Эдуард Эррио - Из прошлого: Между двумя войнами. 1914-1936

• Название: Из прошлого: Между двумя войнами. 1914-1936
• Автор: Эдуард Эррио
• Издательство: Издательство Института международных отношений
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1958

Имя Эдуарда Эррио хорошо известно советским читателям. Видный французский политический и общественный деятель, бывший многократно главой правительства и министром Третьей республики, почетный председатель Национального собрания в Четвертой республике, лидер Республиканской партии радикалов и радикал-социалистов, член Французской академии, эрудит и тонкий знаток французской и мировой культуры, Эдуард Эррио пользовался заслуженным признанием и широкой известностью не только на своей родине, но и далеко за ее пределами. В течение многих десятилетий, особенно в период между двумя мировыми войнами, он был в самом центре крупных политических событий своей родины, а также в значительной мере и всей международной политической жизни. Он был не только ее современником и наблюдателем, но во многом и ее участником. Среди мемуаристов той эпохи мало найдется таких, кто был бы также хорошо осведомлен о всех сложных перипетиях политической борьбы, о ее тайных скрытых пружинах и закулисных маневрах, как Эдуард Эррио. Он много видел и много знал. Уже с этой точки зрения его мемуары представляют большой интерес. Не будет преувеличением сказать, что всякий, кто хочет изучить развитие политической борьбы во Франции, или историю международных отношений 20-30-х годов нынешнего столетия, или даже просто ознакомиться с этой эпохой, не сможет пройти и мимо мемуаров Эррио.

---

Спустя несколько дней сэр Остин Чемберлен передал мне ответ британского правительства.

* * *

9 февраля 1925 года произошло чрезвычайно важное событие. От имени заболевшего посла фон Геша немецкий чиновник вручил мне с просьбой сохранить в секрете впредь до нового уведомления меморандум следующего содержания:

«Рассматривая разные возможности, представляющиеся сейчас для урегулирования вопроса безопасности, можно было бы исходить из идеи, аналогичной той, которая лежала в основе предложения, сделанного в декабре 1922 года г-ном Куно, тогдашним рейхсканцлером. Германия могла бы, например, присоединиться к пакту, в котором бы державы, заинтересованные в Рейнской зоне, а именно Англия, Франция, Италия и Германия, дали бы друг другу и правительству Соединенных Штатов торжественное обязательство не воевать друг с другом в течение длительного периода, который будет определен впоследствии. Такой пакт можно было бы дополнить соглашением о расширенном арбитраже между Германией и Францией, вроде тех, которые были заключены за последние годы между разными европейскими державами. Германия готова заключить со всеми другими державами подобные соглашения об арбитраже, которые бы обеспечивали мирное разрешение правовых и экономических конфликтов.

С другой стороны, Германия считала бы приемлемым пакт, который бы формально гарантировал современный территориальный статус-кво на Рейне. Такой пакт мог бы быть составлен в следующих выражениях: державы, заинтересованные в Рейне, взаимно обязываются строго придерживаться территориального статус-кво на Рейне и гарантируют не только все вместе, но и каждая в отдельности соблюдение этого обязательства, считая, что всякое нарушение этого обязательства затрагивает не только их всех, но и каждую в отдельности.

Исходя из тех же принципов, договаривающиеся стороны могли бы гарантировать в этом пакте выполнение обязательства о демилитаризации Рейнской зоны, которую Германия обязалась произвести в силу статей 42 и 43 Версальского договора. Этот пакт можно было бы точно так же дополнить арбитражными конвенциями вышеуказанного типа между Германией и всеми государствами, готовыми в свою очередь заключить подобные конвенции.

К вышеприведенным примерам можно бы прибавить еще другие возможности разрешения этого вопроса. Точно так же можно дальше развить тем или другим образом идеи, лежащие в основе этих примеров. Между прочим, нужно рассмотреть, не следует ли сформулировать пакт о безопасности так, чтобы он послужил как бы подготовкой к всемирной конвенции, включающей все государства (вроде Протокола о мирном урегулировании международных конфликтов, принятого Лигой наций), и так, чтобы он поглощался этой мировой конвенцией или включался в нее в том случае, если подобная конвенция будет заключена».

Важность этого документа заставила меня без промедления секретно сообщить о нем президенту республики, который находился в театре. Теперь ясно, что этот текст лег в основу Локарнских соглашений; для нас он представлял большой интерес, поскольку формально гарантировал статус-кво на Рейне (а следовательно, возвращение Эльзаса Франции) и казался очень удобным в качестве первого вклада в дело протокола. В своем докладе о Локарно Поль Бонкур высказал мнение, что это предложение явилось результатом обмена мнений между германским правительством и английским послом лордом д'Аберноном. После своего выздоровления г-н фон Геш подтвердил мне 20 февраля германское предложение и разрешил дать ему ход. Я тотчас же подтвердил его получение в следующих выражениях:

«Французское правительство рассмотрело меморандум, который был ему вручен 9 февраля через посредство его превосходительства посла Германии, с большим интересом и твердым желанием не пренебрегать ничем, что может способствовать миру в Европе и во всем мире. Германское правительство, конечно, понимает, что изучение этого предложения не может продолжаться без того, чтобы Франция не уведомила о нем своих союзников и не пришла с ними к соглашению, дабы достичь в рамках Версальского договора установления режима безопасности».

