Анатолий Уткин - Подъем и падение Запада

• Название: Подъем и падение Запада
• Автор: Анатолий Уткин
• Издательство: ACT
• Жанр: Политика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-049218-3

Пять столетий Запад владел земными просторами — недрами, промышленным производством, торговлей, военным контролем. Но в конце XX века контроль западных стран над мировым развитием ослаб, и на наших глазах сузилась сфера западного доминирования. Привычное преобладание Запада начало уступать место новым центрам мирового развития.

Мы являемся свидетелями коренного поворота центра мирового развития и могущества из Северной Атлантики в Восточную Евразию — немыслимого еще несколько лет назад и неотвратимого сегодня.

Профессор А.И. Уткин является директором Центра международных исследований ИСКРАН (Москва), работал в исследовательских и университетских центрах Запада и Востока, в Нью-Йорке, Париже, Стамбуле, Шанхае, он автор 46 монографий, многие из которых переведены на иностранные языки.

---

Этот процесс берет свое начало в 1960‑х гг., ограниченные «холодной войной» западноевропейские страны не могли черпать рабочую силу из восточноевропейских источников. Британия обратилась к Ямайке и Пакистану, французы — к Алжиру и Западной Африке, немцы — к Турции. Между 1993‑м и 1999 гг. численность одних только незаконных иммигрантов в ЕС увеличилась в десять раз. В одном только 2000 г. Британия приняла 185 тысяч иммигрантов. Автор многократно переизданной на Западе книги «Пока Европа спала» Брюс Бейвер указывает, что «игнорируя угрозу радикального ислама, Европа совершает замедленное самоубийство, и все, что мы можем сделать, — это с бессильным ужасом наблюдать за происходящим»[555]. А Тони Блэнкли на страницах «Последнего шанса Европы» предостерегает: «Угроза, которую представляет для Соединенных Штатов захват Европы радикалами–исламистами, по масштабу не уступает угрозе захвата Европы нацистами в 1940‑х годах». Джордж Вейгель говорит «о совершаемом Европой суициде», вторя Пэту Бьюкенену: «К 2100 г. население Европы сократится на 70 процентов, в результате чего колыбель западной цивилизации превратится в ее могилу»[556].

Африканцы и азиаты стали частью западноевропейской структуры, базируясь, прежде всего, на крупных городах. И ныне половина Лондона — не белые люди. К концу XXI в. их в британской столице будет большинство. По минимальным оценкам, мусульмане составляют 3 млн в Германии, 2 млн во Франции, миллион в Британии и 750 тысяч в Италии.

Для многих западных стран массовая миграция представляет собой единственное средство сохранить производительное общество, избалованное высоким жизненным уровнем[557].

Значимость мусульманского фактора

Именно в 2004–2008 гг. гордая Европа погасила свои огни. Неудавшаяся Конституция лишила ее надежд на создание единого государства, а отчаянный напор 30 миллионов мусульман, уже заселивших крупнейшие европейские города, изменил сам характер прежнего центра мира. На горизонте появилась Ерабия.

Вот как описывает ближайшее будущее американец Тони Блэнкли: «Мусульманские советы Британии, Франции, Германии и Голландии соберутся на встречу в Лондоне. Прежде в них преобладали умеренные мусульмане. Но молодые мусульмане Европы видели в такой тактике откровенную сдачу европейским крестоносцам. Желание сотрудничать с европейскими правительствами стало рассматриваться как признание того, что они далеко не верные мусульмане. Главным средством общения мусульманских радикалов стал Интернет, превратившийся в основного мусульманского организатора. Они потребовали от брюссельского парламента введения шариата как официальной судебной системы мусульман»[558].

Убийство в ноябре 2004 г. Тео ван Гога, дальнего родственника художника и автора сценариев к фильмам, брутально «казненого» прямо на улице за фильм, повествующий о судьбе мусульманских женщин, всколыхнул всю Европу. Полтора десятка мусульманских школ и общественных центров были сожжены в отчаянном стремлении к отмщению. Правые депутаты получили дополнительную поддержку населения. И все же все большее число европейцев считает, что большинство среди европейских элит, несмотря на то что «волки собираются в лесу», можно продолжать business as usual (свой обычный бизнес).

Может ли Европа стать мусульманским доменом? А верил ли царь Дарий в 333 г. до рождения Христа, что через три года потеряет и царство, и жизнь? Верили ли миллионы американцев в 1860 г., что их ждет четырехлетнее кровопролитие? Думали ли европейцы в 1939 г., что они вступают в эру фантастической схватки, которая лишит жизни 50 миллионов человек?

Природа угрозы

Смертельная угроза исходит не от Усамы бен Ладена и его нескольких тысяч членов «Аль — Каиды». Против Европы встает громадный исламский мир, целая цивилизация, пятая часть человечества. Соотношение сил было неравным в 1900 году —

12 процентов приходилось на мир ислама и 30 процентов на уверенный в своем могуществе христианский мир. Но войны и падение рождаемости привели в тому, что мусульман в мире стало примерно столько же, как и христиан, — двадцать с лишним процентов от мирового населения.

