Андрей Болотов - Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков Том 2

• Название: Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков Том 2
• Автор: Андрей Болотов
• Издательство: Терра
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1993
• ISBN: 5-85255-384-0, 5-85255-382-4

Автор этой книги Андрей Болотов - русский писатель и ученый-энциклопедист, один из основателей русской агрономической науки.

Автобиографические записки его содержат материалы о русской армии, быте дворян и помещичьем хозяйстве. Он был очевидцем дворцового переворота 1792 года, когда к власти пришла Екатерина II. Автор подробно рассказывает о крестьянской войне 1773 - 1775 годов, описывает казнь Е. И. Пугачева. Книга содержит значительный исторический материал.

---

 Однако не гуляло и перо мое; работал я много и оным; но кроме пьесы о тележке навозной, назначенной для Экономическаго Общества, не сочинено мною ничего особливого, но начинал я многое, а сделал мало. Впрочем занимался я также и переводами, и трагедия «Вольнодум» переведена в сие время.

 Наконец в конце сего месяца огорчены мы были все, а особливо теща моя, печальным известием, что смерть похитила и третьего ее брата, Александра, в цветущих еще летах, на Низу. И как старик отец ее, а жены моей дед, остался с одним только своим меньшим сыном, Сергеем, то приглашал он тещу мою, чтобы она к нему в Цивильск приехала жить, но чего однако нам да и самой ей не очень хотелось.

 Начало весны провели мы весело и благополучно и видались почти всякой день с своими соседями, а особливо в святую неделю, бывшую в сей год в исходе апреля, которая была для нас тем веселее, что у Матвея Никитича родила жена в оную первого ему сына и были у него сборные крестины, и по случаю сему и множество гостей, которые все перебывали и у нас. Вместе с другими крестил и я его сына с девушкою Пестовою, Марьею Михайловною.

 Впрочем, не успела весна вскрыться, как принялся я опять за милые и любезные сады свои и всякий день занимался в них множеством работ и дел вешних. Мы садили и пересаживали разные деревья, прививали прививки, сеяли разные цветочные и огородные семена, чистили и прибирали все, а особливо цветники, до которых я в особливости был охотник.

 В самую сию весну завел я наиболее все разные роды вишен, которые и поныне сады мои наполняют некоторые из них получил я от Товарова из Прончищева, а другие и самые те алые мелколистные и плодородные, из которых ныне в садах моих ростут целые лесочки, от Незнанского попа Егора.

 Также в самую сию весну насажена из лип та короткая прекрасная крытая дорога в ближнем моем саду, подле ворот на улицу, которая и поныне увеселяет меня своею густотою и великостью. В течение прошедших с того времени 34–х лет разрослась и выросла она превеликою. В сие время имел я уже и планы садам моим, но далеко не такие совершенные, как ныне.

 Кроме сего имели мы в сие время с соседями своими небольшую сделку в рассуждении Удерева и лугов под Шестунихою, и многими клочками, по согласию друг с другом, разменялись.

 В начале мая убавилось опять наше деревенское близкое соседство одним человеком. Брат Гаврила Матвеевич поехал опять в Петербург на службу, ибо как он ни старался, но ему не отсрочили. Мы же, оставшиеся, провели общими наш деревенский праздник отменно весело. Гостей у всех нас было множество, мы только и знали, что переходили с ними друг к другу.

 В особливости же было у меня всем весело, но причине круглых качелей, бывших у меня. Да и кроме сего во весь сей месяц как–то в особливости и так много у меня погостилось, что мы редкий день проводили без гостей, или сами у кого чтоб не были.

 Между тем хоромы мои продолжали строиться и с таким успехом, что в сей месяц успели их уже и покрыть, а мы между тем подвели под них и фундамент каменный.

 Прочими упражнения мои в праздные часы состояли в срисовывании с натуры цветов разных, расцветающих у меня в садах и цветниках, которые картинки и поныне у меня целы и украшают отчасти стены в моих хоромах.

 Наидостойнейшим же произшествием сего времени было солнечное и очень видное затмение, случившееся 24–го мая. Я примечал оное с величайшим вниманием и имел случай приметить тогда в солнце шесть маленьких черных пятнушков, в разном положении между собою и подвинувшихся к вечеру совсем в другое место, что некоторым доказательством было тому, что солнце вертится вокруг своей оси.

 В продолжение июня месяца занимался я наиболее строением: как старинный конский и скотский двор находился подле самых новых и уже плотниками отделанных хором и надлежало его перенесть куда–нибудь в иное место, то рассудилось мне перенесть его в рощу за вершину и на самое то место, где находятся теперь людские огороды.

 Итак, надобно было вырубить ту часть рощи, и строение оное туда перевозить и ставить; пред хоромами ровнять и планировать место, для назначаемого тут большого цветника, которая работа произведена одним садовником с ребятишками.

