Карбарн Киницик - Стивен Эриксон Кузница Тьмы

• Название: Стивен Эриксон Кузница Тьмы
• Автор: Карбарн Киницик
• Жанр: Языкознание

Наступило время разлада в Куральд Галайне, где под покровом мрака правит Мать Тьма. Однако древняя земля была прежде домом многих сил... и даже смерть не вечна. Сторонники побуждают почитаемого в народе героя, Урусандера из рода Вета, соединиться браком с Матерью Тьмой, но на пути этих планов встал консорт королевы лорд Драконус. Назревающая схватка посылает незримые трещины по всему государству, и под слухи о гражданской войне древнее могущество просыпается в давно мертвом море. В сердце событий оказываются Первые Сыновья Тьмы - Аномандер, Андарист и Сильхас Руин из оплота Пурейк.

---

Оттенки скажут о теплоте, но без намека на скрытый металл. Видя, они ничего не поймут о сплаве железа и огня и о том, что он сулит.

Моя сила велика, мой талант неоспорим, видение верно и надежно. Но я охвачен мучениями. Есть лишь один бог, и имя ему - красота. Есть лишь один культ, и это любовь. Нам даден лишь один мир, но мы изуродовали его до неузнаваемости.

Искусство - язык измученных, но мир слеп, вечно слеп.

Урусандер, я вижу тебя - вижу твое лицо - в гаснущем свете, и ты пугаешь меня до глубин души".

- Не отужинаете со мной на исходе ночи?

Вздрогнув, он не сразу обернулся к лорду Урусандеру. - На миг, владыка, когда вы заговорили, мне помнилось - рот на портрете изрекает слова. Очень... тревожно.

- Воображаю, да. Вы создали верное подобие.

Кедаспела кивнул.

- Сделаете копию для себя, для Зала?

- Нет, лорд. Это сделают художники Цитадели. Их выбирают специально за умение подражать. Когда они закончат, полотно вернется к вам - сюда или туда, где вы будете пребывать.

Урусандер ответил не сразу. Он не спеша подошел к Кедаспеле, задумчиво глядя на портрет. - Где я буду. Похоже, что я недоволен нынешним обиталищем?

- Я ничего подобного не сказал, лорд.

- Нет, не сказали. Однако, - он взмахнул рукой, - вы желали бы увидеть меня в... ином месте.

Тихий колокол возвестил ужин, но мужчины не пошевелились. - Лорд, это ваш портрет руки Кедаспелы, отвергнувшего сотню подробных предложений.

- Так много?

- Отвергнутые не хвастаются неудачей, лорд.

- Да, полагаю, они не стали бы. Очень хорошо... Почему же вы приняли мое предложение?

- Я подумал.

- Замечательно. Не поведаете ли, о чем?

- Если кто и сможет предотвратить гражданскую войну, - он кивнул в сторону портрета, - то этот муж.

Урусандер хрипло вздохнул. Слова его окрасились недовольством: - Какое безумие! Если знать отвергает Консорта, она тем самым должна бросить вызов Матери Тьме!

- Они не посмеют. Но это не усмиряет их негодования - они будут колоть и рубить исподтишка, в соответствии с мерой своей смелости и мужества.

- Вы выказываете мало почтения к своей родне, Кедаспела.

- Я написал лица слишком многих, лорд. Приглашаю вас в гнусную галерею злобы, греха и самолюбия. Лучшие мои работы, свидетельства гениальности.

- Вы всегда рисуете то, что увидели, Кедаспела?

- Не всегда, - признался он. - Иногда я рисую то, чего боюсь. Все эти лица - величайшие из народа Тисте, в том числе вы... Думаете, они отражают себя самих? Увы, в них не в меньшей степени отражен и я.

- Я не упрекну вас, - отозвался Урусандер. - Так, должно быть, со всеми художниками.

Кедаспела пожал плечами. - Художник обыкновенно плохо скрывается в работах, выдавая себя пороками мастерства. Вот исповедь некомпетентности. Но я не таков. Выданное мною в работах распознать гораздо труднее. Предупреждаю ваше любопытство, лорд: нет, я не хотел бы объяснять подробнее.

- Подозреваю, имитаторы Цитадели не сумеют отразить то, что вы поймали здесь.

- Полагаю, лорд, вы правы.

Урусандер хмыкнул: - Польщен. Идемте же, присоединитесь к моей поздней трапезе. Кажется, скоро вам быть на свадьбе?

Кедаспела встал. - Да, лорд. Моя сестра.

Они вышли из кабинета.

- Андарист всем хорош, Кедаспела.

- Не стану возражать, - ответил он, радуясь легкости, с которой слова слетели с губ.

- Ваша сестра стала прекрасной женщиной, так мне передают.

- Она именно такова, лорд...

Иные страшатся одиночества, но Крил к таким персонам не относился. Он сидел на коне, вокруг простирались голые холмы, теплый ветер ласкал траву, словно дыхание довольного бога. Рядом с грудой валунов неподалеку лежали рассыпанные кости, на одном из камней покоился разбитый череп самца эскеллы. Убит охотниками много лет назад; торчащие рога - триумф убийства.

