Амеде Ашар - В огонь и в воду

• Название: В огонь и в воду
• Автор: Амеде Ашар
• Издательство: Столица, Гелеос
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-8189-1894-5

Амадей Ашар — талантливый французский журналист и писатель XIX века, снискавший известность в жанре авантюрного романа. Перу Ашара принадлежат несколько десятков романов и повестей, выдержавших не одно издание.

Герой романа «В огонь и в воду», действие которого происходит во Франции, — юный граф Гуго де Монтестрюк. Воспитанный в провинции рано овдовевшей матерью и старым слугой, он ставит превыше всего законы чести. В блестящем парижском обществе дарования Гуго не остаются незамеченными, и множество прекрасных женщин оказывают ему знаки внимания, но лишь одну из них граф изберет своей путеводной звездой. Однако в борьбе за ее сердце он столкнется с могущественным и коварным соперником, который ведет свою игру…

---

— На помощь? Я-то, служивший на мальтийских галерах? Довольно будет вот этой руки и этой шпаги. Недаром меня зовут дон Гаэтано де Гвардиано. Ступайте себе по делам, а я покараулю, и, клянусь Богом, никто не подойдет близко к вашим деньгам, даю вам слово кастильянца.

— Раз так, пойдемте осмотрим место.

Гуго зажег фонарь и пошел впереди, за ним Агриппа, а потом испанец. Они прошагали в молчании через комнату, потом через коридор и, войдя в башню, поднялись по лестнице в комнату, где стоял сундук.

— Вот и мои мешки, — сказал Агриппа, открывая крышку. — Они легонькие… посмотрите… а все-таки в них порядочный куш… Вверяю их вам.

— Будьте спокойны, — ответил дон Гаэтано, взвесив мешки на руке, а потом бросив их назад в сундук.

— Дверь-то не совсем ладно затворяется, — продолжал Агриппа самым простодушным голосом, — дерево все источено червями… да и замок ненадежен… но вы будете близко — и мне нечего бояться.

Все трое вернулись назад, и Агриппа показал испанцу его комнату. На столе его ждали большая кружка вина и добрый кусок мяса.

— Постель ваша готова; не нужно ли еще чего? — спросил Агриппа.

— Нет, благодарю, больше ничего не надо.

— Значит, я смело могу идти в деревню, где меня ждут?

— Хоть сейчас, если хотите, — ответил дон Гаэтано.

Они обнялись, Агриппа затворил дверь и ушел с Гуго.

— Начинаете понимать, граф? — спросил он.

— Да; но ты увидишь, что твоя хитрость пропадет даром.

На другой день на заре Агриппа и Гуго пошли в комнату испанца; в ней никого не оказалось, дверь была отворена. Агриппа, взглянув на Гуго, сказал:

— Если птичка вылетела из гнезда, значит, улетела за кормом.

— Послушай-ка! — воскликнул Гуго, схватив его за руку.

Из башни раздавались глухие проклятия. По мере того как они шли по коридору, крики становились явственнее. В конце коридора они увидели, что люк открыт, и, нагнув голову над черной дырой, заметили внизу, в темноте, человека, который ревел и бился.

— Как? Это вы, дон Гаэтано? — сказал Агриппа ласковым голосом. — Что за беда с вами случилась? Я забеспокоился, не найдя вас в постели… Не дурной ли сон прогнал вас с нее? Или вы услышали какой-нибудь шум?

— Именно! — ответил Гаэтано. — Мне приснилось, что кто-то пробирается к вашим мешкам… я встал поспешно… и с первого же шага в эту проклятую башню… сорвался в яму.

— Не очень ушиблись, надеюсь?

— Нет… не очень… Но вытащите меня поскорей… я продрог и не прочь отведать обещанный завтрак.

— Этот завтрак вы получите, заплатив прежде выкуп.

— Выкуп, я?.. Что это значит?

— Вы сейчас меня поймете, любезный друг.

Агриппа уселся поудобнее над самой дырой.

— Вы совсем не дурной сон видели, мой добрый Гаэтано, — сказал он, — и вовсе не шум разбудив вас, а просто пришла вам не в добрый час охота завладеть собственностью ближнего: черт попутал, должно быть. Вот зачем вы забрались ночью сюда, в башню.

— Клянусь вам всеми святыми рая…

— Не клянитесь: святые рассердятся. Сознайтесь, что если бы вы в самом деле вскочили с постели вдруг, неожиданно, то не успели бы одеться, как следует, с головы до ног, надеть шляпу, прицепить шпагу; ничто не забыто: ни сапоги, ни штаны, — хоть сейчас дать тягу!.. Ну а так как за всякое худое дело следует наказание, то выверните-ка ваши карманы, чтобы показать нам, что в них, и разделим это по-товарищески… Да и в любой стране так водится, что побежденный платит штраф!

Дон Гаэтано божился и клялся тысячью миллионов чертей, что у него в карманах ничего нет.

— Ну, как хотите, — сказал Агриппа и, подняв люк, сделал вид, что хочет закрыть его. — Я приду завтра утром узнать, не передумали ли вы. Ночь, говорят, хороший советник.

Испанец кричал и вопил, но Агриппа не обращал на это ни малейшего внимания. Пришлось сдаться. Пленник вывернул карманы: в них оказалось достаточно денег.