 Изобретенная мною садовая о двух колесах тележка, употребляемая и по ныне с особливою выгодою и пользою, в том им много поспешествовала. А как и хоромы осталось только внутри отделывать, то начинал я уже и о украшении внутренности оных помышлять и целых семь дней употребил сам на намалевание одной большой картины на подобие тканого ковра, с историческими изображениями, каковыми хотелось мне обить и убрать все стены моего зала, которая и поныне еще цела и украшает собою стену в зале и служит памятником тогдашних моих трудов и малеванья.

 Между сими упражнениями не оставляли мы по прежнему видаться с своими соседями и знакомцами, и как у себя их угощать, так и самим к ним ездить.

 Бывший в начале месяца сего Троицын день провели мы очень весело, будучи в гостях у г. Гурьева, в Тарусском уезде. Собрание гостей было многочисленное. Добрые сии люди были всеми любимы, и никому, по особому гостеприимству, их не было у них скучно. Не могу и поныне позабыть, как были мы в сей день там веселы, как танцовали, бегали, резвились, гуляли по садам, по рощам и забавлялись разными деревенскими играми, и как смеялись и хохотали при одном приключении, случившемся с бывшими там в гостях с молодыми барышнями.

 Случилось это на другой день праздника. Сыну и дочерям хозяйским вздумалось подговорить их иттить с ними погулять под гору на берег реки Оки, где имели они прекрасную рощу, и там на лодке по реке покататься. Они согласились на то охотно. Но не успели они приттить к реке и сесть в лодку, как вдруг поднялась превеликая буря с проливным дождем, и гуляющие подверглись от того превеликой опасности, а того более перестращались.

 С превеликою нуждою и насилу насилу удалось им привалить опять к берегу, и тогда, позабыв гулянье, спешили они домой; но как расстояние было не близкое и более версты, то все они бегучи не только перемучились и устали, но все с головы до ног от проливного и крупного дождя обмокли.

 Мы, мужчины, с ними тогда не ходили, а оставались с хозяином дома, и сперва сами опасности их напугались, но после надселись со смеху, видя их бегущих без памяти домой и укрывающихся от дождя чем кому попало. Иная бежала в людской шляпе, другая в епанче, иная обвязав голову платком, иная чем попало и так далее. Смеху–то! хохотанья! конца истинно не было!

 Вскоре за сим должен я был съездить еще за Серпухов, в Малоярославецкий уезд, для межеванья. У тетки Матрены Васильевны Арцыбышевой была там деревня Новики, и как пришло туда межеванье и произошли споры от дач княгини Дашковой, то просила меня тетка съездить в сию деревню и взять сие межеванье под свою опеку. И как мне не хотелось отказать ей в сей просьбе, то я туда и ездил, и учинил там все что только было мне можно.

 Насмотревшись и тут всего происходящего при межеванье и получая час от часу множайшее понятие об оном, предвидел я, сколь великая надобность для всякого владельца была в том, чтоб знать наперед верно все количество владеемой им земли, дабы располагаясь по тому можно было так уже и поступать при межеванье.

 А как такого ж межеванья скоро ожидали мы уже и у себя, а из всех из нас никто не знал сколько у нас земли действительно во владении, и примерли в ней против дач будет или недостаток, то сие начинало меня уже очень озабочивать и побуждать мыслить о том, как бы мне всю дачу и земли свои предварительно вымерить и узнать точное количество земли в них.

 Сие не инако можно было учинить, как чрез снятие всей дачи на план. К снятию же сему потребна была необходимо астролябия. Сию хотя и имел я у себя домашнюю, но как шадское измерение, при котором она употреблена была, доказало мне, что она весьма еще несовершенна, и с нею только намучишься довольно, а дела не сделаешь, потому что она удобна была к сниманию на план одними только углами, при чем малейшая неверность и неакуратность могла все дело портить, то и стал я думать и помышлять о том — нельзя ль бы смастерить себе иную, лучшую и надежнейшую, и такую, которая бы снабжена была и компасом, и которою бы можно было землю снимать и по румбам.

 По счастию мне и удалось придумать как сие сделать, и изобресть такого рода астролябию, которая по дешевизне своей и особому сложению достойна была особливого замечания. Обрадуясь сей выдумке, приступил я тотчас к делу. И оба мы с замысловатым столяром своим были столь прилежны, что в немногие дни и смастерили себе такую астролябию, какой лучше требовать было не можно.

 Вся она сделана была дома и вся и с штативом своим, кроме стрелки, не стоила мне ни копейки, а действовала так верно и так хорошо, что я не желал иметь лучшей и был ею очень доволен. Стрелкою к ней снабдил меня друг мой г. Гурьев, достав ее для меня от межевщиков.