. Ганнибал - Лиловый (I) (СИ)

• Название: Лиловый (I) (СИ)
• Автор: . Ганнибал
• Издательство: СИ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016

Глубоко темнело, уходя в бездну лилового, ночное небо над Саидом. Рассыпали боги на нем свои слезы, блестящие, яркие, будто бриллианты на платье богатой женщины. На губах была соль уходящей дневной жары, ноги начинали мерзнуть. Он стоял, не замечая подкрадывающегося холода.    Сабаин был невелик, всего пятьдесят с небольшим жилищ да окружающая плато стена. Саид -- огромен. Саид простирал свои могучие барханы на многие, многие фарсанги: десятки, сотни дней караванного пути, ледяные ночи, огненные рассветы. Он стоял на стене поселка и смотрел вперед, чувствуя себя стоящим на краю гигантской чаши. Было почти страшно свалиться туда, покатиться по пологому склону, оказаться на дне. Что там, на дне? Он никогда не покидал свой сабаин.

---

-- Да, -- растерянно ответил китаб. -- Зачем же...

Сунгай хотел было соврать, но Острон положил руку на его плечо и сказал:

-- Видите человека в углу? Он... что-то вроде безумца.

Трактирщик ахнул.

-- Большую часть времени он держит себя в руках, но темный бог пытается добраться до него, -- честно добавил Острон. -- Он сам просил запереть его в каменном подвале и охранять сегодня ночью. Не беспокойтесь, мы обязательно сдержим его и не позволим причинить вред кому бы то ни было.

Таким образом Исан был спроважен в подвал, а Ханса с Абу Кабилом договорились нести караул по очереди; белоглазый не сопротивлялся, когда они вели его, молча сел на табуретку и принялся раскачиваться из стороны в сторону; они заперли дверь. Ханса остался внизу, остальные поднялись в зал постоялого двора, где уже собрались местные жители, с любопытством разглядывавшие приезжих. Острон обвел взглядом эти бледные лица с остатками страха в глазах и почувствовал, как больно сжалось сердце. На этих людей напали не далее чем неделю назад. Что-то... происходит на юге. Хотя Сунгай сказал вчера, что Ангур стоит (со слов прилетевшей оттуда птицы), Острону все равно было неспокойно.

Под вечер в зале собрался народ; путешественники сидели за большим круглым столом, не было только несшего караул Хансы да собственно Исана, и понемногу люди разговорились, вокруг ученого Анвара устроилось сразу четыре китаба, которые о чем-то расспрашивали его, Элизбар с каменным лицом сидел чуть поодаль с собравшимися больными и как раз, когда Острон бросил взгляд в его сторону, почти церемонно положил руку на лоб худенького мальчишки, которого держала на руках мать. Острон и Сафир сидели рядом и молчали. Как ни в чем не бывало завели разговор Дагман и Абу.

Он, в общем, немного расслабился и перестал обращать внимание на вновь заходивших в трактир людей, все равно это все были местные жители, потому вздрогнул, когда точно за его спиной раздался низкий мужской голос:

-- Вы и есть Одаренные, о которых весь поселок гудит.

Острон резко обернулся. Темноволосый человек стоял перед ним, скрестив руки на груди, и смотрел на него сверху вниз; остальные притихли.

-- Что тебе нужно? -- мягко спросил Острон, но в его глазах мягкости не было.

-- Собираетесь в Кфар-Руд? -- проигнорировал тот.

-- Какое тебе дело?

-- Я пойду с вами.

Сунгай и Искандер переглянулись; Острон не сводил взгляда с незнакомца.

Возникшее напряжение неожиданно развеял Абу, который с ехидным видом протянул:

-- Ага, и тут в таверне они повстречали таинственного героя, который предложил им свои услуги. Ты наемник, парень? Славы ищешь, приключений на свою голову?

Темноволосый перевел на него взгляд холодных глаз.

-- Я был наемником, ассахан, -- сказал он. -- Времена изменились. Я без малого десять лет скитался по Халла и знаю здесь каждый камушек не хуже иного китаба. Да и дополнительный клинок вам точно не помешает.

Острон наконец поднялся на ноги, оказавшись чуть повыше незнакомца. Тот снова посмотрел на него; на вид ему было не больше тридцати, но его взгляд заставлял думать, что хозяин этих глаз немало повидал в своей жизни.

-- Как тебя зовут? -- спросил Острон.

-- Бел-Хаддат, -- отозвался бывший наемник. -- Спроси, люди в Кфар-Акиле знают меня.

-- С твоего позволения, господин Сунгай, -- тем временем вполголоса сказал подошедший хозяин постоялого двора, склоняясь к джейфару, -- хотя манеры этого человека оставляют желать лучшего, он не врет. Надежней проводника по горам не найти. И он хороший воин: если бы он по счастью не оказался в нашем сабаине неделю назад, мы бы не отбились от безумцев.

-- Хорошо, -- сказал слышавший эти слова Острон. -- Мы не в том положении, чтобы отвергать помощь.

***

-- Верблюдов придется оставить, -- угрюмо говорил Бел-Хаддат тем утром, когда они собрались в зале постоялого двора и готовились уходить. -- Господин Мардин приготовил для нас четырнадцать лошадей. Живей, поторапливайтесь, до сабаина Кфар-Руд не меньше двенадцати часов ехать, а к ночи в горах становится куда опасней.

