Екатерина Гардова - Призрак в подарок

• Название: Призрак в подарок
• Автор: Екатерина Гардова
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Находясь в состоянии «под шофе», получаю подарок. Да не простую безделушку, а целый старинный особняк, в котором обретается призрак. А призрак ли? Что ж, получила дом, займись его благоустройством, а помощнички сами найдутся.

И все бы хорошо, но в твою жизнь врываются твой «бывший», подозрительный бомж и призрак, который выкрадывает тебя в сказочный мир, обещая любовь до гроба и личное женское счастье.

Черновик.

---

— А этот что тут забыл? — зашипела с ненавистью в глазах, обращенных на Гада Ольшанского.

— Попал в радиус действия кольца, увы… что с ним делать? Сбросить со скалы? — заинтересованно спросил князь.

Я вздрогнула, ибо было не до шуток, и даже немного страшно стало, а вдруг сбросит? Дмитрий поднялся кое-как на ноги, осмотрелся, все еще дико вытаращив глаза, затем повернулся к нам. Побледнел, потом покраснел, и понесло его:

— Ах, ты сука, заманила, мля… в ж…у вонючего тролля… я тебе такой звиздец устрою… ты… пи-пи-пи… — уши заложило, а потом у него пропал голос, так что Гад только открывал рот, не произнося ни звука.

— Ну что, может пусть полетает, а? — услышала я жаркий шепот у ушка. Затем поцелуй согрел мою шею. А Ольшанский даже позеленел от злости, опять что-то пытаясь кричать, потрясая кулаками в нашу сторону.

Устал, замолчал и загрустил. Поднял на нас глаза побитой собаки, тяжко вздохнул.

— Все. Выговорился? — хмыкнул князь. — Что с ним делать, ума не приложу? Может на скотный двор отправить, коров пасти… у него и слэнг подходящий, как думаешь, свет моих очей?

А у меня в голове только желание пеплом свою макушку посыпать и спросить «Как я могла позариться на такое чудо в перьях?».

— Нет, не надо… коровы доиться перестанут. Пусть с нами, а там посмотрим, — ответила я, и вздрогнула, ибо черная злоба поселилась в глазах Гада. — А, кстати, когда я смогу обратно попасть?

— Куда? — тихо спросил Эдуард, крепче прижимая к себе.

— Как куда? Откуда взял…

— Позже обсудим. Не думаю, что сейчас место и время говорить о таких серьезных делах. Ты к тому же уже есть хочешь. Да и малыш тоже, — его руки сдвинулись на живот, даря странное тепло.

— Эй, — отодвинула его руки от себя. — Не твое, не тронь!

Князь прищурился и подарил мне многообещающую улыбку, от которой волосы встали дыбом. Затем снова поцелуй, затяжной… и перенос. А, теперь я поняла, что перемещение видимо только через поцелуи у него выходят. Печально сие для меня, ибо опасно. Пока я тут размышляла, наша троица оказалась в просторном холле белокаменного дворца… именно дворца с большой буквы. Слуги, что бегали каждый в своем направлении вдруг попадали на колени, башкой к полу, князь же окинул всех мрачным взглядом и крикнул:

— Жануарию ко мне!

— Кого? — не удержалась. Мысленно представила полную негритянку из сериала «Изаура» и ахнула, когда в дверях показалась сухонькая, но шустрая старушка в кокошнике и сарафане. Мама дорогая, осененная внезапной догадкой, присмотрелась — вылитая баба Яга. Нос крючком, руки крюки и сама как карга скрюченная. Бросила косой взгляд на валяющихся слуг, так девицы одеты в такие же сарафаны с платками, а мужики — в лаптях, широких штанах, рубахах с вышивкой… куда ж я попала, на три века назад?

— Ах, батюшка, свет наш ясный, сокол наш крылатый вернулся, счастье-то, — запричитала бабуля, подскоками нарезая круги вокруг. — И девицу красную приволок, ах, проказник, затейник… постелька-то застлана, покрывальце шелковое, чан-то с водицей готов, все время подогревала, абы не остыло… а еще и хлопца… молодца… прихватил… э-э-э… зачем-тось… а у нас девки-то все пригожие, на выданье давно. Пригодится в хозяйстве, — радостно подхихикивала старушенция, потирая ручки и жеманно подмигивая Гаду.

Тот еще больше побледнел, испуганно подобрался и подтянулся в нашу сторону.

— Чур меня, — проблеял мой бывший, и жалобно так в мою сторону, — Кариночка, солнышко, я же тебя только люблю… возьми меня обратно, а?

Князь рыкнул и велел мужикам оттащить Ольшанского в людскую, переодеть, накормить и пристроить к работе… тяжелой. Суров князь, но справедлив, — читалось на лицах слуг.

— Ох, князюшко, — встрепенулась карга Жанна, так ее звать буду, — обед-то стынет, все ждали с минуты на минуту… Пора трапезничать и спатьки, ах, девица, красотища писанная… А все ли сделано тобою, князюшко, как учено?

Князь потащил меня по дворцу, не выпуская из руки тонкое запястье, я же почти не вслушивалась, оглушенная и заторможенная великолепием дворца. И такая обида стала таиться на князя, что он живя в этих хоромах, разнес в щепки мой маленький домик, который я так с любовью взялась обставлять и ремонтировать. Блин, обидно же, что все труды зазря!