На взгляд Крила, это было до крайности пустым триумфом. Древняя традиция охот стала высоким знаменем благородства, раскрасилась в цвета мужества, терпения и ловкости. Вы словно сжимаете рукой сердце земли, и пусть ваша рука скользит по крови! Вызов, состязание в уме между Тисте и зверем - хотя, по совести, это редко бывает состязанием. Разумеется, охота ради пропитания - естественный и нужный инстинкт, но прагматическая нужда породила формы, далеко превзошедшие смысл. Охота стала ныне ритуалом перехода, тогда как нужда давно отступила.

Крил удивлялся, почему столь многие мужчины и женщины год за годом стремятся повторять ритуалы, словно будучи пойманными в момент перехода от детства к взрослости. Он отлично понимал возбуждение погони, сладкое торжество побед, но для него это не стало причиной охотиться. А вот для многих стало.

"Неужели охота есть подготовка к войне? Кровь, вопли убиваемых... жестокое наше наслаждение болью? Какого мерзкого ядра касаемся мы в эти мгновения? Почему этот вкус нам вовсе не горек?"

Он не заметил даже следов живой эскеллы, хотя далеко отъехал от Дома Энес, от грустного Джаэна и его возбужденной дочери, далеко от мира свадеб, заложников и нарастающих трений в среде знати - но даже здесь, в холмах под огромным небом, сородичи нашли его трофеями смерти.

Годы назад, еще будучи слишком юным, погруженным в мечты, он воображал, как отправляется на поиски нового мира, без Тисте, без цивилизации, где можно жить одному, свободно... нет, возможно, не одному, он видел рядом ЕЕ, спутницу в великом приключении. Мир этот казался прошлым, но прошлым, которое не лицезрел ни один Тисте, и потому невинным. Он видел в себе жертву, не хищника; он как бы срывал шкуру наглого убийцы, и тогда приходил трепет страха.

В моменты слабости Крил все еще томился по месту, где простой и понятный риск стоит свободы, где он уезжает из имения - как на этот раз - в дикие земли (насколько такие еще остаются) ради поиска... не эскелл или их следов, не волков горных и равнинных, не зайцев и ястребов - но ради прошлого. Хотя знал, что прошлое мертво. Еще хуже, что такого прошлого не было у него и его народа, а значит, его не дано отыскать никогда.

Его подготовили к войне, как и дали навыки охоты. Эти умения считались необходимыми для взрослого. Ну не грустно ли?

Уши коня дернулись и запрядали. Крил привстал в стременах, вглядываясь в горизонт впереди.

Группа всадников показалась с севера. Их вид его удивил. Он понял, что это Тисте, в доспехах, но шлемы пристегнуты к седлам.

Единственное поселение, которое можно назвать ближним, это Оплот Седис - три дня пути на северо-запад. Всадникам пришлось пересечь Младшую Дорсан Рил - трудная задача в любое время года, хотя проще было бы скакать по речной дороге мимо Дома Драконс и далее к Харкенасу. К чему рискованная переправа, если южнее манят надежные мосты?

Крил лихорадочно пытался вспомнить, кто обитает в Оплоте Седис. Крепость построили перед войной с Джелеками. Там постоянно размещался гарнизон - с недавних пор стали ожидать возобновления рейдов побежденных Джелеков.

Всадники приближались без особенной спешки; похоже, они вели за собой десятка два пеших.

Заставив коня повернуться навстречу прибывшим, Крил чуть помедлил - и поскакал к ним. Приближаясь, он различил, что пешком за всадниками идут дети. Что еще удивительнее, дети Джелеков.

Он не видел, чтобы пленных связывали цепи; каждый ребенок был нагружен тюком - вероятно, с личными пожитками.

Отряд Тисте включал два десятка рядовых, сержанта и капитана, что ехал впереди. Мужчина внимательно вглядывался в Крила, словно старался заметить нечто особенное. Очевидно, ничего не обнаружил - взор стал рассеянным, рука поднялась, останавливая подчиненных.

- Далеко заехал, - сказал капитан - Везешь послание в Оплот Седис?

Крил покачал головой. - Нет, сир. Для этого я должен быть по ту сторону реки.

- Так что заставило знатного юношу блуждать в холмах?

Похоже, капитан решил игнорировать намек на то, что все они находились на неподходящем берегу. Крил пожал плечами: - Я Крил Дюрав, заложник...

- Дома Энес. - Тощее обветренное лицо капитана расплылось в улыбке. - Смею догадаться, ты сбежал от бешеных приготовлений к свадьбе?

- Простите?..

Мужчина рассмеялся. - Я капитан Скара Бандарис, Крил. Еду на юг с двойной целью. - Он указал на детей Джелеков. - Первая - понять, что делать с первой стайкой заложников. А мы-то думали, Джелеки не отдадут ни одного ребенка, не проиграв новую войну. Вообрази наше удивление.

- А вторая причина, сир?

- Ну как? Присутствовать на церемонии. Мне так приятно знать, что Андарист стоит на пороге брачного благословения. Ну, сопроводишь нас к Дому Энес? Хотелось бы послушать о милой дочке Джаэна, с которой ты жил бок о бок столько лет.

Крил знал имя Скары Бандариса, офицера, отлично сражавшегося в войнах. Чего он не знал - что его направили в Седис. - Сир, мне, как заложнику Дома Энес, будет честью вас проводить. Полагаю, я и так задержался в пустошах. - Он развернул коня. Капитан приказал отряду следовать за ними.