Алексей Лукьянов - Миленький

• Название: Миленький
• Автор: Алексей Лукьянов
• Жанр: Повести
• Год: 2016

««Газик» со снятыми бортами медленно (хотя и не так, как того требуют приличия и протокол траурного шествия) ехал по направлению к кладбищу. Кроме открытого гроба, обшитого кумачом, и наспех сколоченного соснового креста, в кузове никого не было…»

---

Однако сегодняшнее утро не было таким сонным и безмятежным, как обычно.

Пассажирский поезд сообщением Свердловск – Ленинград пришел, как всегда, вовремя. Локомотив привычно застыл у водонапорной башни. А вот дальше все пошло совсем не так. Вместо дверей общего вагона, откуда обычно вываливались, покачиваясь не то от выпитого ночью, не то с недосыпу, двое-трое-четверо путейцев, открылись почему-то девятый и десятый вагоны.

Впрочем, не будем бежать впереди поезда. Тех самых двоих подвыпивших и невыспавшихся путейцев, обычно ехавших в общем вагоне, сегодня выдернул с нагретых мест начальник поезда. Он так и не смог связаться ни с диспетчером, ни с милицией на вокзале и потому решил привлечь для восстановления справедливости коллег из путевых частей.

Путейцы, дыша в нос, пришли в девятый вагон, где девку-безбилетницу уже вывел в тамбур проводник.

– Мужики, вы это…

Проводник хотел что-то сказать, но в это время в тамбур вышли еще и начальник поезда с милиционером. Поезд как раз начал замедляться.

– Так, – сказал начальник путейцам. – Вот ее и передадите в отделение.

– Михалыч, – нерешительно сказал проводник. – Отпусти ты ее, ну не бандитка же.

– С тобой, Гусельников, я потом поговорю, с глазу на глаз, – резко ответил начальник. – Отпирай дверь.

– До полной остановки не положено, – огрызнулся проводник Гусельников.

В мутном окне тамбура поползло здание вокзала, с улицы послышался резкий нераспознаваемый голос диспетчера, скорей всего сообщающий о прибытии поезда и времени его стоянки. Заскрипели по колесным парам тормозные колодки, поезд резко дернулся и встал.

– Открывай, – снова потребовал начальник.

Гусельников открыл дверь, тщательно закрепил, убрал подножку и протер поручни.

– Выходи, – велел начальник безбилетной пассажирке.

– Не выйду, – ответила она и вцепилась в дверную ручку.

Путейцы недоуменно посмотрели на начальника.

– Тащите ее отсюда, – распорядился начальник.

И путейцы потащили. Один схватил безбилетницу под мышки, другой попытался ухватить за ноги, но девица начала жестко брыкаться и визжать:

– Отпустите меня! Не имеете права! Ац-цы-питеееесь!

Видя, что путейцы вдвоем не справляются, на помощь им бросился сержант. Он умудрился поймать левую ногу пассажирки, когда она почти пнула второго путейца, и крикнул:

– Хватай вторую ногу!

Второй путеец, разозлившись, поймал правую ногу, и они поволокли пассажирку вон.

В это время распахнулась дверь десятого вагона, и путевой обходчик, оказавшийся как раз напротив, увидел сначала пухленькую проводницу не первой молодости, которая проворно убрала подножку и торопливо вытерла поручни от пыли и копоти. Она выскочила на деревянный перрон, и обходчик увидел следующего персонажа. Сначала показались надраенные до зеркального блеска туфли. Потом – остро отточенные брюки оттенка кофе с молоком. Кожаный чемодан. Модный пиджак того же кофейно-молочного цвета. Белая сорочка и стального цвета галстук в диагональную полоску. Выбритое до синевы серьезное лицо. Строгая стрижка.

Особист, подумал обходчик, и поспешил дальше, постукивая молотком на длинной ручке по тормозным колодкам. Особист же Спиридонов спустился на перрон, улыбнулся Верочке дежурной улыбкой и поблагодарил за приятную поездку.

– Что там за шум?

– Да безбилетницу снимают.

– Прямо здесь?

– А чего тянуть?

– Действительно. Ну что ж, Верунчик, прощай, счастливого тебе пути.

– И вам, Степан Борисович, и вам… – сказала Верочка, поднялась в вагон и опустила подножку.

Милиционер с путейцем уже почти вынесли ноги безбилетницы на улицу, когда слишком свободные в талии, протертые почти до дыр джинсы соскользнули с ног девицы. Мужчины не удержали равновесия и вывалились на дощатый настил почти в обнимку, к ногам особиста.

Девица, на которой под джинсами были только бабские серые труселя, змеей вывернулась из захвата другого путейца и сама спрыгнула на перрон.

– Уроды! Какие же вы уроды, а! – сквозь слезы бормотала она, вырывая штаны из рук своих гонителей. Увидев Спиридонова, она снова взвизгнула и, завладев, наконец, штанами, торопливо прикрыла себя с фронта.

