боль утихнет. Но стоило мне закрыть глаза, как в голове стали проноситься события этого бесконечного дня: красные физиономии гостей в ресторане, пылающие злобой глаза рыжего кота, промокшие прохожие под зонтиками, скрывающими их лица.

Чтобы остановить эту бесконечную карусель, я заставила себя вспомнить о Марджери. Я попробовала представить себе, что хозяйка гладит и утешает меня, уверяя, что утро вечера мудренее. Но мне не никак удавалось вспомнить лицо Марджери, как будто оно было окутано дымкой, все черты расплывались. Не знаю, в чем тут было дело: то ли так на меня подействовал укус, то ли я просто забыла, как выглядела моя хозяйка, но, как я ни старалась воскресить ее милое лицо в своей памяти, ничего не получалось. Не могу передать словами, как меня это огорчило. Мне казалось, что я снова, уже навсегда, теряю Марджери, именно тогда, когда она была особенно нужна мне.

11

Мне долго не удавалось заснуть, я дрожала, как в лихорадке, мне виделись то янтарные глаза уличного кота, буквально прожигающие своим взглядом поддоны, то откуда-то издалека слышался его угрожающий рык. К тому же никак не удавалось удобно примостить раненую лапу, как ни повернись, боль была ужасной. Время шло мучительно медленно, я лежала в полудреме, но в какой-то момент усталость все же взяла свое, и я провалилась в блаженную тьму.

Разбудила меня музыка – совсем рядом пели хором какие-то люди. Подняв голову, я прислушалась, насторожив уши – мотив песни был мне хорошо знаком. В рождественскую неделю Марджери любила слушать такую музыку по радио и весело напевала сама, хлопоча на кухне за приготовлением праздничного обеда.

От приятных воспоминаний меня отвлекла пульсирующая боль в лапе. Вытянувшись, я осмотрела рану и с радостью отметила, что отек спал, а укусы начали затягиваться. Я снова зализала ранки, потом медленно встала, перенося вес тела на передние лапы, и только потом осторожно выпрямила задние. Меня слегка пошатывало, но, если не считать небольшого воспаления вокруг покусов и неутихающей боли, чувствовала я себя неплохо. Я потянулась, выгнув спину. Было приятно чувствовать, что за ночь я смогла отдохнуть и неплохо восстановиться – и душой, и телом.

Выбравшись из-под штабеля поддонов, я искоса поглядела на зимнее солнышко. Рыночную площадь было не узнать, вчера, под проливным дождем, она выглядела совершенно иначе. Магазины и лавки уже открылись и были полны покупателей. На фоне голубого неба ярко, будто намасленные, блестели желтые стены домов. Разбудивший меня хор распевал рождественские гимны посреди площади. Хористы, стоявшие полукругом, были одеты в теплые длинные куртки, застегнутые под самыми подбородками. Они пели, улыбаясь, и один из них протягивал прохожим ведерко, уже почти полное монеток.

Осторожно, стараясь не наступать на больную лапу, я стала опасливо обходить площадь. Слова рыжего кота – «Это место занято» – не выходили у меня из головы. Медленно ковыляя по мостовой, я только сейчас обратила внимание, что такие проулки расходились от площади во все стороны. Они были очень узки, настоящие щели, и не бросались в глаза, потому-то вчера вечером я их и не заметила. Увидев переулок пошире между кондитерской лавкой и пекарней, я подошла и остановилась в нерешительности у входа в него. Обнюхав камни, я не обнаружила кошачьих запахов. При дневном свете, когда мимо то и дело проходили покупатели, переулок не внушал мне ужаса. Если он не занят другими кошками, подумала я, то можно попробовать самой пометить и занять эту территорию.

Углубившись в переулок, я воспользовалась урной, чтобы с нее вспрыгнуть на стену, идущую вдоль тротуара. И тут же, к своему ужасу, увидела впереди – да-да, это не могло быть ошибкой! – кошку, которая дремала на плоской крыше гаража. Подергивая хвостом из стороны в сторону, я лихорадочно соображала, что же делать дальше. Решившись, я бесшумно подкралась ближе. Пестрая кошка мирно дремала, свернувшись калачиком и обвив себя хвостом. Она крепко зажмурила глаза и повернула мордочку к солнцу, а рот был приоткрыт, словно в улыбке. Стоя на стене, я наблюдала, как мех на ее боках опадает и поднимается в такт дыханию. Признаюсь, я позавидовала ее способности так бесстрашно и спокойно спать на открытом месте.

Донесшийся с площади собачий лай резко прервал ее сон. Кошка рывком подняла голову, повела ушами, стараясь понять, откуда шум. Глаза открылись, но из-за резкого перехода от сна к яви еще видна была пленочка – третье веко. Оглядевшись, она заметила меня, вскочила и недовольно заурчала.

– Ты кто? Что тебе нужно? – прошипела она.

– Я Молли. Извини – я не хотела тебя пугать, – ответила я, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойнее, хотя сама я тряслась от страха.