— Бросьте мне четыре пистоля, а остальное мне не нужно, — сказал Агриппа, — я ведь не злой.

Четыре монеты упали к его ногам.

— Поскорей теперь лестницу! — крикнул дон Гаэтано.

— А вот ваш ученик, для которого всякое желание учителя — закон… он и сходит за лестницей. Но прежде надо исполнить еще одну маленькую формальность.

— Формальность? Какую это?..

— Остается только передать мне без разговоров вашу длинную шпагу и кинжал, что висит у вас на поясе.

— Это зачем?

— А затем, что вам может прийти в голову нехорошая мысль пустить их в дело.

Дон Гаэтано подумывал о мести и не решался отдать оружие.

— Ну что же? — крикнул Агриппа. — Опускать люк или лестницу?

Пленник тяжело вздохнул и, вынув из ножен шпагу и кинжал, подал их рукоятками Агриппе, который проворно схватил их.

— Я был уверен, что мы с вами поладим, а теперь, сеньор, можете выходить на свет божий.

Лестница опустилась в погреб, а между тем Дракон и Фебея, прибежавшие вслед за Гуго, просунули черные морды в отверстие. Агриппа взял их за ошейники.

Испанец вышел и пустился бежать. Тогда Агриппа обратился к молодому графу с улыбкой:

— Ну, теперь вы убедились, что ваш плащ не сам улетел со скамейки и что попадаются иногда на свете и скверные люди?

Ответить было нечего, но одна вещь все-таки смущала Гуго.

— Зачем ты взял четыре пистоля у этого мошенника? — спросил он.

— А затем, что их же я предложу в награду тому честному человеку, который не поддастся искушению… Я ведь намерен продолжать этот опыт… Утешительно было бы, если бы хорошего и дурного вышло поровну!

Новый случай представился скоро. Агриппа не стал придумывать другого испытания и повторил ту же хитрость и те же речи. Новый прохожий выслушал его с таким же вниманием, и ночью все обошлось так же точно, как и с Гаэтано. Пришлось опять приносить лестницу и вытаскивать вора из погреба. Он поплатился, как и Гаэтано, своим оружием; но с него взяли только шесть ливров, потому что в карманах у него было не много.

Еще трое или четверо прохожих попались на ту же удочку и не дали бедному Гуго лучшего мнения о роде человеческом. Наконец, пятого застали в постели спящего блаженным сном. Агриппа насилу растолкал его.

— Ах! — протянул гость, протирая глаза. — Извините, пожалуйста; до полуночи я караулил… а потом сон одолел… пойдемте поскорее посмотрим, не случилось ли чего с вашим сундуком.

— Не нужно. Пойдемте лучше завтракать, и, когда поедим, вы увидите, что иногда недурно быть честным человеком.

Гостя накормили сытным и вкусным завтраком, а затем Агриппа вынул из кармана с полдюжины новеньких монет и сказал:

— Вот вам за труды от молодого графа, и если случится вам когда-нибудь еще проходить мимо, то не забывайте нашего дома!

— Забыть! — воскликнул тронутый солдат. — Как можно забыть такой дом, где прохожим дают не только славную постель, ужин и вино, но еще и денег на дорогу!

Когда солдат ушел, Агриппа повернулся к Гуго, который не пропустил ни одного слова из их разговора, и спросил:

— Вы сосчитали? Я дал всего четыре, а получил тридцать. Вот вам и пропорция между добром и злом! Будьте же впредь менее доверчивым.

Случилось как-то, что мимо проезжал солдат высокого роста на поджарой лошади и Агриппа зазвал его отдохнуть на целые сутки.

Никогда еще не бывало в стенах замка человека с такой огромной шпагой и с такими густыми усами. Руки у него были все в волосах, уши красные, шея воловья, брови сросшиеся, а лицо квадратное, как у бульдога. При этом он хотя и смахивал на разбойника, а было в нем и что-то дворянское.

— Ну уж если этот не свалится в погреб, — сказал Агриппа своему воспитаннику, — то наружность бывает, значит, иногда обманчива.

Проезжего привели в фехтовальную залу, и оказалось, что он мастерски владеет шпагой и кинжалом. Он осыпал Гуго ударами, но и сам получил несколько таких, которые его удивили. Лицо у него разгорелось.

— Как! — вскрикнул он. — Впервые случается, что воробей клюет сокола!

Он начал снова, но сердился и тем самым терял преимущество над молодым учеником. Удар концом кинжала прямо в грудь привел его в бешенство.

— Если бы у меня в руках была добрая шпага вместо этой дряни, — воскликнул гость, — ты бы не то запел, молодой петушок!

— А за чем же дело стало? — ответил Гуго, тоже горячась.

И оба уж бросились было к оружию, висевшему на стене.

— Полно! Довольно! — громко крикнул Агриппа.

Оба повиновались. Агриппа пропустил Гуго впереди себя и вышел, а за ними последовал великан, рыча, как собака, у которой отняли кость.

Агриппа привел его в нижнюю комнату и предложил перекусить. Солдат осушил залпом два или три полных стакана; широкий рот его раскрывался, как пропасть, и вино исчезало в нем, как в колодце. В промежутках между стаканами из него вырывались проклятия.