Виталий Забирко - Побег

• Название: Побег
• Автор: Виталий Забирко
• Жанр: Научная Фантастика

---

Кто-то толкнул его в бок, он вздрогнул от неожиданности и резко повернулся. Рядом стоял Портиш и внимательно, чуть снизу из-под мохнатых бровей, смотрел на него.

- Чего надо? - окрысился Кирилл.

Портиш удивленно выпучил свои и без того навыкате глаза, задержался взглядом на лице Кирилла, затем увел глаза в сторону.

- Чего, чего... Стоишь как истукан, - сказал он. - И глаза закрыл. Уж я чо подумал...

Кирилл хотел огрызнуться, но тут увидел, что на плацу стоят только они вдвоем. Он растерянно огляделся. Не было даже шестнадцатого барака, оставленного за какую-то провинность. И четырнадцатого барака тоже не было... Под землю они провалились, что ли? Он посмотрел на Портиша.

- Где все? - хрипло спросил он.

Портиш подозрительно покосился на Кирилла:

- Что - где?

- Ну все. Лагерь где весь?

Портиш наконец понял.

- Спал ты, что ли? - Он зло сплюнул в пыль. - Отпустил учетчик всех. Как подарочек преподнес...

Он ожесточенно заскреб свою цыганскую буйную бороду, а затем, собрав ее в кулак, немилосердно дернул и, охнув, удовлетворенно зашипел. То ли от боли, то ли от удовольствия.

- Все равно ж гад припомнит нам этот подарочек! Не на плацу, так в Головомойке или в самом бараке...

Портиш ожег Кирилла взглядом, словно это он был учетчиком-смержем, и вдруг заорал:

- Ну, чего стоишь, блястки выпялил?! Идем! Скоро давать жрать будут...

Кирилл тоскливо посмотрел в сторону ворот. Со Слепой Дороги, издалека, уже только чуть слышно долетало буханье стальных листов платформы. Значит, никто тебя, кроме меня, не провожал. Никто. Все разбежались... Он тяжело вздохнул и зашагал вслед за сильно косолапящим Портишем. Хоть бы меня в свое время кто-нибудь вот так же проводил взглядом...

Солнце поднялось уже довольно высоко и стало слегка припекать. Последние клочки тумана исчезали, высохли намоченные росой стены деревьев-бараков, их окна и двери начали постепенно зарастать, чтобы вечером, когда все вернутся из Головомойки, вновь открыться и принять в вонючее логово на жесткие насесты нар усталые, измученные тела.

За бараком, на жестком, как обрезки белоснежного пенопласта, мхе уже сидело несколько человек и пинов. Безрадостное это было зрелище. Унылое. Пины забились в куцую тень барака и о чем-то приглушенно пересвистывались. Люди же понуро молчали. Кто сидел на корточках, поджав под себя ноги, кто полулежал, облокотись на руку. Словно ждали чего-то. Спрашивается, чего можно ждать? Разве что утреннюю баланду...

На Портиша с Кириллом никто не обратил внимания, только Пыхчик бросил косой взгляд, когда разбитые всмятку ботинки Кирилла остановились возле его лица.

- Ну? - сказал Кирилл.

Пыхчик молча подвинулся.

Кирилл нагреб мха под стену барака и сел. Портиш опустился рядом на колени, пошарил у себя за пазухой и достал тряпичный сверток.

- Сыграем? - предложил он, заглядывая в глаза Кириллу. В свертке затарахтели костяные фишки.

Кирилл покачал головой, прислонился спиной к стене барака и прикрыл глаза.

- Ну, во! А чо я тебя ждал?

Кирилл только пожал плечами. Хотелось прилечь и подремать, но с правой стороны лежал Пыхчик, а слева сидели Михась с Ларой. Лара уткнулась Михасю в плечо, в ветхую, разлезающуюся просто на глазах куртку и плакала. Он успокаивающе гладил ее по спине.

- Ребеночка хочу! - всхлипывала она. - Слышишь, хочу! Маленького, кричащего... Я родить хочу!

Кирилл поморщился. Опять завела! По три раза на дню... Портиш фыркнул.

- Бабе что надо? - рассудительно произнес он. - Бабе мужика крепкого надо.

Лара вздрогнула и впилась в Портиша опухшими от слез глазами.

- Ты, пенек кривоногий! - с ненавистью крикнула она ему в лицо. Это кто - ты мужик крепкий?!

Она вскочила. Михась хотел ее удержать, но она его оттолкнула.

- Мужики! - крикнула она. - Знаю я всех вас! Все вы одинаковы!

Михась вскочил рядом с ней, схватил за плечи.

- Да пусти ты меня! - Она снова попыталась отпихнуть его. - Глаза б мои вас не видели! Мужики! Тоже мне!.. Вам что надо?

Она наклонилась над Портишем.

- Вам только одно и надо - и довольно! Тьфу на вас!

Плевок застрял у Портиша в бороде, глаза у него налились кровью, он вскочил:

- Ты что, баба, сдурела?!.

Может быть, он и ударил бы, но тут из-за барака вынырнула сухопарая фигура Льоша в пестрой, переливающейся всеми цветами неснашиваемой куртке, смотревшейся в сравнении с тряпьем остальных лагерников откровенно вызывающе и являющейся не только отличительной приметой Льоша, по которой его узнавали издалека, но также и предметом зависти большинства. Льош мгновенно оценил обстановку и положил руку на плечо Портиша.

- Докатились, - сдержанно сказал он. - Уже кидаемся друг на друга, как звери...

Он сильнее надавил на плечо Портиша.

- Сядь.

- А я что, - забубнил Портиш и поспешно опустился на землю. - Я ведь ничего... Она все. Сказать, право, нельзя...

Лара снова уткнулась в плечо Михасю и, давясь слезами, что-то пытаясь сказать хрипящим, сорванным голосом, зарыдала.

- Ну, что ты, что ты, - безуспешно принялся утешать ее Михась, одной рукой гладя ее по волосам, а другой легонько похлопывая по спине.

Льош отстранил Михася, взял лицо Лары в ладони и стал массировать ее виски. Через мгновенье спазм отпустил ее горло, руки безвольно, плетьми, повисли вдоль тела - она теперь только еле слышно всхлипывала, а затем и вовсе затихла.

- Вот и все, - пробурчал Портиш. - А шуму-то, шуму...

Корявыми пальцами он принялся, как гребенкой, вычесывать плевок из бороды.

- Да, шуму действительно многовато, - вздохнул Льош и передал Лару в руки Михасю.

- Посиди с ней немного, пока успокоится.

- А в том, что она хочет ребенка, - проговорил он уже Портишу, даже здесь, в этих условиях, ничто не смешно и не предосудительно. Произвести на свет нового человека никогда не было смешно. И родить его - не только высшее и прекраснейшее предназначение женщины, но и огромнейшее счастье.

- Особенно здесь, - желчно подхватил Кирилл. - Смержам на потеху...

Льош грустно посмотрел на Кирилла.

- Ты прекрасно понимаешь, что я имел в виду, - тихо, глядя в глаза Кириллу, сказал он. Затем перешагнул через вытянутые ноги Пыхчика и направился к пинам.

Пины прекратили пересвист и выжидательно повернули к нему головы.

- Привет честной компании! - шутливо поздоровался Льош и присел рядом с пинами на корточки. Ослиные уши пинов доброжелательно зашевелились.

- Здравствуй, Василек, - персонально поздоровался Льош с крайним из пинов и что-то быстро просвистел ему.

Пин внимательно склонил голову и вдруг, подпрыгнув, вскочил на короткие десятисантиметровые лапки и закачался на них. Льош выжидательно замолчал.

- Не знаю, - наконец сказал Василек патефонно-хриплым писклявым голосом. Будто и не он сказал, а старую, заезженную пластинку поставили на большую скорость. - Я думаю, что следует посоветоваться с Энтони...

Кирилл устало закрыл глаза. Хотелось спать и страшно хотелось курить. Опять какая-то авантюра... С тех пор, как Льош появился в лагере, какие-то месяца четыре собственно, вечно он о чем-то шушукается то с пинами, то с Энтони, составляя немыслимые планы побега, будто и не зная, что за все существование лагеря, сколько его помнят "старички", еще не было ни одного побега. Ни одного. А он... Прыткий больно. Впрочем, посмотрим, во что все выльется на этот раз.

Кирилл поудобнее примостился, чтобы полулежа, прислонившись к стене барака, можно было немного вздремнуть. Пока Голос не позвал обедать и не приказал строиться для отправки в Головомойку, Слева Лара вновь затянула свои всхлипывания и причитания, и он недовольно поморщился. Хоть бы кто-нибудь объяснил ей, что не виноват из нас никто, что она родить не может. На Земле были мы все люди как люди, даже некоторые семейные были, с детьми... А почему в лагере никто не рожает, так ты лучше у смержей спроси - им виднее.

Кирилл немного вздремнул, но тут опять ночной кошмар толкнул его в голову, и где-то внутри засосало, засвербило... Он заворочался и открыл глаза. Спросонья, по давно забытой привычке, толкнул соседа в бок и попросил:

- Дай закурить.

И увидел перед собой вытянувшееся, поросшее редкими волосами, грязное лицо Пыхчика. Глаза Пыхчика округлились, он начал медленно, не отводя взгляда, отодвигаться.

- Чего? - бабьим дискантом протянул он.

Кирилл встряхнулся и как следует протер глаза. Наконец-таки проснулся.

- Да нет, ничего, - хрипло успокоил он. - Это я так... Приснилось черт знает что. Да не бойся ты, не буду я плясать "святого Витта", не зашибу! Пора б давно уже знать, что пляшут только по возвращении из Головомойки. Закурить просто...

Пыхчик на всякий случай встал и пересел куда подальше.

- Тьфу, болван! - в сердцах сплюнул Кирилл и отвернулся.

На место Пыхчика сразу же кто-то грузно плюхнулся и стал тяжело отсапываться. В нос ударило кислым и затхлым, будто сел не человек, а шлепнулась груда гнилого тряпья. Кирилл недовольно посмотрел и увидел Микчу, взмокшего, как после марафонского бега, и астматически всхлипывающего. От него несло так, будто он дневал и ночевал в хлеву, причем непременно в самом стойле.