– Это что за стриптиз вы здесь устроили с утра пораньше? – с иронией спросил Спиридонов. – Хорошо еще, что народу никого. Хотя…

Он посмотрел Таське за спину. Таська обернулась и увидела, как из здания вокзала, на ходу натягивая кители и фуражки, бегут три милиционера.

– Блин! – путаясь в штанинах, она стала надевать джинсы.

Поверженные мужчины уже встали. Проводник Гусельников поднял упавшую на ступеньки Таськину переметную суму, всю расшитую бисером, кожаными шнурками и люрексом, с бахромой из мулине, и отдал владелице с виноватым видом. Таська на проводника даже не смотрела – стыдно было, что у такого хорошего дядьки неприятности теперь из-за нее. Так и расстались, не сказав ни слова.

– Гусельников, Федоров, и так задерживаемся! – крикнул начальник поезда, выглядывая из вагона.

Локомотив действительно свистнул, состав дернулся – один раз, другой – и начал набирать скорость. Сержант вскочил в вагон, за ним впрыгнул проводник Гусельников, и на перроне остались только путейцы и Таська.

– Что за шум? – спросил лейтенант из местных стражей порядка, застегнув последнюю пуговицу на кителе.

– Так мы это… – вразнобой начали путейцы.

– А, это у нас Туханин и Людочкин, – усмехнулся милиционер. – Опять жареные.

– Толян, ну ты че, мы же не на работе! – сказал тот путеец, что недавно держал Таську за ногу.

– А чего хулиганите?

– Мы хулиганим? Мы вот эту с поезда снимали, она без билета. – И путеец ткнул пальцем в девушку. – Начальник поезда просил сдать ее в отделение.

– Документы есть? – спросил лейтенант у Таськи, которая беспокойно озиралась. Два других милиционера на всякий случай отрезали ей путь к бегству.

Впрочем, вертела головой Таська не потому что искала, куда бежать. Интересно ей было, куда испарился тот тип в костюме. Еще несколько мгновений назад он был рядом, а сейчас – фьють! – исчез.

– Чего? – переспросила она.

– Документы, говорю, есть? – терпеливо переспросил милиционер.

– Полная сумка.

– Идем в отделение, протокол составлять будем. Туханин, Людочкин, вы куда?

– Так, Толян, у нас же выходной!

– В отделение, я сказал. Свидетелями будете.

– Ну Толян…

– Единственный раз попросил вас проявить гражданскую сознательность, а вы в кусты?

– Ну выходной же…

– Напишу докладную.

Туханин и Людочкин понуро двинули на вокзал. Следом пошли лейтенант Толян и, в сопровождении двух милиционеров, Таська.

Спиридонов, стоя в тени сирени, проводил процессию взглядом, после чего обошел вокзал по едва заметной в разбушевавшейся весенней зелени тропке и вышел на привокзальную площадь.

2

Окно в кабинете председателя дануевского горисполкома было распахнуто. Во-первых, весна, за окном цвели яблони – и красиво, и дух хороший. Во-вторых, окно выходило прямо на улицу, а слух у председателя был прекрасный, и все, о чем говорили на улице, он слышал, будь то бытовая сплетня, политический анекдот или критика в адрес администрации. А в-третьих, отопление до сих пор работало, и в кабинете было нестерпимо жарко. По плану должны были выключить после майских праздников, но весна выдалась ранней, с середины апреля уже припекало, а сейчас был просто ад адский. Можно было бы решить вопрос – позвонить на ТЭЦ, распорядиться, чтобы прекращали топить, но была небольшая тонкость: аккурат Первого мая должна прибыть культурная делегация из-за рубежа, и если вдруг ударит дубак – можно и оскандалиться. Так что нехай кочегарят дальше.

В девять утра пиликнул селектор.

– Иван Иванович, к вам посетитель. Из Москвы.

Посетитель – это было их кодовое слово. Обычно Тамара спрашивала визитеров, как их представить и по какому они делу. Абстрактный «посетитель» обозначал товарищей из органов. А товарищи из органов означали лишние хлопоты.

Иван Иванович накинул на шею извлеченный из ящика стола галстук, застегнул пару пуговиц на рубашке и официальным голосом разрешил:

– Запускайте.

Посетитель был хорош собой – богатырских статей красавец, молодой, почти юный, безупречно одетый, с открытым добродушным лицом. Лейтенант КГБ, отличник боевой и политической подготовки, к бабушке не ходи.

– Здравствуйте, Иван Иванович, – поздоровался красавец, без стеснения прошел к столу, отодвинул стул и сел в свободной открытой позе, положив на стол черную кожаную папку, довольно тощую.

Председателя, однако, такие кунштюки не смущали. Он видел войну, фашистов, прошел довольно долгий путь от простого глиномеса до директора керамического завода, и ввести его в замешательство было трудно.