На ходу заматывая вокруг головы темно-серый платок, он вышел на улицу. Острон едва успел сообразить, что это был хадир. Нари? На соплеменника Бел-Хаддат был не слишком-то похож. Хотя, возможно, долгие годы среди другого племени наложили на него глубокий отпечаток.

Они все равно замешкались: Абу Кабил поднялся по лестнице, ведшей в подвал, буквально волоча за собой Исана. Руки белоглазого были связаны, волосы растрепались; взглянув в его лицо, Острон поежился. Сколько длится "нижняя точка", Исан не говорил; он от души понадеялся, что не очень долго.

Перед выходом господин Анвар, покопавшись в своем походном мешке, выудил оттуда какую-то коробочку и достал из нее небольшой шарик.

-- Дайте ему, -- предложил он. -- Это снотворное. Нам же будет проще, если он будет спать, а не пытаться сбежать или подраться с нами.

-- Здравая мысль, -- согласился Сунгай. Спустя несколько минут они уже заставили Исана сесть на лошадь под неодобрительным взглядом Бел-Хаддата, которого, кажется, раздражали любые проволочки; Ханса тем временем навьючивал на одну из двух запасных лошадей мешок с книгами.

-- Это что, книжки? -- спросил наемник, потрогав рукой. -- Вы ополоумели, куда вам столько книг?

-- Мы должны доставить эти книги в Умайяд, -- огрызнулся Ханса.

-- Оставьте их здесь, -- предложил Бел-Хаддат. -- Книги есть не просят, подождут в Кфар-Акиле.

-- Нет, -- взъерепенился марбуд, после гибели Басира с особым трепетом относившийся к этим книгам. Острон, заметив, как подобрался Ханса, поспешил подойти к ним.

-- В чем дело?

-- Он хочет, чтобы мы оставили книги Басира здесь.

Острон перевел взгляд на Бел-Хаддата. Тот встретил его каменным выражением лица. Ханса, наблюдавший за ними, не без удивления обнаружил, что глаза у них донельзя похожи.

-- Решения здесь принимаешь не ты, -- сказал Острон. -- Во всяком случае, мы не просили тебя увязываться за нами.

-- Я лишь предлагаю то, что мне кажется целесообразным, -- ровным тоном отозвался Бел-Хаддат, не отводя взгляда. -- Если хотите тащить с собой лишний груз -- это ваше дело.

Сказав это, он отвернулся и отошел к собственной лошади. Лошадки у китабов были низкорослые и мохнатые, но их заверили, что для путешествия по горам лучше их не сыскать; Острон после высокого хеджина верхом на такой лошади, почти пони, чувствовал себя глупо. Жители сабаина провожали их, и первым в ворота выехал Бел-Хаддат, а следом гуськом тронулись и остальные. Исан нервничал, но Абу Кабил и Дагман привязали его к седлу и держались как можно ближе к нему.

Горы встретили их холодным утренним туманом и небесным молчанием.

Тропа быстро сузилась до таких размеров, что стало реально ехать по ней только цепочкой, и разговаривать было неудобно. Бел-Хаддат не оглядывался. Можно ли ему доверять, задумался Острон, ехавший следом. Конечно, на безумца он не похож: хотя у него донельзя холодные глаза, ни намека на бешенство в них нет. Но...

"Твои люди на моей стороне"...

Нет, твердо решил он. О доверии, конечно, речи нет, но вот так сразу подозревать человека в чем-то плохом только из-за того, что он повел себя грубо с тобой?

Бел-Хаддат остановился лишь через несколько часов, склонился в седле, рассматривая что-то. Острон, чья лошадь едва не ткнулась носом в круп коня темноволосого, окликнул его:

-- Что-то не так?

Тот повернул голову так, что Острону было видно его острый профиль.

-- Следы, -- сказал он.

-- Следы?.. -- на взгляд Острона, на этой каменистой тропе невозможно было разглядеть ничьих следов, но Бел-Хаддат нахмурился и добавил:

-- Впереди одержимые.

Острон оглянулся на Сунгая; джейфар молча кивнул, указал в сторону. Проследив за его жестом, Острон вздрогнул: на скале остался темный след, почти незаметный, но если приглядеться, было ясно, что это кровь.

-- Мы не сможем сражаться в таком узком проходе, -- сказал он.

-- Нам и не придется, -- отозвался Бел-Хаддат. -- Пусть джейфар пошлет вперед свою сову, но я и так вам скажу, эти безумцы уже, скорее всего, осаждают стены Кфар-Руд.

-- Так чего мы ждем? -- крикнул Острон. -- Быстрее, быстрее!..

-- А я с утра говорил: поторапливайтесь, -- буркнул тот и тронул своего коня, пустил его рысью. Рысца у этих мохнатых лошадок оказалась неровная, особенно чувствительная после гладкого бега породистых хеджинов. Острон стиснул зубы. Над головой прошуршали крылья Хамсин; сова стремительно умчалась вперед, и сколько-то ее не было.

Когда же она вернулась, Сунгай подал голос:

-- Они действительно в сабаине!

-- Скорее же! -- заорал Острон; Бел-Хаддат оглянулся на него, ощерившись, но еще пришпорил лошадь, и та понеслась галопом.

Им все равно еще приходилось замедлять бег несколько раз, чтобы дать лошадям отдохнуть; беспокойство терзало их. Понемногу начало смеркаться. Ехавший в конце отряда Исан, за которым по-прежнему присматривали Дагман и Абу Кабил, вдруг поднял голову и громко расхохотался. Острон выругался сквозь зубы: и не спросишь его теперь, что происходит впереди.