Хельга Нортон - Ключ к разгадке

• Название: Ключ к разгадке
• Автор: Хельга Нортон
• Издательство: Издательство «Голден Пресс»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9907-343-1-9

Когда-то в юности Мэри Клэр была безоглядно влюблена в Патрика Мэйна. Но он отверг ее, а потом женился и уехал куда-то в Центральную Африку. Мэри пыталась забыть его, и даже вышла замуж, однако это не помогло ей выкорчевать Патрика из сердца. Она развелась с мужем и вновь приехала в свой родной дом, где впервые увидела Патрика. Как же ей теперь быть — всю жизнь страдать из-за неразделенной любви, или попытаться найти способ навсегда расстаться с одиночеством?..

---

— А почему бы и нет, моя дорогая? То, что две старые глупые женщины воюют бог знает из-за чего, не имеет никакого отношения к двум ни в чем не повинным детям.

При этих словах Мэри почувствовала смущение. Так ли уж невинны были эти «дети»? Но если ее бабушка считала Патрика ответственным за все последствия того безумного лета, то Дороти либо оставалась в полном неведении относительно хода событий, либо же решила не брать на себя роль судьи.

— Чувствуй себя как дома и спи, сколько тебе захочется, дорогая, — сказала Дороти, прикоснувшись губами к щеке Мэри. — Ни о чем не беспокойся, мы позаботимся о твоей бабушке.

Когда через пятнадцать минут Мэри, стараясь не шуметь, прокралась вниз, в доме царила тишина, нарушаемая только равномерным тиканьем часов. Все комнаты были погружены в темноту, только из-под кухонной двери в прихожую пробивался узкий луч света.

Если не считать того, что здесь добавились две встроенные вытяжки и посудомоечная машина, кухня не претерпела существенных изменений. Все тот же отскобленный добела сосновый стол занимал середину выложенного красными плитками пола, медные горшки по-прежнему свисали с круглой рамы над ним. И даже если герань на подоконнике была не той, что буйно цвела в годы ее детства, Мэри не смогла бы заметить разницы.

Странно, но ей не пришло в голову, что он тоже может оказаться здесь, — даже когда она увидела на столе поднос с термосом и одинокой чашкой. Она заметила Патрика, только когда он шагнул ей навстречу от огромного старинного камина.

Теперь уже поздно было делать вид, что она не видит его, поздно беспокоиться о том, что она смешно выглядит в огромной ночной рубашке… И уж совсем нелепо было вспоминать о том, как вот так же ночью одиннадцать лет назад она явилась в этот уснувший дом с твердым намерением соблазнить его!

Сначала казалось, что никто из них так и не пожелает нарушить молчания. Они просто смотрели друг на друга: он — отстраненно, как абсолютно незнакомый человек, а она… Господи, она не могла оторваться от его лица, не могла наглядеться!

Патрик, конечно, повзрослел и возмужал, но это очень шло ему. Он стал даже более красивым, чем в то время, когда ему было двадцать пять! Волосы у него остались такими же густыми и непокорными — с единственной разницей, что их слегка тронула седина.

А его рот… О, несмотря на все тяжкие испытания, которые Патрик, судя по всему, перенес, его рот оставался таким, каким она навсегда запомнила его. И это было ужасно, потому что ее губы тут же приоткрылись в молчаливой мольбе, чтобы он дотронулся до них своими губами.

Ну хотя бы еще раз! — кричало ее изголодавшееся тело, и Мэри страшно боялась, что он услышит этот крик. Еще один раз, и этого будет достаточно. Я никогда не попрошу больше ни о чем…

Напуганная до глубины души охватившим ее желанием, Мэри чопорно заявила:

— Если бы я знала, что ты здесь…

— …То предпочла бы остаться наверху? — закончил он за нее, едва заметно пожав плечами. — Я мог бы сказать то же самое о себе, но это было бы неостроумно. Нравится нам это или нет, ты — здесь, я — здесь, и, похоже, придется признать присутствие друг друга.

Лучше бы он не пожимал плечами: тогда рубашка на его груди не распахнулась бы, и Мэри не пришлось бы отметить, что его грудь стала более выпуклой тех пор, когда она водила по ней руками в то лето, а живот остался точно таким же — плоским и твердым.

— Я хотела сказать, что не собиралась беспокоить тебя, — возразила она, тщательно обдумывая каждое свое слово, чтобы не попасть в ситуацию, с которой ей уже не удастся справиться. — Мы и так доставили тебе достаточно хлопот, вытащив из постели и заставив мчаться нам на помощь.

— Я ночная сова. И редко ложусь спать раньше часа, а то и двух ночи.

Ну вот, самое трудное позади. Они встретились лицом к лицу, обменялись обычными любезностями и оба благополучно пережили это суровое испытание. Теперь ей оставалось всего лишь с достоинством покинуть место действия, прежде чем ее неуправляемые эмоции не выдадут ее с головой.

— Как ты жила все эти годы, Мэри?

