Эдуард Эррио - Из прошлого: Между двумя войнами. 1914-1936

• Название: Из прошлого: Между двумя войнами. 1914-1936
• Автор: Эдуард Эррио
• Издательство: Издательство Института международных отношений
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1958

Имя Эдуарда Эррио хорошо известно советским читателям. Видный французский политический и общественный деятель, бывший многократно главой правительства и министром Третьей республики, почетный председатель Национального собрания в Четвертой республике, лидер Республиканской партии радикалов и радикал-социалистов, член Французской академии, эрудит и тонкий знаток французской и мировой культуры, Эдуард Эррио пользовался заслуженным признанием и широкой известностью не только на своей родине, но и далеко за ее пределами. В течение многих десятилетий, особенно в период между двумя мировыми войнами, он был в самом центре крупных политических событий своей родины, а также в значительной мере и всей международной политической жизни. Он был не только ее современником и наблюдателем, но во многом и ее участником. Среди мемуаристов той эпохи мало найдется таких, кто был бы также хорошо осведомлен о всех сложных перипетиях политической борьбы, о ее тайных скрытых пружинах и закулисных маневрах, как Эдуард Эррио. Он много видел и много знал. Уже с этой точки зрения его мемуары представляют большой интерес. Не будет преувеличением сказать, что всякий, кто хочет изучить развитие политической борьбы во Франции, или историю международных отношений 20-30-х годов нынешнего столетия, или даже просто ознакомиться с этой эпохой, не сможет пройти и мимо мемуаров Эррио.

---

15 июля в Париже репарационная комиссия под председательством Луи Барту единогласно признала, что для выполнения плана экспертов Германией необходимы: 1) ратификация его рейхстагом и издание необходимых законов; 2) установление на местах всех исполнительных и контрольных органов, предусмотренных планом, с тем чтобы они могли нормально функционировать; 3) окончательное учреждение банка и компании железных дорог рейха в соответствии с предписаниями касающихся их законов; 4) передача доверенным сертификатов на облигации железных дорог и всех аналогичных сертификатов на промышленные облигации согласно докладу организационного комитета; 5) заключение контрактов, гарантирующих размещение займа в 800 миллионов золотых марок, как только план начнет осуществляться и будут выполнены все условия доклада экспертов.

Конференция открылась в министерстве иностранных дел в среду 16 июля 1924 года, в 11 часов, в кабинете министра. Присутствовали: от Бельгии – Тёнис, Гиманс, барон Монкер; от Британской империи – Рамсей Макдональд, Филипп Сноуден, Д. X. Томас, сэр Эйр Кроу; от Франции – Клемантель, генерал Нолле, Де Перетти де ла Рокка и я; от Италии – Де Стефани, Нава, маркиз Делла Торретта, Пирелли; от Японии – барон Хаяши и виконт Исии; от Соединенных штатов Америки – Келлог, Логан; от Португалии – генерал Нортон де Матос; от Греции – Какламанос; от Румынии – Титулеску; от Королевства сербов, хорватов и словенцев – Гаврилович. На конференции также присутствовало несколько чиновников. Переводчиком был Камерлинк.

Заседание открыл Макдональд, обратившийся к странам-победительницам с просьбой жить в согласии и напомнивший о разногласиях из-за репараций и о назначении комитета экспертов, представившего свой доклад в апреле. Он требовал принять меры, которые позволили бы осуществить план Дауэса, то есть восстановить экономическое и фискальное единство Германии и обеспечить гарантии для кредиторов. Я поблагодарил его от имени всех делегаций и попросил его взять на себя обязанности председателя. Сэр Морис Хэнки был назначен генеральным секретарем конференции. Было решено рассмотреть франко-британскую ноту от 9 июля по пунктам.

16 июля была назначена вторая комиссия для выработки плана, согласно которому предполагалось восстановить экономическое и фискальное единство Германии, как только начнется осуществление плана Дауэса.

* * *

20 июля, в полдень, я сообщал президенту республики следующее:

«Мой дорогой президент,

Я подождал до воскресенья, чтобы сообщить вам о своих впечатлениях, так как эти последние дни мы провели в большой суете, и главным образом потому, что, прежде чем информировать вас, я хотел немного разобраться во всем сам.

Прошло лишь три дня полезной работы конференции. Тем не менее дела явно продвинулись. На первом заседании конференции было принято две резолюции, на мой взгляд, удачные: 1) было решено, что прежде, чем какой-либо вопрос будет рассматриваться конференцией, его подготовят эксперты. Таким образом, вместо того чтобы выступать друг против друга с большими принципиальными речами, которые становятся достоянием печати и обнаруживают разногласия, противоречивые тезисы будут сначала сопоставлены специалистами, с тем чтобы свести к минимуму моменты, вызывающие трения или составляющие предмет споров; 2) конференция приняла в качестве основы для своей работы англо-французскую парижскую ноту – ноту, за которую г-на Макдональда сурово упрекали с разных точек зрения и которая представляет, само собой, для нас максимум преимуществ.

Приняв эти принципы, конференция назначила три комиссии для детального изучения проблем, поставленных в 5-й статье ноты, копию которой я вам посылаю. Эти три комиссии должны были рассмотреть: одна – пункты «С» и «D», вторая – пункт «Е» и третья – пункт «G». Из этих трех комиссий первая, несомненно, самая важная. Третья довольно быстро прекратила свое существование в силу опасений г-на Макдональда относительно расширения товаропоставок. Английская промышленность беспокоится, как бы не нанесли ущерба ее интересам. Тут предстоят большие трудности, но они меня не очень заботят. Трансфертная проблема является чисто технической; будет нетрудно удержать ее в технических рамках и, как я надеюсь, в них и разрешить ее.

