Линда Лафферти - Невеста смерти

• Название: Невеста смерти
• Автор: Линда Лафферти
• Жанр: Иностранный детектив
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-88825-2

Судьба молодой чешки Маркеты была предопределена с самого ее рождения. Дочь цирюльника, а также владельца бани, она должна была, как и ее мать, стать банщицей – помогать посетителям мыться и позволять им всевозможные вольности. Но однажды ее судьба круто изменилась…

В городок, где жила Маркета, привезли на лечение внебрачного сына императора Рудольфа II, дона Юлия, подверженного страшным приступам безумия. Ему требовались лечебные кровопускания, которые и должен был производить местный цирюльник – отец Маркеты. Однако случилось непредсказуемое – сын короля воспылал безумной страстью к хорошенькой простолюдинке. Маркета решила использовать это чувство, чтобы вернуть пациенту здравый рассудок. Все окружающие в один голос твердили ей, что сумасшедшим нельзя доверять. Вот только девушка их не послушала…

---

Медик внимательно посмотрел на того, кого знал еще ребенком. Теперь перед ним стоял молодой человек двадцати лет. Плотный и грузноватый, он все же похудел на крестьянской диете, и его ясные зеленые глаза, унаследованные от матери, красавицы-итальянки, сияли на лице, загорелом и обветренном в результате конных прогулок по богемским холмам. Впервые за последние годы доктор узнавал черты любознательного мальчика, который с такой упрямой увлеченностью изучал когда-то его книги.

– Король постоянно озабочен состоянием вашего здоровья, дон Юлий, – сказал Томас. – И шлет вам теплые приветствия и наилучшие пожелания.

– Свинья! – взревел молодой человек, бросаясь на Мингониуса, но стражники быстро схватили и скрутили его.

– Вижу, физически вы окрепли, но дурная желчь все еще в избытке, – заключил врач, приходя в себя и поправляя одежды, смявшиеся после стремительного отступления. – Что ж, думаю, мы продолжим разговор за полуденной трапезой. Но лишь после того, как все эти отвратительные туши и паразиты будут удалены из вашей комнаты.

– Но они – мои единственные спутники! – захныкал дон Юлий. Гневливый буян в мгновение ока превратился в жалкого, несчастного узника. Протянув руку, он погладил кишащую червями медвежью голову. – Неужто суждено мне остаться без друга в этом треклятом узилище! – Лоб его сморщился, губы задрожали, а глаза сузились в щелочки. Словно ребенок игрушку, он ласково поглаживал пальцами мех.

– Все вынести и сжечь – незамедлительно, – распорядился доктор Мингониус, обращаясь к стражникам.

Закрывая за собой дверь, он слышал, как ревет и воет, борясь с тюремщиками, его пациент.

– Мои прелести! – бушевал он. – Мои ненаглядные!

Доктор и священник вышли в прихожую, где остались одни и где никто не мог их слышать.

– Выглядит определенно намного лучше. Я имею в виду, физически, – заметил медик.

Священник поблагодарил за комплимент поклоном.

– Я стараюсь изгнать демонов, что терзают его ум. У него строгий режим, и я сам каждое утро и каждый вечер молюсь за его душу. И да избавит Господь от демона сердце его!

Томас задумчиво потер подбородок.

– В этом мы с вами расходимся.

– В чем именно, герр доктор?

– Я полагаю, что у этого столь буйного, дикого поведения есть вполне научное объяснение. Вы же видите причину духовную.

– Мы все – сыновья и дочери Создателя, герр доктор.

– Не буду спорить, но сомневаюсь, что строгий режим питания – вода, хлеб, бульоны – действенное средство исцеления. Он требовал?.. – Врач замялся и посмотрел на священника.

– Шлюх? – презрительно скривив рот, подсказал иезуит. – За последние две недели – нет, ни разу. Поначалу – да, было. Особенно его интересовала одна, часто проходившая внизу девушка. Чего он только о ней не говорил…

– Кто эта девушка?

– Дочь владельца местной бани. Они живут у реки, как раз под дворцом. Окно комнаты дона Юлия выходит на реку, что дает ему возможность подглядывать за ней и вообще за всеми, кто проходит по мосту. Все они – мишени его грязных мыслей. Им он шлет брань и оскорбления. Но мне удалось ослабить его устрожением поста. – По лицу Карлоса-Фелипе скользнула и тут же исчезла тень улыбки. – Таковы пути Господа.

– Итак, режим ослабил его, по крайней мере временно, – задумчиво повторил слова иезуита Мингониус.

– И я намерен продолжать в том же духе, пока душа его не очистится полностью. В ней обитает дьявол.

Священник растянул тонкие губы в слабом подобии улыбки и сложил тощие, костлявые пальцы в молитвенном жесте. Томас обратил внимание на вены, проступившие под его сухой, туго натянувшейся кожей, покрытой пятнами от долгого пребывания под палящим испанским солнцем.

– Я хочу провести кровопускание, – сообщил доктор, постукивая пальцами по деревянному столу.

Испанец поджал тонкие губы.

– Министр Румпф сказал, что король не позволит, чтобы его сыну отворяли кровь. Он предупредил меня об этом перед отъездом из Вены. Вы ведь и сами должны знать!

– Да, знаю, но теперь он прислал меня обследовать дона Юлия и определить курс лечения. Вероятно, местные бюргеры пожаловались королю на те вопли, которыми он оглашает город, и на его оскорбительное для жителей поведение во время проезда через город на охоту и обратно. Его величество не хочет возбуждать враждебные чувства у своих подданных в Южной Богемии. От их имени выступает Петр Вок. Мне поручено смирить дона Юлия и восстановить покой городка.

– Только не кровопускание! Сие есть деяние богопротивное.

Медик покачал головой.

– Вы живете в мире Божьем, я же пребываю в мире науки. Дон Юлий безумен. Мы не можем не принимать в расчет нынешнее состояние рассудка вашего подопечного, поскольку король хочет, чтобы его сын свободно гулял по Чески-Крумлову. Рудольф не может смириться с мыслью, что дон Юлий содержится здесь на положении узника.

– Нет! – запротестовал священник. – Вы же видели его! Разрешить ему свободно выходить за стены замка недопустимо. Такие отлучки возможны только под надежной охраной и только на охоту, – иначе никто не защитит горожан от его диких, непристойных выходок. Он должен оставаться под моим присмотром.

Мингониус задумался. Представлялось маловероятным, что император надолго оставит иезуита смотрителем дона Юлия. Скорее всего, как он подозревал, нынешняя ситуация была временной – Рудольф хотел наказать сына и успокоить свою мать-испанку.

– Мне, разумеется, понадобится непосредственное разрешение нашего короля на проведение кровопускания, – сказал врач. – Но как только таковое поступит, я осуществлю его незамедлительно. Я уже послал за местным цирюльником-хирургом и рассчитываю на его помощь. Возможно, дону Юлию понадобится регулярное лечение пиявками до моего следующего приезда. Я не могу надолго оставлять семью и двор.

Карлос-Фелипе повернулся к окну.

– Вы полагаете разумным привлекать местных? – с сомнением поинтересовался он.

– Я знаю дона Юлия со дня его рождения. Мне нужно, чтобы за ним наблюдал человек беспристрастный, на чье суждение и помощь я мог бы рассчитывать. Проводить кровопускание с таким пациентом – дело нелегкое! Цирюльник должен познакомиться и сойтись с доном Юлием, чтобы продолжать лечение и после моего отъезда.

Священнослужитель кивнул, хотя лицо его и посуровело.

– Я тоже подумывал о том, чтобы призвать кого-то из монастырской братии.

Доктор Мингониус недовольно поморщился.

– Какой может быть толк от местного священника в таком деле?

– Такой же, как и от местного цирюльника. Беспристрастное суждение.

* * *

Зная, что за сыном Рудольфа II присматривает иезуит-испанец, аббат Бедрих Прохазка с удовлетворением принял приглашение посетить замок. Удовольствие его омрачало лишь осознание того факта, что ждать приглашения пришлось много недель.

– Весьма кстати, что племянник Филиппа II находится под опекой иезуитов, – сказал аббат, с благодарностью принимая в свои пухлые ручки чашку чая. – Такого же рода духовное попечение и наставление королева обеспечила двум своим сыновьям – его величеству Рудольфу II и его брату Эрнсту.

Карлос-Фелипе согласно кивнул и устроился поудобнее в кресле – с чашкой на крохотном блюдечке. Размешивая сахар серебряной ложечкой, он задумчиво наблюдал за водоворотом растворяющейся сладости.

– Да, это кстати – и вполне в духе габсбургской традиции. Я лично сопровождал его величество и его брата в Мадрид, когда они были еще детьми. В первый год им пришлось нелегко, хотя оба быстро выучились кастильскому. Монастырская жизнь в Монсеррате сильно отличалась от той, к которой они привыкли в развращенной Вене. – Он поиграл ложечкой. – Вообще-то у меня нет полной власти над подопечным. Мне поручено только умерить его аппетиты и удержать от крайностей.

Аббат Прохазка озадаченно посмотрел на испанца и поставил чашечку на стол.

– Вы провели священные обряды? – спросил он.

– Он отказывается от них.

Бедрих нервно сжал руки.

– Отказывается от причастия? Если об этом станет известно, наши недруги не преминут использовать сей неприятный факт против нас. Гуситы и…

– Да, знаю. Но что есть, то есть. Дон Юлий не приемлет никакого духовного наставления и отвергает все попытки направить его на путь истинный.

– Что же его интересует?

– Еда и питье. А когда эти аппетиты удовлетворены – женщины.

Аббат Прохазка задумчиво погладил двойной подбородок.

– И это все, о чем он думает?

– Он может быть довольно вспыльчив и жесток, хотя в последнее время сильно ослаб вследствие строгого режима, и сейчас ему недостает ни воли, ни сил предаваться порокам с прежним усердием, – стал рассказывать Карлос-Фелипе. – Но все продолжится, как только ему позволят окрепнуть. Я пытаюсь изгнать дьявола голодом, и, похоже, мне удалось ослабить его склонность к насилию. В таком состоянии справляться с ним легче.