11 марта 1925 года я лично составил следующие инструкции:

«Подготовить к заседанию совета министров в пятницу инструкции для наших представителей в союзных странах по поводу германского меморандума. Указать пункты, по которым нам необходимо получить уточнения и заверения: 1) Бельгия и Голландия; 2) Рейн (нельзя допустить отмену статей 428 и 429); 3) процедура заключения соглашения, которая должна быть ступенчатой и предполагать предварительное соглашение между союзниками; 4) непосредственная консультация с Польшей по затрагивающим ее вопросам; 5) что будет, если Германия, нарушая договор, вновь привяжет к себе Австрию? 6) предполагает этот пакт вступление Германии в Лигу наций или он должен предшествовать ему? Запросить союзников, считают ли они нужным поставить перед немцами эти вопросы или какие-либо другие, которые они хотели бы предложить».

12 марта я присутствовал на еженедельном завтраке в американском клубе. Я просил граждан Соединенных Штатов оказать мне доверие и помощь. «Мне нужна, – сказал я им, – ваша дружба. Мы должны работать сообща, сообща бороться, чтобы достичь полного света. Я рассчитываю на ваши моральные качества. На Соединенные Штаты клевещут, когда говорят исключительно об их материальной заинтересованности… Чтобы восстановить мир в мире, нужно прежде всего поддерживать тесный союз между Америкой и Францией». Скиннер, генеральный консул Соединенных Штатов в Париже, ответил мне в самых любезных выражениях.

* * *

Судьба Протокола о мирном урегулировании международных конфликтов должна была быть решена Советом Лиги наций на публичном заседании в четверг, 12 марта 1925 года.

После короткого вступления докладчика Бенеша слово взял Остин Чемберлен. Он напомнил, что британское правительство благоприятно отнеслось к арбитражу, провело разоружение до предела, допустимого национальной безопасностью, поддержало Лигу наций и Постоянную палату международного правосудия. Однако нынешние советники его величества в согласии с доминионами и Индией отказываются ратифицировать протокол.

Они выдвинули следующие причины:

1. Будучи против обязательного арбитража, правительство его величества вновь отмечает, что Соединенные Штаты не входят в Лигу, и поэтому, в силу отсутствия некоторых больших держав, было бы неосторожно еще больше увеличивать обязательства, уже принятые Лигой наций. Тем самым экономические санкции сделались бы недейственными; они могли бы в лучшем случае только создавать новые экономические тенденции.

2. Статьи 7 и 8 протокола имеют целью воспрепятствовать государству, втянутому в конфликт, предпринимать в течение всей процедуры мирного урегулирования какие-либо подготовительные меры к войне, производить мобилизацию, увеличивать контингента и вооружение. Подобные мероприятия стеснили бы жертву агрессии больше, чем самого агрессора.

3. Особенно важны те положения статей 7 и 8 протокола, которые касаются морских сил. «Ценность флота целиком зависит от его мобильности». Конечно, не целиком, но отчасти зависит. Остин Чемберлен настаивал на этом аргументе, который производил очень большое впечатление на англичан. «Требовать, – говорил он, – чтобы, как только произойдет конфликт, в какой-либо степени затрагивающий морскую державу, корабли этой державы оставались на своих стоянках, там, где они оказались в силу случая или условий мира, – это значит требовать от государства, находящегося под угрозой, отказа от его неотъемлемого права на индивидуальную защиту, отказа, на который оно, по всей вероятности, никогда не согласится».

4. Статья 15 проекта протокола гласит, «что все расходы по сухопутным, морским или воздушным операциям, предпринятым для обуздания агрессии, как и возмещение всех убытков, будут возложены на государство-агрессора до крайнего предела его возможностей». «Однако в соответствии со статьей 10 Устава Лиги наций нельзя ни при каких обстоятельствах посягать на территориальную целостность или на политическую независимость государства-агрессора». Правительство его величества не согласно с непримиримым характером этого текста; оно считает необходимым предоставить Лиге наций «всю полноту власти», которой располагают все другие трибуналы. Кстати, в этом заключалась ошибка: все трибуналы действуют в соответствии с кодексами.

5. Резюмируя все вышеизложенное, можно сказать, что протокол нарушает равновесие и изменяет дух Устава, настаивая на санкциях и делая упор на военные меры или процедуры. В этом проявился трансцендентный идеализм Макдональда и лорда Пармура. «К сожалению, верно, – заявил Остин Чемберлен, – что можно легко представить себе обстоятельства, при которых война, которую вели бы члены Лиги наций, с ее помощью и при ее коллективном одобрении, станет трагической необходимостью. Однако катастрофы этого рода относятся к области патологии международной жизни и не вытекают из ее нормального состояния. Как для обыкновенного человека нездорово всегда думать о возможности какой-нибудь тяжелой хирургической операции, точно так же и для человеческого сообщества неразумно занимать аналогичную позицию…» Подобному аргументу нельзя было отказать по меньшей мере в образности.