Вторая комиссия (Е) продолжает работать и сегодня. Ей поручены железнодорожные дела. И здесь я рассчитываю на достижение решения путем постепенного изживания существующих трудностей.

Первая комиссия (пункты «С» и «D») была самой серьезной. Она ставила политические проблемы и в первую очередь знаменитую проблему изолированной акции, а также проблему финансовых гарантий. Будущие заимодавцы весьма требовательны, как они говорят, в интересах самих займов. Можно скорее почувствовать, чем увидеть, согласованные действия Англии и Соединенных Штатов с целью добиться при помощи этих требований, отчасти закономерных, политических гарантий, по меньшей мере вызывающих тревогу за французский престиж.

Наши эксперты боролись превосходно. При помощи г-на Клемантеля они смогли отстоять свою точку зрения и заставили комиссию, в которой все же заседал министр финансов г-н Сноуден, единогласно принять документ, (текст II), текст которого я вам пересылаю и который дает нам, по мнению всех делегатов и экспертов, полное удовлетворение. Отныне возникает вопрос – будет ли этот текст принят завтра самой конференцией. Приезд г-на Юза, его переговоры с г-ном Макдональдом, позиция части английской прессы и лейбористской партии – все это может вызвать такую политическую реакцию, с которой нам пришлось бы бороться. Если конференция примет текст II, то я полагаю, что основная трудность будет разрешена. Защищаясь от попыток, имевших целью заставить меня осудить прежнюю политику, чье влияние на нынешние переговоры я не компетентен оценить, я стал на точку зрения суверенитета французского народа, который один полномочен решать, будет он или нет использовать права, которые ему предоставил договор.

Как видите, г-н президент, партия еще далеко не выиграна; однако я надеюсь, вы согласитесь, что от Чекерса до английской ноты и от английской ноты до текста II мы все время завоевываем позиции. Мы еще нигде ни разу не уступили их.

Сколько еще впереди трудностей: встреча союзников с немцами, толкование плана Дауэса, вопрос о Кёльнской зоне, военная эвакуация Рура, межсоюзнические долги! По всем этим пунктам мы подвергаемся или боимся подвергнуться нажиму. В нем нет ничего враждебного. Но каким оружием мы располагаем сегодня? Слабым и в незначительном количестве. Нужно ли мне вам говорить, г-н президент, что мы будем отстаивать каждую пядь? Наша группа превосходна, однородна и полностью единодушна. Прошу вас принять уверения в совершенном почтении моих коллег и моем. Эррио».

* * *

Вначале могло показаться, что конференция довольно легко и быстро пойдет по тому руслу, которое начертила для нее парижская нота. В действительности же было совсем не так. Первая комиссия, имевшая поручение выработать процедуру, которой нужно будет придерживаться в случае нарушений, 19 июля как будто удовлетворительно справилась с этой задачей под председательством г-на Сноудена. Но тут произошло вмешательство, не имевшее на первый взгляд отношения к политике, по поводу того внешнего займа в 800 миллионов золотых марок, который должен был обеспечить потребности нового банка и основные платежи по Версальскому договору на 1924-1925 годы. Некоторые финансовые эксперты заявили, что текст первой комиссии кажется им недостаточным для обеспечения успеха займа. Тщетно Тёнис предлагал новый текст, который должен был как будто устранить самое упорное недоверие. Конференция, по-видимому, зашла в тупик. Только вторая комиссия, которая должна была установить процедуру экономической эвакуации, могла благодаря г-ну Сеиду двигаться вперед. Третья комиссия столкнулась с серьезными затруднениями в деле товаропоставок и трансферта. К 26 июля конференция оказалась на мертвой точке; ее провал не казался невозможным. Я очень беспокоился за ее результаты, когда отправлялся на морской парад в Спитхэде; там я встретился с адмиралом Битти. В этот день отдыха мне доставила большое удовольствие беседа с выдающимся моряком. Он поделился со мной некоторыми воспоминаниями о войне. Ему случилось взять в плен командира немецкого корабля, который осмелился плюнуть ему на руку. Битти швырнул его в море. Затем, увидя, что тот в опасности, он бросился в воду спасать его.

Банкиры оказывали на конференцию огромное давление; они вели себя, как сказал впоследствии в палате Леон Блюм, как монархи. К сожалению, мы в них нуждались в связи с займом, составлявшим основу плана Дауэса, получение которого было очень затруднено вследствие крушения немецкой валюты и кредита; за несколько месяцев до этого они помогли весьма уязвимому французскому франку и не позволяли забыть об этом. 22 апреля 1924 года, выступая в палате, г-н Лекур Гранмезон мог с полным правом сказать: «В Лондоне на минуту приподнялся занавес, обычно скрывающий сцену от взоров народа. И мы увидели на ней «деусэкс махина» современной политики, подлинного хозяина демократий, считаемых суверенными: финансиста, денежного туза». Я высказал ту же мысль 23-го и выразил сожаление (что мне приходилось делать не раз в течение моей жизни), что политическая власть утратила часть своей свободы. Впрочем, эти банкиры утверждали, что они желают принять меры предосторожности не против Франции, а против Германии.