Андрэ Нортон - Зеркало Мерлина

• Название: Зеркало Мерлина
• Автор: Андрэ Нортон
• Издательство: ЭЯ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1993
• ISBN: 5—85268—053—3

Без издательской аннотации.

Переводчики не указаны.

---

— А те, кто пришел с ним? — спросила Налдамак.

— Они узнают своими методами, что он исчез. А к такому путешествию даже они не готовы. Человек, может быть, и победил время и пространство, но остаются другие измерения, и мы не рискуем путешествовать по ним, если хотим оставаться людьми.

Талахасси сидела в саду Кандис. Перепуганный город теперь патрулировался верной Кандис и Амону стражей. Храм был открыт, и оттуда истекал мир. Мир, который не возбуждал ум, но успокаивал встревоженный дух.

Встревоженный дух? С исчезновением Касти Талахасси ловила себя на том, что она время от времени вглядывается в воздух, прислушивается к окружающему с помощью того внутреннего чувства, которым Ашок так хорошо улавливала чужую мысль чужого духа.

Правда ли, что когда Касти был унесен своими «ненужными инструментами», ему был прегражден вход в этот мир? Окончательно ли он вытолкнут в другое пространство-время, как она сама была вытащена из своего мира в развалины древнего Мерсе?

Другое пространство-время…

Сегодня вечером она была Талахасси, когда сидела здесь одна в сумерках. Хотя ее запыленная накидка сменилась шелковым платьем той, чье место она занимала, и ее голову покрывал церемониальный парик Королевской Леди, она не была Ашок!

Талахасси подумала о том, на что намекала Джейта на последнем Совете несколько часов назад, говоря, что Касти пришел не из времени, а из пространства. Этот продукт самого Кема в его самые ранние дни. Он родился в результате эксперимента ученых другого мира, а кровь и способности этих ученых продолжались в некоторых потомках, которые повернули на другой путь познания, вглубь. Таким образом, те дальние предки, знавшие звезды, предпочли познать самих себя, и, возможно, преуспели в этом больше, чем кто-либо из их племени.

Второй иноземец так больше и не появился. Возможно, что он и те, кого он представлял, узнали о судьбе их «дичи» и отправились восвояси.

Но Талахасси Митфорд осталась. Она тоже была не из этого мира и тоже хотела теперь уйти. Она видела, как Джейта открыла дверь, через которую исчез Касти. Но ей совсем не хотелось обратиться в нежить, в дух. Была же дверь между ее миром и этим, и значит…

— В тебе странная мысль, Королевская Леди.

Талахасси подняла голову. Джейта, Налдамак, Хериор с рукой на перевязи и, наконец, Зилаз. Этим четверым она должна сказать правду, чего бы это ей ни стоило.

— Я не Королевская Леди, — обратилась она к Джейте. — Ты знаешь, кто я. И теперь, когда я послужила вашим целям, я прошу вас отпустить меня.

Видимо, Джейта поделилась секретом с остальными, потому что Талахасси не заметила на их лицах никакого удивления.

— Дочь моя, — начал Зилаз, но она перебила его:

— Лорд Жрец, я не ваша дочь, я не из вашего рода!

— Нет, ты и меньше, и больше…

— Как это — и меньше, и больше?

— Каждый из нас формируется с рождения, но не только кровью и наследственностью, заложенной в нас, и теми, кого мы любим и кто в свою очередь любит нас, а еще знанием, что вкладывается в наш мозг, обучением. Ты не Ашок, но частично ты стала Ашок, и ты не можешь вырвать ее из своих памяти и мыслей. Но ты также и сама по себе с другими качествами, присущими тебе одной.

— Вы можете послать меня обратно? — прямо спросила она.

— Нет, — сказала Джейта. На ней не было ее львиной маски, и в сумерках ее лицо выглядело уставшим и осунувшимся.

— Почему? У тебя есть ключ, у Налдамак — жезл, а у тебя, — обратилась она к Зилазу, — все учение Высшего Пути.

— Должен быть якорь, чтобы притянуть человека, — сказала Джейта. — Когда был послан Акини и другие безымянные существа, они были притянуты силой жезла, унесенного и спрятанного раньше. Жезл был принесен в такое место, где были подобные ему предметы. Украденный ключ должен был быть перенесен туда, куда его притягивал жезл.

Но когда Ашок пошла за ними, ее рука, положенная на жезл и ключ, и ее право держать и вызывать их были так сильны, что потянули и тебя тоже. Потому что ты в своем мире была той, кем была бы она, если бы жила в твоем времени и мире. Вы были равны по своей сути.

В противном случае разве можно было бы дать память Ашок тебе? Но теперь там нет якоря. Когда Аки ни и другие не были притянуты вовремя обратно — ты видела, что с ними стало. В нашем мире у них, видимо, не было аналогов — вот они и потерялись в межвременье. Возможно, что подобные ему не существуют в других местах.

Ашок погибла, поскольку не могла вытянуть свой аналог, не отдав энергию своего тела. А у тебя нет двери, потому что ничто не притянет тебя.

— Ты Ашок, и ты больше… — заговорил Хериор.

Налдамак протянула Талахасси обе руки:

— Принц-Генерал сказал правду, Сестра. Есть ли в том твоем мире что-то такое любимое, без чего ты не сможешь жить? Будь у тебя любовь, может быть, она поняла бы тебя. Но ее нет. Иначе Сын Апедемека знал бы об этом. Поэтому я говорю тебе, Сестра: ты ничуть не меньше Ашок в наших глазах. Посмотри на нас и прочти правду!

Талахасси быстро обежала глазами лица тех, кто знал ее секрет. Ашок, только Ашок, больше или, может быть, меньше, но, во всяком случае, не дух времени.

Здесь, в этом мире она реальна и желанна. Она взяла протянутые руки Налдамак и приняла все остальное, что было написано на их лицах и в их сердцах.

Поиск на пересечении времен

Вселенная вариантных временных линий, контролируемая цивилизацией Брума, была разнообразна и таинственна. Здесь были миры, где человеческий род вымер в результате атомной войны; миры, где Северной Америкой все еще правили ацтеки, а потомки викингов только начинали обживать новые пространства. Были даже такие миры, где вообще не существовало человечества. Никогда. Люди, патрулирующие эти параллельные миры, были сильны своей технологией и мощью телепатического мыслеконтроля.

Патрульный Блейк Валкер не был уроженцем Брума и не обладал силой мысленной власти, но от него зависела судьба целой вселенной временных линий!..

Что-то отталкивающее было во всем, что его окружало. Не потому, что вокруг этой скалистой пустыни бушевали ветры и грозы. И не потому, что серые, красно-коричневые, известково-белые скалы были только голым камнем и больше ничем. На всем лежал мертвящий тусклый отблеск. Даже на морских волнах, которые с неумолимым гулом омывали подножье утеса. Под низкими грозовыми тучами они казались свинцовыми. Этот мир был абсолютно чужд зеленым чашам речной долины внизу, Сюда не было доступа ни людям, ни животным, ни птицам, ни рептилиям, ни даже простейшим формам клеточной жизни. Это был бесплодный камень. Но человек в своем неустанном стремлении к переменам потревожил его аскетическое безмолвие.

Гроза, вероятно, будет скверной. Мэрфи Роган посмотрела на тучи, отметила, что становится все темней. Как глупо было задерживаться здесь! Но…

Мэрфи выглянула из ниши, в которой сидела, и ее легкое беспокойство переросло в страх.

— Марва! — беззвучно пошевелила она губами. И над этим безжизненным миром пронесся ее мысленный зов, обращенный к сестре. Такому зову этот мир не мог помешать. Он шел от одного разума к другому.

Но ответом было молчание. И оно пугало Мэрфи, хотя маленький диск, укрепленный на поясе ее комбинезона, тихонько тикал, сообщая, что все в порядке, что Марва, на чье тело он был или должен был быть настроен, занимается своими обычными делами. Но БЫЛ ли он настроен?

Любое изменение в этой личной настройке говорило о том, что сделано оно не случайно. Но кто мог сделать это безумие? Естественно, что люди в дальней экскурсии при надвигающейся грозе ищут какое-либо укрытие, а не пытаются вернуться в штаб-квартиру. Но расстояние — в разумных пределах, конечно, — не было барьером для связи между сестрами-двойняшками. А коптер не создан для долгого путешествия по безграничной каменной пустыне.

Личный диск Марвы сообщал, что с ней все в порядке, но разум и внутреннее чувство Мэрфи горячо отрицали это. А она больше полагалась на собственные ощущения. Однако диск не соглашался с нею.

Будь в лагере кто-нибудь другой, а не Айзен Котор, Мэрфи высказала бы свои тревоги еще час назад. Но Котор ясно показал, что недоволен их появлением. Он с радостью ухватился бы за любой предлог, чтобы спровадить их обратно на челнок. Поэтому она и не пошла туда. Струсила, потому что, если ее подозрения справедливы…

Мэрфи подняла голову. Густые красивые волосы были забраны в сетку от ветра, лицо ее теперь утратило обычное светское выражение. Она закрыла глаза, чтобы лучше видеть внутренним зрением свой отчаянный посыл…

На ее изящном лице цвета слоновой кости был отпечаток той изысканности, который дается воспитанием, основанным на вековых традициях. Здесь эта женщина выглядела столь же фантастично, как и цветок, выросший из камня.

— Марва! — беззвучно кричала она, но ответа так и не было.