— Умолкни, старая, — шикнул князь, косясь в мою сторону, то есть себе за спину, где волоком меня почти тащили. Затем, видимо, мужику надоело плечевой сустав выкручивать, повернулся ко мне, подхватил на руки и широкими шагами пронесся в сторону покоев. Захлопнул перед носом карги дверь, а та все кричала ему через оную:

— Ты уж постарайся, свет мой ясный, поднатужься, девицу то не разочаруй, всю молодецкую силушку покажи, кровать дубовая, выдержит, нам же княжечка, ух как нужна. Слышь, князь, а может помочь, подержать там или подсобить чем?

Посмотрела на лицо Эдика, красное как свекла, гневливое… и расхохоталась. За что и поплатилась, ибо бросил он меня в чем была прямо в широкую ванну с теплой водой. Вынырнула, отлепляя мокрые волосы от лица, и снова стала хохотать.

— А что там она предлагала подержать? Не встает само, что ли? Ха-ха-ха…

До того насмеялась, что обессилила, стекла по краям ванны ниже, и издавая то ли всхлипы, то ли отголоски смеха, начала мылиться прямо по одежде. А что, за одно и постираю. Нет желания перед этим нахалом раздеваться. И как-то за этим занятием не заметила, когда князь переоделся, где-то тоже помылся. Подняла устало глаза, и наткнулась на иронично-заинтересованный взор моего ночного кошмара.

— Что? — фыркнула, смывая пену с волос. — Не насмотрелся еще?

— Ты долго там постирушку устраивать будешь?

— Отвернись. Я вылезу.

— В одежде? — и брови взмывают вверх от удивления.

— Нет, без одежды, — огрызнулась и зарычала от счастливой улыбки на лице этого красавчика.

— Кстати, ты не забыл свои обещания и клятвы?

— Какие же? — все-таки отвернулся и даже отошел вглубь спальни.

Должна отметить, что убранство спальни было великолепным. Лепной потолок, высокие задрапированные в дорогой жаккард стены, широкая кровать с балдахином на подиуме, множество подушек на полу по периметру широкого ковра, диванчик с изогнутыми ножками, столик, сервированный изысканными деликатесами, и камин ростом с человека, в котором полыхал кострище. Все это я разглядела, пока раздевалась, куталась в махровый халат, обувала тапки, и не обратила внимание, что князь стоит совсем рядом, неровно дышит, почти задыхается, и сверлит меня демоническим взглядом.

— Что? — очнулась я, и вздрогнула. Это я сейчас переодевалась у него на глазах? Как я не заметила его?

— Еда… стынет… — с трудом произнес мужик и на деревянных ногах двинулся к столику у камина.

Нервным жестом скомкала халат на груди и прошла в указанном направлении. Села на краешек, и тут же ощутила голод. Ох, сколько же тут вкусностей-то было: жаренный осетр, икра черная, красная, баклажанная, странно, первой и второй целая бадейка, а последняя в маленькой такой чашечке… где-то я уже это видела. Далее: рис с креветками, оладьи со сметаной, жареная птица какая-то, очень ароматная, м-м-м…

Так, потерла ладошки, и как героиня в «Кавказкой пленнице» стала накладывать на свою огромную тарелку всего и помногу, сверкая глазами и дико лыбясь в предвкушении. И только когда поняла, что все не лезет, больше откинулась на спинку дивана, блаженно щурясь.

Полежала так некоторое время, повздыхала, что объелась и обратила внимание наконец на притихшего князя. Тот сидел совсем рядом, полностью развернувшись ко мне корпусом и смотрел на меня взглядом голодного волка. Махнула рукой, словно муху отгоняя, и вяло произнесла:

— Слушай, да поешь уже, а, а то вон слюни аж до полу вытекли… Я не съедобна. И вообще, спать хоцца… поговорим утром, когда обратно возвращать будешь… и о другом тоже поговорим.

И правда, так в сон стало клонить, что я свернулась тут же на диване калачиком, запахнула голые ноги халатом и засопела, смутно расслышав, но не приняв на веру: «Ты моя. Не верну и никому не отдам».

* * *

Потянулась, щурясь от яркого солнца, зевнула и села. Глаза не открывала, покачалась немного из стороны в сторону, прислушиваясь к странной тишине. Не стучат, не бренчат, даже Мальчик не скулит под дверью. Принюхалась. Ага, пирогами пахнет, значит баба Настя испекла с утра. Вытянула руки вверх, потянулась, ощущая, как мурашки побежали по обнаженной груди, и стала тереть глаза кулачками. Глубокий выдох со свистом совсем рядом напугал до икоты. Резко повернулась и уставилась в глаза Эдуарда, которые были почти черными, без белков и та-а-акими… мама!

Взвизгнув, натянула на себя одеяло, пряча свое тело, и зашипела:

— Ты что делаешь в моей кровати?

— Вообще-то ты в моей сейчас находишься, — медленно и с расстановкой возразил Эдуард, и тоже приподнялся. Ой, и он тоже обнажен. Приподняла край одеяла, глянула под него, и там тоже голый!