Она не ожидала этого вопроса и, вздрогнув, оглянулась. Патрик стоял совсем близко за ее спиной — настолько, что она сочла за благо обогнуть край стола.

— Хорошо, спасибо.

— А как твой муж?

— Муж?

На его губах промелькнула мимолетная усмешка.

— Ну, тот человек, за которого ты вышла замуж.

— Я… С ним тоже все в порядке.

Патрику не обязательно знать, что ее замужество осталось в прошлом. Да и вряд ли его это интересует: просто, будучи светским человеком, он задавал обычные, принятые в таких случаях вопросы. Так же решила держаться и она.

— Мне было очень жаль, когда я услышала о твоей жене.

Патрик опять как-то отстраненно пожал плечами.

— Такое случается, — ответил он столь безразличным тоном, что Мэри не могла не задаться вопросом: не выбросил ли он из своей жизни Лорейн с такой же легкостью, с которой когда-то выбросил и ее?

— По твоему тону можно заключить, что ее смерть была для тебя скорее неприятностью, чем трагедией, — с удивлением услышала она собственный ехидный голос.

Патрик сурово сжал губы. Сейчас можно было подумать, что он вообще не способен улыбаться.

— Не думаю, что должен оправдываться перед тобой в том, что я справился с трагедией в моей личной жизни, Мэри Клэр.

— А ты вообще никогда не думал о том, чтобы оправдываться передо мной!

Эти слова, полные горького упрека, вырвались у нее раньше, чем она смогла остановить их. Ей самой меньше всего хотелось воскрешать прошлое и напоминать ему о том, что она оказалась в его жизни ненужной женщиной…

Патрик нахмурился.

— Я надеялся, что ты все забыла, — сказал он. — Не могу понять, почему ты цепляешься за прошлое.

Ну конечно, он не может понять! Ведь это не он предложил кому-то в подарок свое сердце и получил его назад выжатым, как лимон, без какой-либо особой признательности. Он ушел невредимым, а она до сих пор не может излечиться от шрамов, которые сама же нанесла себе неумелой попыткой заставить его любить ее так, как она любила его…

А главное — у нее не было права в чем-то обвинять Патрика! Ведь он не имел ни малейшего представления о том, какую огромную цену ей пришлось заплатить за ту ночь. Пребывая в блаженном неведении, он пошел по жизни своей дорогой, женившись на женщине, которую выбрал для себя сам. Он оставил Мэри нести груз отчаяния в одиночестве, и поэтому она все-таки не могла не винить его.

— Я не цепляюсь, — ответила она холодно. — Я не вспоминала о тебе много лет, вплоть до сегодняшнего дня.

— Значит, ты была счастлива?

— Не делай вид, будто тебя это действительно интересует!

На этот раз он вздохнул, как человек, которому без конца приходится объяснять самые простые и очевидные вещи.

— Мы долго были друзьями, Мэри. Даже больше чем друзьями: мы были почти как брат и сестра. Неужели одна ночь… один неблагоразумный поступок должен свести на нет все наше доброе прошлое?

Так для него это всего лишь «неблагоразумный поступок»! Мэри захотелось убежать, запереться в своей комнате и остаться там одной. Только бы не признавать того, что он до сих пор обладает над ней большей властью, чем любой другой мужчина!

— Ну что ж, если ты хочешь ответа на свой вопрос, изволь: я очень счастлива, весьма преуспела в делах и очень устала, — сказала она, обходя вокруг него и направляясь к дверям. — Еще раз спасибо тебе за наше спасение нынешней ночью. Учитывая обстоятельства, это было очень благородно с твоей стороны.

— Благородно? — Хотя она не могла видеть его лица, но в его голосе ей послышалась усмешка. — А как еще, по-твоему, я мог поступить? Дать тебе сгореть заживо?

— Я не знаю, как бы ты поступил, если бы знал, что я приехала навестить свою бабушку.

Патрик насмешливо улыбнулся.

— Я, хотя и давно, но давал клятву Гиппократа о спасении и защите человеческой жизни.

У нее так и вертелся на языке вопрос: «Даже моей?» Но она воздержалась от него, холодно заметив:

— Ну конечно же. И не беспокойся о том, что у нас войдет в привычку звать тебя каждый раз, когда у нас возникнут чрезвычайные обстоятельства. Мы гордимся тем, что достаточно самостоятельны.

Однако, как и любое другое утверждение, сделанное Мэри за последние часы, это тоже оказалось ложным. К утру колено Шанталь распухло, и пришлось опять обратиться к Патрику.

— Мне вспоминается, что оно как-то не так повернулось, когда я упала, — нехотя призналась Шанталь, когда он пришел на нее взглянуть.

— Если бы вы поехали в больницу на обследование, вашей ногой можно было бы заняться еще ночью, — заметил Патрик.

— По сравнению с тем, что случилось прошлой ночью, это вообще не заслуживает упоминания. В любом случае, предполагается, что ты врач, вот и займись этим.