Хантер Томпсон - Царство страха

• Название: Царство страха
• Автор: Хантер Томпсон
• Жанр: Публицистика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-39719-6

Страшитесь! Хантер С. Томпсон, крестный отец Гонзо, верховный жрец экстремальности и главный летописец Американского кошмара, берется разобраться в теме, взяться за которую побоялся бы любой, – в теме самого себя.

В «Царстве Страха», его долгожданных мемуарах, Добряк Доктор окидывает взглядом прошедшие несколько десятилетий существования «на полную катушку», чрезмерных злоупотреблений и зубодробительных писаний. Это история безумных путешествий, воспламеняемых бурбоном и кислотой, сага о гигантских дикобразах, девушках, оружии, взрывчатке и, разумеется, мотоциклах. Воспоминания о беспутном детстве в Луисвилле, о приключениях в мире порнографии, о битве за пост шерифа в Эспене и о случайной попытке убить Джека Николсона. Наряду с этим «порочным и пугающим отчетом о проделанной работе», Хантер С. Томпсон разоблачает саму тьму в сердце сегодняшней Америки в то самое время, когда «Придурочный Президент» и Новые Тупые взяли ее под свой контроль, и нацию сотрясают войны против террора, зла, Ирака, нездорового образа жизни… и когда понятие «страха и отвращения» становится еще более значимым, чем когда-либо.

Злобная, яростная, грязная, безумная и захватывающая – впервые полная история этого «дитя Американского века», рассказанная своими словами.

---

Так эта женщина и вела себя, когда появилась в моем доме той примечательной февральской ночью. Гоголем расхаживала из комнаты в комнату, заставляя меня нервничать. Типичная беженка из секс-индустрии – теоретически будущая организаторша оргий VIP и незаконной трансплантации органов. Такой-то бизнес-план она и вознамерилась тут обсуждать, да только никто не собирался ее слушать.

– Заткнись, ты! – не выдержал тогда Симмс. – Не видишь, что ли, что мы смотрим долбаный баскетбол?

Она не обратила на него внимания и продолжала бормотать.

– Как тебе нравится заниматься сексом? – обратилась она ко мне. – Почему не расскажешь?

Я не Преступник по профессии, нет. Но за долгие годы жизни у меня развились и чисто криминальные инстинкты. Кто-то назовет это паранойей, но я прожил достаточно, чтобы уяснить – такой вещи, как паранойя, просто не существует. Только не в XXI веке, о нет. Паранойя – просто еще одно слово для обозначения невежества.

Паранойи не существует

Мухи могут сидеть на мне или на вас, но только не на Иисусе.

Хантер С. Томпсон

Странные желания и пугающие воспоминания

Отец имел обыкновение мрачно горбиться над радио, если в тот день передавали плохие новости. Известия о первом налете на Перл-Харбор мы слушали вместе. Я тогда не понял, в чем дело, но твердо знал, что стряслось что-то нехорошее – сгорбившись, отец просидел над радио, как паук в паутине, битых два или три дня.

– Разрази гром Божий мерзких япошек, – бурчал он время от времени.

Затем он отхлебывал виски и стучал по подлокотнику кушетки. Никто из нашей семьи не хотел находиться рядом с отцом, когда тот слушал новости о войне. Дело было не в виски, просто радио уже прочно ассоциировалось с гневом и страхом.

Я думал иначе. Слушать радио с потягивающим виски отцом представлялось мне самой насыщенной частью дня, и вскоре я по-настоящему пристрастился к этим моментам. Они не приносили какого-то особенного счастья, но всегда сильно будоражили. В них определенно присутствовала какая-то первобытная дикость, адреналиновый микс вины, загадки и неуловимая тайная радость, природу которой я и сейчас затруднился бы объяснить; но уже в нежном возрасте четырех лет я отличал эту особую вибрацию, которую я мог разделить только с моим отцом.

Это не повод для долгого рассусоливания, не повод для мрачных признаний. Ничего подобного. Мне до сих пор приятно вспоминать, как мы сидели вместе у радио, с нашим виски, нашей войной и страхом, что злые япошки того гляди доберутся и до нас…

Страх – мой друг, но не без оговорок. Так, к Страху нельзя поворачиваться спиной. Он должен всегда находиться перед вами, как нечто, что вы собираетесь прикончить. Этому меня научил отец наряду с некоторыми другими вещами, которые сделали мою жизнь более интересной. Вспоминая его, я думаю о неудержимых лошадях, жестоких японцах и лживых агентах ФБР.

– Никакой паранойи не существует, – сказал он мне однажды. – Даже самые Худшие твои страхи однажды реализуются, если ты будешь гоняться за ними достаточно долго. Будь начеку, сынок. В глубине темноты скрываются Проблемы, сомнений в этом нет. Дикие звери и жестокие люди, и некоторые из них схватят тебя за шею и постараются заставить тебя склонить голову, если только ты не будешь начеку.

Возможно, многовато мудрости для 10-летнего мальчика, однако жизнь подтвердила: слова отца были чистой правдой, сказанной в нужный момент. В жизни мне случалось встревать в очень и очень мутные ситуации в этой самой тьме, и я мог бы вывалить тут целую охапку историй про таких отъявленных тварей, которых 10-летний мальчик и вообразить-то не способен в своем самом страшном кошмаре. Даже 20– и 30-летние мальчики тоже не факт, что способны. Это даже лежит за пределами воображения девочки-подростка из Денвера, которую уволокла из семьи стая бешеных волков. С этим ничто не сравнится. Ужас момента подобен тому, как тебя несет в потоке горячего дерьма в канализационной трубе.

