Черубина де Габриак - Исповедь

• Название: Исповедь
• Автор: Черубина де Габриак
• Издательство: Аграф
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1998
• ISBN: 5-7784-0040-3

Книга знакомит читателя с жизнью и творчеством поэтессы Серебряного века Елизаветы Ивановны Дмитриевой (Васильевой) (1887–1928) больше известной, под именем Черубины де Габриак.

Впервые в полном объеме представлено ее поэтическое наследие, а также переводы, пьесы. Задача книги — вернуть в русскую литературу забытую страницу.

---

ОТВЕТ НА СОНЕТ Н. ГУМИЛЕВА

Закрыли путь к некошенным лугам
Темничные, незыблемые стены;
Не видеть мне морских опалов пены,
Не мять полей моим больным ногам.

За окнами не слышать птичий гам,
Как мелкий дождь все дни без перемены,
Моя душа израненной гиены
Тоскует по нездешним вечерам.

По вечерам, когда поет Жар-птица
Сиянием весь воздух распаля,
Когда душа от счастия томится,

Когда во мгле сквозь темные поля,
Как дикая степная кобылица,
От радости вздыхает вся земля…

Петербург, 1909, апрель.

«В глубоких бороздах ладони…»

В глубоких бороздах ладони
Читаю жизни письмена:
В них путь к Мистической Короне
И плоти мертвой глубина.

В кольце зловещего Сатурна
С моей судьбой сплелась любовь…
Какой уронит жребий урна,
Какой стрелой зажжется кровь.

Падет ли алою росою,
Земным огнем спалив уста.
Иль ляжет белой полосою
Под знаком Розы и Креста.

ПОРТРЕТ ГРАФИНИ С. ТОЛСТОЙ

Она задумалась. За парусом фелуки
Следят ее глаза сквозь завесы ресниц.
И подняты наверх сверкающие руки,
               Как крылья легких птиц.

Она пришла из моря, где кораллы
Раскинулись на дне, как пламя от костра.
И губы у нее так влажно алы,
               И пеною морской пропитана чадра.

И цвет ее одежд синее цвета моря,
В ее чертах сокрыт его глубин родник.
Она сейчас уйдет, волнам мечтою вторя,
               Она пришла на миг.

Коктебель 1909

СОНЕТ («Сияли облака оттенков роз и чая…»)

Графу А. Н. Толстому

Сияли облака оттенков роз и чая,
Спустилась мягко шаль с усталого плеча
На влажный шелк травы, склонившись у ключа,
Всю нить моей мечты до боли истончая.

Читала я одна, часов не замечая.
А солнце пламенем последнего луча
Огнисто-яркий сноп рубинов расточа,
Спускалось, заревом осенний день венчая.

И пела нежные и тонкие слова
Мне снова каждая поблекшая страница,
В тумане вечера воссоздавались лица

Тех, чьих венков уж нет, но чья любовь жива…
 И для меня одной звучали в старом парке
Сонеты строгие Ронсара и Петрарки.

«Парк исполнен лени…»

               Парк исполнен лени,
уронили тени
белые сирени
               в бреду.

               На скамье из дерна
жду тебя покорно.
Пруд дробит узорно
               звезду…

Долго ждать не ново,
ты не сдержишь слова…
Все же завтра снова
               приду.

1910

КАНЦОНА

Ах, лик вернейшего из рыцарей Амура
Не создали мне ни певцы Прованса,
Ни Франции бароны,
И голос трубадура
Не рассказал в мелодии романса
Кто Бога стрел всех строже чтил законы,
Кто знал любви уклоны.

Ах, все почти грешили перед Богом,
Прося его о многом,
Ища наград своей любви за что-то…

Но был один — он, страстью пламенея,
Сам создал сновиденья,
Он никогда не ведал искушенья.

И лик любви — есть образ Дон Кихота,
И лик мечты — есть образ Дульцинеи.

1910

МОЕЙ ОДНОЙ

Л. П. Брюлловой

Есть два креста, то два креста печали,
Из семигранных горных хрусталей.
Один из них и ярче и алей,
А на другом лучи алеть устали.

Один из них в оправе темной стали,
И в серебре другой. О, если можешь, слей
Два голоса в душе твоих смелей,
Пока еще они не отзвучали.

Пусть бледные лучи приимут страсть,
И алый блеск коснется белых лилий,
Пусть на пути твоем не будет вех.

Когда берем, как тяжкий подвиг, грех,
Мы от него отымем этим власть,
Мы два креста в один чудесно слили.

2 ноября 1910

«Оделся Ахен весь зелеными ветвями…»

Л. П. Брюлловой

Оделся Ахен весь зелеными ветвями.
Для милой Франции окончена печаль;
Сегодня отдала ей голубые даль
Любимых сыновей, не сломленных врагами.

Суровые идут, закованные в сталь,
Бароны Франции блестящими рядами,
И помнят их сердца за медными щитами
И пьяный бред побед, и грустный Ронсеваль.

Средь радостной толпы у светлого дворца
Стоит красавица у мраморного входа,
То гордость Франции — задумчивая Ода.

Но алый сок гранат сбежал с ее лица,
Упала на песок зеленая гирлянда…
Меж перов Франции нет рыцаря Роланда.

1910

ВСТРЕЧА

«Кто ты Дева?» — Зверь и птица.
«Как зовут тебя?» — Узнай.
Ходит ночью Ледяница,
               С нею белый горностай.

«Ты куда идешь?» — В туманы.
«Ты откуда?» — Я с земли.
И метелей караваны
               Вьюгу к югу унесли.

«Ты зачем пришла?» — Хотела.
«Что несешь с собой?» — Любовь.
Гибко, радостно и смело
               Поднялись метели вновь.

«Где страна твоя?» — На юге.
«Кто велел прийти?» — Сама.
И свистят, как змеи, вьюги.
               В ноги стелется зима.

«Что ж ты хочешь?» — Снов и снега.
«Ты надолго ль?» — Навсегда.
Над снегами блещет Вега.
               Льдисто белая звезда.

ИСПАНСКИЙ ЗНАК

Он поклонился ей приветно,
Она ж не поклонилась, — нет,
Но знак испанский незаметный
Она дала — графиня Z.

(А рядом с нею был Фернандо,
Испанский юный атташе,
Кругом амуры и гирлянды,
И в них графиня — вся cache[50].

Она смотрела sin miedo[51],
И как всегда был дерзок он.
Недаром же в квартире деда
Звучал нередко телефон.

Ах, голос на нее похожий!
На Черубину Габриак.
И так в партер из темной ложи
Графиня Z, что с нею схожа,
Ему дала испанский знак.

Ноябрь 1909

«Ты в зеркало смотри…»

Ты в зеркало смотри,
смотри, не отрываясь,
там не твои черты,
там в зеркале живая,
               другая ты.

…Молчи, не говори…
Смотри, смотри, частицы зла и страха,
сверкающая ложь
твой образ создали из праха,
               и ты живешь.

И ты живешь, не шевелись и слушай:
там в зеркале, на дне —
подводный сад, жемчужные цветы…
О, не гляди назад,
здесь дни твои пусты,
здесь все твое разрушат,
ты в зеркале живи.

Здесь только ложь, здесь только
призрак плоти,
на миг зажжет алмазы в водомете
случайный луч…

Любовь. — Здесь нет любви,
не мучь себя, не мучь,
смотри не отрываясь,
ты в зеркале — живая,
не здесь…

СТИХОТВОРЕНИЯ ЧЕРУБИНЫ ДЕ ГАБРИАК[52]