Мощь подъема ислама трудно переоценить. Все усилия выделить «Сторонников джихада» и отделить их от всего мира ислама — бессмысленны. Опасно бессмысленны. Первый порыв исламского напора на Европу приходится на оттоманских турок в пятнадцатом веке, а затем их энергия захватила Болгарию, Сербию, Адрианополь, Косово, а затем и весь Балканский полуостров — Константинополь, Будапешт, Трансильванию, Валахию, Молдавию, Персию, Египет, Сирию, всю Грецию. Этот поток был остановлен только под Веной в 1683 г. И ныне мы видим поток исламской страсти, в чем–то напоминающий Европу, вышедшую из Ренессанса, устремившуюся на Запад, в век географических открытий, в век завоевания всего мира, империализма и капитализма. И, как считают сегодня западные специалисты, качество людского материала Европы XV в. напоминает современный поток исламского извержения.

Сегодня мы видим поток человеческой страсти, сходный с магмой ренессансной Европы, Европы эпохи географических открытий. Но не кривые сабли сегодня являются оружием ислама. Таковыми сегодня являются глобализация и Интернет. Последний служит исламу так, как станок Гутенберга служил протестантам и Европе в целом полтысячи лет назад. Сегодня такие проницательные наблюдатели ислама, как Майкл Шойер, утверждают, что подъем ислама был бы невозможен без Интернета[559]. Интернет создал виртуальное сообщество общих интересов. Для исламских террористов — это форум подготовки ко всем аспектам терроризма. Интернет делает сеть подготовительных лагерей (подобных тем, которые Усама бен Ладен создал в Афганистане начиная с 1991 года) ненужными. Каждый боец джихада получает образование и инструкции благодаря специальным интернетовским программам. Численность интернетовских сайтов, поддерживающих террористов, выросла за короткие несколько лет с двенадцати до более чем двух тысяч.

И это не говоря о веб–сайтах, которые просто поддерживают исламскую линию в мировой политике, — их невозможно сосчитать. Особенно активна исламская диаспора в секулярной Европе, где наличие подобных сайтов попросту осложняет любые виды ассимиляции. Этнически гомогенные европейские нации просто не могут ввести иммигрантов с Востока в ассимиляционный тигель — это не Америка, не нация иммигрантов. Но и в Соединенных Штатах культурная самозащита от исламского медиа–напора на удивление невнушительна.

Слабость Европы

Фантастическое снижение уровня рождаемости заставляет даже европейских финансистов задумываться над тем, кто будет платить налоги в странах, теряющих рабочие единицы. «В умах европейцев происходит рассвет идеи, что комбинация сокращения европейского коренного населения с расширяющимся и настаивающим на своих принципах мусульманским населением может привести к краху европейской цивилизации в течение одного столетия»[560].

Огромное число европейцев уже фаталистически смотрит на явление, именуемое Еврабией. Но обозначили себя и очаги сопротивления. Так, вся Голландия буквально «вспыхнула» после убийства мусульманина Тео ван Гога в ноябре 2004 г. Глубокий страх породил не только жажду мщения, но и желание «построить европейский редут». Инстинкт самосохранения проявил себя в одной из наиболее мирных европейских стран.

Но против этого инстинкта в Европе выступают важные общественные явления:

1) Мультикультурализм.

2) Правила политической корректности (влиятельные в медиа–сфере Европы и в академических кругах).

3) Полустолетняя практика европейских организаций, координирующих интеграционные процессы.

4) Шестидесятимиллионные потери во Второй мировой войне, нацистские лагеря смерти ослабили христианскую веру во всемогущего Бога.

5) Друг на друга наложились два противоположных по направленности течения. С одной стороны, сверхогромные программы социальной помощи, утеря религиозной веры, культурная пассивность, слепое безразличие к внешним угрозам. А с другой стороны — восстанавливающий свои силы поднимающийся ислам.

6) При этом нельзя сказать, что Европа безгрешна — она колонизовала в свое время исламские страны, разделила после Первой мировой войны Ближний Восток. Она дала примеры социализма и фашизма исламским странам. Строго говоря, не ее вина, что история наложила европейские и исламские процессы друг на друга в период их почти противонаправленного развития.

Эти явления делают самозащиту Европы вялой и не скоординированной. Против активной национальной самозащиты выступает неистребимая память о двух мировых войнах, повергших Европу с положения центра мира, унесших с собой цвет европейской молодежи. Национализм утонул в морях пролитой крови. Сознательно борясь с национализмом, европейцы создали Европейский союз. А гитлеровская мания об арийской расе отвратила европейцев от поисков новых изгоев.