* * *

Эту историю я написал для журнала «Atheneum Literary Association». Также я попытался пропихнуть ее в «The Spectato», когда Портер Бибб работал там редактором – да, он сбрендивший болван, но что с того? Мы ведь любили друг друга, и к тому же я числился там арт-директором.

Мы издавали вполне качественный журнал, печатали все, что считали нужным, и оба обладали правом вето – опасный расклад, что и говорить.

Особенно опасным оказался он для этой истории. Ее так и не опубликовали вплоть до нынешнего момента. Да пребудет с вами Господь, свиньи, что можете прочесть ее.

РЕСПЕКТАБЕЛЬНАЯ ДОМОХОЗЯЙКА ПРИЗНАНА ВИНОВНОЙ В РАСТЛЕНИИ ДЕТЕЙ; КРОВАВЫЕ ПОДРОБНОСТИ ШОКИРОВАЛИ ВЕСЬ БЛАГОПОЛУЧНЫЙ ПРИГОРОД ИСТ-ЭНДА.

Мне никогда не хватало свободного времени, чтобы как следует поразмыслить о любви в XXI веке, о ее природе и свойствах; но это не означает, что этот вопрос меня вовсе не волнует. Напротив, мысли на эту тему вертятся у меня в голове непрерывно, подобно обломкам кораблекрушения. Все-таки я дитя Американского Века и на генетическом уровне чувствую необходимость разобраться в сути вопроса, выяснить, отчего это он так мне небезразличен.

Позвольте привести один пример: как-то летом, когда мне шел 15-й год, жена одного друга нашей семьи изранила мне все лицо, выдрав при этом несколько кровавых лоскутов кожи и мяса. Раны оказались глубокими, так что кожа уже не регенерировала – как и предупреждали врачи, шрамы остались на всю жизнь. Заживали же раны наилучшим образом. Мне посчастливилось попасть к Лучшим Специалистам на девять окрестных штатов, от Балтимора до Сент-Луиса, с Чикаго на севере и Карибским островом Гренада тремя тысячами миль южнее. И все-таки я не оправился полностью от того инцидента, равно как так никогда и не понял, что же послужило его причиной. Женщина, которая напала на меня, отказалась обсуждать это – во всяком случае, со мной, – и, насколько мне известно, с другими она своими грязными секретами также не делилась.

Тогда разразился неимоверный скандал, на долгие годы ставший предметом толков в нашем тихом пригороде. О нем говорили повсюду в Ист-Энде Луисвилля, от самых богатых районов до самых бедных, и только местные газеты хранили гробовое молчание. Это только подогревало ажиотаж – выходило, речь шла о воистину неописуемых вещах. Мутный поток сплетен и домыслов был Недопустимым и Нестерпимым одновременно.

Хо-хо. Эй, очнитесь, желторотые птенчики! У меня имеются собственные определения слов «Недопустимый» и «Нестерпимый». Я хорошо помню ее упругую грудь и привычку никогда не носить трусов. Помню, как она пахла и как смеялась, когда я облизывал ее соски. Она использовала меня, как прыщавую секс-игрушку, я же считал ее любовью всей своей жизни. Я насыщал ее неутомимый рот и молился в святилище ее ненасытной пизды. С чего ей взбрело в голову вцепиться мне зубами в лицо, я так и не понял. Возможно, на то была воля Бога, а может, наущение какого-то гнусного Дьявола.

Изнасилование в парке Чероки

Сам я с теплым чувством вспоминаю свои юношеские годы, однако не стал бы рекомендовать другим следовать моему примеру. Мне-то удалось все это пережить. Как-никак все старшие классы меня лично преследовал жестокий и полубезумный извращенец-полицейский, напрочь отравивший мне всю общественную жизнь в те годы и в самом деле засадивший меня в тюрьму на выпускном вечере.

С тех пор как мистер Дотсон появился в моей жизни, я был заклеймен как преступник. Это был настоящий официозный выродок, с полным набором скрытых – и явных – маний и комплексов; и именно он доканывал меня все старшие классы напролет. На редкость отвратная ситуация – неудивительно, что я настроился против существующей системы задолго до того, как впервые попробовал марихуану. Этот человек находился не в своем уме, а такие типы, раз ощутив свою власть, уже никогда не перестают ею пользоваться.

Кстати, никакого преступления я в действительности не совершал. Мы просто собирались стрельнуть сигарет.

Сигареты кончились, когда мы ехали на машине по парку Чероки. Я лежал, засыпая, на заднем сиденье и, помню, все думал: «Сигареты. Сигареты. Сигареты».

Макс и Эрик (в общем, так я и буду их звать) сидели спереди. Эрик вел, и, думается, это Макс сказал: «Давай спросим, может, у кого в парке есть?»

Я и сам мог бы догадаться – ну конечно, в парке полно обжимающихся парочек, просто люди гуляют – отчего бы не стрельнуть сигарету? В любом случае эта идея пришла в голову Максу.

Мы приехали к уголку, где уже припарковалось несколько машин с парочками, чем, возможно, доставили им некоторое неудобство. Макс остановился возле одной, в которой сидели двое парней и две девчонки. Он открыл окно и попросил сигарет. Парень за рулем сказал, что сигарет у них нет.

Наверняка он говорил правду, хотя кто его знает. Их машина стояла в семи футах от нас, а Макс был здоровенным лбом с явной склонностью к насилию. Следующее, что я помню, это его вопль: